Глава седьмая
БПЛА ВВП сделал первый небольшой круг и высветил всех собравшихся у контейнера и венесуэльских коммандос, которые возвращались с последними контейнерами в лагерь во главе с капитаном Альваресом. Он уже несколько раз приходил и уходил, но вопросов пока не задавал. На втором круге беспилотник захватил более широкую панораму. И уже через несколько секунд движение «ведра» прервалось возгласом майора Старогорова.
– Стоп! Что там такое? Лежит кто-то…
Сразу несколько человек шагнуло к монитору, в том числе и венесуэльский капитан. Он и ответил на вопрос.
– Наверное, наша собака. То-то я смотрю, не видно ее…
– Кость грызет, – сказал один из венесуэльских бойцов. – Ей сегодня громадную кость бросили. Пока всю не разгрызет, не встанет и не залает.
– Проверьте, – потребовал Кирпичников. – Это десять шагов.
Альварес кивнул ближнему солдату. Тот побежал и издали закивал головой. В высокой траве в самом деле лежала собака. Тревога была напрасной.
– Странная собака, – сказал Владимир Алексеевич. – Незнакомые люди прилетели, а она даже не тявкнула и посмотреть не вышла.
– Эта собака, – усмехнулся Альварес, – такой характер имеет: если ест или грызет что-то, с места не тронется даже в землетрясение. Мы ее не для охраны держим. Так… Пристал к группе пес, его подкормили, вот и остался. Иногда убегает, потом снова прибегает. Не испугался, потому что кость дали.
– Тамара Васильевна, продолжай, – распорядился подполковник.
Ставрова тронула ручку джойстика, и «ведро» пошло дальше между четырех густых и высоких деревьев. Дважды оно замирало, натыкаясь на ветви, но в конце концов преграду удалось благополучно преодолеть. Беспилотник свернул в сторону реки.
– Стоп! – скомандовал Старогоров. – Опять что-то там есть. Рядом с тропой, где мы шли. Извивается…
– Это змея, похоже, – сказал Денисенко. – Капитан, у вас тут анаконды, оказывается, водятся…
– Давно не встречались. Раньше, говорят, были. Теперь их только в Амазонке видят. Чаще в Бразилии, чем в Перу. А в верхнем течении уже практически перевелись.
– Анаконда большая, а это мелочь, – раздумывая над чем-то, сказал Станислав Юрьевич. – И вообще… Змея же хладнокровная, она «светиться» должна слабо. А эта ярче собаки. И даже человека. Очень сильное свечение, как излучение. Не понимаю, что это…
Кирпичников шагнул ближе к монитору, посмотрел.
– По очертаниям я бы тоже на змею подумал. Костя, посмотри-ка… Лопатку на всякий случай приготовь. Со змеями лучше лопаткой…
Радимов одним движением выхватил из-за спины малую саперную лопатку, способную заменить топор, и сделал это так ловко, словно не было на чехле никакого крепления. Глянув в монитор, чтобы определить место, где пряталась гадина, он бросился в выбранном направлении. Капитан Альварес заспешил за ним.
Костя из виду не пропал. Все видели, как он остановился в каком-то месте, замер со слегка отведенной за спину лопаткой, сделал шаг, другой – и тут же нанес быстрый и резкий удар. После чего наклонился, взял что-то в руки и заспешил назад к основной группе. На контейнер рядом с ноутбуком упали две части разрубленной змеи. Но это не было живым телом. С первого взгляда два куска пластикового корпуса и можно было бы принять за змею. Но из оставленного лопаткой среза торчали провода и микросхемы.
Вперед шагнул Гималай Кузьмич, взял в руки один из кусков «змеи», уцепил за что-то пальцами и вытащил из-под гибкой шкуры витой провод. Отбросил в сторону.
– Это антенна. Теперь «змея» может снимать нас сколько угодно. Сигнал передаваться не будет. Можно было бы ей и «моргалы-камеры» выбить, но интересно будет на досуге покопаться. Да и нашим спецам, думаю, отправить такое не мешало бы. Вдруг да надумают что-то такое же сделать. Я не думаю, что эта штука запатентована. Хотя всякое может быть. Если они уже торгуют ими, значит, могут и запатентовать.
– Кто – «они», и что это за штука? – спросил Кирпичников.
– Я буквально неделю назад читал в Интернете описание. Змея-робот, создана израильскими специалистами для работы в подземных проходах в секторе Газа, по которым палестинцы таскают на свою территорию оружие и боеприпасы. Ведет видеосъемку и сразу отправляет видеосигнал через спутник на приемный компьютер. Сигнал очень сильный – специально такой создавался, чтобы доходил до спутника из-под земли. Но если сигнал не проходит, съемка на всякий случай записывается на SD-карту, установленную под корпусом. Можно будет поискать и посмотреть, что «змея» успела передать. Время засеките. При съемке время обязательно должно фиксироваться. Мы будем знать, когда прекратилась передача сигнала. В траве с первого взгляда отличить робота от настоящей змеи невозможно, и редкий человек захочет атаковать змею. Большинство предпочтут ретироваться.
– Тем более что она похоже на местную змею, которая умеет плеваться ядом, – сказал капитан Альварес. – Размер тот же, и окраска та же.
– Окраску подбирали, наверное, люди знающие, – предположил Слепаков. – Кстати, помимо разведывательных функций, змея-робот способна выполнять и боевые задачи. При необходимости на нее можно устанавливать специальное стреляющее устройство, кажется, способное произвести четыре скорострельных выстрела на поражение. Кроме того, робот рассчитан на доставку в определенное место радиоуправляемых взрывных устройств.
– Идеальное оружие для террористов, – сделал вывод Денисенко. – Самое смешное, что это идеальное оружие создано в стране, которая уже много лет борется с терроризмом. Теперь можно сделать вывод, что борется в том числе и террористическими методами. Израиль уже испытывал этого робота?
– Да, я как раз и читал про результаты испытаний. Они были проведены Израилем в октябре и ноябре 2010 года. После них спецслужбы смогли взорвать три тоннеля под стеной, отгораживающей сектор Газа.
– Есть у меня одно предложение, – сказал подполковник Денисенко, – но его следует основательно проработать. Дело как раз по моему профилю. Поговорим потом, командир. Возможно, этот робот оправдает наши ожидания.
Кирпичников кивнул и повернулся к Тамаре Васильевне.
– «Змей» может быть несколько. Продолжаем работу.
Работу продолжили, но других роботов поблизости не нашли. Однако нашли настоящую змею, которая в инфракрасном режиме светилась гораздо слабее, хотя размерами была больше. Но она даже не сделала попытки уползти, потому что лежала с раздутыми боками и вообще не могла пошевелиться. Это был удав, который целиком заглотил какое-то животное и так же целиком намеревался несколько дней его переваривать. Венесуэльские коммандос, которые бегали посмотреть на находку «ведра», убивать удава не стали, потому что на человека он не нападает. Человек для него зверь слишком крупный, а сам удав не ядовитый, и способен заглотить только ту добычу, которая помещается в его разинутую пасть.
После экстренного мониторинга окружающего пространства все занялись обустройством лагеря, а Гималай Кузьмич с Денисенко как наиболее знакомые с электроникой люди и присоединившийся к ним сержант из состава венесуэльских коммандос, который, по словам капитана Альвареса, был штатным спецом его группы в этой области, занялись внутренностями змеи-робота. Подполковник Кирпичников хотел знать, успела ли «змея» передать изображение запуска летающего «ведра». Если смогла, то было плохо. Тогда противник может знать многое из того, что ему знать не полагается. Сбить в воздухе БПЛА ВВП при низкой скорости передвижения аппарата не слишком и сложно, А если найти дробовик, сделать это вообще проще простого. Тем более что Валеев гарантировал – он ни разу бы не промахнулся по такой цели при стрельбе сразу из двух пистолетов. Естественно, Кирпичников в любом случае должен был предусмотреть, что у противника тоже найдется снайпер такого же уровня – даже если учесть, что Бахтияр стрелок совершенно незаурядный, какого и в спецназе ГРУ отыскать трудно.
Гималай Кузьмич сразу выбрал верную тактику.
– Я не думаю, что эта штука разламывается каждый раз, когда ей какой-то ремонт или усовершенствование требуется, – решил он. – Обязательно должен быть механизм разбора.
– Я бы предположил какую-то точку, которую следует нажать. Где-то под шкурой должна быть кнопка.
Разговаривали по-русски, потому что Денисенко свои навыки владения испанским еще не восстановил, и Слепакову пришлось перевести сержанту предположение. Тот согласно закивал и ткнул пальцем в голову «змеи». По мнению венесуэльца, кнопка должна была быть где-то в районе затылка. Гималай Кузьмич стал искать и, в самом деле, скоро нашел кнопку под нижней челюстью. Ее нажатие попросту «отвалило» голову «змеи» от туловища. После этого оказалось очень просто снять шкуру и обнажить внутреннее устройство робота. Очень быстро нашелся довольно крупный литиевый аккумулятор, под который устанавливалась обыкновенная sim-карта. Ну, разве чуть большего размера, чем телефонная. Так же просто нашлась и SD-карта, предположительно, с записью всего, что удалось снять «змее».
В комплект ноутбука Старогорова входил адаптер для карт памяти. SD-карта оказалась стандартной и легко вошла в гнездо адаптера. Станислав пригласил Кирпичникова на просмотр. Вместе с Владимиром Алексеевичем «посмотреть кино» пожелал и Альварес.
Место, где устроилась «змея», ведомая через спутник оператором с какой-то неизвестной оперативникам точки, было удобным для наблюдения за вертолетом и процессом его разгрузки. Если лагерь был снят накануне, то оператор, видимо, посчитал более рациональным сначала установить наблюдение за разгрузкой вертолета. Поэтому он не снял момент, когда в небо поднялся беспилотник. Кирпичников с облегчением вздохнул.
– А я, оказывается, фотогеничен, – улыбнулся Альварес, когда просмотр закончился. – При взгляде в зеркало я себе меньше нравлюсь. У меня даже зародилась было мысль пойти в киноактеры, если бы я так не любил свою службу.
– Возраст уже не тот, чтобы карьеру заново начинать, – подсказала Ставрова. – А я в этом фильме неприлично тощая… Неужели я и в жизни такая же?
– Вы стройная, – утешил Тамару Альварес.
Тем временем Денисенко, занятый мыслью о том, как «змея» сбрасывает с себя груз взрывного устройства, которое она способна доставлять до места взрыва, нашел нужный механизм.
– Здесь установлен мини-компрессор, который, видимо, надувает шину-кольцо под хомутом. В нужный момент шина автоматически спускается, и «змея» просто выползает из хомута. Все предельно просто. Мне нужна «живая» змея-робот, без встречи с лопаткой, и пульт управления.
– Спроси у Гималая Кузьмича, – посоветовал подполковник Кирпичников. – Может, в его запасниках завалялось что-то подобное… «Змею», предположим, мы сумеем поймать. А вот как поймать пульт управления?
– Отправить робота на изучение домой, – подсказал Гималай Кузьмич. – Года через два, возможно, для него сумеют создать пульт управления собственной конструкции. Если сумеют…
Анатолий Станиславович на дружеские шутки не реагировал, но всерьез задумался. И обратился уже не к своему командиру, а к капитану Альваресу:
– У вас в Венесуэле автомобили угоняют?
Капитан белозубо улыбнулся.
– Чем мы хуже других? Угоняют, и еще как…
– А оборудованные сигнализацией?
– У нас народ по природе своей беспечный, сигнализацию не любит, но некоторые ставят. Угоняют и с сигнализацией.
– А со спутниковыми охранными системами?
Хулио Сезар плечами пожал.
– Я таких машин, признаться, не знаю и не видел, но есть и такие. И даже читал как-то, что спутниковые системы ненадежны. Умельцы справляются с ними быстро.
– Все спутниковые автомобильные охранные системы построены на принципе передачи сигнала в формате GPS. Для этого используется обычная sim-карта, которую глушат специальным прибором. Правда, сейчас появились охранные системы с антиподавителем, но я не думаю, что на роботе будут устанавливать еще и такую приблуду. Роботу это совершенно ни к чему. Ему бы вот самоликвидатор поставить на случай попытки механического уничтожения, тогда бы был толк… Но израильские инженеры нашего Костю пожалели и самоликвидатор не поставили. И за это им огромное спасибо. Короче говоря, Альварес, ты имеешь возможность запросить помощи у своих коллег, скажем, из МВД или из любой службы безопасности? Мне срочно нужен подавитель сигнала сотового телефона. И еще – расчет рабочего времени аккумулятора змеи-робота.
– Это я могу сделать со своего компьютера, – пообещал сержант из коммандос, которому Гималай Кузьмич продолжал переводить общий разговор. – На аккумуляторе стоит маркировка, значит, он стандартный. Обязательно найдется в Интернете. Дайте аккумулятор, я сразу и посмотрю.
– Где у тебя компьютер? – спросил Денисенко.
– В палатке.
– Работай…
От важности момента у Анатолия Станиславовича проснулась закостеневшая было память, чему, похоже, он сам удивился.
Сержант, забрав миниатюрный аккумулятор, торопливо ушел. В одной из палаток коммандос зычно заработал дизельный генератор. Значит, компьютер сержанта питался не от аккумулятора, а от сети. Но звук работающего генератора обрадовал и Кирпичникова. При подготовке группы думали, брать ли с собой генератор. Но это не самая легкая техника, к тому же требует постоянного расхода топлива. Решили все же довериться ученым и обойтись теми зарядными устройствами, которые перерабатывают в электрический ток тепло человеческих тел. Надежда связывалась с тем, что Венесуэла находится совсем рядом с экватором и там даже зимой достаточно жарко. Значит, тепло будет выделяться активно. Кроме того, контакты всегда можно снять с тела и нагревать, выставив их рядом даже с маленьким костерком. Но наличие генератора у коммандос во многом решало проблему. Хотя снимать с себя уже надоевшие контакты все же было нельзя – они тоже входили в перечень оборудования, которое испытывала группа.
– Хулио Сезар, что скажешь? – Анатолий Станиславович ждал ответа от капитана.
– Даже не знаю, есть ли такие подавители в МВД…
– Я думаю, должны быть. В худшем случае, пусть срочно хватают за горло кого-то из подозреваемых в угонах. У кого-нибудь да найдется «глушилка». Вообще, везде в мире эти штуки через Интернет продаются…
– Они обязательно есть у службы безопасности вашего президента и правительства, – подсказал Кирпичников. – У них есть и большие подавители, устанавливаемые на автомобилях. Такие, как правило, сопровождают любой президентский кортеж, чтобы блокировать сигнал взрывного устройства. Причем даже радиосигнал. Есть и карманные, не больше трубки сотового телефона. Нам нужна, как я понимаю, последняя. Так, Анатолий Станиславович?
– Да, это именно то, что я хотел бы получить. И чем быстрее, тем лучше, иначе мы будем сильно ограничены в своих действиях, потому что не можем круглосуточно держать у себя над головой «ведро».
– Я свяжусь с полковником Санчесом. – Капитан Альварес глянул на часы. – Не сейчас, через восемнадцать минут. У нас сеанс связи по закрытому правительственному каналу. Если в стране такие штуки есть, полковник их добудет.
– Ладно. А мы пока свои палатки проверим, – сказал Кирпичников, оборачиваясь в сторону уже основательно разросшегося по площади лагеря. – Система охраны у нас какая?
– Челночное патрулирование и скрытые пикеты, – объяснил Хулио Сезар.
– Смена частая?
– Каждые два часа.
– Боюсь, роботы уже сумели обнаружить пикеты… Хотя их можно и без этого обнаружить. Самолеты над головами не летают? Про спутники, которые глазом не определишь, я не спрашиваю. Но спутник – это дороговато, и не в каждой операции используется. У нас есть данные, что американцы собирались использовать здесь свой беспилотник.
– Что-то типа вашего?
– Нет, беспилотник самолетного типа. Новый самолет-разведчик с системой видеонаблюдения «Взгляд Горгоны», который готовят специально для войны в Афганистане. Насколько нам известно, на этой машине устанавливается целая куча видеокамер, и это позволит наблюдать за большой площадью земной поверхности и передавать на контрольный центр до десяти потоков видеосъемок. Говорят, что этот беспилотник способен контролировать территорию по размерам среднего города.
– «Взгляд Горгоны» – это разведывательная система или самолет?
Альварес показал свое знакомство с американской военной техникой вообще и беспилотными самолетами в частности. Значит, его не случайно приставили к группе российских специалистов. Это не просто командир группы коммандос, но специалист-разведчик. Такой факт не мог не порадовать подполковника Кирпичникова.
– У нас мало данных. Но, судя по логике и сопоставляя другие факты, это только разведывательная система. На какой самолет она будет устанавливаться, пока неизвестно. Должен, должен самолет появиться, раз лагерь обнаружили. Вот тогда и посмотрим.
– Он «свяжет» нас по рукам и ногам, – покачал головой венесуэльский капитан. – И что будем делать?
Владимир Алексеевич посмотрел на облака. Они для самолета-разведчика не преграда, он может контролировать территорию в инфракрасном режиме.
– Для начала будем ставить радар, а потом сбивать. Старогоров!
– Я все понял, – отозвался бывший пограничник. – Гималай Кузьмич, где у нас контейнер номер восемь? Выносите.
– Сейчас вынесем… – Заместитель по хозчасти знал, в какой палатке какой контейнер лежит и обратился с просьбой о помощи к двум коммандос.
Старогоров научился работать на компактном переносном радаре еще на прошлом месте службы и, когда Слепаков с коммандос вскрыли контейнер, решил смонтировать его на самой высокой точке площадки. Венесуэльские солдаты даже срубили два дерева, которые своей кроной мешали круговому обзору. По нормативам на разворачивание радара в боевое положение отводилось тридцать пять минут. По неопытности «монтажников» у них ушел на это час.
– Альварес, – попросил Кирпичников, – можно использовать ваш генератор, чтобы не разряжать аккумуляторы? Их долго потом заряжать…
– Конечно, – согласился капитан.
Гималай Кузьмич принялся разворачивать бухту силового кабеля.
– Мне показалось, что я видел какой-то самолет, – сказал один из венесуэльских коммандос, видя приготовления и понимая, что за оборудование монтируется. – Высоко летел и между облаков быстро проскользнул. Не было времени, чтобы рассмотреть как следует.
Пока Кирпичников мысленно переводил и осмысливал фразу, Гималай Кузьмич, сумевший это сделать гораздо быстрее, начал задавать вопросы:
– Давно?
– Около десяти минут назад.
– Примерное место и направление полета?
Коммандос показал рукой. Командир переглянулся со «старшиной», потом посмотрел на Старогорова.
– Я готов, могу запускать, – майор только что подключил круглый экран радара.
– Гони…
Локатор начал медленные и беззвучные круговые движения. Экран загорелся зеленым свечением сетки координат, по нему сразу же поползла поисковая линия радиуса, которая должна была зацепить цель. Старогоров, конечно, частично овладел этой техникой, и на тренажерах Департамента «Х» работал значительно лучше других членов группы, но тягаться по скорости манипуляций с опытным оператором, естественно, не стал бы. Тем не менее, результат появился уже через полторы минуты.
– Есть неопознанный летающий объект, но, предупреждаю, это не НЛО в общем понимании. Летит, судя по всему, по кругу. Высота чуть больше трех тысяч метров. Скорость полета сто шестьдесят пять километров в час. Очертания контура неустойчивые, определить тип летательного аппарата возможным не представляется. На настоящий момент объект находится над территорией Колумбии.
Капитан Альварес какое-то время был на связи со своим командованием, потом, после разговора, положил трубку спутникового телефона на землю и долго сидел, рассматривая ее, словно видел впервые. Было понятно, что он ожидал звонка. Наконец, раздался зуммер и капитан получил какое-то сообщение. Как раз в этот момент радар определил местонахождение самолета.
– По какому кругу? – подполковник Кирпичников потребовал уточнения. – Круг может быть и полностью над территорией Колумбии. Может проходить, краем задевая границу. Нормальная система видеонаблюдения и оттуда нас распознает. Где центр круга? Хотя бы приблизительно?
Станислав Юрьевич соображал около минуты. Экран радара показывал контурную карту, на которую проецировалось изображение. И майору пришлось прикладывать к экрану линейку, а потом считать на калькуляторе.
– Могу сказать только приблизительно. Центр круга находится километрах в десяти от границы с Венесуэлой. Если так, то на ее территорию он зайти не сможет, потому что радиус полета чуть больше восьми километров.
– Следовательно, мы не имеем никакого права сбивать его, если не желаем спровоцировать межгосударственный конфликт, который не нужен ни Венесуэле, ни Колумбии, но очень нужен американцам, – сделал вывод Денисенко, глядя не на экран, как другие, а в сторону подходившего капитана Альвареса.
– Все в порядке, господин подполковник, – доложил капитан. – Полковник позвонил мне. Он уже нашел нужную вам технику. Доставят ближе к вечеру легким вертолетом. А что касается беспилотника-разведчика, то его вовсе не обязательно сбивать отсюда. Мы можем уничтожить его с территории Колумбии. Моим ребятам сбегать на десять километров в глубину недолго. И пусть потом докажут, что стреляли мы.
– Твое предложение, Хулио Сезар, вполне приемлемо, но делать все следует с головой, – ответил Кирпичников. – Я плохо знаком с американскими «беспилотниками». Какая у них продолжительность полета?
– Если это «Хищник», то двадцать четыре часа, – отозвался майор Лукошкин, показывая, что умение вести рукопашный бой не является его единственным достоинством. – «Хищник» пока самый распространенный «беспилотник». Если в бинокль смотреть, я его опознаю, пусть только между облаками покажется. Лучше не прямо над головой, а под углом. Его змеиную голову ни с чем не спутаешь. А установить на него могут любое оборудование. И «Взгляд Горгоны», думаю, тоже. А вообще они могут испытывать новый самолет «Серый орел». Я читал, они несколько комплексов заказали. Кажется, в общей сложности это сто тридцать два самолета. «Серый орел» монтируется в корпусе «Хищника», только имеет новую силовую установку и предназначен для полетов на большую дальность. Отличить его можно только по размаху крыльев. В текущем месяце в Афганистан должны поступить первые четыре комплекса. У этих машин продолжительность полета тридцать шесть часов. Определить разницу, повторяю, можно только по размаху крыльев. Пусть появится, тогда определим. Дайте мне бинокль получше, мой слабоват.
– Покажется,– пообещал Старогоров, снимая с шеи ремешок своего бинокля.– Он завершает разворот и сейчас пойдет вдоль границы. Здесь облака отдельными кучками плывут. Посмотрим. Я лично «Хищника» ни разу не видел. Израильские «беспилотники» на границе с Южной Осетией видел, но те, кажется, совсем иначе выглядят.
– Иначе, – подтвердил Лукошкин, но уточнять, где он видел те или другие, не стал.
– Когда вдоль границы пойдет, самое время стрелять, – стоял на своем капитан Альварес. – Не нужно далеко за границу бегать.
– Напротив. Нужно как раз зайти на территорию Колумбии предельно далеко, чтобы потом не было проблем, – твердо сказал Владимир Алексеевич. – И бежать туда необходимо будет в тот момент, когда самолет отправится на заправку. Мы не знаем, сколько он уже в воздухе и когда уйдет на посадку. Поэтому обязаны рассчитывать на двадцать четыре часа. Если, конечно, не на тридцать шесть.
– Зачем так долго ждать? – никак не понимал капитан.
– Если там установлена система «Взгляд Горгоны», то она не просто фиксирует все, что происходит внизу, – она передает на землю все, что видят ее камеры. И обязательно снимет группу, которая перейдет границу. Эти самолеты-разведчики для того и созданы, чтобы выслеживать такие группы. Мало того, что полученные данные наверняка записываются наземными службами, так еще возникает возможность перекрыть пути отхода. А силы для перехвата у них наверняка есть. ЦРУ такие операции проводить умеет. И у колумбийцев наверняка спецназ наготове. В результате мы получим два скандала – обвинение в уничтожении «беспилотника», который к тому моменту свою задачу уже выполнит, и потеряем часть личного состава, что тоже будет доказательством нашей вины. Возможно, кого-то даже живым захватят. Так что придется ждать.
– А если они на смену второй самолет запустят? – предположил Валеев. – Они вполне могут использовать не один самолет, а целый комплекс.
– Это нелогично, на мой взгляд, – возразил Кирпичников. – Комплексы используются не при разведке, а при выполнении боевых задач. А господа из ЦРУ пока не готовились к уничтожению конкретных целей. К нашему, то есть, уничтожению. Они только ведут мониторинг. И не армейскими силами, а средствами ЦРУ. А в этом большая разница. Но если вдруг… Тогда будем думать. Вариант всегда можно найти. Ты же из винтовки все равно не достанешь?
– Спустился бы он на километр, я бы попробовал. Скорость у него невысокая, попасть можно. Опережение я рассчитаю.
– Спустился бы ниже, я бы его из рогатки расстрелял, – проворчал Гималай Кузьмич, вытащил из кармана и показал всем, что у него имеется самая обыкновенная рогатка. Не та ерундовая, что в киосках продают рядом со всеми вокзалами в Москве, а настоящая, самодельная, к которой у бывшего прапорщика ВДВ, наверное, и рука привыкла, и из которой стрелять удобно.
– А зачем вы ее с собой таскаете? – с легким удивлением спросил Кирпичников. – Персональное средство обороны?
– Персональное средство нападения, – объяснил Слепаков. – Я рогаткой еще в Афгане пользовался. Камень в лоб часовому не поднимает тревоги, но заставляет самого часового на время отвлечься и потерять бдительность. Даже не в лоб, а куда-то в окно или в крышу, чтобы шум был. Часовой отвлекается и дает возможность подобраться к нему на дистанцию удара.
– Резонно, – согласился Владимир Алексеевич. – Хотя рядом с винтовкой Бахтияра смотрится забавно…
– С детства тренируюсь, – похвастался бывший прапорщик. – И с близкой дистанции берусь с нашим снайпером посоревноваться. Мой камень ляжет не менее точно, чем его пуля.
– Пуля снайпера не предназначена для близкой дистанции, – невозмутимо отказался Валеев от попытки вызвать его на соревнование.
– Самолет, – поднял вверх указательный палец Старогоров.
Все молча задрали головы. Лукошкин приложил к глазам бинокль, полученный от Станислава.
– Он самый, родимый, – невозмутимо сказал майор. – «Хищник». Нам повезет, если он всегда будет летать на высоте досягаемости для «Иглы-Супер». Насколько я помню, у него потолок выше семи тысяч. Это уже недосягаемо для ПЗРК.
– Только с семи тысяч мало что можно разглядеть, – заметил Кирпичников.
– Если со спутника рубль могут сфотографировать, то уж с семи тысяч…
– У спутника оборудование другое. Пока отдыхаем. Естественно, кто от службы свободен. Анатолий Станиславович, ты мне обещал рассказать, что придумал. Капитан Альварес, как человек, лучше нас знакомый с местной обстановкой, надеюсь, не помешает?
– Не помешает. Даже помочь может.
Офицеры отошли в сторону и присели на бугорок. Денисенко прокашлялся в кулак.
– Робот-змея способен носить на себе взрывное устройство. Возможно, противник планировал занести его и к нам в лагерь. Но мы сами взрывчатку на нее поставим. Будем действовать на опережение. Камеры внешнего слежения у робота установлены в «глазах», как им и положено. Следовательно, «змея» не видит и не показывает оператору того, что у нее делается сзади. Вся передача данных ведется в телефонном формате. Обнаружив приближение очередной такой «змеи», мы включаем подавление сигнала, «ловим» ее, ставим взрывное устройство и отправляем робота восвояси. Камера этого не покажет. Взрывчатку крепим позади головы. Если пожелаем поторопиться, можно ускорить процесс. Для этого пугаем оператора, начиная искать «змею» с лопатками в руках. Тот, думаю, уже понял, что первую «змею» перерубили именно лопаткой, поскольку видели с ней Костю. Если мы будем бегать вокруг да около, оператор уведет «робота» подальше. Скорее всего, заставит возвратиться. Мы же запускаем «ведро», которое будет следить за передвижением «змеи». И при приближении к оператору я с помощью радиосигнала активирую взрыватель. В результате мы уничтожаем и змею-робота, и оператора вместе со всем оборудованием. И пусть кто-то потом попробует доказать, что это наша работа. Ограничение есть только одно: предельная дальность радиосигнала на взрыватель – тридцать шесть километров. Но я не думаю, что «змею» запускают с большей дистанции.
– Меня такой ход событий вполне устроит, – согласился Кирпичников. – Идея не лишена оригинальности.
Он знал способности своего старого товарища устраивать разные ловушки и не сомневался, что Денисенко и в этот раз сумеет преподнести противнику сюрприз.
– Я ничего не могу возразить и буду только рад, если все получится, – сказал Альварес.
– Не вижу причин, по которым эта маленькая диверсия может сорваться, – заверил Денисенко. – Разве что оператор сидит за тяжелой броней или по самые уши в железобетонном бункере. Хотя сдается мне, что они используют для своего робота ту же самую технику, с помощью которой управляют и «беспилотником». Это было бы разумным совмещением задач. А «Хищник» в мобильном варианте, когда это не комплекс, а только один самолет, управляется, насколько я помню, из HVVWV, снабженного двумя прицепами с антеннами для связи со спутником. Тащить сюда целый комплекс неразумно, здесь хватит самолета-разведчика. Да и места в машине управления много, поместится еще кто-то, кроме основного пилота-оператора. И вообще, зачем ставить аппаратуру схожего назначения куда-то еще? Короче говоря, я предполагаю и надеюсь, что самолет и робот управляются одним оператором. Это разумно и рационально, а американцы по прагматичности стараются не уступать немцам. Так что есть возможность убить сразу двух зайцев.
– Да, – согласился Кирпичников. – У HVVWV довольно слабая лобовая и боковая броня, с ней справится даже КСК Бахтияра, а днище у машины – обыкновенный поддон, который броней назвать сложно. Там только резина на колесах пуленепробиваемая. А сам колесный диск, кстати, можно разбить очередью из пулемета. Если мы заложим нормальной силы заряд, хотя бы три тротиловых шашки, все оборудование в HVVWV будет уничтожено вместе с экипажем.
– У меня в наличии только состав «С», – пояснил Анатолий. – Он легче и сильнее тротила. Надеюсь, наше «ведро» покажет сам взрыв. Тогда и сможем оценить его эффективность. Однако пока я не знаю, что именно мне предстоит взорвать, буду закладывать взрывное устройство как можно большей мощности, чтобы взрыв не пропал зря. Второй такой возможности у нас, скорее всего, не будет.
– Я разве возражаю? Делай, – дал «добро» Кирпичников. – Надеюсь, Хулио Сезар не будет против?
– Он не будет, – с серьезным видом согласился капитан Альварес. – Ему нравится ваш стиль работы. Есть только сомнения. Для этого «Хищника», насколько я помню, требуется взлетно-посадочная полоса. Ближайшая есть только в Кукуте. Они ведь могут вести управление оттуда.
– Может быть, – согласился Денисенко. – Если только не совместили функции двух операторов – оператора самолета и оператора робота-змеи. В моем понимании, они должны это сделать. «Змее» ползти до Кукуты далековато. Ее должны ждать где-то ближе.
Вопрос был решен, и оставалось только ждать, когда закончится полет самолета-разведчика и когда прилетит вертолет с «глушилкой» сотового сигнала. А до этого капитан Альварес отобрал группу, которая должна была быть готова отправиться в Колумбию, чтобы оттуда попытаться сбить самолет-разведчик. Естественно, в группу должен был войти тот боец-коммандо, что был вооружен ПЗРК. По собственному желанию пойти с группой вызвался майор Лукошкин. Сергей Викторович решил взять с собой «Иглу-С». С двумя такими стволами надежнее.
Старогоров так и сидел за локатором, отслеживая круговой полет «Хищника». Тамара время от времени садилась за свой джойстик и вела мониторинг окружающего пространства, запуская в полет «ведро». За ноутбуком в этот момент вместо Старогорова сидел Костя Радимов. Он уже настолько освоился с новыми обязанностями, что контроля не требовал.
Денисенко зря времени не терял, сделал обмеры остатков робота-змеи, надеясь, что любая следующая подобная тварь будет точно такого же размера, и приготовил хомут, на который собирался закрепить взрывное устройство. Само взрывное устройство, и не одно, было аккуратно упаковано в одном из контейнеров. Взрыватели хранились в другом, устройства их активации – в третьем. Собрать все вместе для опытного специалиста было делом несложным. Оно напоминала Анатолию детский конструктор. Однако за внешней простотой стояла большая работа, проделанная им еще в Москве перед отправкой, когда он комплектовал и собирал полуфабрикаты взрывных устройств. Завершив сборку, Денисенко прислушался и уловил звук вертолетного двигателя.
– Тамара, мне срочно нужна «змея».
– Как только появится, преподнесу под соусом. Костя вместо вилки свою лопатку предложит.
Капитал Альварес встал, чтобы встретить вертолет.
– «Змея» – это вторая очередь, – напомнил Кирпичников. – Сначала «беспилотник». Весь замысел рухнет, если он увидит, что мы со «змеей» общаемся. Они могут направить ее куда угодно. Поэтому сначала сбиваем «Хищника».
– Мне кажется, дождались, – сообщил Старогоров. – «Беспилотник» совершает разворот в обратную сторону. Но у меня вопрос: почему радар не видит вертолет?
– Он летит за холмами над речкой, – объяснил Альварес. – Его просто не видно.
– А почему самолет не желает смотреть, зачем нам понадобился вертолет?
– Видимо, горючее на исходе. Боятся не дотянуть до посадочной полосы, – сделал вывод Кирпичников. – Альварес, готовь своих парней. Сергей, готов?
– Да, – ответил Лукошкин. – Только «Иглу» возьму.
Гималай Кузьмич глянул на небо. Самолета не было видно, но это вовсе не означало, что «Хищник» не видел того, что происходило на земле. Впрочем, если он находился в инфракрасном режиме, то идентифицировать ПЗРК в руках человека было трудно.
– Какую возьмете? – спросил бывший прапорщик.
– Пожалуй, с планшетом и ночным прицелом. Чтобы облака не мешали, – Лукошкин показал свое хорошее знакомство с этим оружием.
– Я сейчас подготовлю, – пообещал Слепаков. – Вручу перед выходом.
Тем временем в зоне прямой видимости появился вертолет. Он тоже предпочел сесть на воду. Вернее, не на чистую воду, которой здесь практически не было, а на тростник, который до винтов не доставал. Зная, что разгружать машину не требуется, коммандос к вертолету не спешили. На берег вышел только капитан Альварес.
Легким вертолетом управлял лишь один пилот, сидевший, как обычно в этих «вертушках», справа. На сидении слева находился пассажир, который спрыгнул в тростник и, не боясь промочить ноги, заспешил к Альваресу. Разговор длился недолго. Офицеры пожали друг другу руки, и прилетевший передал капитану небольшую коробку. После этого он сразу заспешил назад. Вертолет взлетел, торопясь засветло вернуться на базу.