Глава 13
Утром в кабинете Мухина собрались члены оперативной группы. Кроме меня и Казакова присутствовали два оперативника из убойного отдела.
Игорь подписал несколько текущих документов, сложил их в папку и отодвинул ее на край стола. Затем взял привезенные Казаковым дактилоскопические карты трупов неизвестных. Снял телефонную трубку.
– Толя? Это Игорь… Дела хуже некуда. Думаю, что это все звенья одной цепи. Обнаружили предполагаемых подозреваемых по пожару и убийству сотрудников… Нет, личности пока не установили, но есть предположение, что судимые. Вот и хочу тебя попросить. Я по факсу направлю дактокарты, а ты попроси эксперта установить дактоформулу и сразу проверь. Результат нужен срочно. Кстати, Георгий Борисов у меня сидит… Потерпевший он…. Не шучу. – Игорь протянул мне трубку.
– Здорово, пропащая душа, – услышал я на другом конце радостный голос Воробья. – Рассказывай, кто смел поставить на уши чемпиона?
– Никто пока не ставил – отбились. Сейчас вот Игорю посильно помогаю. Он мне доверие оказал и волевым решением в группу включил.
– Игорь может, – пробасил Птицын.
Я отдал телефон Игорю и, пока он говорил с Птицыным, кое-что уточнял.
Закончив разговор, Мухин обратился к Казакову.
– Докладывай, Миша, что у нас с осмотром? Сиди! – предупредительно махнул рукой. – Набегались за ночь!
Вскочивший со своего места Казаков снова сел на стул и раскрыл блокнот.
– Начну с оружия: номера сходятся с номерами табельного оружия, закрепленного за Мальцевым и Гороховым. Автомат был получен Гороховым при заступлении на смену. Боекомплект за исключением двух патронов и пистолет в наличии. По положению тел можно предположить, что место обнаружения трупов и является местом убийства. В машине следы крови не обнаружены. Следов волочения тоже нет. Пока нет результатов баллистической экспертизы, сложно говорить о том, с какого расстояния и под каким углом произведены выстрелы. Трупы направлены в городской морг на вскрытие. На месте происшествия применялась служебно-разыскная собака. Провела до шоссе, потом след потеряла.
Михаил на некоторое время замолчал, потом продолжил:
– Некоторые факты заслуживают особого внимания.
– Какие? – подался вперед Игорь.
– В затворе автомата отсутствует боек.
– Как отсутствует? – неподдельно удивился Мухин. – Что же выходит, они на службу заступили с неисправным оружием? Надо с командиром взвода разобраться, как они за оружием следят! – Игорь сделал в блокноте пометку.
– Все оружие уже направлено на экспертизу, – пояснил Казаков, – и вопрос об отсутствии бойка выделен отдельным пунктом.
Я слушал рубленые казенные фразы Казакова и все более убеждался в том, что обстоятельства мне давно знакомы, словно Миша перечитывал заново давно забытую книгу, только какую, я вспомнить не мог. Аналогичное состояние я испытал несколькими часами раньше в кабинете Игоря.
– Хорошо! – сказал Игорь. – А что у нас по этому Рыкову?
– Не успел, Игорь Иванович, – вновь вскочил Казаков.
– Да не прыгай ты! – досадливо произнес Мухин. – Можешь сидя докладывать. – Он снял трубку местного телефона и накрутил на диске четыре цифры.
– Дежурный? Мухин говорит. Найди Прохорова и скажи, чтобы срочно связался со мной. Миша, – вновь обратился к Казакову. – Ну а что сам думаешь?
– Пока ничего определенного сказать не могу, – сухо ответил Казаков. – Дождемся экспертиз, установим личности убитых, тогда ясно будет, от чего плясать. Могу добавить: следователь склонен думать, что стреляли друг в друга – все сходится.
– А все же? – продолжал допытываться Мухин.
– Много непонятного. Проверять надо.
Я полностью согласился с Казаковым. В настоящий момент можно было строить только догадки.
Зазвонил телефон на столе Мухина.
– Семен Гаврилович, доброе утро! – Мухин жестом показал, чтобы все соблюдали тишину. – У тебя опер Рыков есть? Даже старший? Ну и как он?.. Подошвы на ходу срезает… – это хорошо. Вот он-то мне нужен!.. Побеседовать!.. Извини, Гаврилыч, но по телефону не могу… Да не залетел – все нормально! Короче, найди и прикажи ко мне прибыть… Срочно!..
– Что еще? – обратился Мухин к присутствующим сотрудникам.
Все промолчали. Да и говорить было пока не о чем.
– Находиться всем на рабочих местах, все перемещения лично с моего разрешения. Все свободны!
– Есть! – за всех ответил Михаил и встал со стула.
– Тебя не касается. – Мухин положил ладонь на мою руку, хотя я и не собирался никуда выходить.
Когда оперативники вышли, Игорь встал и прошелся по кабинету.
– У тебя нет предчувствия, что этот третий может быть нам хорошо знаком?
– Сразу появилось, но таких знакомых столько за жизнь было, что не пересчитать. Не будешь же ты все дела поднимать за двадцать с лишним лет?
– Ты прав – это невозможно, да и интуиция на этот раз меня может обмануть.
– Тогда и меня тоже.
– Давай подумаем вместе, было ли раньше что-то подобное? Что мы видим сейчас? Дерзость, напор и странный финал. Если предположить, что этих двух прикончил тот третий, то возникает вопрос – зачем? Затем, что они только ширма? Подстава, на которую клюнуло следствие? Проделано все точно. Не подкопаешься. Но что связывало всех троих?
– Не грузись! – прервал я Игоря. – Я согласен с Михаилом. Когда появятся результаты экспертиз и будут установлены личности – тогда можно будет говорить конкретно.
В дверь постучали.
– Войдите!
– Разрешите, Игорь Иванович, – на пороге стоял помощник дежурного по управлению прапорщик Ковалев.
– Что за срочность? – недовольно спросил Игорь. – По телефону нельзя?
– Решил, что так будет правильно.
– Тогда докладывайте. – Мухин сел на место. – Я слушаю. Проходите, садитесь.
Ковалев зашел в кабинет, но остался стоять.
– Полчаса назад нам по телефону позвонил некий Веселовский Леонид и сказал, что хотел сообщить важную информацию. Подробности он не раскрыл.
– Почему я об этом только сейчас узнаю? – раздраженно произнес Игорь.
– У вас было совещание.
– И что из этого? Я распорядился немедленно докладывать мне обо всем, что может касаться дела! Установили хоть, кто он, этот Веселовский?
– Установили, – помощник дежурного положил перед Игорем лист компьютерной распечатки.
– И где он? – приподнял брови Мухин.
– За дверью, в коридоре ожидает.
– Тогда другое дело, – суровые складки над переносицей Игоря разгладились. – Молодец, правильно сориентировался! Приглашай!
В кабинет уверенно зашел молодой человек среднего роста лет двадцати пяти. Он снял черную бейсболку с надписью NHL, пригладил рукой светлые вьющиеся волосы и улыбнулся.
– Здравствуйте.
– Проходите, Леонид, садитесь. – Я указал на место у стола. Признаюсь, этот парень сразу вызвал у меня симпатию.
Он подвинул стул и присел. Мухин внимательно прочитал распечатку, передал мне и пристально посмотрел на Веселовского. Леонид взгляда не отвел, был спокоен и невозмутим.
– Леонид, вы хотели дать показания? – спросил Мухин и достал сигарету. – Если желаете, можете курить.
– Спасибо, я не курю, – поблагодарил Веселовский. – Кстати, можно просто Леня.
– Игорь Иванович, – в свою очередь представился Мухин. – Слушаю вас.
– Вчера я был у своего клиента. Привозил ему для ознакомления документацию по строительству, – начал свое повествование Веселовский. – Я окончил архитектурный институт и занимаюсь дизайнерскими проектами. Потом обсуждали детали, пили чай, разговаривали… Короче, я задержался.
Хотя Веселовский начал издалека, Игорь его слушал внимательно и не перебивал.
– Расстались очень поздно – уже под утро. Когда я ехал в город, то на пятьдесят седьмом километре шоссе увидел мужчину, который стоял на обочине и голосовал. Я решил подвезти человека и остановился. Но он мне сразу не понравился.
– Чем? – насторожился Игорь.
– Да странный какой-то. Когда я спросил, куда ему надо – сказал, чтобы я ехал прямо. Потом сразу заснул. Когда я подъезжал к городу, он проснулся и попросил остановиться.
– В каком конкретно месте? – спросил Игорь.
– Почти при въезде – там поле большое и дома начинаются, – уточнил Леня.
Игорь посмотрел на меня и кивнул – он понял, где это находится.
– Взял сумку и вышел. Я тронулся с места, а он никуда не уходил. Стоял и ждал, пока я уеду.
– Как он выглядел? – спросил я.
– Высокого роста, весьма плотного сложения, был одет в джинсовый костюм.
– Приметы его запомнили? Черты лица, волосы, глаза…
– Очень хорошо запомнил! – уверенно ответил Леня. – Когда садился в машину, в салоне свет горел, а когда он дремал – рассмотрел его детально.
– Можете составить словесный портрет пассажира? – спросил Мухин.
– Так зачем словесный? – удивился Веселовский. – Нарисовать могу, я же художник.
Мы с Игорем переглянулись – Леня нам определенно нравился.
Мухин достал из стола несколько листов плотной бумаги, коробку цветных карандашей и ластик. Веселовский ненадолго прикрыл глаза, наверно воскрешая в памяти образ, и быстрыми уверенными штрихами стал делать набросок.
Чтобы не мешать, мы отошли к окну. Игорь открыл окно и закурил.
– Готово! – примерно через пятнадцать минут отозвался Веселовский и положил на стол четыре листа.
– Вот он в анфас, профиль, полный рост и вид сзади.
Я посмотрел на рисунки и был восхищен точностью и законченностью линий. Изображения лица и фигуры были живыми, выполненными в динамике.
– Ни фига себе! – выдавил Мухин, пораженный увиденным. – Здорово! Слушай, Леня, иди к нам работать – нам такие специалисты позарез нужны.
– Спасибо за предложение, но мне своя работа нравится, – засмущался Веселовский.
Мухин еще раз внимательно вгляделся в лицо неизвестного.
– Леня! – обратился он к художнику. – А что у него с левым глазом?
– Сам не понял, – пожал плечами Веселовский, – глаз как глаз, но такое впечатление, что неживой.
Мухин встал и крепко пожал Леониду руку.
– Большое спасибо – ты очень помог! Сейчас еще немного подожди – тебя допросит наш сотрудник.
– Конечно, подожду, – охотно согласился Веселовский. Потом спохватился. – Игорь Иванович, совсем забыл сказать. Я салон машины не убирал. Может быть, следы его остались?
– Где твоя машина? – сразу спросил я.
– Напротив управления стоит.
Мухин вызвал эксперта-криминалиста и в сопровождении Веселовского отправил осматривать автомобиль.
Оставшись вдвоем, мы некоторое время молчали, затем я взял в руки портрет.
– Я уверен, что у Тюбина на даче встретился именно с этим бандитом. Тот же взгляд! И левый глаз!
– Положим, ты сейчас под эмоциями находишься, – заметил Игорь, – хотя и мне это лицо кажется знакомым. – Мухин сложил рисунки и убрал в папку.
– Позвоню Воробью и узнаю, как там наши дела продвигаются. – Он набрал номер телефона Птицына. Воробей снял трубку почти сразу.
– Только собирался тебе звонить! – прогремел знакомый бас. – Все выяснили, записывай. Одним из трупешников является Яшин Виктор Александрович. Судим за вымогательство. Тысяча девятьсот семьдесят шестого года рождения, зарегистрирован у вас по ул. Комсомольской вместе с бабушкой. Второго по пальцам установить не удалось. Другие экспертизы пока не готовы. Как только будет ответ – сразу свяжусь с тобой.
Перекинувшись с Птицыным еще несколькими ничего не значащими фразами, Игорь положил трубку.
– Это уже теплее, – потер руки Игорь. – Один фигурант известен. Начнем плясать от него.
Мухин нажал клавишу громкой связи и вызвал Казакова. Довел только что полученную информацию.
– Миша, бери с собой ребят и дуй в адрес Яшина. Установи, где и с кем был в пятницу. Пообщайся со своими людьми. Короче, нужна вся информация о нем.
Казаков вышел, но вскоре вернулся, неся в руках папку.
– Игорь Иванович, – как всегда спокойно и с расстановкой заговорил Михаил, – есть такой Яшин Виктор Александрович. Проходил у нас по оперативному делу. Известная личность среди местного криминала. Кличка Тайсон. Ближайшая связь – Селезнев Павел Геннадьевич, кличка Фикса. – Казаков раскрыл папку.
– Вот их фотографии.
Мухин взял карточки.
– Вот и второй убитый! Что на них есть еще?
– Вымогательства, грабежи, но все время соскакивали. Или отказывали в возбуждении уголовного дела, или заявитель пропадал. Околачивались вечерами в кафе «Снежинка». Пока все. – Казаков аккуратно завязал тесемки на папке с делом и вопросительно посмотрел на начальника.
Мухин включил ксерокс и скопировал для себя рисунки Веселовского, затем отдал портрет неизвестного Михаилу.
– Срочно скопируй в достаточном количестве. Раздай оперативникам и отнеси в дежурку. Скажи, чтобы фотография этого типа была у каждого сотрудника. Проверю лично!
– Есть! – Казаков вышел.
– Почему только лицо? – спросил я.
– Чтобы не дезориентировать, – ответил Игорь. – Я сомневаюсь, что и лицо некоторые запомнят. Если выдадим весь набор, то через час дежурка будет набита более или менее плотными мужиками – выметут без разбору всех подходящих по телосложению.
Я усмехнулся – Игорь был прав. Богатый опыт показывал, что ни в коем случае нельзя перегружать мозг сотрудника-исполнителя лишней информацией. Для наибольшей пользы дела и достижения положительного результата в розыске надо концентрировать его внимание только на характерных приметах и ярко выраженных особенностях поведения.
* * *
Вспомнился случай из моей практики, когда в продовольственном магазине в присутствии двенадцати свидетелей был зарезан молодой азербайджанец, сделавший замечание пьяному наглецу, лезшему к прилавку без очереди. Тот без лишних разговоров вытащил нож, ударил беднягу в грудь и степенно удалился. Прибыв на место преступления и опросив всех без исключения свидетелей, я получил, как полагал, объективное описание убийцы. Все до одного показали, что это был молодой мужчина, похожий на цыгана, с пышной копной черных волос.
Имея такие приметы и принимая во внимание, что это наверняка местный кадр, я уверовал в то, что раскрытие преступления – дело нескольких дней. Затем началось необъяснимое. Дежурная часть отделения милиции стала массово заполняться молодыми мужчинами, забывшими своевременно посетить парикмахерскую, и цыганами мужского пола. Отделение быстро превратилось в сумасшедший дом – мужики возмущались, цыганская родня вопила и причитала. Поскольку все задержанные проходили через меня и еще двух оперативников, очень скоро я стал весьма неприязненно относиться к нестриженым мужикам и цыганам, попадавшимся на пути – все они в перспективе могли стать объектом задержания и очутиться передо мной нос к носу. После доставки в отделение и проверки на вшивость многие из них в срочном порядке состригали свои кудри. Но все равно конца и края растущему потоку задержанных не было. Задерганные свидетели все как один отказались дальше участвовать в опознаниях. В расследовании дела намечался тупик, но помог счастливый случай.
Однажды ближе к обеду в дверь кабинета, где я базировался вместе с оперативной группой, раздался робкий стук. На пороге стояла миловидная женщина с девочкой лет двенадцати. Когда женщина рассказала, что в тот злополучный день ее дочка находилась в магазине и хорошо запомнила убийцу, я чуть было нервно не рассмеялся и не отправил даму восвояси. Но будучи добросовестным работником, подробно опросил обеих. Показания девочки меня поразили! Описываемый ею преступник выглядел совсем иначе. С ее слов, он был среднего возраста, немного хромал и, главное, был лысый с венчиком темных волос, обрамляющих большую плешь.
Я не поверил своим ушам, о чем сказал ее маме, и показал стопку объяснений и композиционный портрет предполагаемого убийцы. «Не похож! – уверенно заявила юная леди. – Тот был старый и лысый». Тогда я поинтересовался, а не могла ли девочка напутать. Дама заметно обиделась и сказала, что у дочери уникальная зрительная память, проявившаяся после сильного нервного потрясения в раннем детстве. Делать было нечего, и я отправил их на составление еще одного композиционного портрета.
В результате мы получили лицо мужика, напоминающего Квазимодо. В этот же день портрет был размножен и роздан сотрудникам. Утром следующего дня преступник был задержан по приметам. Это произошло в универсаме недалеко от отделения милиции. Когда его завели в кабинет, я поразился почти абсолютной схожести с составленным по словам девочки портретом. После завершения дела творение эксперта заняло достойное место в музее криминалистики главка.
А все дело в том, что в стрессовой ситуации человек подмечает только бросившиеся в глаза детали и пропускает саму суть. Поэтому темный пушок на голове был принят большинством свидетелей за шапку волос. Кстати, этим приемом часто пользуются грабители, надевая на преступление яркий предмет одежды, который и врезается в память свидетелям.
* * *
Игорь посмотрел на часы.
– Жора, как ты смотришь на то, чтобы перекусить в «Снежинке»?
– Не рановато? Не открылась еще.
– А мы с другого входа зайдем.
Игорь закрыл сейф, когда позвонил начальник управления.
– Сейчас буду! – Мухин сложил документы в папку и вышел, оставив меня в гордом одиночестве.
Ожидая возвращения Мухина, я несколько раз прошелся взад-вперед по кабинету. Потом взял в руки вчерашний номер «Советского спорта», лежавший на журнальном столике, и углубился в чтение. Просмотрел результаты прошедшего тура по футболу, которые были мне уже известны, и отложил газету в сторону. Прогулялся по кабинету еще раз и сел за стол Игоря.
Сам я, будучи сотрудником, не одобрял, когда за мой рабочий стол кто-то садился, даже во время моего отсутствия в кабинете. Но сейчас мне было не до собственных правил. Я удобно расположился в кресле и рассматривал рисунки дизайнера Веселовского. И тут меня осенило. Я вспомнил, откуда знаю это лицо, глаз, осанку и… голос!
«Не может быть!!!» – чуть не заорал я, сдержав крик усилием воли.
«Не доказано, что он причастен к нашим делам», – пытался я охладить свои эмоции и заставить мозг работать хладнокровно. Но факты уничтожили нити сомнения. Наглость, уверенность, жестокость и напор при совершении преступлений, привычка тщательно заметать за собой следы и не оставлять свидетелей – все сходилось! Такой почерк был только у одного человека!
Не дожидаясь Игоря, я снял трубку и набрал Птицына. Срочно нужна была дактилоскопическая карта, фотография и вся имеющаяся информация на теперешнего Разина!