ГЛАВА 3

На рассвете следующего дня, когда Ленокс мирно грезил под теплым одеялом, в спальню постучали. Было начало пятого, и потревоженное сознание сказало «нет», поэтому Ленокс повернулся на другой бок и повыше натянул одеяло. Стук тем не менее повторился и вывел его из дремы.

— Кто там? — отозвался он.

— Вы позволите войти, сэр?

— А, это вы, Грэхем… Разумеется, входите, конечно.

Грэхем вошел и остановился у порога.

— Простой визит вежливости, да? — улыбнулся Ленокс.

— Сэр, прошу прощения, но у вас гости.

— Какие гости? Что случилось? Это Джейн? — встревожился Ленокс. Он уже сидел, стараясь окончательно стряхнуть сон.

— Нет, сэр, — успокоил его Грэхем. — Приехала леди Аннабел Пейсон.

Аннабел Пейсон? Они встречались от силы раза два. Только из ряда вон выходящие обстоятельства могли привести ее в Лондон — город, отвращения к которому она не скрывала. Восемнадцати лет от роду, исключительно неудачно выйдя замуж за Джеймса Пейсона, капитана британской армии и знаменитого гуляку сороковых, она переехала в его лондонскую квартиру. Родился сын, но очень скоро капитан погиб на Востоке (поговаривали то ли об убийстве за карточным столом, то ли о смерти в бою). С тех пор леди Аннабел жила в поместье брата и никуда не выезжала.

— Леди не говорила о причине визита, Грэхем?

— Нет, сэр, но, смею сказать, ее милость сильно взволнована.

— Все ясно, — вздохнул Ленокс. — Не совсем вовремя, конечно, но делать нечего. Предложите ей пока чаю. И про меня не забудьте, ладно? Я спущусь, как только оденусь.

— Хорошо, сэр.

— Отдаю должное стоицизму, с которым вы приняли раннее пробуждение, Грэхем.

— Не извольте беспокоиться, сэр.

Когда дверь за дворецким закрылась, Ленокс встал и подошел к высокому, до потолка, окну на западной стороне спальни. В густом тумане угадывались силуэты людей, понуро бредущих по Хэмпден-лейн. Что толкнуло их в путь в столь неурочный час: сострадание? угрозы? Даже сквозь стекло он слышал, как шлепаются на тротуар мокрые листья. А потом на его лице проступила улыбка. Прежде всего — чай, и как знать — что потом? Новый день сулит новое дело, и даже лучше, что оно начинается в предрассветный час. Порой такие расследования оказывались самыми интересными.

Сменив бело-голубую пижаму на серый костюм, он спустился в гостиную.

— Как поживаете, леди Аннабел?

Ленокс и сам видел, что поживает она плохо. Перед ним стояла донельзя худая, испуганная, так и не снявшая многолетний траур женщина в темно-коричневом платье. Когда-то леди Аннабел слыла хорошенькой, но те времена прошли. Она была старше Ленокса, лет сорока пяти. Он напрягся, судорожно пытаясь вспомнить что-нибудь о чудовище Пейсоне: красавец, необузданный нрав, погиб при загадочных обстоятельствах. Глубокий шрам на шее — память то ли о сражении, то ли о чем-то еще. Но прежде всего на ум приходила его таинственная смерть.

— Мистер Ленокс, мне, право, чрезвычайно неловко вас беспокоить, — пробормотала леди Аннабел, нервно вцепившись в длинное дорогое ожерелье.

— Что вы, что вы, — прервал ее Ленокс. — Поверьте, я рано встаю.

— Конечно, мне следовало потерпеть часа три, но, когда на душе такая тяжесть, ждать невыносимо.

— Прекрасно понимаю, — ответил он. — Вы, видимо, не сомкнули глаз. Что произошло?

— Мистер Ленокс, я надеюсь на вашу проницательность.

— И независимость суждений?

— Я вас не понимаю.

Ленокс пожал плечами:

— Полагаю, вы здесь, потому что не пошли в полицию.

— Вы правы, мистер Ленокс, вы правы. Само собой, я не хотела обращаться в полицию. Но дело не только в этом. В полиции надо мной бы просто посмеялись. А вы, я уверена, смеяться не будете.

— Ни в коем случае.

— Судите сами, разве можно прийти к ним и сказать: «Мой сын живет при колледже, и у него в комнате дохлая кошка». Меня ведь примут за сумасшедшую.

— Дохлая кошка?

— Да, мистер Ленокс, в том-то и дело.

И она опять сжала ожерелье.

«Господи, только не это», — устало подумал Ленокс.

— Вы утомлены, леди Пейсон. Выпейте чашку чаю.

— Благодарю вас, — согласилась она. — Мистер Ленокс, вы ведь поедете со мной в Оксфорд?

— Все зависит от обстоятельств. Вы говорите, что все дело в дохлой кошке? В ней одной?

Леди Аннабел немного успокоилась.

— Разумеется, нет.

— Так в чем же тогда?

— Я приехала к вам, потому что мой сын Джордж пропал.