Рассвет, как всегда бывает в горах, начался неожиданно, и прошел стремительно.

Хамидрашид последовал совету Самурая и выслал Дукваху «на разведку», подробно растолковав тому, что следует сделать. Дукваха вообще человек от природы сообразительный. Все понял правильно. Очень рвался пойти с Дуквахой желающий отличиться один из ментов, но Хамидрашид, во избежание непредвиденных ситуаций, грозящих неприятностями, послал этого мента встречать отряд капитана Сайдулаева, которому пора было бы и прибыть.

– Одному в разведке опасно... – возразил мент.

– В разведку ходят только подготовленные люди... – Эмир провел разграничительную линию между своим человеком и ментами, сразу поставив излишне активного мента на место. – А ты делай, что тебе приказано... Они должны прибыть на двух машинах... Поторопись... Людей следует встретить...

Дукваха ушел первым. Он и так за ночь проделал уже большой путь до своего дома и обратно, причем большую часть пути, как обычно, обходился без троп, но Хамидрашид надеялся, что его надежный и выносливый товарищ не уснет на склоне где-то за внешними постами и не проспит время возвращения.

Чтобы не терять времени даром, Хамидрашид отправил часть своих милиционеров на берег, чтобы вырубили жерди и сделали носилки для раненых, а потом понесли раненых к машинам у моста. И приказал ментам там дожидаться прибытия Руслана Волкодава. После этих действий оставалось только ждать...

В ожидании прибытия или разведчика, или отряда милиционеров сам эмир Дадашев тоже задремал, прижавшись спиной к речному обрыву. И так просидел до того момента, пока неслышно подошедший Дукваха не тронул его за плечо.

– Эмир... Начинает светать...

Другие менты, кто не спал, собрались рядом, желая послушать рассказ разведчика. У себя в джамаате Хамидрашид не позволял такое. Здесь же ему, наоборот, надо было, чтобы рассказ Дуквахи услышали.

– «Летучие мыши» полетели... – сказал Дукваха. – Вверх по берегу... Свой лагерь заминировали... Русло не минировали... Я смотрел... По руслу можно пройти...

– Подъем всем! – тихо скомандовал эмир. – Сейчас подойдет помощь, двинетесь в преследование...

– А ты? – спросил старший прапорщик Абдуллаев.

– Мы с Дуквахой дождемся своих людей, как и договаривались с Арсланом Мовсаровичем, и пойдем по вашим следам... Но не обязательно будем догонять... Надеюсь, больше вами командовать мне не придется. Перейдете под команду Руслана Волкодава... Капитан Сайдулаев... Слышали про такого?

– Слышали... Радости от такого командира не много... – отчего-то скривил физиономию старший прапорщик.

– Что так? – спросил Хамидрашид. – Чем опять недовольны?

– Волкодав, говорят, в своих так же охотно стреляет, как и в чужих... За малейшую провинность... Не лично, а посылает туда, где обязательно убьют...

– А тебе какая разница, кто тебя убьет... – ухмыльнулся эмир, утешая милиционера. – Что Волкодав, что Самурай... Пришел воевать, обязательно убьют, если ты воевать не научился... А Самурай тоже «волкодав»... Не зря их «волкодавами» зовут... Поможете одному Волкодаву победить другого «волкодава»... Им положено грызться... Два волкодава для такого тесного пространства – это слишком много...

Абдуллаев ничего не возразил. Он вообще, кажется, по характеру был человеком мирным, и непонятно было, зачем погоны нацепил.

– Они уже идут... – сказал кто-то со стороны.

Хамидрашид встал и поднял к глазам бинокль. Светало, и было уже хорошо видно, да и в том месте русла, где шли новые менты, склоны гор были не такими высокими, и светлее там стало раньше. Менты выдвигались по неширокому руслу тремя колоннами. Две колонны шли впереди по краям, прижимаясь к речным обрывам, одна по центру и немного отстав. Смысл такого передвижения, когда впереди были свои, остался неясен Хамидрашиду. Тем не менее, он вышел на середину русла встречать...

– Ты, значит, и есть тот знаменитый Руслан Волкодав... – протягивая руку для приветствия, сказал Хамидрашид, с интересом оглядывая жилистую, перетянутую ремнями в талии фигуру капитана милиции. Тот шел без бронежилета впереди центральной колонны и оказался рядом с эмиром уже после того, как две крайние колонны добрались до остатков двух отрядов милиции. Слово «знаменитый» прибавилось как-то само собой только по той причине, что воины обычно любят быть знаменитыми, а Дадашеву не хотелось сразу настраивать капитана против себя. Хотя и признавать его власть тоже не хотелось. «Знаменитый», таким образом, стало только формой вежливого общения.

– А ты и есть тот эмир, который уже два отряда моих коллег почти полностью «положил», а до «летучих мышей» так и не добрался... – пожимая руку, сказал Руслан Волкодав.

– Желаю тебе добраться до них быстрее... – недобро ответил Хамидрашид. Он встретил капитана приветливо, тот ответил хамством. Но эмира Дадашева смутить было трудно. – Я отсюда посмотрю, как ты будешь пробегать мимо меня в обратную сторону...

– Отсюда? – спросил Волкодав. – Ах, да... Подполковник Тамирханов говорил, что ты собираешь старую свою банду... И мне, наверное, придется, покончив с «летучими мышами», побегать еще и за тобой... Но я быстро бегаю и не устаю... Имей это в виду...

Волкодав шел на откровенный конфликт. Но и Хамидрашид отступать не желал.

– Спеши... Мой разведчик только что вернулся... Спецназ снялся с места и двинулся вверх по берегу... Кстати, чтобы тебе было с кем меня догонять... Имей в виду, что Самурай заминировал оставленный им лагерь...

– Когда они вышли? – спросил Волкодав.

– Дукваха! – переадресовал Хамидрашид вопрос помощнику.

– За пятнадцать минут до рассвета... – ответил Дукваха. – Пошли сразу в хорошем темпе...

– Сколько отсюда до лагеря?

– Два с половиной километра...

– Догоним... – уверенно сказал Волкодав. – Кто тут остался из недобитых? Встать в строй в боковые колонны... Вперед!..

Он даже не попрощался с Хамидрашидом. Но сам Хамидрашид насмешливо сказал в спину капитану:

– До скорой встречи... Будешь пробегать мимо, я помашу тебе рукой... И не забывай, что «летучих мышей» тоже часто «волкодавами» зовут...

Волкодав не обернулся. Но тоже что-то сказал. Хамидрашиду показалось, что тот просто выматерился. Известное дело, менты не умеют говорить иначе...

– Люблю смотреть собачьи бои... – сказал Дукваха. – Красивое зрелище...

Проводив колонны взглядом, Хамидрашид ушел под обрыв, где лежал его бронежилет, и сел на камень. Дукваха остановился рядом.

– Наглый парень этот Волкодав... – сказал разведчик.

– Самурай его быстро обломает... – заметил Хамидрашид, вытащил трубку и набрал номер капитана Рудакова.

– Самурай, я послал к тебе резвых парней... Они очень хотят встретиться...

– Менты Руслана Волкодава?

– Они самые... – подтвердил эмир. – Вместе со своим наглым командиром...

– Вижу, он тебе не понравился...

– Очень не понравился...

– Их скоро встретят другие резвые парни... Будет весело и тем и другим...

– Я не понял, что ты затеял... – признался Хамидрашид.

– Посмотрим, что получится. Если получится, ты будешь долго смеяться... Тебе еще предстоит пропустить эмира Дуташева. Он уже на подходе, по крайней мере, в долину уже спустился... Эмир, говорят, ментов не сильно жалует, так что ты не говори ему, что парни Волкодава уже прошли...

– Мне не хотелось бы обманывать Ширвани Ахметовича... Я его очень уважаю... – сказал Дадашев.

– А разве я прошу тебя обмануть? Не поставить в известность – это не значит обмануть... Но в любом случае, ты должен понять, что впереди будет не ловушка для эмира Ширвани, а ловушка для Руслана Волкодава. Дуташев только доставит Волкодаву несколько дополнительных приятных минут... Кстати, скоро впереди стрельба и взрывы будут, ты не реагируй... Это тоже элемент ловушки для ментов...

– Я понял.

– Как только пройдет Ширвани, тебе позвонит подполковник Джабраилов.

– Хорошо... Кажется, Ширвани Ахметович уже идет... Дукваха видит...

Хамидрашид убрал трубку и вышел опять на середину реки, чтобы встретить джамаат Дуташева, неторопливой змейкой приближающийся к бывшему милицейскому лагерю. Хамидрашида заметили, но старый эмир, должно быть, знал, кто его здесь должен встретить, и потому, получив сообщение, из задних рядов перешел в передовые. Все такой же резкий в движениях, хотя в его возрасте резкие движения, как и длительные быстрые марши, должны бы даваться с трудом. Тем не менее эмир Дуташев принимает непосредственное участие в каждой операции своего джамаата и всегда руководит действиями бойцов лично...

– Ты еще держишься, хотя «летучие мыши» сильно обломали твои зубы... – сказал эмир Ширвани Ахметович Дуташев, когда Хамидрашид двумя ладонями пожал протянутую ему руку – знак уважения.

– Они постарались... – сдержанно ответил Хамидрашид. – Мне пришлось собирать тех, кого я отпустил по домам, до лучших времен. Скоро они будут здесь...

– Ты так сделал? – удивленно спросил Ширвани Ахметович и поднял брови. – Ты растешь в моих глазах и становишься не по годам мудрым. Я сам думал поступить так же, но пока руки не доходят... С маленьким джамаатом я стал бы более незаметным, а если понадобится, то мог бы всех быстро собрать... Обязательно скоро так сделаю... Видишь, Хамидрашид, я тоже учусь у тебя... Это с моей стороны высшая похвала, которую можно услышать...

Хамидрашид покраснел. Старый эмир заметил это, но подумал, должно быть, что молодой эмир покраснел от скромности и удовольствия, тогда как самому Хамидрашиду было просто стыдно оттого, что он обманывает такого уважаемого человека. Знал бы Дуташев, что за бойцы придут в джамаат к Дадашеву, он разговаривал бы с ним иначе.

Хамидрашид склонил голову, чтобы не встречаться с проницательным взглядом старого эмира.

– «Летучие мыши» далеко ушли?

– Снялись за пятнадцать минут до рассвета...

– Эх, надо догонять... Ты извини, что не могу воспользоваться твоим гостеприимством... – старый эмир оглядел пустой лагерь. – Мы пошли...

Но не успел джамаат скрыться из вида, как издалека послышалась активная автоматная перестрелка. Один за другим раздавались взрывы ручных гранат и уханье подствольных гранатометов. Эхо быстро разнесло и перемешало эти звуки, и уже через несколько секунд невозможно было разобрать, что там творится вдалеке. Но впечатление складывалось такое, будто там идет большой и активный бой.

Хамидрашид поднес к глазам бинокль и увидел, как подогнал своих людей эмир Ширвани Ахметович Дуташев. Колонна дошла до поворота и стала быстро удаляться...

Звонок трубки спутникового телефона раздался сразу, как только прекратилась канонада в верхней части ущелья. Хамидрашиду почему-то не слишком хотелось отвечать подполковнику Джабраилову, но, если дал слово, более того, если почти что сам напросился на такой контакт, дело следовало продолжать. И вообще, просто так вот взять и выйти из всей операции, когда замешан уже и на одной, и на другой стороне, не получится. И потому Хамидрашид, не взглянув на определившийся номер, ответил, хотя и вяло:

– Я слушаю, товарищ подполковник...

– Что там у тебя, Хамидрашид? – спросил подполковник Тамирханов.

У эмира чуть дыхание не остановилось. Как хорошо, что Джабраилов и Тамирханов в одном звании! Слишком уж эмир позволил себе расслабиться после бессонной ночи, отдыха захотел и из-за этого чуть-чуть не попал впросак.

– Спать хочется, Арслан Мовсарович... – такой фразой Хамидрашид попытался выиграть время, необходимое для того, чтобы сосредоточиться.

– А ты думаешь, мне не хочется? Я даже, скажу честно, пытался уснуть, и времени пара часов выдалось, а вот не смог никак...

– Надеюсь, осталось не слишком долго... Тут такие силы подогнали, что...

– Времени у нас осталось действительно мало... – заявил подполковник. – Только до завтра... Завтра в одиннадцать ноль-ноль винтовка должна быть в руках у снайпера... Делайте что угодно, а «летучих мышей» перебейте... Я в долгу не останусь... Ладно, рассказывай обстановку...

– «Летучие мыши», как моя разведка доложила, снялись с лагеря за пятнадцать минут до рассвета. Прорваться вниз вчера не сумели, пошли вверх... Потом наши стали подтягиваться... Сначала проследовал Руслан Волкодав со своими... Собака – он и есть собака... Сразу лаяться начал... Посмотрим, как у него самого с Самураем дела пойдут...

– Говорят, он свое дело знает... – возразил подполковник, и в его словах звучало не утверждение, а надежда. – Волкодав сам когда-то солдатом в спецназе ГРУ служил. Говорит, знает манеру действий «летучих мышей»...

– Посмотрим... – мрачно повторил Хамидрашид. – За ним Ширвани Ахметович проследовал. С небольшим интервалом... Километров, наверное, на шесть, на семь отстает... Потом откуда-то сверху стрельба и взрывы слышались... Кто-то там еще воевал...

– Далеко?

– Да разве здесь определишь... Такое эхо гуляет... Звуки по ущелью далеко разносятся...

– Наверное, спецназ на заслон нарвался... По времени, если до рассвета вышли, уже пора бы... Они быстро ходят...

– Они быстро ходят... – согласился Хамидрашид. – А я дожидаюсь своих парней... Вот-вот должны прибыть... Тогда буду догонять...

– Хорошо. Догоняй. Будет что сказать, сразу звони... – бодренько закончил разговор Тамирханов. – Да, имей в виду, мне доложили, что неподалеку видели еще группу «летучих мышей»... Они даже не прятались, просто вошли в село, набрали воды из ручья и ушли своей дорогой... Может быть, это подкрепление Самураю... И может быть, такая группа не одна... Я уже всех предупредил... Нельзя давать им возможность соединиться...

– Я понял...

И не успел Хамидрашид убрать трубку, как раздался новый звонок.

– Хамидрашид? – спросил незнакомый голос.

– Я слушаю...

– Подполковник Джабраилов... Меня зовут Завгат... Можешь так называть... Ну что, парень, будем вместе работать?

– Будем, парень... – ответил Хамидрашид с легким вызовом.

– Тогда обернись, познакомимся лучше...

Хамидрашид резко обернулся. На обрыве, прямо над его головой, стояли восемь вооруженных людей и смотрели на него с улыбками, радуясь эффекту своего неожиданного появления. Один из них, стоящий дальше других, держал в руках трубку, но убрал ее уже на глазах эмира и, шагнув вперед, спрыгнул с обрыва и протянул Хамидрашиду руку.

– Будем знакомы... Завгат Джабраилов...

– Как вы подошли? – спросил удивленный больше своего командира Дукваха. – Я только что склон просматривал...

– Пешком, – невозмутимо ответил Джабраилов. – На четырех конечностях... Ты, эмир, как я понял, с Тамирхановым только что беседовал... Как у него настроение?

– Спать хочет... – Хамидрашид воспользовался уже опробованным приемом, чтобы прийти в себя. – Не только мы не спим, но и он тоже... Но... Вас же десять человек должно быть...

Он опять в уме пересчитал офицеров.

– Мы посты выставлять не забываем... – без назидательности сказал подполковник. – А что касается сна, то, думаю, час у нас есть, чтобы отдохнуть... Через час, если Самурай даст сигнал, выступим... Отдыхай... Нам это тоже, кстати, не помешает...

Как обычно бывает, когда нужно, сон не идет, только лишь становится доступным. Хамидрашид свернул бронежилет вместо подушки, на него свой бушлат пристроил и прилег над обрывом под кустом и долго лежал, осмысливая свое положение. А осмыслить было что...

Только вчера еще он был сам охотником за милиционерами, сам с удовольствием бы подготовил для них засаду на дороге, взорвал бы фугас под машиной, а потом расстрелял бы оставшихся в живых. Одновременно он и сам был гоним теми же милиционерами, с которыми рядом потом шел, чтобы уничтожить спецназовцев ГРУ и убить Самурая. И «летучие мыши», в свою очередь, тоже считали Хамидрашида своей законной добычей и много раз устраивали на него охоту. Потом внезапно эмир оказался на противоположной стороне, точно зная уже, что менты оказались не союзниками, а предателями, собирались только использовать его опыт и готовы были потом, когда надобность в Хамидрашиде отпадет, выстрелить ему в спину. Сейчас он опять против ментов, но теперь уже идет одной дорогой вместе со спецназом ГРУ. Стоит ли от спецназовцев ожидать выстрела в спину? В этом Хамидрашид сомневался. Если манеры ему были хорошо известны, то в «летучих мышах» он видел воинов, причем воинов хороших, а хорошие воины воюют, но не убивают по-предательски. И еще он был уверен, что слово Самурая твердо и Самурай сам пожелает встретиться с эмиром в честном бою один на один, как воин с воином. И это обоюдное желание было какой-то гарантией его личной безопасности сейчас.

Задачи тех, кто сейчас давал распоряжения ментам, были Хамидрашиду понятны. Но он в дополнение к этому прекрасно понимал и другое – идет обыкновенная борьба за власть. Предположим, покушение будет удачным... Что это изменит? Что это изменит лично для него, для Хамидрашида? Что это изменит для многих других, таких же, как он?

Ничего не изменит. У власти будут другие люди, сменят и более мелких начальников и чиновников, и все будет продолжаться в том же духе, как шло раньше. Россия из своих лап Чечню не выпустит, значит, тот, кто сменит нынешнего президента, будет опять делать то, что угодно России. А будет ли он так же силен, как Кадыров, – еще неизвестно...

При любом раскладе событий, Хамидрашид ничего не выигрывает и ничего не проигрывает. Он только останется тем же, чем был раньше – день и ночь гонимым эмиром джамаата, только теперь уже потерявшим почти всех своих людей, и потому менее сильным, и потому эти гонения станут для него бесконечными... И людей своих он потерял в столкновении со спецназом ГРУ, но по вине ментов, и винил в этом не «летучих мышей», а только ментов и лично подполковника Тамирханова. Теперь Тамирханов, бывший друг отца Хамидрашида, тоже стал «кровником». Коварным врагом, с которым нельзя вступить в честный поединок, как, скажем, с Самураем. Самурай – враг, но не «кровник». Самурай враг, которого можно уважать. Такие враги иногда даже друзьями становятся...

И при этом Хамидрашид отлично запомнил еще одно обещание Самурая – помощь в доступе к другому «кровнику», который появится на месте развязки всех нынешних событий... Это для эмира Дадашева было даже более важным, чем сама развязка...

С этими мыслями Хамидрашид заснул, полностью полагаясь на часовых, выставленных подполковником Джабраиловым, зная, что на спецназ ГРУ можно положиться, а на офицеров ОМОГ положиться можно тем более. Это не менты, считающие, что их должны бояться и этот факт обеспечивает их безопасность.

Эмир не видел снов, до такой степени он устал и измотался не столько физически, сколько морально. И потому показалось, что проснулся сразу после того, как закрыл глаза, хотя сразу глянул на часы и определил, что проспал больше трех часов как убитый. Спецназовцы были уже на ногах, и все как один смотрели в сторону верхнего ущелья. Хамидрашид встал, следом за ним и Дукваха поднялся, тоже прислушиваясь.

Русло, как рупор или раструб, несло вниз не воду пересохшей реки, а тяжелые звуки активного боя. Но если группа Самурая пропустила мимо себя и сильный отряд Руслана Волкодава, и вооруженного четырьмя минометами Ширвани Ахметовича Дуташева с его боеспособным джамаатом, то кто и с кем воевал там, в верховьях?

Хамидрашид начал, кажется, понимать, что за хитрость придумал Самурай, на что он надеялся. И когда тяжелым визгом, а потом и увесистыми басами заговорили минометы Ширвани Ахметовича, все стало окончательно ясно. Не ясно было только одно – как Руслан Волкодав, имея тепловизоры, прошел мимо группы Самурая и ничего подозрительного не заметил. Как Ширвани Ахметович, имеющий в своем джамаате опытных, все видящих разведчиков, не просмотрел все берега... Впрочем, наверное, и подсказка Дуквахи о заминированном лагере сыграла свою роль, и раздавшиеся впереди первые звуки боя так поторопили оба отряда, что им было не до берегов и не до заминированного лагеря...

– Хорошая канонада... – сказал Хамидрашид. – Патронов не жалеют...

– Первую канонаду ты успешно проспал... Она была ближе, но слышалась, конечно, не так громко... Но главное началось только теперь...

– Я проспал что-то? – не поверил Дадашев.

– А я слышал... Это недалеко стреляли... – согласился со спецназовцами Дукваха.

Дукваха обманывать не будет. Значит, Хамидрашид в самом деле так умотался, что его даже стрельба не разбудила...