Глава 10

В возможность своей скорой смерти капитан Вьюгов верить не хотел, просто не мог. Этот момент характерен и для всех прочих живых существ. Даже преступники, приговоренные судом к смертной казни, всегда ждут неожиданного помилования. Ведьмы, которых в Средние века приговаривали к сожжению на костре, ожидали спасительного чуда даже тогда, когда инквизитор в черном капюшоне подносил факел к куче хвороста и пламя костра начинало разгораться. Олень, которого гонит стая волков, понимает, что он уже не в силах убежать, но не верит, что хищники скоро разорвут его. Так устроен весь живой мир. Надежда умирает последней.

«Краповый» капитан не был исключением из этого правила, хотя амир Азамат Тимирбеков и пообещал расстрелять его после победы в схватке с китайцем. Только вот благодарить амира за такую милость пленнику не хотелось. В возможность скорой смерти капитан не верил и даже думать об этом не хотел.

Все мысли Вьюгова были связаны не с этой схваткой. Он, в принципе, не боялся ее, был уверен в своих силах, но очень хотел, чтобы она не состоялась. А так могло получиться только в том случае, если капитан Вьюгов совершит побег. Удачный или неудачный, но совершит. Все другие варианты могли только оттянуть разворачиваемое событие, но не исключить его. Если побег удастся, то схватка не состоится потому, что его не догонят. Если не удастся, то его наверняка убьют до начала поединка.

Амир Тимирбеков, имеющий свое собственное видение мира, посчитает поведение пленного капитана, мягко говоря, неспортивным. Может быть, даже бесчестным. Но это только его точка зрения. Сам Вьюгов согласиться с ней не желал и борьбу за жизнь со спортом не смешивал. Он верил в то, что час его смерти еще не пришел, хотел жить и не желал быть бараном, которого собираются зарезать. Зарезать или расстрелять – в этом Вьюгов разницы видел мало. Суть одна. Но он не ощущал в себе готовности идти на заклание, как неразумное смиренное животное, был способен к сопротивлению и готов его оказать.

Вьюгов не сомневался в том, что таких капитанов, как он, у страны много, а бандитов мало. Если он убьет одного или нескольких из них, то уже оправдает свою смерть и принесет людям пользу. Но даже такой вариант прощания с жизнью капитан не принимал за основу, хотя и предполагал, что это может случиться. Самым важным делом для него был только побег, который он хотел бы сделать удачным.

Надо было составить правильный план и все верно рассчитать. Это при том, что капитан плохо представлял себе детали побега, да и сам путь, который он должен выбрать. Важно было не упустить тот момент, когда бандиты менее всего ожидали от него такой активности. Варианты были, из них следовало выбрать лучший и не ошибиться. Цена такого промаха была бы слишком высока. Ведь второй попытки никто ему не предоставит.

Сначала капитану Вьюгову казалось, что лучше всего дождаться, когда ему разрешат тренироваться. Интенсивная темповая пробежка – обязательный атрибут подготовки к любой схватке. Если Тимирбеков желает увидеть встречу настоящих равноценных бойцов, то должен предоставить ему возможность бегать.

Понятно, что в это время меры предосторожности будут усилены. Наверное, и сами охранники захотят пробежаться с капитаном, хотя делать это с оружием в руках они едва ли привычны. У капитана Вьюгова, конечно же, несравненно больше подобного опыта. Но неизвестно, много ли будет часовых, сколько стволов выставит Азамат в охрану. Всегда есть возможность нарваться на неприятный сюрприз.

Кроме того, Тимирбеков имеет возможность без проблем выставить часового в самом конце ущелья. Если Вьюгову даже и удастся избавиться от охранников, которые побегут рядом с ним, то этот тип сможет повалить его одной точной очередью. На месте амира Азамата сам Вьюгов располагал бы охрану именно так. Нет никаких надежд на то, что Тимирбеков настолько проникся спортивным духом, что уверен в его присутствии и в капитане Вьюгове. Амир вряд ли уверен в том, что его пленник предпочтет схватку жизни и свободе.

Если так, то ко времени начала интенсивных тренировок положение узника должно сильно измениться. Да, тогда бандиты будут считать, что капитан оправился от контузии и набирает боевую форму. Чем стремительнее он будет приходить в себя, тем сильнее его станут охранять.

Конечно, заманчиво покинуть пещеру без предварительных силовых действий, просто убежать. Охранники бросятся в погоню и растянутся цепочкой. Где-то вдалеке от их базы Вьюгов попробует уничтожить ближайшего из них и вооружиться.

Но к тому времени все бандиты будут готовы к любым его действиям. Это все осложняет. Готов – значит предупрежден об опасности. Сейчас враги считают его больным и разбитым, не способным к серьезному сопротивлению, тем более к сложному побегу. Значит, следует спешить, но в этой торопливости не выдать себя.

Еще надо решить, в какую сторону бежать. Можно рвануть туда, откуда его привели. Да, где-то там есть часовой, который сидит за камнями, на склоне или вообще внизу. Однако так ли страшен один бандит? Перед побегом Вьюгов намеревался захватить оружие. Часового определить надо будет заранее. Места, где бандиты любят ставить посты, обычно можно просчитать.

Насколько Вьюгов помнил, путь через ущелье достаточно извилист. Там есть всего несколько спрямленных участков. Часовой должен располагаться где-то в самом начале одного из них, чтобы издали увидеть возможное приближение противника и предупредить своих. Близко к базе пост стоять не будет. Для срочного бегства оттуда бандитам нужно время, поэтому предупреждение должно поступить заранее. Да, определить часового возможно. Человеку опытному и разумному сделать это не так уж и сложно.

Сам Вьюгов не слишком часто принимал участие в боевых действиях. Его дело – это подготовка солдат и офицеров в такой специфической дисциплине, как рукопашная схватка. Тем не менее капитан все же был офицером отдела боевой подготовки. Вольно или невольно он знакомился с практикой реальных операций, потому опыт имел. Часто лишь теоретический, но и он давал достаточно много.

Наверное, в другом конце ущелья есть второй часовой. Капитан не знал, куда именно уводит этот конец. Он никогда не рассматривал карту местности, поскольку это была не его работа. Да и в отряд, отправляющийся на операцию, Вьюгов попал по чистой случайности. Есть ли там выход, нет ли, ему не было известно. Но его уже предупредили, что часовые стоят с двух сторон и беглеца они застрелят. Спасибо. Значит, он постарается не нарваться на пулю, когда из пленника превратится в беглеца.

Капитану принесли козье молоко, которое он пил, кстати, с большим удовольствием, хорошо зная о его полезных качествах. Из этого факта Вьюгов сумел выудить информацию, пусть и косвенную, о существовании еще одного выхода из пещеры. Он вел в Чечню.

Впрочем, Вьюгову было безразлично, куда именно он сумеет выбраться, в Чечню или в Дагестан. Главное, вырваться из рук бандитов. Но ведь они в Чечне расстреляли полицейских! Капитан резонно предположил, что там, в селе, сейчас уже находится и еще несколько дней будет, скорее всего, работать следственная бригада, которая сможет оказать ему поддержку. Значит, определилось и направление, которого следует придерживаться при бегстве. Это же обстоятельство определило и время побега. Вьюгову следовало поторопиться, чтобы успеть застать следователей в селе. Сидеть там вечно и дожидаться его они не будут.

Вьюгова мало смущал тот факт, что он не знал, где находится тот самый проход. Капитан помнил путь в пещеру из ущелья, поэтому предполагал, что ему следует направляться в прямо противоположную сторону, чтобы попасть в Чечню.

Дорогу придется поискать. Но для этого требуется взять с собой огонь. Не фонарик, который иметь тоже необходимо, а настоящий огонь. В любом сквозном проходе движется воздух. Он будет колебать пламя, даже самое маленькое, от горящей спички. Человеческое тело может ощутить только сильный сквозняк, а пламя должно реагировать даже на самое слабое дуновение. Только как раздобыть огонь? Не тащить же с собой светильник, принесенный в камеру! Эта штуковина в руках сразу выдаст капитана, и побег закончится в самом начале.

Но скоро «краповый» капитан и эту задачу решил. Правда, опять только теоретически. Однако теории для того и создаются, чтобы осуществлять их на практике.

План побега в общих чертах начал созревать в голове пленника, стал оформляться мелкими, но необходимыми деталями. Начальный этап, то есть выход из камеры и захват оружия, казался ему весьма простым.

Он уже обратил внимание на то, что часовые заходят к нему перед сменой поста. Это происходит один раз в сутки. Они показывают один другому пленника живым и здоровым. Часовой всегда сопровождает того человека, который приходит к пленнику, например амира Азамата и Бейбарса или «официанта» Иманали. При этом свое оружие он оставляет на предохранителе.

Это значит, что бандит не успеет сделать выстрел даже в стену, если Вьюгов нападет на него. Атаковать молниеносно он сумеет. В этом капитан нисколько не сомневался. Он же был не просто офицером спецназа внутренних войск, но и инструктором по рукопашному бою. Вьюгов учил людей, тренировал их и сам совершенствовал свои навыки вместе с ними. В таком деле, как рукопашный бой, инструктор должен знать больше своих учеников и выполнять каждое боевое действие лучше, чем это могут они.

Капитан это знал и умел. Вьюгов не сомневался в том, что во всем отдельном отряде, к которому он был приписан, ни один офицер не сможет противостоять ему в схватке. А все они считаются рукопашниками высокой квалификации. Однако он, в дополнение ко всему, имеет еще и звание мастера спорта международного класса по боевому самбо, а это значит, что у него большой опыт спортивных схваток.

Конечно, это нечто из другой оперы. В спорте и психология иная, и действия не такие, и ограничений в применении различных средств самообороны и нападения значительно больше. Там есть правила. Они особенно строго соблюдаются в так называемых боях без правил.

В схватке с настоящим врагом ничего подобного не бывает. Здесь ты должен сделать все, чтобы победить и выжить. Ты можешь использовать руки, ноги, голову, зубы, камни и все, что под руку попадется, чтобы нанести противнику максимальный урон.

Это так, но спортивные соревнования дают одно неоспоримое преимущество – опыт. Кроме того, они учат быстрее мыслить, легче перестраиваться с одного на другое, выбирать самое жесткое продолжение начатого действия. Спортивный опыт капитан Вьюгов считал своим большим преимуществом. Справиться голыми руками с часовым он всегда сможет, даже если амир Азамат Тимирбеков чему-то и научил своих бойцов.

Научиться – это одно. Уметь использовать – совсем другое. Причем не просто применять, как, например, какой-то прием, способ атаки или защиты на тренировке, когда и в помине нет активного сопротивления.

Отработка действий без сопротивления – это самое слабое место всех начинающих бойцов-рукопашников. Они уже думают, что чем-то овладели, а в действительности оказывается, что они знают только теорию, а на практике все получается не так. Даже самые тренированные спецназовцы, краповые береты которых, казалось бы, должны говорить о том, что их обладатели хорошие бойцы, не слишком часто вступают в рукопашную схватку.

В боевой обстановке больше приходится бегать, ползать, стрелять, чем драться. Поэтому многие навыки часто становятся слишком уж твердыми, малоподвижными дополнениями к краповому берету. Потому Вьюгов на занятиях и заставлял бойцов, уже давно прошедших ученичество, драться в полную силу, оказывать сопротивление при отработке действий. Самому же капитану Вьюгову в этом помогали былые активные занятия спортом.

Часовой не мог оказать активного сопротивления. И вообще, здраво оценивая собственные силы, капитан Вьюгов даже иногда думал, что здесь едва ли кто сумеет это сделать. В том числе и сам амир Тимирбеков.

Такой вариант Вьюгов тоже рассматривал, правда, не совсем всерьез. Он думал, что было бы красиво и даже показательно напасть на Азамата и уничтожить его. Былая слава амира не смогла бы помешать этому. Лет десять назад Тимирбеков, может быть, еще и сумел бы что-то противопоставить Вьюгову, но его поезд давно ушел. Если не считать ту же показательность, особого смысла в таком нападении не было. Внешний эффект не прокладывает дорогу к спасению.

Тимирбеков не носил с собой автомата. Может быть, где-то под одеждой пистолет у него был, но для побега этого мало. Нужен автомат, оружие дальнего и более прицельного боя. Кроме того, автоматическая стрельба в случае, если противник количественно превосходит, всегда предпочтительнее. Значит, нападать следовало на часового, когда тот войдет один.

Нет, Тимирбеков не приходит в одиночестве. Первый раз он появлялся вместе с Назирханом, во второй – с Бейбарсом. Да и часовой всегда стоял рядом, только чуть в стороне. Такая позиция давала ему возможность успеть опустить предохранитель автомата. А передергивать затвор, наверное, и необходимости не было, потому что бандиты имеют привычку всегда держать патрон в патроннике.

С этим капитан и сам сталкивался, и по рассказам других знал. Как только бандиты берут в руки автомат или пистолет, они сразу досылают патрон в патронник. В каких-то ситуациях это может быть целесообразным. Наверное, в тех переделках, в которые бандиты попадают постоянно, так оно и случается. Вьюгов знал, что этот момент необходимо учитывать.

Пленный капитан перебрал все возможные варианты и остановился все-таки на часовом. Он уже знал, что на пост тот заступает на сутки. В этом случае еду ему должны приносить, да и вообще он чувствует себя там, должно быть, вполне уютно. Есть, скорее всего, где присесть или даже прилечь. Консервные банки, играющие роль сигнализации, всегда предупредят охранника о любых действиях пленника.

Выбор времени для побега обуславливался таким долгим нахождением часового на посту. Это было какое-то подобие дежурства. Суточная смена. Когда часового дольше всего не хватятся? Правильно, после ужина. Вполне вероятно, что до утра никто не заметит того, что часовой пропал. А ужин ему приносит тот же самый «официант» Иманали, который кормит и пленника. Еду для обоих он укладывает в один пакет. Это Вьюгов уже понял. Он видел, как часовой жевал с хлебом точно такой же сыр, каким кормили и его. Автомат в это время он вообще за плечо повесил.

Конечно, этот вариант подходит для нападения. Но все же бандитов будет двое. Один из них может просто мертвой хваткой вцепиться в одежду капитана и дать возможность напарнику подготовить оружие. Не каждого человека удается отключить первым ударом. Недаром даже профессиональные боксеры делятся на тех, кто имеет «гранитные» челюсти, и на тех, кто славится «хрустальными». Все люди по-разному переносят удары. Нет. Все же лучше иметь дело с одним человеком. Это надежнее и вполовину снижает опасность тревоги.

Определившись с этим вопросом, капитан Вьюгов решил раздобыть огонь, без которого он едва ли сумел бы найти проход в Чечню. Конечно, можно было попробовать допросить стреноженного часового. Но нет гарантии, что тот пожелает ответить. Бандиты, как правило, народ упрямый. Часовой может не пожелать говорить, даже если его засунуть головой в дыру, заменяющую унитаз.

А вот крик поднять он сможет. В принципе, это легко сделать, если правильно зажаться, лечь на печень, чтобы ее не «пробили», прикрыть все самые уязвимые места и орать во все горло, призывая товарищей на помощь. Тогда о пути в Чечню ничего узнать не удастся.

Если часовой не завопит, но и ничего не скажет, то можно будет потом провести такую же акцию с другим бандитом, которого удастся захватить. Но он может оказаться еще более упрямым и начать кричать раньше, чем Вьюгов дотащит его до так называемого унитаза. Да и не все могут знать проход. Где и как искать того, кому известен этот секрет?

Иманали наверняка знает! Кормилец капитана…

Но допрашивать его с пристрастием Вьюгову не хотелось. Этот человек при всем своем бесхитростном характере мог категорично отказаться раскрывать тайну и выводить капитана в Чечню.

Да и незачем искать проблемы на свою… голову! Гораздо проще добыть огонь.

Вьюгов встал, задул пламя на светильнике, потом ощупью подошел к двери и крепко постучал. Банки звучно зазвенели. Со стороны послышались торопливые шаги.

– Эй! – крикнул капитан.

– Чего тебе? – спросил часовой на ходу, еще не подойдя к двери.

Часовой был новым. С ним капитан еще не встречался. Утром Вагиф, предыдущий охранник, сдавал пост. Он заходил вместе с этим типом, но капитан дремал, отвернувшись к стене. Вьюгов слышал их разговор, но не понял ни единого слова. Тогда у него еще не было необходимости рассматривать часового, визуально определять его способности к противостоянию. В то время план побега еще не созрел.

– У меня светильник погас.

– А я что?

– Тимирбеков приказал, чтобы у меня всегда был свет.

– И что? Я же не солнце!

Кажется, часовой считал себя остроумцем.

– Зажигалка есть? Дай!

– Нет у меня зажигалки. Я не курю. Подожди, спички сейчас принесу.

Часовой торопливо удалился, но скоро его шаги опять послышались. Значит, спички несет.

Капитан Вьюгов отскочил от двери. Часовой вошел с включенным фонариком. Он сначала осветил пленника, который зажмурился под ярким лучом, потом увидел светильник и двинулся к нему. Автомат с плеча часовой не снял, даже наоборот, забросил его дальше за спину, чтобы не мешал, не цеплялся за землю стволом, опущенным книзу, когда он присел, желая поджечь фитиль.

Вьюгов только любовался таким часовым. Против него работать – милое дело. Внешние кондиции парня капитана вполне устраивали. Конечно, он был крепок физически, но именно это качество часто губит людей. Они считают, что сила и кое-какие навыки в борьбе делают их всемогущими. Часовой явно имел их. Его выдали уши. У многих борцов греко-римского и вольного стиля они повреждены. Часовой был борцом и не сомневался в своих силах. Надолго ли хватит его уверенности?..

До ужина оставалось, наверное, около часа. Поэтому «краповый» капитан проявил щедрость и милосердно разрешил часовому прожить это время так, словно смерти вообще нет. Но он запомнил, в какой карман часовой спрятал спички.

– Здесь у меня иногда сквозняк появляется, – заявил Вьюгов. – Дунет, и фитиль гаснет. В прошлую ночь часовой трижды зажигал. Тебе, похоже, тоже придется.

Это капитан придумал на ходу, чтобы часовой держал спички под рукой и не надумал их где-то оставить, когда направится в камеру.

– Ты мне уже надоел! – высокомерно сказал тот. – Думаешь, я буду всю ночь к тебе бегать?

– Амир Азамат приказал…

– Ночью спать надо. Или ты боишься без света? Отдыхай! Утром приду, зажгу.

– В темноте крысы бегают. – Это Вьюгов не сочинил.

Пусть не множество крыс, но одну в своей камере он уже видел.

– А ты думал, в санаторий попал? Курорты Кавказа! Да, вот такие у нас дома отдыха!

Часовой сунул руку в карман, и Вьюгов понадеялся было, что он достанет коробок со спичками и отдаст его ему, но тот только с хрустом почесал ногу и ушел, так и не сняв с плеча автомат. Очень удобная привычка охранника для того, кто надумал бежать.

Парень по молодости лет хамоватый, ну и ладно. Час, от силы полтора и потерпеть можно. Тем более что часовой обитал где-то в стороне и не надоедал пленнику. Теперь Вьюгов знал, в каком кармане часового лежат спички. А появиться в камере при всем нежелании этому типу придется. Он не захочет, чтобы пленник всю пещеру разбудил звоном консервных банок.

Банки зазвенели, когда часовой закрывал дверь. В следующий раз так случится уже скоро. Охранник зайдет вместе с Иманали. Они принесут ужин. Вьюгов перекусит и чуть позже начнет делать то, что задумал. Хотя, может быть, ужинать и не стоит. Лучше припасти еду на дорогу, потому что неизвестно, когда и чем удастся перекусить.

Можно было бы прихватить с собой и паек часового, охраняющего путь в Чечню, но еще нужно узнать, где тот сидит. Искать наугад – только время терять. А его отпущено не так уж и много. Всего одна ночь, за которую необходимо найти проход в Чечню и преодолеть его. Это самое сложное.

В том, что проход не должен быть заминированным, капитан почему-то не сомневался. Если и есть такой участок, то только где-то за каменным лабиринтом, но и то едва ли. Бандиты не захотят терять свой запасной выход на случай бегства из пещеры, если их подопрут федералы. Они не настолько глупы. Гораздо проще как следует замаскировать это место, чем показывать, что оно где-то рядом.

Сумели же бандиты скрыть проход в ущелье с северной стороны. Там, где провели и капитана Вьюгова. Он знал, что скалы, перекрывавшие ущелье, многократно исследовались. Кажется, был разговор, что кто-то там на мине подорвался. Поисковики пришли к выводу, что прохода там нет, хотя понимали, что взрывное устройство просто так не поставят.

Или даже наоборот все было. Капитан уже плохо помнил. Да, кажется, сначала кто-то на мине подорвался. Из-за этого и начались поиски прохода. Они оказались безрезультатными, и было решено, что ничего там нет. Был когда-то проход, но его завалили взрывами. Действительность оказалась иной. То же самое бандиты могут сделать и на выходе в Чечню. Маскировка бывает надежнее любых минных полей. Значит, можно идти, не сильно опасаясь.

Чтобы реально оценить время, проведенное в ожидании, следует разделить примерно на три те показатели, которые кажутся тебе правильными. Результат будет действительно близок к истине. Чем больше страсти живет в человеке, чем сильнее его нетерпение, тем интенсивнее крутится виртуальное время.

Так все и происходило. Пленный капитан начал было уже подумывать, что Иманали забыл про него и ужина сегодня не будет. По большому счету, это ничего не значило. Только отчего-то возникло ощущение, что его обманули.

Вьюгов недавно слышал, что автомобилисты, например, проводят две недели своей жизни на перекрестках в ожидании разрешающего сигнала светофора. Ему не придется ждать так долго, поэтому можно потерпеть. Этим он себя успокаивал. В самом крайнем случае капитан вполне в состоянии обойтись и без ужина. Отсутствие еды – это только лишний повод вызвать часового.

Но ужин принесли. Как обычно, под аккомпанемент консервных банок открылась дверь, вошел Иманали с привычным пакетом в руке, и часовой за ним. Он по-прежнему не снимал с плеча ремень автомата. Беспечный парень, да и ума не слишком великого. Такие обычно бывают уверены в себе и сильно удивляются, когда их бьют. Вьюгову доводилось встречаться с подобными типами. Значит, придется сильно побить такого противника и как-то пережить его немалое удивление.

– Здоровье как? – почти заботливо, по крайней мере приветливо, спросил Иманали, который, кажется, уже начал привязываться к своему подопечному. Видимо, от природы он был неплохим человеком и умел проявлять заботу о других. – Амир спрашивал.

Вьюгов должен был показать этим бандитам, как добрым, так и злым, свою крайне низкую боевую готовность.

Он ответил вяло и неуверенно:

– Стараюсь, как уж могу. Постоянно кашель мучает. Никак избавиться от него не могу. Голова кружится и болит. Кажется, сознание вот-вот потеряю. Пробовал отжиматься от пола, в голове кузнечный молот работать начинает. Подождать надо. Рано, значит, еще тренироваться.

– Молоко пей, – посоветовал «официант». – Поправляйся. Надо будет, мы еще принесем. А с тренировками подожди. Амир даст тебе время. Бейбарс каждый день занимается. Я слышал, амир Азамат говорил Назирхану, что тебе нужно будет дать больше времени на тренировки, потому что Бейбарс очень хорошо готов. Амир хочет, чтобы силы были равные. Тебя он еще не знает, но думает, что ты хороший боец. Амир таких по глазам видит. Бейбарс неплохо дерется, но ты побей его. Я вообще китайцев не люблю. А этот!.. Он ни с кем разговаривать не хочет. Все о чем-то думает. Спросишь что, отвернется и не отвечает.

– Может, языка не знает?

– Наш не знает, это точно. Но амир с ним по-русски разговаривает. Он понимает и всегда ему отвечает. А с другими – как не видит никого! Иногда только скажет что-то Назирхану, с которым тренируется.

– Он весь в себе, внутри себя, – со знанием дела вмешался в разговор часовой. – Я видел его тренировку. Он убьет тебя, «краповый». Обязательно прикончит, даже если ты поправишься. Так быстро, что ты и прокашляться не успеешь.

– Назирхан тоже боец? – спросил Вьюгов.

– Конечно, – сказал часовой. – Очень хороший. Лучший у нас специалист по тейкдауну .

Капитан ухмыльнулся. Он помнил, как Назирхан пытался нанести ему оверхенд.

– Он с Бейбарсом тренируется, – подтвердил Иманали. – Назирхан, конечно, тяжелее, поэтому не такой быстрый. Но он дерется с китайцем почти на равных.

Капитан Вьюгов имел немалый опыт схваток, и по одному нанесенному удару, по его постановке, уже мог судить о том, мастер бьет или нет. Назирхан в его понимании таковым не был.

Конечно, бойцы смешанных единоборств бывают разные. Одни приходят из бокса, другие просто с улицы, однако большинство – из борьбы. Обычно они являются плохими ударниками. Эти ребята могут удачно проводить тейкдауны, если противник позволит это сделать, и долго бороться в партере, который отнимает много сил и не дает возможности нанести удар. В самом партере хороши болевые и удушающие приемы, но это уже арсенал дзюдо, джиу-джитсу и самбо.

На Кавказе всегда уважали греко-римскую и вольную борьбу. Эти виды издавна являются там основными, самыми приоритетными. С них начинали едва ли не все кавказские бойцы смешанного стиля. Но ударная техника у них, как правило, сильно отстает.

Назирхан корявым ударом показал свою подготовленность как бойца. Вернее сказать, неподготовленность как ударника. Если он дерется в спаррингах с Бейбарсом почти на равных, значит, и сам этот китаец не так страшен, как про него говорят. Можно было бы с ним подраться и победить.

А потом пойти на расстрел?!

Нет, такой ход событий «крапового» капитана нисколько не устраивал.