Привезли нас этапом тридцать человек, сразу же обшмонали. На шмоне одни зеки — из лагерной обслуги, творят полный беспредел. Забирают себе все, что понравится, вплоть до пасты, крема и мыла. Немножко возразишь — бьют нещадно. Ну вот, отвели нас в баню, потом в хату (камеру. — Авт.), а там сидят уже 40 зеков, помещение маленькое, духота, пот со всех ручьем, ступить негде. Сразу предупредили, что вечером — на работу, вкалывать с шести вечера до девяти утра. Представляешь?! Повели на обед, в коридоре всех отоварили (избили. — Авт.), мне тоже досталось. За что? Просто так, на всякий случай. Пообедали, обратно — тем же продолом (коридором. — Авт.), там опять оттаскали. Били чем попало, по чему попало и куда попало. На продоле одни зеки, они же открывают и закрывают камеры. Я обомлел! Наших самарских мусоров обнять хочется после всего этого!

В общем, кое-как мы заскочили в хату, приходит нарядчик и говорит: кому не нравится рабский труд, пусть платит пятнашку за невыход на работу; кто хочет побыстрее свалить отсюда — четвертной за скорость. Иначе — караул. То, с чем встретились сегодня, — норма, так будет каждый день. Ну что делать? Четверо из нас были при деньгах. Мы заплатили по сороковке и остались лежать в хате, а остальных вечером пинками выгнали на работу. Утром они вернулись все избитые, один со сломанной челюстью, другие — в сплошных синяках, все пятнадцать часов рабочей смены их били надсмотрщики из обслуги, били досками, и все это время они не курили и вообще не отдыхали. Вот так!

Нагляделся я на это зверье на всю жизнь. Они тут все садисты, все пидоры, говорят, есть «опущенные». Эти больше всего злобствуют, мстят, суки.

Мы пробыли там два дня, как два года. А некоторых держат и до трех месяцев. Как они выживают, я не знаю. Ментов мы вокруг себя и не видели, одни зеки всем рулят. До сих пор я от этого «Лебедя» в глубоком трансе. Что делают, коблы, с людьми! Убьют, изуродуют — и ничего, все сойдет с рук. Неужели никто не знает про этот застенок? Говорят, сейчас там еще терпимо, а года два-три назад вообще был полный мрак.

Вот такая действительность на краю света, где кончается железная дорога и начинается Советская власть. Не подумай, что я специально гоню жуть. Ты меня знаешь, я человек объективный.