Мой путь обратно к пабу лежал по вымощенной брусчаткой дорожке со скамейками и фонарными столбами через каждые сто метров. Вокруг, насколько хватало глаз, простирался зеленый луг. В свете солнца на разноцветных пледах потягивались отдыхающие, судя по виду, студенты на каникулах. Справа от меня высилось здание кампуса – безликий бетонный монстр из шестидесятых. Где-то тявкала маленькая собачка. Все как во сне или в сериале, как будто на самом деле я просто уснула с пультом в руке. Причина моего приезда сюда в ярком свете солнечных лучей казалась совершенно нереальной. Глядя на английские газоны в солнечный летний день, вообще очень трудно поверить в существование зла. Хотя, если вдуматься, наверняка по этой самой дорожке и шагали висельники, о которых любят рассказывать местные, направляясь прямо к месту своей казни после последнего обеда в «Королеве». Они двигались тем же маршрутом, что и я сейчас, только в обратную сторону.

По дороге я размышляла о словах Барборы. Конечно, я отлично понимаю, почему она так ненавидит тебя. Она ревновала, ты была причиной их роковой ссоры. Тут все логично. Но кого и почему она назвала дьяволом? И правда ли, что Крис цементировал пол на заднем дворе уже после того, как пропала ты?

Обуреваемая мрачными, несмотря на солнечный день, мыслями, я вошла в паб, ожидая, что там будет полно народу. До официального начала вечера акустической музыки оставалась всего пара часов. Но внутри было как всегда сумрачно, прохладно и пусто.

– Салют, Найки, – кивнул мне из-за стойки Ник.

– Привет, – я взобралась на высокий стул. – А где все?

– Кто все? – Он поставил передо мной полпинты сидра.

– Ой, это мне? Вот спасибо! – Я робко притянула бокал к себе. – В смысле, где публика, скоро же концерт?

– Кто же начинает вовремя! Это рок-н-ролл, детка, – Ник оглядел меня с ног до головы. – А ты уже на концерт?

– Ну да, – я перехватила его взгляд. – А что не так?

– Да все в порядке, – он ухмыльнулся: – Стю упомянул, что ты собираешься пообщаться с Крисом Мак-Коннеллом.

– Ага. Он встречался с моей сестрой. А что такого?

Он состроил смешную гримасу, что-то похожее на стилиста из телешоу.

– Ник, ты намекаешь, что я плохо выгляжу?

– Упаси бог, Найки, ты прекрасна. Просто Крис… он же рок-звезда, пусть и не совсем состоявшаяся. Я видел, с какими девчонками он обычно зависает. Чтобы заинтересовать его, тебе надо, – он сделал из пальцев фоторамку и посмотрел на меня сквозь нее, – надеть что-нибудь более откровенное и… накраситься. А то ты тянешь лет на пятнадцать от силы. Только не сочти за грубость.

– Но я же не собираюсь с ним спать! Мне просто нужно выяснить пару вещей.

– Ну а ты прикинь, кто скорее разговорит его: секси-пташка или герлскаут?

Я недовольно фыркнула:

– Знаешь, надоело мне слушать про вашего Криса. Кто он вообще такой и почему все считают его таким особенным? Обычный престарелый лузер из маленького городка, – залпом я прикончила сидр и со звонким стуком опустила бокал на стойку. – Вот еще, стану я для него стараться!

– Эй, полегче, тигренок, – заржал Ник. – Никто ничего не считает. Крис – отличный мужик. Смотрю, ты быстро пьешь сегодня. Расскажешь, как движется расследование?

– Вечером, когда Стюарт будет, чтоб потом не повторять сто раз, ладно?

– Как скажешь, – отозвался он немного обиженно.

– Ладно, спасибо за заряд уверенности в себе, бро. Сгоняю в торговый центр, а потом голову помою, раз вы тут вовремя все равно не начнете, – я поднялась и закинула рюкзак на спину.

– Найки, да я же пошутил. Ты красавица.

Не оборачиваясь, я подняла два пальца и вышла за дверь.

Ненавижу девчонок, которые утверждают, будто не любят шопинг. Они врут. Я сама вру в таких случаях, поэтому знаю точно. Вообще, чтобы ты понимала, у меня не особо рокерский стиль. Я люблю обычную одежду – джинсы, толстовки, кеды, и только по выходным наряжаюсь в платья. Поэтому мне было сложновато выбрать образ, и я купила ансамбль, который увидела на манекене в витрине «Топшопа»: обрезанную майку и юбку. Пришлось также обзавестись балетками и бордовой помадой.

Дойдя до своего пристанища, я с трудом переборола желание завалиться спать. Вместо этого, ворча, вымыла и, как сумела, уложила волосы с помощью крошечного походного фена, который остался у парней с тех времен, «когда Стю, как педик, ходил с длинными патлами», по выражению его любящего братца.

Я выглядела непривычно, но, в общем, неплохо по английским стандартам красоты. Конечно, в России моя гламурная мачеха зачморила бы меня за такой вид.

Взявшись за ручку двери, чтобы спуститься вниз и окунуться в нарастающий гул голосов, я вдруг почувствовала, как в животе заурчало. И немудрено: я не ела с самого утра. Уже больше девяти, и кухня в пабе точно закрыта. Наспех я соорудила себе бутерброд с сыром и засунула его в микроволновку, совсем как в школьные времена после маминой смерти. Как всегда, 23 секунды на супергорячем режиме. Но местная печь, видимо, была более мощной, и тарелка, когда я за нее схватилась, оказалась обжигающе горячей. Я уронила чертову тарелку прямо себе на грудь, на новую майку, и, разумеется, сыром вниз.

– Блин, ну что за на фиг! – заорала я по-русски от досады и неожиданности.

Майка была испорчена, на груди расплывалось красное пятно ожога.

– Да ты просто ходячий секс, – сказала я своему отражению в зеркале, после того как минут десять подержала на обожженном месте пакет с замороженным горошком. – Загляденье.

Я рванула к себе в комнату. Надеть нечего, значит, пойду в вонючей толстовке. И по фиг, решила я. Но тут на глаза попалась твоя коробка. Я открыла ее и достала твою старую футболку. Конечно, пахла она не очень, провалявшись столько лет по разным шкафам и чердакам. Но зато на ней не было пятен. Я натянула ее. Выходит, грудь у тебя была сильно меньше моей, поскольку на мне гигантский череп пришельца забавно растянулся, изобразив подобие ухмылки.

– Вот и чудесно, – сказала я вслух, захлопывая за собой дверь. – По рок-н-роллу.