Барбара не хотела идти в аппаратную, пришлось её уговаривать.

— Что мне там делать, Саша? — слабо возражала она.

— Обеспечивать мне покой, — пошутил Волков (хоть было ему, похоже, не до шуток), завладел её рукой насильно и потащил за собой. — Я не знаю, где он, понимаете? Если оставлю вас здесь, ваша смерть будет на моей совести, ваша светлость. Он обязательно постарается от вас избавиться после того, что случилось.

— Я тоже хотела бы знать, где он, — бурчала на ходу Урсула. С ней-то всё было понятно, судьба Джорджа беспокоила её больше, чем сговор начальника охраны и секретарши управляющего «Грави Инкорпорейтед». Но представить себе, кто этот таинственный «он», угрожающий Барбаре расправой, Ирис затруднилась. Понятно было, что шантажист, пугавший бывшую княжну, не очень хотел разоблачения, но кто ещё из присутствующих мог быть связанным с Княжествами? Едва поспевая за Волковым, торопливо шагавшим по узкому коридору, Ирис пыталась сопоставить всё, что было ей известно, но сильно мешал галдёж за спиной.

— Марта! Кому же после этого можно…

— Женщины — ваше слабое место, Роберт. Я всегда говорил вам…

— Помолчите, Леви, не помню, чтоб вы мне что-то такое говорили!

— Правда, Стасик, как-то нехорошо ты.

— Барби, вы можете мне объяснить, наконец, что происходит? Куда он всех нас ведёт? Зачем?

— Не волнуйтесь, Урси, всё будет хорошо. Я и сама не совсем поняла. Кажется, все мы идём ловить одного негодяя.

— Не думаю, что мы ограничимся одним.

— Всегда ты всё усложняешь, Стасик.

— Тихо! — призвал к порядку разношёрстное общество Волков, оказавшись в коротком коридоре перед входом в предбанник малого конференц-зала. — Урсула, заприте за собой дверь и отойдите от неё подальше. И вообще, станьте лучше у стены. Всех касается, господа! Он вполне может начать стрелять. Роберт, я вас прошу, проследите, чтобы никто не отходил от стен. Сейчас я войду внутрь. Пока не позову, за мной не ходите.

«Ну да, ещё чего — не ходите!» — возмутилась про себя мисс Уокер, приоткрыла дверь и скользнула в образовавшуюся щель следом за своим капитаном.

— Эйри, вернись! — попробовал остановить своенравную дочь Роберт Уокер, но дверь за ней уже закрылась. И мисс Уокер услышала:

— «Афине»: включить персональную консоль!

— Включить персональную консоль? — переспросила машинально Ирис и вздрогнула, когда перед глазами вспыхнули рубиновые надписи.

— Иришка, ведь я просил… — зашептал раздражённо Волков.

«Вот дурочка, опять консоль включила!» — обругала себя Ирис и собиралась уже исправить ошибку, когда…

— Не шевелитесь, господин Волков! — громко прозвучал мужской голос. — Иначе застрелю вашу жену!

— Я же просил не ходить за мной, — с досадой повторил Александр.

«Клиффорд», — отметила про себя девушка, глядя на ствол автомата, наставленный на неё твёрдыми руками начальника охраны по прозвищу Пулемёт. И чуть не вскрикнула, когда напряжённо согнувшуюся фигуру дяди Клифа окружил красный мерцающий прямоугольник. «Саша сказал, что он вполне может выстрелить!» — ужаснулась Ирис и подняла руку, проговорив непроизвольно:

— Вы что, с ума сошли, Льюис? Не стреляйте!

Только лишь указательный палец мисс Уокер коснулся рубиновой «проволоки», прямоугольник вспыхнул ярко, сузился, исказился, охватив Клиффорда сияющим ореолом, потом расползся по его фигуре, расчертив тело мерцающей сетью линий.

— Осторожно, Ирис! — предупредил Александр, но девушка думала только о направленном на неё стволе и пальце, лежащем на спусковом крючке.

— Осторожно, Ирис, — передразнил его дядя Клиф, не опуская автомат. — Слушайтесь мужа, моя девочка, и с вами ничего плохого не случится. Я же предлагал вам признать, что я прав! Но не трудитесь делать это теперь, вас опередили. Даже если пообещаете половину вашей доли, я не соглашусь, поскольку половина нуля равна нулю целому.

— Вы думаете, фрилэндеры станут с вами делиться? — с неожиданным спокойствием поинтересовался Волков и сунул руки в карманы.

— Руки из карманов! — ощетинился Льюис. — Иначе буду стрелять в вашу жену. Думаете, если вас, господин Волков, не берут пули, я не найду на вас управы? Держите руки так, чтобы я их видел! Очень хорошо. При чём здесь фрилэндеры, хотелось бы знать? Чихать я хотел на них вместе с вами заодно. Марта в аппаратной. Когда она договорится с Джоан, ракеты ваших хозяев будут не страшнее петард.

— Помнишь, я сказал, что она обвела Клиффорда вокруг пальца? — обратился Волков к Ирис. Фигура, схваченная в светящуюся сеть, шевельнулась, но ствол автомата по-прежнему твёрдо смотрел в живот девушки. Волков держал руки ладонями вперёд, но говорил всё так же спокойно:

— Вы ей продули, Клиф. Причём не только одну партию, — всю игру. Я не фрилэндер, говорю вам это уже в который раз. Те железяки, что вы у меня зачем-то отобрали, попали ко мне за пару часов до нашей с вами незабываемой встречи. Я изъял их у двух остолопов, чрезвычайно похожих на вас. От них же впервые услышал слово «фрилэндер», и об эскадре ракетоносцев узнал тоже от них. Вы так боитесь фрилэндеров, что просмотрели одного из них рядом с вами.

Льюис дёрнул головой, словно собирался найти поблизости врага, но тут же овладел собой и проскрипел в ответ:

— Кого? Как я мог его просмотреть?

— Не его, а её. Да нет же, Клиффорд, моя жена тут ни при чём! Вы до сих пор не поняли? Очень смешно. Фрилэндер у вас за спиной, вы сами привели её в аппаратную. Не понимаю только, почему решили, что она сможет договориться с Джоан. Две женщины, знаете ли… Я вижу, Клиффорд, вы очень плохо понимаете женщин. Но почему же вы не попробовали заключить союз с самой Джоан?

Льюис засипел горлом, ствол автомата проявил первые признаки неуверенности в выборе цели.

— Вот в чём дело! — понял вдруг Александр. — Вы пробовали, но ничего не вышло! Что вы ей сказали? Что она вам ответила?

— Правду я ей сказал, — сдавленно проговорил Клиффорд-правдолюбец. — О социальных баблах… О фрилэндерах…

— О Марте и моём отце вы тоже ей правду сказали? — гадливо поморщившись, осведомилась Ирис.

— Да! — с вызовом бросил ей обличитель и срыватель покровов.

— И что же она вам ответила? — с видимым интересом спросил Волков, забыв даже, о необходимости держать руки ладонями вперёд.

— Сказала, что всё это уже знает, — буркнул Клиффорд, и ствол автомата поник. — Больше ничего не сказала. Ни полслова, понимаете? Как будто не человек перед ней, а пустое место.

— Вы и есть пустое место! — презрительно процедила Ирис, поднимая вверх руки, сжатые в кулаки. — Вы ничтожество, злобный завистник…

Что-то странное происходило с Клиффордом — глаза выкатились, будто не рассерженная девчонка была перед ним, а неведомое чудовище. Тело его вздёрнулось, поднялось на цыпочки, в каком-то странном замедленном танце; руки, сжимавшие автомат повело вверх, ствол задрался.

— Иришка! — услыхала изумлённая девушка предостерегающий возглас и обернулась.

Дальнейшие события накрыли мисс Уокер с головой, как перехлестнувшая волна. Льюис обмяк, будто брошенная неумелым кукловодом марионетка. Потом поднял лицо, искажённое гримасой, и вздёрнул ствол автомата. Ирис почувствовала скорее, чем поняла, — он собрался стрелять! — попыталась вдохнуть и поднять руки, — как будто можно оградить себя руками от пуль! — но воздух стал плотным, как вода, не лез в лёгкие, и как вода мешал движениям. Чёрный кружок автоматного ствола расцвёл невиданным огненным цветком с острыми лепестками, края лепестков поросли серыми дымными отростками, и тут же всё это взято было в красную тонкую рамку, по верху и низу которой слова: «Внимание! Опасность!» — вспыхнули и пропали. В центре карминовой «проволочной» рамки — комочек с мутноватым кометным хвостом. Снова слова: «Обратить? Да/Нет», — вспыхнули и остались. Серый комок полз навстречу едва заметно, рамка двигалась вместе с ним, но дымный шлейф остался на месте, расползаясь, как мокрое пятно по ткани. «Он выстрелил. Это же пуля!» — поняла Ирис и тут же попробовала крикнуть: «Нет!» — словно не поздно было ещё остановить выстрел. Надпись вспыхнула ярче и тут же пропала, вместо неё загорелась следующая: «Обезвредить? Да/Нет». «Афина меня спрашивает! — сообразила догадливая мисс Уокер и ответила: «Да!» — так энергично как могла и даже рукой попробовала отмахнуться от приближавшейся к ней пули, точно это муха. Наконец-то получилось вдохнуть, застывшее на губах слово стало криком, в уши ударил грохот автоматной очереди, пули хлёстко шлёпнули в пластик пола у самых ног стрелявшего. Ирис вдохнула ещё раз воздух с запахом пороховой гари и подняла глаза на Льюиса от проделанных им пробоин в полу. Глаза навыкат, рот открыт. Опять собрался стрелять?

— Прекратите, Клиффорд! Это бесполезно! — успел крикнуть Волков. — Ирис, не делай ничего больше, ты же его убьёшь! Я сам! Сам!

Льюис ворочал головой, всё так же тараща глаза, рука его повисла плетью и в ней — бесполезное оружие, стволом в пол. Он шевелил губами, но разобрать, что говорит, было невозможно.

— Лучше бросьте его, Клиф, — упрашивал Волков.

Звякнули кольца ремня, автомат ткнулся в пол, потом упал плашмя, с глухим стуком.

— Уф, с вами не соскучишься, — перевёл дух Волков. — Одна упрямо лезет под пули, другой палит, не разобравшись. Выключи консоль немедленно, Иришка, мне и без ваших с «Афиной» штучек забот хватает.

— «Афине»: выключить персональную консоль, — послушно пробормотала перепуганная девушка.

— Вот так, — удовлетворённо вздохнул Александр, потом весело обратился к Клиффорду:

— Вам повезло ещё. Она из вас могла колобок вылепить голыми руками. Знаете, что такое колобок?

— Не знаю, — прохрипел Клиффорд и потащил трясущуюся руку ко лбу.

— Ваше счастье, что не получили наглядной иллюстрации. Лучше уж ты, Иришка, больше не включай консоль. «Афина» не такая кровожадная, как ты, и ничего лишнего не делает. Позови остальных.

— Что? Что там? Кто стрелял? — забросали вопросами жавшиеся к стенам в коротком коридоре жители «Грави-айленд», взволнованные, с белыми лицами… И отец тоже:

— Эйри, с тобой… всё в порядке?

— Заходите, — пригласила вместо ответа Ирис, с трудом шевеля непослушными губами. Никак не могла прийти в себя — страшно, оказывается, когда стреляют, желая убить.

Когда вся честная компания гурьбой ввалилась в предбанник, Клиффорд уже сидел на полу, опираясь спиной на стол. Смотреть на него было жалко. Волков нависал над ним, что-то участливо спрашивая вполголоса, ответов не было слышно вовсе.

— Что с вами, Клиф? — бросилась к начальнику охраны Урсула, но тот только отмахнулся.

— Заприте дверь на замок, Станислав, — распорядился Волков, не поворачивая головы. — И не стойте возле неё. Двери здесь у вас — одна видимость, надолго его не задержат. Сначала он будет стрелять сквозь дверь, потом…

— Кто будет стрелять? — спросила удивлённо Ирис, бросив взгляд сначала на брошенный автомат, потом на Льюиса. Начальник охраны в тот момент менее всего напоминал человека, способного стрелять в кого бы то ни было.

— Я знаю, кто, — заявила неожиданно Барбара.

— Да, именно он, — подтвердил Волков. — Ваш шантажист. Я правильно понял, Клиффорд, что дежурства Майкла приходились на вечернее время? Ну да, понятно. А вы, Урсула, что скажете?

— Что? — захлопала глазами Урси.

— Не жаловался ли Майкл в последнее время на сонливость?

— Ха! — хохотнула медсестра. — Сонливость! Мягко сказано. Не он, а Джордж на его сонливость жаловался. Чуть не каждый раз, как ему дежурить после Майкла, приходит — а красавчик Микки дрыхнет, что твой сурок, вот за этим вот столом сидя.

— Я же сказал вам, Александр, Джордж почти всегда после Микки заступал, — пояснил Клиффорд. — Однажды, когда я проверял посты…

— Консоль! — произнёс вдруг Волков, глядя в пространство. — «Улиссу»: открыть окно гравимейлера в консоли «Афины».

— Что? — переспросил Льюис.

— Погодите, — остановил его Волков. — Письмо мне пришло.

— От Лаэрта? — неосмотрительно поинтересовалась Ирис, заглядывая Александру в глаза. Зрачки его бегали из стороны в сторону, перескакивая с одной строчки письма на другую.

— Всё! — выдохнул Волков, дочитав. — Ждать больше нельзя, выбора нет.

— Что такое? Чего ждать? Какое письмо? Эйри, кто такой Лаэрт? — разом загалдели все присутствующие, и даже деморализованный Льюис добавил свой голос к общему хору, спросив: «Почему нет выбора?»

— Как же быть? — не замечая шума, думал вслух Волков. — Оставлять их здесь нельзя, к разговору с Джоан я не готов… Эскадра на подходе… «Осы»…

— Опять «осы»? — испуганно спросила Ирис.

— Наш герой только что сообщил на Итаку всё. Точные координаты «Грави-айленд», сведения об аварии… Хуже всего то, что теперь он знает, кто я. «Осы» могут быть здесь с минуты на минуту, четыре штуки уцелело, этого больше, чем достаточно.

— Но ведь «Афина»…

— …ничего не сможет сделать. Стоит «Афине» атаковать одну из «ос», остальным станут известны координаты «Улисса» и тогда…

— А ты тогда прикажешь «Улиссу» переместиться! — предложила мисс Уокер, не заметив, что кричит от возбуждения.

— Для этого придётся включать гравидвигатель, тогда «Улисса» обнаружит Джоан и раздавит его или утопит… Стоп! — остановил себя Волков, и глаза его прояснились. — Ты молодчага, Иришка! И как всегда права! Самое время познакомиться с вашей женой, Роберт!

— И с вашей тёщей, — мрачно буркнул Волкову несколько оправившийся от потрясения Клиффорд.

Длинная и довольно крутая лестница в аппаратную была такой узкой, что идти рядом со своим капитаном у Ирис не получилось, но и поспеть за ним было непросто. Впрочем, на небольшой площадке перед дверью без надписи Волков остановился, поджидая, пока поднимутся все.

— Вы заперли за собой дверь? — первым делом спросил он у Клиффорда, поднимавшегося последним.

— Запер, — прогудел тот, преодолевая одышку. — Но вы сами видели, какие здесь замки.

— Ничего, пару минут на каждый он всё-таки потратит. Пока не убедится, что его не ждут внутри…

— Может, оставить здесь кого-нибудь? — предложил Льюис, глядя исподлобья на автомат в руках у Роберта Уокера.

— Зачем? — удивился Волков, вертя дверную ручку. — Ага, дамы заперлись. Вы хотите задержать его здесь, Льюис? Не настрелялись ещё? Давайте попробуем обойтись без трупов, мне с ним поговорить нужно. Джоан тоже наверняка захочет.

— Но она же с ним незнакома! — возразил Уокер, неуклюже забрасывая автомат за спину.

— Вы думаете? — усмехнулся Александр. — Сейчас посмотрим, кто с кем знаком. Посторонись, Иришка.

— Там кричат… — шепнула, отодвигаясь в сторону, мисс Уокер и указала пальцем на дверь весьма внушительного вида. Прислушиваться Волков не стал, отошёл на полшага назад, поднял ногу, сказал «Ха!» и двинул каблуком чуть выше дверной ручки. Что-то визгливо треснуло, матовая поверхность лопнула, ощерившись корявыми осколками пластика, подалась, лениво повернувшись на петлях, и необходимость напрягать слух отпала.

— …жил со мной. Жил, понимаешь?! — кричали в большой совершенно круглой комнате, однако мисс Уокер не сразу узнала голос, искажённый эхом. Сначала увидела Марту в самом центре комнаты, потом сообразила — кричит именно она, поскольку в комнате не было кроме неё ни души.

— Жил, — повторила она с отчаянием в голосе, — а не подыхал медленно, как с тобой! Не любил, ну и что же… Ведь жил.

— Жил, — подтвердил устало женский голос, прозвучавший ниоткуда. — Во лжи. Значит, и раньше лгал.

На этот голос отозвалось нечто, спавшее в самых глубинах души Ирис Уокер, словно задрожали струны, тронутые нечаянно. Прежде чем сознание подсказало: «Это и есть Джоан», — девушка крикнула: «Мама!» — и бросилась в центр круглого пустого помещения.

— Эйри?! — удивился неживой голос. — Зачем ты здесь? Я же просила Роберта…

Даже самый нечувствительный к интонациям толстокожий субъект, страдающий в придачу тугоухостью, и то заметил бы, что электронный голос дрогнул, произнося имя Роберта Уокера.

— Чтобы узнать правду! — не узнавая себя, заявила Ирис, испытывая при этом острое желание толкнуть как следует Мартышку. Что она, в самом деле, торчит в центре комнаты нагло, так, будто имеет на это право.

— В последнее время все почему-то стремятся попасть сюда, чтобы рассказать мне правду, а не узнать, — проговорила Джоан печально. Услышав это, Ирис глянула на Марту с нескрываемой ненавистью, но глаза цвета легированной стали ответили ей холодно и спокойно. «Саша говорил, что она фрилэндер! — припомнила Ирис. — Что мы здесь о любви, о правде? Со шпионкой и заведомой лгуньей».

— Как ты выросла, Эйри… — задумчиво проговорила Джоан.

— Ты можешь меня видеть? — оглядываясь, спросила Ирис.

— Я могу видеть всех, кто сюда приходит, и не только их. Много могу видеть, даже слишком. Гораздо больше, чем успеваю понять и запомнить. Очень сложно выбрать главное, — ответила Планетарная Машина. — Вот, не заметила, как выросла моя дочь.

— Так выросла, что успела даже выскочить замуж, — саркастически заметила Марта. — Если только не врёт, как все Уокеры. Не смотри на меня так, девочка, кое в чём ты солгала точно. Тот, кого ты представила, как твоего мужа, не фрилэндер, это я точно знаю.

— Иришка, не горячись, — поспешил Волков остановить свою «жену», собиравшуюся перейти от уничтожающих взглядов к делу. — Мы сейчас во всём разберёмся спокойно и расставим точки над всеми заслужившими их буквами. Ирис вовсе не называла меня фрилэндером, это сделал за неё господин Льюис, но он и не думал никого обманывать, правильнее сказать — обманулся. Не мог представить себе ничего страшнее нападения фрилэндеров, почему и увидел во мне того, кем я никогда не был. Клиффорд вообще много ошибок наделал. По роду службы и здесь, и в Сан-Франциско общался большей частью с мужчинами, женщин воспринимал как некое бесплатное к ним приложение, в женской психологии разбирался поэтому, как конь в дифференциальной геометрии.

Льюис, топтавшийся у двери неуверенно, хотел подойти ближе, но передумал. И вслух не сказал ничего.

— Да, Льюис, — обратился к нему Александр, — вам просто не повезло. Джоан — женщина, шпион фрилэндеров тоже оказался женщиной. Как результат — барьер отключен, «Грави-айленд» лежит на воде, эскадра фрилэндеров на подходе. Правда, Марта?

— Я не имею к этому никакого отношения, молодой человек, — высокомерно молвила изобличённая шпионка.

— Кто же сообщил фрилэндерам, что барьера нет, сразу же после аварии? — быстро спросил, глядя на неё в упор Волков. — Кроме Льюиса, Уокера, Леви и вас у входа в аппаратную…

— Был ещё Майкл, — напомнил Клиффорд.

— О нём мы поговорим позже, — усмехнулся Волков, косясь на Марту. Ирис могла поклясться, что, услышав о Майкле, та едва удержала усмешку. Глянула на Сашу (понял ли он?), но тот продолжил как ни в чём не бывало:

— Так вот, Марта, каждый из четверых, кто был там сразу после аварии, не любил фрилэндеров и боялся их, вы — нет. Почему?

— Теперь незачем скрывать, — насмешливо ответила Марта. — Да, я работала на фрилэндеров, и очень успешно, все десять лет, пока жила здесь. Но вы ошибаетесь, считая, что авария — моих рук дело. Я в аппаратной впервые, и вовсе не затем, чтобы, как бедняга Клиффорд, отхватить свои десять процентов подмоченных акций. Я собиралась растолковать Планетарной Машине, что фрилэндеры — такие же граждане Земли, как и её драгоценные баблеры, но не получилось. Поцапались из-за её муженька.

— Она говорит правду, — подтвердила Джоан.

— Я знаю, — неожиданно легко сдал позиции Волков, бросив на Марту ехидный взгляд. — Вы, мисс Кларк, были у меня под подозрением давно, как раз из-за этого словечка — «баблеры». Ирис вспомнила, что впервые слышала его именно от вас. После вы сами сказали, что не любите, когда Сан-Франциско называют Фриско . Понимаете, о чем я?

— Ну и что же? — огрызнулась мисс Кларк. — К чёрту слэнг, из-за одних словечек вы не пришьёте мне эту аварию. Говорю же, что в аппаратной я впервые. Что на это скажете, мистер всезнайка?

— Скажу, что настоящий инициатор аварии прекрасно понимал женщин, — широко улыбнулся Волков, — и поэтому преуспел. Вы со мной согласны, Джоан?

— Не знаю, должна ли я отвечать вам, — ответила с расстановкой Планетарная Машина. — Если я правильно поняла ваш намёк, вы считаете, что я в сговоре с этим человеком. Мои взаимоотношения с ним — моё личное дело, а не семейное. Независимо от того, действительно ли вы муж моей дочери…

— Мама… — перебила её Ирис, чувствуя, что краснеет.

— Что значит «взаимоотношения с ним»? — поинтересовался Уокер, повысив голос.

— Не будь смешным, Робби, — окоротила его Джоан, — уж во всяком случае, они не зашли так далеко, как шашни некого управляющего с инициативной его секретаршей.

— Как посмотреть! — не сбавляя тона, заявил Уокер и сдёрнул с плеча автомат. — Я бы не сказал, что банальный адюльтер страшнее самого настоящего предательства!

— Банальный адюльтер?! — возмутилась оскорблённая Марта, поворачиваясь к шефу. Глаза её метали искры.

— Да замолчите же вы все! — заорал Волков. Потом, в наступившей тишине продолжил, уже спокойнее:

— Роберт отдайте автомат… нет, Леви тоже нельзя. Верните его Клиффорду. Он здесь самый спокойный, хоть вы и обзываете его Пулемётом. Внесём ясность. Во-первых, я не муж Ирис. Это была ложь, но ложь во спасение. Нужно было оградить Иришку от посягательств всяких проходимцев, и я придумал эту враку. Понимаете, Джоан, я тогда не знал ещё, кого мне стоит опасаться больше всех в собравшейся вокруг вас тёплой компании.

— Считаю своим долгом заявить, — произнесла официальным тоном принцесса Грави, подходя к Волкову и обнимая его за плечи, — что Саша…

— Потом, Иришка, потом заявишь, — шепнул ей Волков по-русски и мягко высвободился.

«Жаль», — огорчилась Ирис. Уж очень ей хотелось сделать публичное заявление о своей помолвке, раз представился такой удобный случай.

— Во-вторых, — продолжил Волков, — ваши, Джоан, взаимоотношения с этим мерзавцем перестали быть вашим личным делом в тот момент, когда лопнул первый социальный бабл, и первый ничего не соображавший от страха несчастный почувствовал, что задыхается и падает в бездну.

— Но я ведь… — попробовала возразить Планетарная Машина.

— Нет! — перебил её неистовый капитан. — Я ещё не закончил. Жизнь тех немногих, кого ещё можно спасти, тоже не ваше личное дело! Не ваше личное дело определять, кто из живущих на Земле достоин быть её гражданином, а кто — нет! И вообще не ваше дело решать судьбу тех, кого выдворили под благовидным предлогом на Марс и не дают теперь вернуться!

— Значит, вы гражданин Внешнего Сообщества, — задумчиво проговорила Джоан, когда эхо обвинительной речи стихло под круглым потолком. — Он предупреждал меня, что в скором времени нужно ждать вторжения с Марса, и оказался прав. Как вы попали на Землю, господин Волков?

— Вопреки всем правилам, — ответил капитан «Улисса», скрестив руки на груди и задрав подбородок.

— Мама! — вмешалась Ирис. Разговор встревожил её не на шутку. — Саша спас меня! Поймал мой бабл в этом — как его? — в поясе астероидов! Если бы не он, меня бы побило камнями! Правильно я рассказываю, Саша? Он поймал меня и повёз сюда, на Землю, потому что если бы он подчинился приказу и отправил бы меня на Итаку… то есть я хотела сказать, на Марс, могла бы начаться из-за меня заварушка, и… И вообще, «Улисс» ничего не нарушил, он подошёл к Земле, не используя гравитационный двигатель… «Боже, я проговорилась!» — ужаснулась скрытная мисс Уокер, зажала рот рукой и покосилась на своего капитана. Саша улыбался!

— Ваш корабль оборудован гравитационным двигателем? — сухо поинтересовалась Джоан.

— Водится за стариной «Улиссом» такой грешок, — довольно хохотнул Волков.

— Он должен быть уничтожен, — безапелляционно заявила законопослушная Планетарная Машина.

— Неужели вы будете так жестоки, что утопите в океане корабль, носящий имя самого Одиссея? — с дрожью в голосе спросил Александр. Глаза его блестели.

— Сразу же, как только вы укажете его гелиоцентрические координаты. Закон есть закон, молодой человек, и даже спасение моей дочери…

— Не хочется вас прерывать, — вмешался Клиффорд, с минуту уже не участвовавший в беседе. — Но мне кажется, там стреляют.

— Се грядёт ваш герой-избавитель, Джоан! — насмешливо продекламировал Волков. — Сейчас он воюет с дверью, но скоро доберётся до нас. Клиффорд, отойдите от входа, оставьте в покое ваш автомат и не стреляйте, ради бога. Дайте мне перекинуться с ним хотя бы парой слов.

— Он вас убьёт! — обеспокоилась Барбара.

— Кишка тонка, — бросил Волков по-русски и по привычке сунул руки в карманы.

Торопливые шаги на лестнице. Скрипнула дверь.

— Джордж?! — удивлённо вскрикнула Урсула.