Глава седьмая. «Где деньги, Зин?..»
Ужин прошел в спокойной, деловой обстановке. Разговаривали мало, в основном прислушивались. Потому что несколько раз раздавался рев тираннозавра и пару раз, уже при сгустившихся сумерках, дикий визг птеродактиля. Но охотились зверушки где-то там, вдали. К нам не приближались.
По общему мнению, опасаться нам следовало лишь тех самых мелких грызунов и муравьев, которые начисто обгладывали за ночь убитых мною хищников. Если они ринутся в наш тоннель, да еще сплошным потоком, придется несладко.
В данном случае нас, наверное, выручил костер. Мы им перекрыли проход прямо возле пролома, дым без помех уходил сквозь нагроможденные сверху коряги и нас не беспокоил совершенно. Только следовало регулярно подбрасывать дровишек, чем и занимался бдящий дежурный. Ему же следовало поднимать тревогу, если бы к нам пожаловали нежданные гости.
Первым дежурил Леня, я – последним. Ну и я на всякий случай использовал вуаль Гимбуро, натянув ее на торчащие с нашей стороны сучки. Эта метка, которую я мог ставить как Иггельд, подданный империи Альтру, служила вообще-то для других целей. Например, для обозначения и поиска врагов или союзников. Но при определенном растягивании вуаль могла служить и сторожем, потому что я на физическом уровне ощущал свою метку, когда она начинала двигаться после касаний постороннего существа.
Вот после трепета данной магической защиты я и проснулся. На вахте стоял Руд, предпоследний в списке. Он и должен был меня разбудить, пользуясь часами Леонида. Но он не «стоял», он бессовестно дрых, уже давно не подбрасывая в затухающий костер ни щепочки. И я не начал орать сразу лишь по причине остаточных видений моего особо эротического сна. Мне такое сладкое, настолько всеобъемлющее сношение снилось, что во рту пересохло и тело стояло колом одеревеневшим.
Пришлось вначале все поправлять на себе, ослаблять и возвращать восприятие к нормальному состоянию.
«Вот уж мелкая редиска! – досадовал я, пока еще бесшумно приподнимаясь и пытаясь рассмотреть, кто это к нам пожаловал. – Всего один час не мог толком простоять? И ведь до вахты четыре часа спал! Жаль паренька, но придется его примерно наказать».
Ночных агрессоров рассмотрел прекрасно. Вначале поблескивающие хитином тельца показались муравьиными. Однако выяснилось, что к нам пожаловали сколопендры. Здоровенные, заразы, длиной в две мои ладони и угольно-черного цвета, но с ярко-желтыми ножками. Они внушительным клубком собрались возле одной из стен, собираясь уже проскочить мимо почти прогоревшего с той стороны костра.
Мало того, что подобная хищница-многоножка могла прокусить кожу, оставляя своим хвостом-ножницами разрез до пяти сантиметров, так еще и впрыснутый ею яд мог доставить любому из Свонхов массу проблем. Начиная от легкого недомогания и заканчивая полным параличом или смертью. А что яда в каждой твари хватало, мне и на расстоянии удалось рассмотреть.
Так что жалеть никого не стал. Ну а друг Леня поймет и простит раннюю побудку. Сам же ратовал за строгую дисциплину и жесткость возможных наказаний. Так что я первым делом громко закричал:
– Руд! Как ты посмел заснуть на посту?! – после чего пнул горсть углей в кучу сколопендр и продолжил ругаться: – Ты посмотри, кто тебе чуть ноги не отгрыз и яду в кровь не впрыснул!
Подбрасывая ветки в костер, я пару хвойных лап, возгорающихся как порох, швырнул и в сторону разбегающихся многоножек. Их при этом не только хорошо осветило, но и сильно припекло, и они с удивительным проворством стали выбираться из провала.
Картина неприятная, тем более для девушек. От визга они сдержались, но вздрагивали от омерзения и кривились, как поп на прошлогоднюю просвирку. На своего младшего брата они смотрели с жалостью, но защищать не пытались. Даже когда я стал подбирать наказание, молчали как рыбы:
– За подобный проступок в отрядах разведки и рейнджеров только одно наказание – смерть. В военное время – смерть через повешение. Пребывание на неизвестной территории приравнивается к боевым действиям. Но, учитывая твое несовершеннолетие, будешь наказан розгами. Десять ударов! Наказание откладывается до тех пор, пока мы не окажемся в полной безопасности. Вопросы есть?
Юноша только скорбно вздохнул, а вот Эулеста твердо заявила:
– Три удара я беру на себя. Потому что ответственность в нашей семье – коллективная.
– И я на себя три! – последовал ее примеру Багдран.
– Я тоже два удара выдержу… – еле слышно добавила Цилхи.
– Нет! – категорично возразил провинившийся. – Я виноват, мне и воздастся! И не слушайте их, Капитан.
– Мне все равно, – отмежевался я от распределения наказаний по задницам каждого из «карапузов». – Сейчас всем спать! Я отстою последнюю вахту, раскладывая большой костер наверху. Отбой!
А что там спать-то оставалось?! В самом деле ночь коротка до удивления. Выбрался наверх, стал костер раскладывать, а уже и рассвело вокруг. А там и Найденов появился, так, видимо, и не уснувший больше. Косясь в сторону провала, стал интересоваться шепотом:
– В самом деле будешь потчевать юнца розгами?
– Приказы командира о наказании просто так не отменяются. Иначе меня вообще игнорировать станут. Ну разве что Руд совершит в ближайшее время какой-нибудь подвиг.
– А если его наказание они все разделят между собой?
– Хм! Так даже интереснее получится. Девчонки будут спать на животе и меньше руками в темноте шастать. А то в самом начале ночного отдыха Эулеста пыталась меня нащупать и подвинуться ближе.
– И?.. Какова твоя реакция? – оживился приятель.
– Ударил легким разрядом по пальчикам, сразу отпрянула.
– Варвар! И бесчувственный чурбан! Такая девушка с ним заигрывает, а он…
– А я хоть сейчас готов отвесить тебе выигранный щелбан, – вспомнил я о нашем споре. – Давай, соберись…
– Эй! Опомнись! Резкий ты наш и Дубровский заодно! И веди себя прилично. Любое кровопролитие и порчу тел мы решили отложить до проникновения в город. И не факт, что Эуля останется с тобой. Она обязательно вскоре рассмотрит настоящего джентльмена и более искреннего поклонника.
О такой отсрочке мы не договаривались, но я спорить не стал. Пусть пока живет, так сказать… Ага!.. И дрова носит… И улипах собирает на завтрак… А по большому счету, я совсем не против его интрижки со взбалмошной красоткой, наоборот – за! Лишь бы она ко мне не приставала!
Вообще-то я и сам парень не промах. Тем более что не женат, вернее, разведенный, никому ничем не обязанный. И даже весьма позитивно оценивающий стройную фигурку подопечной. Только вот дал слово ее дяде, Кабану Свонху, и как женщину его старшую племянницу не рассматривал. Не будь этого обещания, с удовольствием поддался бы на ее меркантильные притязания. И уверен, она сразу сменила бы подлое ко мне отношение – на искреннее и доверительное. Достаточно было бы ей прочувствовать весь мой потенциал знойного, искреннего и опытного любовника.
Может, я и не прав в своих размышлениях, но кто не грешен в собственных попустительствующих славословиях? К тому же в условиях, когда мое молодое, здоровое тело желало сексуальных развлечений утром и вечером, днем и ночью, всегда и ежечасно, постоянно и ежеминутно… Стоило лишь буйному воображению представить нечто подобное.
Или я не прав и болен не только физически, но и морально? И мне пора срочно лечиться у психиатра? Иначе откуда во мне столько необузданных желаний? Только подумал о сексе – и тут же стал спотыкаться на ровном месте. Кошмар!
Тут же припомнил еще одну причину, по которой у меня могли появиться подобные развратные мысли: мясо устриц всегда повышает мужское (не помню, что там в этом отношении с женским) либидо. А ведь мы весьма интенсивно питаемся в последнее время мясом улипа́х, которое по своим энергетическим качествам, наверное, троекратно превышает те самые хваленые устрицы.
Иначе говоря, молодость требует свое! И мне срочно нужна женщина, подходящая для сброса излишнего эротического пара. Где ее только взять? В городе? Интуиция на эти вопросы лишь хмыкала: «Ты еще вначале попади в этот город! А потом еще и найди ту самую женщину!»
Чтобы отвлечься от фривольных мыслей, я бегом дал несколько кругов вокруг нашего ночлега, по спирали отходя все дальше и дальше. Хотелось понять, где днем прячутся побеспокоившие нас недавно сколопендры. Их образ, форму и подобия я четко зафиксировал своей поисковой системой. Как бы они ни спрятались, на глубине до полуметра я бы их все равно увидел.
И вначале даже растерялся, когда ни одной не смог обнаружить. Испарились? Улетели? Нас атаковали иллюзии? Но достаточно мне было пересечь невидимый круг с радиусом примерно метров двадцать, как хищные многоножки зафиксировались мною в огромных количествах. Стал проверять, уточнять и лишний раз убедился: все сколопендры покинули пространство вокруг провала в земле, словно ощущали там для себя смертельную опасность.
Испугались костра? Так они вроде уже чуть по нему не пролезли, подбираясь к нам, спящим. Испугались моей защитной магии? А вот это уже ближе к сути разгадки. Но тогда получается, что у этих противных мелких созданий имеется некая разумность? Или подобие все того же коллективного разума, присущего жукам-имитаторам?
Ладно, кабаны, шакалы, волки и вараны. Да и филины – птицы, они все умные. Но сколопендры? Не слишком ли это? Тогда получается, что и пострадавшая серна, которую потрошили хищники, – венец здешней эволюции? И что говорить тогда про дивных на вкус улипа́хах? Вдруг это конгломерат чистого, не обремененного лишними мускулами мозга? А мы их на костре подрумяниваем? Да грязными руками берем?
Меня сразу стало подташнивать, как только я вспомнил, сколько съел мяса этих славных улиток, носящих черепашьи панцири. Не по этой ли причине строители города так жестко огородились от леса? И не оказались ли гомо сапиенс окончательно изгнаны из этого мира какими-то разумными бабочками или высокоинтеллектуальными мухами?
Моя буйная фантазия еще один вариант подсказала: люди сделали все существа своего мира разумными, а сами после этого ушли в иные пределы иных вселенных. Хорошо, что рациональность во мне продолжала действовать, и я на полном серьезе обратился к окружающим меня деревьям и кустарникам:
– Так и мы мечтаем покинуть этот мир немедленно! Вот даю честное экселенское слово: нам только до портала добраться, и мы сразу же линяем отсюда! И никому никогда не расскажем, что мы здесь были и что мы здесь видели!
С минуту постоял, прислушиваясь и вполне искренне дожидаясь ответа. Стволы поскрипывали, кроны шумели от ветра, мелкие пичуги пели беззаботно, но конкретно откликнуться на мои обращения никто и не подумал. Затаились? Не верят? Или не понимают чужого для них языка? Так ведь те же имитаторы явно общаются с помощью ментальных образов. Причем великолепно общаются: быстро, масштабно и действенно. Значит, мое искреннее коммюнике о наших намерениях должны тоже зафиксировать. Как бы…
Или я сейчас смотрюсь со стороны как наивный чукотский юноша, разговаривающий с брошенным в тундре ржавым трактором?
Постоял. Повздыхал. Сам над собой посмеялся и потопал к нашему временному биваку. С недовольством при этом вспомнил истинно русскую поговорку: «Нет ничего более постоянного, чем временное».
К моему приходу встали все, и завтрак уже практически доходил до готовности. Вот во время ранней трапезы, поглощая уже несколько приевшиеся по причине отсутствия соли деликатесы, я и решил инициировать тему о том, что делать дальше:
– Дамы и господа, высказывайтесь, какие будут предложения по преодолению стены? – на что тут же среагировал самый младший среди нас:
– Надо искать следующий подземный ход! Их должно быть несколько, это бесспорный факт. А этот замуровали изнутри из-за пролома. Жители наверняка подумали, что ход стал известен врагам, вот и закупорили его намертво.
Резон в словах Руда имелся. И в данный момент ничего лучшего никто бы не смог предложить. Только главный минус такого поиска сразу же заметила старшая в квартете Свонхов:
– На это уйдут годы! Потому что остальные тоннели вряд ли настолько короткие, чтобы оканчиваться в ста метрах от стены. Следовательно, периметр поисков увеличивается тысячекратно, и не факт, что выход окажется близко к поверхности.
Эулесту косвенно поддержала и ее младшая сестричка Цилхи:
– Учитывайте также, ходить придется за Рудом – всем вместе. Иначе за его безопасность никто не поручится. А это в свою очередь сразу нивелирует весь иной поиск по иным направлениям.
Взглянув на нее с уважением, внес свое предложение и Найденов:
– Мне ничего иного в голову не приходит, как построить воздушный шар, планер или хотя бы дельтаплан.
– А что это такое и можно ли это сделать из дерева? – живо заинтересовался Багдран. – Если ты мне объяснишь и сделаешь чертеж, я тебе все что угодно построю. Могу и лестницу раздвижную. Могу и леса соорудить, не хуже тех, что рухнули возле Небесного плато.
Чувствовалось, что ночное наказание и грядущие для всех Свонхов розги заставляли парня лезть из кожи вон, чтобы заработать прощение для брата.
Но мы с Леней несколько сомневались в услышанном. Правильно поняв наши недоумевающие взгляды, Цилхи с гордостью прояснила основные таланты своего брата-двойняшки:
– Он у нас гениальный механик. Любое устройство разберет, починит и заставит действовать. Те часы, что у него, он сам когда-то починил. И мы ведь говорили, что в имении маркиза Багдран имел свою личную мастерскую. Вернее, не личную, с ним там еще один старый механик работал. Но за пару дней до вашего нападения мастер умер от старости. Зато в городке он считался наиболее известным, да и сам маркиз Вайно его ценил чрезвычайно.
Что-то такое вспомнилось о мастерской, но мы-то понимали: для постройки того же воздушного шара помимо рук золотых еще ой как много чего надо! А уж для создания дельтаплана или планера – еще и массу ультрасовременных композитных материалов. У нас же, кроме древесины, ничего нет под руками. С инструментами тоже полная… зарница: ни топора, ни пилы, ни молотка толкового.
Так что пришлось топтаться от того, что у нас имелось:
– Мечами и кинжалами мы для себя даже избушку не построим. Поэтому сегодня давайте все-таки продолжим обход города до конца, и попутно Руд будет работать со своим «пятном провала».
– Но вы так и не объяснили, что такое планер! – выразил мастер-механик свое недовольство. – Вдруг у меня получится?
– Попробую тебе по пути растолковать, – пообещал Леонид. – Если ты и в самом деле механик от бога, быстро поймешь, в чем там суть. – И уже обращаясь ко мне: – Ну что, Капитан, в путь?
А так как чемоданов у нас с собой не было и ванные комнаты отсутствовали, то и сборы были недолгими. Мы только все дружно набросились на провал, закидывая его корягами, ветками и даже затыкая маленькие дыры мхом. Конечно, такие существа, как сколопендры, внутрь обязательно при желании протиснутся, но в любом случае не хотелось, чтобы во время нашего отсутствия тут всякая гадость собиралась. Как-никак единственное пригодное для нормального ночлега место. Вдруг ничего лучшего не отыщется?
Напоследок мы свое сооружение еще и пеплом с костров присыпали. Лесных животных он отваживает на некоторое время.
А затем началось наше нудное, безрезультативное хождение. Мы завершили круг вдоль стены, так ничего и не сыскав, и спешно вернулись обратно, стараясь успеть до заката. Переночевали в тоннеле.
Следующий день мы уже петляли по большему периметру, надеясь в основном лишь на «пятно провала». Но и этот день не принес результатов. Еще больший минус состоял в том, что мое хранилище энергии для эрги’сов так и не наполнилось. Ни сотой доли процента за двое суток не прибавилось.
А вот ночи заканчивались интересно. Уже второе утро я просыпался в объятиях Эулесты. Больше ничего такого, только объятия и тихий шепот: «Мне холодно! И чего это ты такой дикий? Я ведь не покушаюсь на твою девственность! И жениться на себе не требую!»
Честно признаться, я был не против и более плотного контакта с красоткой. Ее прелести того заслуживали, и тело мое отзывалось моментально. Но сдерживался. Ибо благодаря своему регулируемому слуху подслушивал постоянные наущения Цилхи. И это коварство девушек меня страшно возмущало. Получалось, что Эуля тянется ко мне по принуждению, а не по зову души или пусть даже плоти.
Так и хотелось порой пристукнуть эту мелкую гадину, которая только и шипела, уединяясь с сестрой в кустиках:
– Ну сколько ты будешь тянуть? Почему он тебе еще не подвластен? Действуй решительно, отбрось любое стеснение! Бармалей должен втрескаться в тебя по уши и выполнять безропотно любое твое желание. Или совсем растеряла навыки любовного приворота?
Вообще эти Свонхи – те еще фрукты. Их дядя, хвастаясь племянниками, поговаривал, что они склонны к магии и обладают прочими талантами, но почему эти умения должны применяться мне во вред? С какой стати я должен попадать под каток любовного приворота?
Вот по этой причине и не распускал я руки, когда утром ощущал в них податливое и на все готовое тело. Только злился больше да пытался успокоить в себе бушующего дракона. Дракон бесновался, но пока с цепи не сорвался.
С телом было сложней. Оно плохо слушалось, и его срочно требовалось нагрузить физически. Вот потому, сразу после завтрака, я решил несколько сместить приоритеты нашего унылого поиска:
– Сейчас пробежимся в конец тоннеля. Откроем выход и посмотрим, что там. Именно – пробежимся. Кто слаб или болен, остается на месте ночлега и поддерживает заградительный костерок.
Все оказались полны сил и здоровы. Так что двинулись бегом всей компанией. Другое дело, что цепочка наша растянулась в соответствии с физическим совершенством каждого. Вторым ко мне со своим удилищем прибежал Руд. В его резвости я и не сомневался, а привычная и проверенная палка нам будет нужна при осмотре места вокруг выхода. Мало ли что? Вдруг снаружи какой-нибудь тайник обнаружится, с золотом и брильянтами?
Третьим домчался Багдран, весьма довольный таким результатом. Ну и Леонид, как истинный джентльмен, прибыл самым последним, прикрывая с тыла отставших раскрасневшихся девушек.
