Эпилог

Пострадавшего накануне владельца магазина, который был, видимо, одновременно и продавцом в своем заведении, спецназовцы увидели сразу, едва вошли в магазин и закрыли за собой дверь. Узнать его было нетрудно. Под каждый глазом у того было по увесистому, на гирю похожему, синяку. И располагались синяки очень аккуратно, симметрично. Кто-то бил прицельно, старательно и со вкусом. В остальном же продавец выглядел даже пристойно. Ни разбитых губ, ни выбитых зубов, как это порой случается при избиении, и не заметно было проблем с походкой. Передвигался он по магазину шустро и даже суетливо. Не иначе, был когда-то услужливым официантом. По крайней мере, манеры имел такие. И змеей извивался, проскальзывая мимо разных ящиков, которыми магазин был заставлен по обе стороны прилавка. Не хватало только подноса в руке и салфетки поперек предплечья.

— Здравствуйте, — сказал Тицианов. — Хорошо они вас разукрасили. Порезвились…

Владелец магазина недобро посмотрел красными глазами:

— Что вам?

— Поговорить…

— Покупать что-нибудь будете?

— Нет, спасибо, нас, к счастью, всем необходимым обеспечивают.

Константин Варламов подошел к стеклянной прямоугольной стойке, где был выставлен богатый ассортимент различных бутылок с водкой и вином. Среди прочих стояла и такая же, как на столе у Дамадаева, — с зеленой березовой веткой на этикетке. Да и покупать водку в другом магазине Дамадаев не мог, из-за отсутствия другого магазина в селе.

— Вопрос главный, — сказал командир взвода. — Рифатов тут у вас не объявлялся?

— Вчера объявлялся, — хозяин магазина показал на свое лицо.

— Нет. Я не про этот визит. Позже. Ночью или утром не объявлялся?

— А его разве не убили?

— Откуда такие сведения?

Хозяин магазина плечами пожал и косо посмотрел на дверь. К двери подошла местная женщина, посмотрела сквозь стекло, увидела спецназовцев и тут же круто развернулась. Потеря покупателя владельцу магазина не нравилась.

— Народ говорит.

— Сообщите народу, что он убежал, бросив свою банду на уничтожение. Мы будем благодарны за любые сведения о его местонахождении, — сказал Тицианов. — А не подскажете, как нам найти дом Валиюллы Зайналовича Икрамова?

Владелец магазина снова плечами пожал и подробно рассказал, где искомый дом находится. Оказалось, совсем рядом. Спецназовцы уходить собрались, однако Варламов все рассматривал витрину с водкой.

— Выпить солдатику хочется… — сделал вывод хозяин магазина.

— А коньяк у вас бывает? — спросил Константин. — Я водку не уважаю. Предпочитаю коньячок. В витрине не видно…

— Если надо будет, найдем. Мне домой сбегать недолго. На складе есть пара бутылок.

— А далеко живете? — спросил старший лейтенант, словно его тоже коньяк волновал.

— Соседний дом. За забором. Принести?

— Спасибо. В следующий раз.

Старший лейтенант переглянулся с рядовым, и все трое вышли к солдатам отделения, ожидающим их на улице.

— На работу этому, с синяками, ходить недалеко… — сказал Варламов. — Хорошо устроился. И магазин всегда под присмотром.

— Где в городах ночью берут спиртное? — спросил Тицианов.

— Сейчас круглосуточных магазинов полно, — ответил один из солдат.

— А если магазинов нет? Или вот здесь, в селе? В деревнях где берут?

— Домой гоняют к владельцам магазинов, — подсказал Скворечня. — Или к тем, кто самогонку гонит. Дешево и сердито. Хороший бизнес. Спрос гарантированный.

— Нам самогонщики не нужны, — думая о чем-то своем, сказал старший лейтенант и переглянулся с Варламовым. — Но — сначала к Икрамову. Соблюдать осторожность, дом сразу блокировать.

Нашли по описанию дом — большой, богатый, выложенный из красного кирпича, с резными наличниками на окнах, и вообще весь изукрашенный. Забор высокий, но вполне преодолимый для тех, кто обучен такие заборы преодолевать. А на занятиях Тицианов обучал солдат преодолевать и более высокие заборы. Строилась пирамида из людей, один забирался наверх и помогал забраться остальным.

Подошли, осмотрелись. Остановились у калитки, негромко постучали, чтобы проверить, нет ли во дворе собаки. Хозяин в доме такой стук не услышит, а собака во дворе услышит обязательно. Собака не залаяла, но во дворе оказался, видимо, хозяин. Что-то спросил на родном языке и зашаркал ногами, поспешил к калитке. Открыл ее, ворча что-то себе под нос, и сильно растерялся, даже испугался, когда увидел наставленный на него ствол автомата.

— Окружить дом! — скомандовал командир взвода.

Отделение тут же бегом выполнило команду. И не просто дом окружили, а бойцы заняли позицию по всему периметру под окнами.

— Что вам надо? — Растерянность старика прошла, и он обрел привычную высокомерную невозмутимость. — Зачем вы пришли в мой дом?

— Где Такый Рифатов?

— Откуда я могу знать, где Такый Рифатов! — резко ответил Икрамов. — Вам, наверное, лучше знать, где он.

— Мы и знаем. Знаем, что он у тебя прячется. Как женщина, бежал с поля боя и бросил своих подчиненных. Я уже обещал наградить его юбкой. Он подтверждает, что достоин такой награды. Дом открыт?

— Если я во дворе, дом открыт, — сказал хозяин.

Командир взвода кивнул Скворечне и Варламову:

— За мной!

Остальные бойцы остались на своих местах, готовые пресечь любую попытку покинуть дом.

Обыск занял не более десяти минут. Посторонних в доме не оказалось. Только испуганная старуха, жена Валиюллы Зайналовича, ходила следом за спецназовцами и беспрестанно говорила что-то на родном языке, словно ни слова не знала по-русски. Под конец Тицианов потребовал показать ему погреб. Ему открыли люк на кухне в полу. Тактический фонарь осветил небольшое пространство. Там и спрятаться было негде.

Столько же времени занял осмотр всех дворовых построек. Там тоже никого не обнаружили. И только после этого Тицианов, повернувшись к старику Икрамову, козырнул и коротко сказал:

— Извините…

Он первым двинулся из двора. Отделение потянулось за командиром взвода…

Тицианов выглядел расстроенным и хмурился.

Вышли на дорогу, и тут же рядом остановилась полицейская машина. С переднего пассажирского сиденья выскочил низкорослый майор в бронежилете, который едва держался на нем, и сам майор едва стоял в тяжелом бронежилете. Звание можно было определить только по погону, который этим самым бронежилетом был смят и сдвинут на плечо.

— Вы — Тицианов? — спросил майор.

Старший лейтенант козырнул:

— Так точно. Вы по делу Дамадаева?

— Да. В доме мы уже были. Там сейчас следственная бригада работает. А вы сейчас чем заняты? Если это не военная тайна? Я видел, вы сейчас из двора Икрамова вышли. Покойный давал нам на него показания. Мы присматриваемся к нему. А вы…

— А мы искали в его доме Рифатова. Пусто… Где теперь искать? Разве что…

— Так точно, товарищ старший лейтенант, — сказал вдруг рядовой Варламов. — Я знаю, что он там. Чувствую.

— Мне не чувства важны, а аргументы, — строго сказал командир взвода.

— Вы о чем? — спросил майор, пытаясь понять, о чем идет разговор. Но на него внимания не обращали.

— Из аргументов — только внешний вид торгаша. Били аккуратно, чтобы вид был соответствующий. Когда избивают, так не бьют. Даже ссадин на лице нет. Только два синяка. Посчитали, что это самое безопасное для здоровья. Обычно бандиты убивают тех, кто оказывает сопротивление. Этот двумя синяками отделался. Смешно. А Рифатов не от боя убежал. Он сбежал, чтобы похмелиться коньяком. Знал, к кому бежать. Не к Икрамову. Типичное поведение алкоголика.

— О чем вы? — снова спросил майор.

— Что вы, товарищ майор, знаете о хозяине местного магазина?

— Странный человек странно стал богатым. Имел до этого только захудалый двор с развалившимся домом. Потом занял денег, построил магазин, начал торговать. И свой двор подправил, и домину себе отгрохал.

— У кого он занимал? Кредит брал?

— Нет. У людей, я слышал, занимал. В селе раньше другой магазин был. Но тот закрылся. Конкуренции не выдержал. И хозяин куда-то уехал. Даже весь товар с собой не забрал. Никому ничего не говорил, загрузил семью в машину и укатил. Этот, нынешний, сразу цены заоблачные поставил. Говорил, что ему долг отдавать нужно. Наверное, уже три долга отдал. Цены не сбрасывает. Сейчас припеваючи живет. Шкура, одним словом. И чего он здесь живет! Дом такой отгрохал, а семья в Махачкале!..

— Его отношения с Рифатовым?

— Знаю только, что его избили, когда магазин грабили.

— Когда грабят, витрины для приличия бьют… — привел новый аргумент Константин.

— Да, магазин вид ограбленного не имеет, — согласился Тицианов. — Вы с нами, товарищ майор?

— Куда? — поинтересовался полицейский.

— Искать Рифатова. В доме хозяина магазина.

— С вами…

Предупреждать хозяина магазина о предстоящем визите спецназовцы, естественно, не стали. Просто подошли к забору, подсадили двоих бойцов. Они быстро оказались во дворе, изнутри открыли калитку. После этого и полицейская машина подъехала. Майор, важно выступая и слегка пошатываясь под тяжестью бронежилета, прошел во двор уже после того, как солдаты оцепили дом. Дверь оказалась на замке. Только после этого Тицианов в сопровождении своих обычных спутников прошел в магазин.

— Надумали что-то купить? — почти обрадовался хозяин, вкладывая в ладонь какой-то женщине сдачу за покупку и легким толчком в руку отправляя ее к двери.

— Да, думаем вот, коньячку было бы неплохо принять.

— Сейчас принесу. Коньяк хороший. Французский.

— В каком подвале в Махачкале его делали? — спросил Варламов.

— Обижаешь, солдат. Настоящий французский.

— Самый лучший французский коньяк, который я пробовал, был сделан в Польше, — сказал старший лейтенант. — Подделка, но хорошая. Мне сам продавец это сказал. И не обманул.

— Я разве похож на обманщика? Выпьете, сами поймете. Я быстро…

Хозяин магазина надел куртку и вытащил из кармана связку ключей. Задняя дверь магазина была за его спиной. Она не была закрыта на ключ, и хозяин сразу вышел.

— Мы с вами сходим, — вслед ему крикнул Тицианов, а Скворечня уже перепрыгнул через прилавок и вышел на высокое крыльцо.

Старший лейтенант и рядовой прыгать не стали, они просто пошли.

— Лучше в магазине подождите. Здесь народ такой, магазин без пригляда оставлять нельзя.

— Мы такой же народ… — заметил Тицианов, не останавливаясь, и даже подтолкнул хозяина магазина к калитке в заборе.

Тот удивленно поднял глаза, но второй толчок получил уже от Скворечни, и не рукой, а стволом автомата в ребра. И даже толстая кожа куртки не смогла смягчить жесткость ствольного компенсатора.

— Веди… — угрожающе сказал Тицианов.

— Не понял. Вчера бандиты… Сегодня кто?

— Веди. Потом поймешь, — теперь уже сказал младший сержант.

— Никуда я вас не поведу, — уперся было хозяин магазина.

— Мой младший сержант не ставит аккуратных синяков, — объяснил старший лейтенант. — Он сразу челюсть ломает. Гюнтер Сомме уже имел удовольствие в этом убедиться сегодня ночью. До сих пор разговаривать не может.

— Кулаки — это не аргумент. — Хозяин магазина попытался возразить, но уже не так уверенно.

— Они становятся аргументом после удара. — Скворечня поднял крепкий и увесистый кулак.

— Что вам нужно?

— Рифатов нужен.

На раздумья у хозяина магазина ушло несколько секунд. Он быстро сообразил, что в этот раз ему вывернуться не удастся:

— Так бы и сказали. Но я хозяин восточного дома. Мой гость — под моей защитой. Я не могу его выдать по закону чести. Он попросил помощи, и я не мог ему отказать.

Вывернуться он все же пытался.

— Ты уже выдал. — Скворечня ударил не кулаком, а открытой ладонью по затылку, но ударил резко и звучно. И тогда хозяин магазина заспешил к калитке, торопливо открыл ее своим ключом и увидел наставленные на него автоматные стволы солдат.

— Это мы, — спокойно сказал командир взвода, словно тихую команду отдал. Стволы сразу повернулись в сторону окон.

— Что он говорит? — спросил майор полиции, встречая пришедших у крыльца дома.

— Говорит, что Рифатов у него.

— Открывай дверь! — Маленький майор решительно постарался взять на себя командование операцией. — Живо.

Хозяин магазина подчинился, вставил ключ в замочную скважину и дважды провернул. Майор тут же нацепил ему на запястья наручники. Сам пройти в дом не спешил, но пропустил Тицианова, Скворечню и Варламова. И даже за их спинами порог не переступил. Понятно, что задержанного хозяина магазина кто-то должен был охранять, чтобы не сбежал.

Спецназовцы осмотрелись. Хозяин магазина не был таким расточительным человеком, как ментовский стукач Дамадаев, да и ему никто не оплачивал энергоносители, и потому свет в доме был выключен. И только в конце коридора в щель через неплотно закрытую дверь падала полоска света. А из-за самой двери раздавались звуки, происхождение которых определить было несложно. Тицианов повесил ремень автомата на плечо и шагнул вперед. Солдаты автоматы не убрали, но тоже не сильно напрягались.

Старший лейтенант распахнул дверь туалета. Рифатов стоял на четвереньках, почти засунув голову в унитаз. Эмира сильно рвало.

— Все-таки коньяк в этом магазине делается в каком-то подвале Махачкалы, — сказал рядовой Варламов…

— Паленка… — согласился Скворечня. — И Дамадаев от паленки загнулся…

Только через день, после телефонного разговора с Махачкалой, комбат подполковник Рябухин сообщил старшему лейтенанту, а тот — Скворечне с Варламовым вести из республики. Отряд к тому времени уже вернулся в свой военный городок. Стало известно, что хозяин магазина написал «явку с повинной» и сознался, что продал Абубакару Магометовичу Дамадаеву бутылку водки, отравленной рицином, потому что Дамадаев, как показалось хозяину, видел, как к нему пришел Рифатов, который неофициально и являлся хозяином магазина, как и хозяином дома, в котором временно проживал подставной человек. Синяки ему поставили во избежание подозрений после визита банды в село и частично в виде наказания. Рифатов заказывал продукты, но подставной хозяин магазина не успел их доставить. За это стоило наказать и посерьезнее, но эмир проявил мягкость. У следствия были и еще какие-то данные, однако передавать их Тицианову Рябухин не стал. Зачем забивать голову человеку ненужными подробностями, тем более командир взвода спешил к солдатам, чтобы проводить занятия по боевой подготовке…