Сундук стоял в кабинете Максимыча. Красивый сундук, стилизованный под простецкую старину, с декоративной оковкой по стенкам и крышке. И даже сам Максимыч, несмотря на «болезнь», приехал в «Вальгаллу», чтобы посмотреть, как пройдет завершающий этап. Правда, за рулем его «Лендкрузера» сидел какой-то молодой омоновец. С «высоким давлением» сесть за руль демонстративно полковник не решился. Даже в присутствии президента «Вальгаллы» Счастливый, за один день привыкший командовать, распоряжался всем. Он опять был в камуфляже и в «краповом» берете и вид имел вполне боевой, хотя и слегка суетился. Максимыч на эту суету посматривал чуть ревниво, наверное, нервничал, отчего у него по-настоящему повышалось давление, но молчал, не решаясь показывать всем свою ревность.

Встретившись со Станиславом в коридоре незадолго до первого инструктажа, Счастливый с добрейшей, хотя и слегка высокомерной улыбкой поинтересовался:

– Ну что, спецназовец, время на раздумья вышло. Ты скажешь мне что-то разумное, доброе и вечное в ответ на мое предложение?

Рядом никого не было, но майор тем не менее говорил шепотом, и Ратилов даже обеспокоился, сможет ли уловить слова микрофон диктофона. Тем не менее ответил на улыбку майора не менее приветливой улыбкой.

– Смысла в этом сотрудничестве не вижу, поскольку не вижу среди курсантов достойных соперников. Думаю, что справлюсь и без посторонней помощи. А если сам справлюсь, зачем мне с кем-то делиться? И вообще, товарищ майор, я по характеру максималист – или все, или ничего. С такими принципами я себя лучше чувствую в жизни.

– Гордыня человеческая – один из самых страшных смертных грехов, – назидательно сказал майор. – Слышал, наверное, что во времена настоящего христианства актеров запрещали хоронить на освященной земле и хоронили только рядом с самоубийцами за пределами кладбища? Это потому, что у них во главе всего гордыня стоит. Они к гордости стремятся, без нее жить не могут. Не возгордись…

– Алчность, товарищ майор, тоже грех не из легких. И еще обман – тоже из той же серии…

– И жадность… – отпарировал Счастливый.

– Чья? Ваша? Конечно… А у меня не жадность превалирует, а необходимость. Так что извините, сотрудничество у нас с вами не получается.

Счастливый от таких слов несчастным себя не почувствовал, и Ратилов еще трижды видел, как майор наедине беседовал с другими курсантами. Может быть, выбирал одного-единственного, может быть, всех сразу – в надежде, что кому-то из них будет сопутствовать удача. Возможно, все и отказались; но приятного в ситуации было мало, и к этим курсантам следовало присматриваться внимательнее. Но нового Станиславу, уже информированному и принявшему кое-какие меры, майор сказать ничего не мог, кроме того, где он спрячет ключ. А этого он скорее всего и сам еще не знал, потому что на острове не был.

Курсантов позвали в кабинет президента. Помещение было небольшим; тем не менее поредевшая в численном составе группа там поместилась, хотя стоять пришлось плечом к плечу. Максимыч сидел за своим столом. Рядом с ним стояли майор Базука и подполковник Веснецов, а перед столом, торжественно на всех поглядывая, встал майор Счастливый.

Едва курсанты замолчали в ожидании, Счастливый подошел к сундуку и открыл крышку.

– Вот здесь, в этом сундуке, в старинном предмете русской мебели, лежит чемоданчик, а в нем – миллион рублей. Тот самый миллион, за который вы готовитесь перегрызть друг другу глотку. Надеюсь, что зубы у вас острые и просто так этот миллион никому не достанется. Постараться придется. Проявить и силу, и находчивость, и хитрость. Мы специально поставили здесь сундук, а не сейф, чтобы вы помнили свои национальные корни. А то со времен Петра Первого, когда он устроил для России европейское иго, которое по сей день не закончилось, все национальное из обихода народа усиленно изгоняется. Но вы должны помнить, кто живет в наших городах, кто строит их, кто работает на заводах. Не тех должны помнить, кто на базарах торгует, а других людей, простых. Мы для того и учили вас здесь уму-разуму, чтобы вы оградили простых соотечественников от базарных торговцев и бандитов. Помните свои корни. Сундук как в народных сказках, а к нему ключ. Миллион рублей – именно рубли, а не долларовый эквивалент. Национальная валюта. Я сейчас закрою замок и всем вам покажу ключ, чтобы запомнили. Внимательно смотрите. Для чего это нужно, вам объяснит майор Базука. А я уеду с ключом, чтобы позже с вами встретиться.

Майор Счастливый закрыл навесной замок на сундуке, прошел перед курсантами, держа ключ перед своим носом, показывая всем, и, ухмыльнувшись, вышел из кабинета, уступая место майору Базуке, который выглядел слегка озабоченным. Тем не менее говорил он доходчиво и ясно, объясняя курсантом все, через что им предстоит пройти. Базука не торопился и не искал красивых фраз, но, объясняя, не упустил, кажется, ни одной мелочи. В заключение майор задал вопрос:

– Всем все понятно?

– Ясно все, – за всех сказал Вадим Караваев. – Будем ломать друг друга.

– Постарайтесь не переусердствовать, – попросил Базука. – Автобус ждет внизу.

При входе в автобус подполковник Веснецов вручал каждому по деревянному ножу из той коллекции, что использовал майор Счастливый на своих занятиях.

– Зачем это? – спросил Славик.

– И для самозащиты, и для нападения. Лучше для первого… – посоветовал подполковник.

Конечно, деревянный нож – оружие никакое. И все же это тоже оружие, и вывести противника из строя можно и таким ножом. Поэтому вооружились все, даже Станислав сунул нож в нарукавный карман своей куртки.

На сей раз группа обошлась всего одним автобусом. Поехали сразу, как только все расселись. И Веснецов устроился вместе со всеми. Только майор Базука поехал на своей машине, и не за автобусом, а впереди, словно показывая дорогу. Полковник Самохвалов остался в школе, но сидеть там в одиночестве и ему, наверное, смысла не было. Впрочем, уехал Максимыч или остался, это никого не интересовало. Курсанты были сосредоточены на своих мыслях, и даже обычной болтовни не было слышно.

Из города выехали довольно быстро. Повезло с отсутствием дорожных пробок. А за городом больше часа ехали по шоссе, потом свернули на боковую асфальтированную дорогу, которая вскоре сменилась растресканной и пыльной грунтовкой. Пришлось закрыть форточки и потолочные люки, чтобы не дышать пылью. «Лендкрузер» так и ехал впереди автобуса и являлся основным поставщиком пыли для группы. Однако, похоже, майору Базуке первому надоело поднимать пыль, и он остановился. Автобус встал рядом.

– Выходим! – дал команду подполковник Веснецов, исполняя, несмотря на звание, роль младшего офицера в преподавательском корпусе «Вальгаллы». – Документы и то, что может промокнуть, пожалуй, лучше отдать мне. Я буду встречать вас на берегу, когда вернетесь с острова. Можете не волноваться, не потеряю…

Кто-то отдал документы. Ратилов, переглянувшись со своими парнями, отрицательно покачал головой. Еще накануне вечером они вместе подобрали для этого камень на пригорке перед озером, под который, уложив предварительно в пластиковый пакет, можно было бы спрятать документы. Возвращение к подполковнику обещало дополнительную потерю времени, а потерь лучше было избежать.

Роль старшего офицера опять исполнял майор Базука, который развернул на капоте своей машины карту и показал, куда следует бежать. Карта была никуда не годной в сравнении с той, что вечером перебросил на компьютер Ратилову капитан Маковеев. Да и рассмотреть карту майор не дал, словно очень торопился.

– Все. Направление определяйте сами. Вперед!

Хотя старт был дан, побежали не все сразу. Большинству требовалось сориентироваться по солнцу и подумать. В боевой обстановке, как сразу отметил старший лейтенант, с такими раздумьями быстро угодишь под автоматную очередь. Сам он возглавил свою группу и, как было обговорено вечером, взял такой темп, который большинству был просто не по силам. Даже тренированные товарищи Ратилова с трудом за ним успевали. Остальные быстро отстали. А лесной массив, заросший густыми кустами и молодыми соснами, закрыл видимость. Только в лесу Станислав сбросил темп и позволил товарищам догнать себя.

На бегу не разговаривали. Да и не о чем было, потому что все обговорили с вечера – и даже прошли в темноте по предполагаемой дистанции. Правда, автобус высадил их чуть дальше, а вечерняя проверка основывалась на выборе кратчайшего маршрута до озера. Но группа быстро вышла на тот самый кратчайший маршрут, который вынуждена была вскоре удлинить, чтобы по дуге обогнуть болото.

Болото обогнули, потом пробежали через несколько пригорков и обогнули каменные карьеры, что еще более удлинило путь. Тот, кто не просчитывал маршрут, долго будет плутать в этих местах. Значит, группа Ратилова обеспечивала себе больший запас времени.

Четыре километра, которые составляли маршрут, преодолели бегом. И скоро с высокого пригорка увидели издали зеркало озера. Станислав ориентировался на местности так, словно провел здесь многие годы. Быстро нашли памятный камень, спрятали документы и сразу двинулись дальше. Спустившись с пригорка, но не выходя из леса, свернули чуть в сторону, где еще ночью припасли два бревна средней толщины и две лопаты. С этими бревнами на плечах, сгибаясь под их тяжестью, пробежали мимо машины майора Базуки, который смотрел на группу Ратилова с удивлением. Со стороны, от воды, наблюдал за ними и подполковник Веснецов, и два омоновца, стоящие рядом с ним. Они только что ополоснули в озере лица, стояли мокрые, моргали и, кажется, не совсем понимали, что здесь происходит.

Бревна упали в воду. Их быстро подогнали одно к другому и сели верхом, заменяя связку удержанием ногами.

– Где взяли? – крикнул майор Базука.

Ратилов рукой махнул, показывая. В лесу действительно лежало еще полтора десятка бревен, и воспользоваться ими мог любой. Но вот лопат больше не было. Их привез еще вечером Василий Макаров. Если бы он привез настоящие весла, сразу стало бы ясно, что группа готовилась к плаванию. Лопатами грести было, конечно, тяжелее, но скорость с такими веслами была выше, поскольку плоскость лопаты больше плоскости весла. Несвязанные бревна, на удивление, держались одно за другое прочно и не спешили разбежаться в разных направлениях. Курсанты сразу поплыли. Первыми грести начали Макаров с Караваевым. Скорость импровизированного плота оказалась гораздо выше, чем средняя скорость пловца. Преследователей пока видно не было; первые из них появились на берегу только тогда, когда группа Ратилова проплыла уже треть дистанции. Искать бревна никто больше не догадался, а догнать передовую группу вплавь было невозможно. Тем не менее курсанты поплыли. Отказаться от плавания значило сразу выйти из игры. Надежды отставшим добавляло то, что ключ еще предстояло искать, а это могло вылиться в дополнительную потерю времени…

– Бросай якорь, – скомандовал Макаров, вставая ногами на дно и подталкивая бревна к берегу, где находилась большая резиновая моторная лодка. – Добрались до порта назначения.

Караваев помогал ему вытащить бревна, а Станислав со Славиком уже двинулись быстрым шагом в сторону избушки, крыша которой виднелась над высокими кустами. И только в это время на берег навстречу им вышли два омоновца и Счастливый. При виде первой группы на лице майора возникло недовольное выражение, но он быстро овладел собой и улыбнулся.

– Что я говорил? Эти первыми и добрались. Да еще на катамаране. Непонятно только, почему без паруса.

Ратилов даже не остановился, пройдя мимо майора, как мимо дерева или камня. Славик последовал примеру старшего лейтенанта. Оба слишком спешили, чтобы вступать в разговоры. До избушки добрались быстро. На двери висел замок, но ключ был здесь же, в замке. Один поворот – и дверь открылась. И началось самое сложное – поиск.

Сначала Станислав применил обычный метод поиска, называемый «Куда спрятал бы я?» Сам старший лейтенант положил бы ключ на самое видное место. Видных мест было много, но ни одно из них подарок для поисковиков не приготовило. Тогда Ратилов и Славик сменили систему и стали искать, внимательно исследуя участок за участком. Ключа не было нигде. К поиску подключились Макаров с Караваевым, но и это помогло мало.

Поиски продолжались, когда сразу три человека переступили порог и перевели дыхание. Все трое были мокрые после плавания, а раздеться из них догадался только один. С него с одного не стекала вода. Но на такие мелочи никто внимания не обращал. Убедившись, что Ратилов успеха еще не достиг, прибежавшие, почувствовав азарт, стали заново обыскивать места, уже прощупанные группой старшего лейтенанта. Макаров с Караваевым уже хотели забраться на чердак, когда Станиславу пришла в голову неожиданная мысль. Майор Счастливый – человек хитрый. Мало того, он большой любитель поиздеваться над неудачниками, понасмехаться над теми, кто что-то делает не так. Подобный человек не сможет избавиться от своих привычек. Следовательно, и ключ он должен был бы спрятать так, чтобы иметь возможность понасмехаться. Выйдя на крыльцо вместе с другими членами своей группы, он объяснил свою мысль. Это, однако, не помогло никому определить, где спрятан ключ. И только сам Станислав вдруг сообразил.

– Знаю…

Чуть сдвинувшись в сторону, чтобы его не было видно из самой избушки, куда только что буквально ворвались еще четверо мокрых курсантов, старший лейтенант снял со щеколды замок и вытащил из него ключ.

– Тот самый, – констатировал Макаров. – И замок такой же. Ну и бестия этот Счастливый…

Еще трое курсантов из последней группы бежали к избушке. Ратилов зажал ключ в ладони.

– Не нашли? – в вопросе опоздавших звучала надежда.

Ратилов плечами пожал и неторопливо спустился с крыльца. Опоздавшие ринулись в избушку. Дорога была свободна, и можно было не опасаться, что кто-то попытается помешать.

– Погнали… – позвал Ратилов. – Бегом…

Увидеть их из избушки можно было только через запыленное окно. Но кто-то, должно быть, в ненужный момент подошел к окну. Девять человек бросились преследовать беглецов. А дистанция до озера небольшая. Создать запас времени для того, чтобы успеть спустить на воду бревна, здесь трудно.

– Бегите, – сказал Вадим, замедляя бег. – Мы с Васей их задержим…

Ратилов отговаривать не стал, посчитав это нормальным явлением – точно таким же, как прикрытие в настоящем бою. А такое мощное прикрытие, как мастер спорта международного класса по боевому самбо и бывший старший лейтенант спецназа внутренних войск, могло обеспечить необходимый запас времени. И прикрытие со своей задачей справилось. К месту свалки навстречу Станиславу и Славику пробежала группа омоновцев. Ратилов не обернулся. Он уже видел бревна, вытащенные на берег. Еще десять шагов, и…

Еще десять шагов, и Станислав увидел, что рядом с бревнами нет лопат. Тут же стоял и улыбался, довольный собой, майор Счастливый, переглядывающийся с двумя омоновцами.

– Лопаты где? – спросил Ратилов не с угрозой, но довольно серьезно.

– Не припомню, чтобы я брал на себя обязательства по их охране, – все так же улыбаясь, сказал майор.

– В лодку! – скомандовал Станислав.

– Э-э… – возмутился Счастливый, еще не полностью понимая, что происходит. – А вот лодку я вам и не предоставлю. Это мой персональный транспорт…

Ратилов как раз проходил мимо него и, что происходит, объяснил без затруднений. Майор хотел было загородить дорогу, но рука старшего лейтенанта, резко совершив короткое откидывающееся движение, почти мимоходом, незаметно для взгляда со стороны нанесла удар в челюсть тыльной стороной кулака, практически только костяшками пальцев. При этом к разгибу руки, увеличивая резкость, добавился одновременный отброс самой кисти. Третьим составляющим компонентом удара явилось сжатие кулака только в момент соприкосновения с челюстью. И Счастливый, раскинув руки, рухнул в песок.

Омоновцы среагировали и ринулись на выручку майору. Один из них сразу свалил Славика, но тот двумя руками вцепился крепкому парню в шею, не позволяя себя бить. Вместе они повалились на песок. Станислав же со своим мощным противником, чуть опоздавшим, справился быстро и одним движением. Мощному и массивному телу нужен был разгон, чтобы обрести свою природную мощь, что омоновец и пытался сделать. А старший лейтенант к этому разгону добавил резкое движение навстречу и встретил челюсть противника основанием своей ладони. После этого осталось малое: подойти к катающимся по песку Славику и второму омоновцу, дать им возможность остановиться и опять же основанием ладони нанести удар в затылок. Славик освободился, вскочил на ноги и первым запрыгнул в лодку. Двигатель был без кнопочного стартера, но завелся с первого же рывка шнура. Теперь уже никакая погоня была не страшна. Другой лодки на острове не было…

– А где Счастливый? – спросил майор Базука, когда резиновая лодка легко выскочила на песок, винт завяз в песке и двигатель заглох.

– На острове. Загорает на песке.

– А на чем же он поплывет? – слегка растерянно поинтересовался подполковник Веснецов.

– Махнулись не глядя: мы ему – лопаты, он нам – лодку…

– Хороший обмен. Майор не возмутился?

– Не успел.

– Потом не возмутится?

– Я сумею его уговорить. Лодка свободна, можно сплавать за ним.

Веснецов сел в лодку. Базука пошел к своей машине, понимая, что Ратилов со Славиком уже направляются в «Вальгаллу». А они сами, не переводя дыхания, устремились в сторону пригорка, на котором оставили документы. Документы забрали все, не только свои. Свои Станислав положил в карман, остальные передал Славику на хранение. И сразу двинули в сторону дороги. Теперь бежать пришлось не туда, где их высадил автобус, а чуть в сторону – в место, которое старший лейтенант обозначил на карте как место стоянки «Газели». Но бежали уже не так быстро, чтобы задыхаться, потому что погоня уже отстала и у нее не было машины, чтобы догнать.

«Газель» стояла на месте неподалеку от дороги, ключи оставались в замке зажигания. И даже водителя было видно: он стоял метрах в пятидесяти и беседовал с двумя омоновцами. Там же находились и две женщины – видимо, пассажирки «Газели». Машина завелась сразу. В зеркало заднего вида Станислав увидел, как побежал за уходящей «Газелью» водитель, как он размахивал руками, крича что-то. Но поворот быстро скрыл машину из вида.

– Посмотри документы, – сказал Ратилов, – должны быть в бардачке.

Славик достал и документы на машину, и водительское удостоверение. Всмотрелся в фотографию, довольно хмыкнул:

– Надо же, водила на тебя похож. Вот же подобрали…

До города доехали, как показалось, не быстро, хотя быстрее, чем полагается. Но в предписания правил вписывается редкий водитель. А уже в городе старший лейтенант предпочел не нарушать правила и ехал спокойно до самых ворот «Вальгаллы», чтобы не привлекать к машине лишнего внимания. В воротах стояли омоновцы с охранниками, и президент школы, как оказалось, тоже не поспешил уехать.

– Машины угонять нехорошо, – пожурил Максимыч.

Должно быть, омоновцы там и здесь поддерживали друг с другом связь.

– Зато эффективно, – возразил Станислав. – Кабинет открыт?

– Иди…

Добраться до кабинета было несложно. Максимыч с омоновцами двигались следом и вошли в двери сразу за курсантами. Старший лейтенант достал ключ и присел перед сундуком, приподнимая левой рукой замок. В голове мелькнула мысль о том, что вдруг произошла ошибка и ключ окажется другим, несмотря на похожесть замков. Но ключ провернулся на два оборота без проблем. И в этот момент периферийным зрением Станислав заметил, как переместились ноги стоящего рядом Славика. Ситуация просчитывалась легко. Чтобы заглянуть в сундук, ноги должны были разворачиваться в противоположную сторону. А так они разворачиваются только для подготовки сильного и размашистого удара. Даже подумать не успев, Ратилов сместился в сторону – локоть Славика лишь едва коснулся его плеча, а в крышку сундука ударил деревянный учебный нож, который до этого нацеливался в затылок Ратилову.

По логике боя следовало наносить удар до того, как противник вышел из неустойчивого положения после промаха. Но Станислав из-за удивления промедлил и только обернулся, давая Славику возможность подготовить новый удар.

Однако нового удара не последовало.

– Извини, Стас, – деревянный нож отлетел в сторону. – Мысли о миллионе в голову ударили… Замкнуло что-то. Извини.

Старший лейтенант пожал плечами, отвернулся, оставляя спину и голову открытыми для повторной атаки, но не выпуская из поля зрения ноги Славика, и открыл крышку сундука. Чемоданчик оказался в его руках. Теперь уже никто не имел права напасть на него.

– Поздравляю тебя, спецназовец. Предварительно поздравляю. Но майор Счастливый имеет к тебе претензии. Поэтому мои поздравления могут оказаться преждевременными. Сейчас он подъедет, разберемся. Я не думаю, что твои действия были нарушением правил, но Счастливый считает иначе.

– В правилах где-то говорилось, что я не имею права воспользоваться транспортом, который занят на обслуживании конкурса?

– Вообще-то это предполагалось, – сказал из-за спины Максимыча омоновец. – Это естественно и, мне кажется, вообще обсуждению не подлежит. Тем более при захвате было совершено нападение на представителей милиции.

– В правилах есть запрет на это? – стоял на своем Ратилов. – Если есть, то было ли это доведено до нас? Не было. О чем может быть разговор? А представители милиции находились в это время не на службе, и я вообще могу предположить, что это были не представители милиции. Сколько случаев произошло в последнее время, когда бандиты грабят, надев милицейскую форму. Я имел право на такую мысль и такие ощущения. Обстоятельства меня толкнули.

– Какие обстоятельства?

– Мы приплыли на остров на бревнах, используя вместо весел лопаты. Счастливый вместе с омоновцами похитили их. Я был вынужден воспользоваться лодкой. И пусть будет благодарен, что я не догадался взять у него ключи от «Лендкрузера». На нем я доехал бы быстрее.

За окном послышались голоса. Если бы приехал капитан Маковеев в форме сотрудника ДПС, слышно было бы двигатель российской машины. Значит, это Счастливый с Базукой. И в самом деле в коридоре послышались торопливые шаги. В двери вошли Базука, Счастливый и Веснецов. Майор Счастливый подошел к Ратилову вплотную, испепеляя старшего лейтенанта взглядом. На подбородке майора светился красивый кровоподтек размером с грецкий орех.

– Ну и что? – челюсть у майора была явно повреждена, и говорить ему было сложно.

– На пару секунд в сторону, товарищ майор… – спокойно предложил Станислав, проходя мимо пришедших офицеров за дверь, но не выпуская из рук чемоданчик с деньгами.

Счастливый последовал на ним. Другие не вышли, понимая, что за дверью будет происходить разговор тет-а-тет.

– Что? – спросил Счастливый.

Станислав поднял руку с чемоданчиком и показал на свой рукав.

– Синяков под глазами я вам не оставил, следовательно, смотреть можете нормально. Видите, вон там, в рукаве…

– Что там?

– Диктофон. С записью ваших деловых предложений. Это по большому счету называется «откатом». Еще это называется коррупцией. Как, вы думаете, посмотрят на ваши предложения другие преподаватели школы?

– Понял… – прошептал майор.

Они тут же вернулись в кабинет.

– Я снимаю претензии, – сказал Счастливый.

– И во сколько, спецназовец, тебе это обошлось? – спросил Максимыч.

– В обещание придать лицу майора симметрию – сломать челюсть с другой стороны. У меня как раз сейчас левая свободна.

Счастливый промолчал, но общее внимание было опять привлечено шумом во дворе. На сей раз и двигатели российских машин были хорошо слышны. Полковник Самохвалов выглянул в окно, нехорошо хмыкнул.

– Похоже, Ратилов, «гиббоны» по твою душу пожаловали. Не будешь машины угонять… Деньги, кстати, можешь в моем сейфе оставить.

– Не доверю, – сказал Станислав как раз в тот момент, когда в дверь вошли три вооруженных автоматами сотрудника ДПС и человек в гражданском, в котором Ратилов узнал водителя «Газели».

– Вот он… – показал водитель, сразу определив угонщика. – Я его хорошо запомнил.

Макиавелли посмотрел на президента «Вальгаллы».

– Извините, товарищ полковник…

– Не имею права мешать сотрудникам дорожно-патрульной службы в выполнении своего служебного долга, – чем-то довольный, сказал Максимыч.

Станислав вернулся в «Вальгаллу» через сорок минут, уже без чемоданчика. Там еще никто не разошелся, и к этому времени автобус привез остальных курсантов. У многих лица были со следами побоев. Видимо, Вадим с Василием преподнесли урок численно превосходящим силам противника.

– Как выкрутился? – спросил удивленный подполковник Веснецов.

– Дорого это стоит, – недовольно ответил Ратилов.

– А деньги где? – спросил Максимыч.

– Уже положил себе на счет. В Сбербанке очереди не оказалось.

– Ловко ты работаешь… Ладно. Пиши расписку в получении денег.

– А я разве получал что-то? – пошутил старший лейтенант и увидел, как резко нахмурился полковник, не расположенный к шуткам.

– Пиши, пиши… Потом маленький банкет будет. А завтра я представлю тебя человеку, который возьмет тебя на работу. Будь готов заработать второй миллион. Хорошо бы к этому моменту переодеться в цивильный костюм. Если деньги остались, купи. Лучше темного цвета. Да, еще вопрос… Загранпаспорт у тебя есть?

– Нет.

– Нужно срочно оформить. Предполагается поездка на обучение за границей. У хороших специалистов международного уровня. Пиши расписку…

И придвинул Станиславу лист бумаги с ручкой.

– А карандаша у вас нет? – издеваясь, спросил старший лейтенант. – Поострее заточенного… Или карандашом расписки не пишут?

И явственно заметил, как испугался Максимыч, принимая эти слова за намек.

Банкет был даже не банкетом, а просто небольшой выпивкой с минимумом закуски. После этого все вместе, но по-прежнему разбившись на группы, курсанты вышли из здания школы и разбрелись в разные стороны. Славик не поднимал голову и держался чуть в стороне от всех, хотя Станислав ни словом не обмолвился о его срыве в последний момент.

– Завтра нас будут трудоустраивать, – сказал Вадим Караваев.

– Что-то прояснилось? – поинтересовался Ратилов.

– Не слишком ясно. Завтра встреча с генеральным директором ОП «Тор». Я не думал, что нас тоже в охранники потянут. Причем всех: и победителей, и побежденных, вслед за теми, кто сразу отсеялся. Не понимаю системы.

– Насколько мне известно, они занимаются не только охраной, – заметил Ратилов. – В охрану возьмут как раз тех, кто отсеялся, уровнем выше возьмут тех, кто все испытания прошел до конца, но не стал победителем, а следующий уровень – ваш. Для вас дела будут особые.

– Какие?

– Это тебе завтра объяснят, но тоже скорее всего не сразу. Я могу только предполагать, что вас начнут обучать стрелять из автоматов, похищенных в отделе вневедомственной охраны.

– Откуда такие данные? – спросил Макаров.

– Из ФСБ.

– То есть мы попадем туда, куда стремились? – напрямую спросил Вадим.

– Скорее всего, да. Рекомендую не действовать самостоятельно и поддерживать связь с ФСБ. В крайнем случае вам помогут. Могу дать телефон.

– Спасибо, – отказался Вадим. – Цели у нас с ними одни, а пути достижения разные. Мы лучше сами справимся. Славик поможет.

Славик посмотрел не на Караваева, а на Ратилова.

– Поможет, – согласился Станислав. – Он держался молодцом. На берегу заблокировал омоновца и дал мне возможность отработать.

– Куда сейчас подадимся? – спросил Макаров, позевывая.

– Кто куда, а мне отчет писать следует. В ФСБ показываться нельзя, придется работать на квартире у капитана Маковеева. Так мы договорились. Мне не рекомендовали сегодня ночевать на своей квартире. Во избежание риска. Значит, буду ночевать у капитана. У него жена с детьми отдыхать уехала, никому не помешаю.

– Много не пейте, – посоветовал Макаров.

– Я никогда не пью много. Я чаще даже мало не пью, – усмехнулся Станислав.

Макиавелли, как и договаривались, ждал Станислава дома. Работа над отчетами заняла весь остаток дня. Ратилов плохо печатал, и набор на компьютере с его слов делал капитан, причем сразу редактировал. Распечатывать материалы не стали, собираясь передать их руководству в электронном виде, поскольку многие материалы сопровождаются записями с диктофона, которые тоже лучше прослушивать с компьютера. Уже стемнело, когда закончили работу, и в это время Макиавелли позвонили на городской номер. Поговорив из другой комнаты, капитан вернулся к Ратилову и задумчиво почесал нос.

– Какие-то проблемы? – поинтересовался Станислав, слышавший отдельные слова и сообразивший, что разговор идет в том числе и о нем.

– Есть проблемы, но навскидку не могу сообразить, как они скажутся на наших делах. Только что большая группа кавказцев полностью разгромила и подожгла здание школы «Вальгалла». Значит, обоюдное действие уже началось…

– Что такое «обоюдное действие»?

– Действие, которое задумал развить человек, к которому ты поедешь в Лондон. Он, по всей вероятности, попытается сделать из тебя крупного террориста-боевика, который должен будет действовать в России против всех надоевших россиянам иноплеменников – кавказцев, азиатов, китайцев, вьетнамцев и прочих иноземцев.

– Кто это такой мудрый?

– Бывший миллиардер и олигарх, бывший секретарь Совета безопасности России, ныне эмигрант, выдачи которого требует у Лондона наша генпрокуратура. А он отвечает за организацию провокаций в России. И хорошо их оплачивает. Максимыч общался в гостинице с эмиссаром беглого олигарха. Завтра ты пойдешь на встречу с ним. Постарайся произвести хорошее впечатление. Насколько нам известно из телефонных переговоров эмиссара, олигарх готов устроить в английскую клинику твою дочь и оплатить лечение. От тебя будут ждать ответных услуг.

– Значит, мое участие в операции…

– Значит, твое участие в операции еще только начинается. И главная твоя задача – собрать данные, достаточно доказательные, чтобы английский суд признал их правомочными для возбуждения уголовного преследования олигарха и выдачи его России.

– А мой взвод? – спросил Ратилов.

– Тебе, как нам сказали, подыскали роту. Но в командование ты вступишь после завершения нашей операции. Этот вопрос уже почти согласован.

– Нормально… – поморщился Станислав. – Без меня меня женили. Хотя бы согласия спросили.

– А ты против?

– Не слишком, но хотелось бы видеть минимальное соблюдение правил приличий.

– Ты уже мыслишь, как чопорный англичанин. Значит, готов к поездке…