Второй раз за день меня охватило тревожное чувство дежавю, почти такое же сильное, как запах старого пива, пропитавшего вытертый ковролин с колониальным узором, устилающий пол в большом зале «Королевы».

– Олрайт, – кивнул мне бармен, на вид мой ровесник: смеющиеся глаза и борода, такая же рыжая, как волосы королевы на вывеске.

Я кивнула в ответ и, озираясь по сторонам, уселась за стойкой. Это был огромный старый паб. Высокий потолок с почерневшими деревянными балками, неровно выкрашенные в темно-сиреневый цвет стены, где висели выцветшие фотографии с видами Ноутона в годы его промышленного расцвета. На одной из стен размещались вырезки из газет разной степени ветхости, в основном из «Ноутонской хроники». Пара заголовков бросилась мне в глаза: «Ноутонский паб вошел в сотню мест с самой повышенной паранормальной активностью Британии», «Королева» отметила свое 350-летие». Ничего себе, да этот паб старше, чем наш родной Санкт-Петербург!

– У вас еще работает кухня? – спросила я, изучая написанное мелом на большой доске меню.

– Минутку, – бармен отвернулся и заорал куда-то в сторону подсобки: – Эй, Стюарт, кухня работает?

Из темноты появился парень в поварском одеянии, вытирая татуированные по самые ногти руки куском бумажного полотенца.

– А кто спрашивает? – поинтересовался он.

Я взглянула ему в лицо, и от удивления у меня открылся рот. Они с барменом были похожи как две капли воды. Только у повара не было бороды, одни усы. Оба абсолютно синхронно разразились смехом отъявленных укурков.

– Извини, пожалуйста, – немного успокоившись, сказал бармен. – Я Ник, а это Стюарт, мы близнецы, и сегодня весь день репетировали этот прикол с драматическим появлением из темноты.

– Мм, – хмыкнула я, не особо впечатлившись.

– Так как насчет еды? – повторил Ник.

– Вообще-то я уже там все помыл и убрал, – Стюарт бросил на меня сочувственный взгляд, – но можешь выбрать себе сэндвич или десерт. Уж извини, кухня до девяти.

Я посмотрела на часы – было 21:11.

– Спасибо большое. Тогда я буду какой-нибудь сэндвич и яблочный пирог с мороженым. И чай. У вас ведь есть чай?

– Чай? Сейчас проверю, не истек ли у него срок годности, – пошутил бармен Ник. – Чай подожди у стойки, а еду я тебе принесу за стол.

Он опустил в чашку пакетик и, прежде чем я успела возразить, плеснул в воду немного молока.

– Ой, ты не хотела молока? Извиняй. Я сделаю другой.

– Да нет, все нормально.

Я взяла чашку и направилась к маленьком круглому столику в углу возле окна.

Первым делом, отхлебнув мутного янтарно-бурого чая, я занялась поиском места, где остановиться. Посмотрела местные отели – их было четыре, не считая бэд-энд-брэкфестов с рейтингом ниже трех звезд, и все не близко. Пришлось ждать, пока загрузится Трипадвизор. Вай-фай тут был не очень.

Ник принес мой заказ, поставив на стол тарелку с двухэтажным сэндвичем, который просто ломился от начинки и выглядел весьма аппетитно.

– А вот и он, сэндвич для очень голодных.

– О, спасибо! Выглядит супер, – я была готова наброситься на него немедленно. На сэндвич, конечно же. Но тут мне в голову пришла мысль. – Тебя ведь Ник зовут, да?

– Да, я Ник, а он Стюарт. Хочешь добавиться в друзья? – он прыснул со смеху.

– Подожди, дай сначала попробовать вашу кухню! Меня зовут Ника, – я протянула ему руку.

– Что? Ты Ника? Что за имя такое? Как Найки, но в конце «а»? Откуда ты?

– Я русская.

– Ого, а мы тут со Стюартом сейчас зарубились, что ты из Южной Африки. Говоришь немножко как Йоланди из Die Antwoord.

– Какая Йо-Ланди? О чем ты вообще? – Я нахмурилась. – Неважно. Я хотела спросить совета. Ты же местный?

– Я? А что, так заметно? – Он сделал обиженное лицо, но я поняла, что он просто прикалывается.

– По запаху узнала! – Я пыталась держаться с ним на одной волне. – Ник, так вышло, что я тут проездом на один день, и мне надо где-то остановиться. Отелей тут немного, и я просто не знаю, какой выбрать. Судя по отзывам, они все одинаково ужасны. Я вот думаю про «Холидей инн».

– Хм, – он погладил бороду, – а зачем тебе отель? Мы со Стю сдаем комнату через Каучсерфинг. Ну, то есть планируем начать сдавать. Можешь остановиться у нас.

– Серьезно? А где вы живете? – В голосе у меня невольно проскользнула нотка недоверия, но, кажется, он ее не уловил.

– А прямо здесь, над пабом! Стю! – завопил Ник через весь зал. Его голос эхом разнесся вокруг, затихнув где-то высоко под потолком. – Это же «Королева»!

Он посмотрел на меня с таким видом, как будто я должна была точно понимать, что он имеет в виду. Я только сдвинула брови.

– О’кей, – Ник вытаращил глаза, догадавшись, наконец, что я понятия не имела о чем он. – Найки, «Королева» была лицензированным борделем! Наверху есть несколько жилых комнат.

– Ого! – только и протянула я.

– Так ты согласна?

Я неуверенно кивнула. А что, приключения так приключения. Будет что Лоре рассказать.

– Йо, Стю! – заорал Ник прямо над моим ухом.

– Чего тебе? – Из болтающейся двери кухни показался Стюарт, одетый уже в обычную одежду: узкие джинсы, вансы и футболку с надписью «Joy Division».

– Я нашел нам постояльца, – Ник весело показал на меня рукой. – И угадай, как ее зовут? Ника! Как женская версия меня. И она русская, поэтому нам никак нельзя ее убивать. Ее будет искать мафия, зе русскиз.

– Надолго ты к нам? – обратился ко мне Стюарт, явно более тихий из двоих близнецов.

– На одну ночь. Надеюсь, ты не против, – я послала ему свою самую очаровательную улыбку.

– Да нет, с чего бы, – немного смущенно ответил повар.

– Супер! Тогда подожди нас до одиннадцати, мы закроемся и все тебе там покажем, – проинструктировал Ник.

Я еще ни на что не согласилась, даже обдумать не успела, но похоже, все было уже решено. Меня немного успокоило, что весь разговор прошел при свидетелях – нескольких алкоголиках, трущихся у стойки. Да и в угол, где я сидела, смотрела единственная камера, висящая у входа в заведение. Я зашла на сайт, о котором говорил Ник, и увидела описание их комнаты. Отзывов пока не было, но даже сам факт существования объявления принес мне иллюзию безопасности.

Когда я доела свой сэндвич, который оправдал ожидания, Ник принес мне пирог с мороженым. Я только сейчас заметила, что в пабе не играет музыка. За окном была уже совсем ночь, по углам зала клубился лиловый сумрак.

Тут я услышала какой-то тихий свист и осмотрелась. В противоположном углу помещения, у небольшой двери с вывеской «Beer Garden» сидел старик. Он смотрел на меня и подманивал пальцем, что-то со свистом нашептывая. Старик выглядел прилично, совсем не как бомж, на нем было не подобающее сезону пальто и очки; лицо гладко выбрито, насколько я разобрала с пятнадцати метров.

И все же от его вида мне стало неуютно. Я понимала, что он в худшем случае лишь безобидный городской сумасшедший, но решила пересесть подальше от его взгляда и неприятного свиста. Забрав остатки пирога, рюкзак и коробку, я перебралась к стойке и устроилась на высоком стуле. Ник разговаривал со Стюартом и несколькими посетителями на другом конце длинной барной стойки, близнецы с собеседниками то и дело кидали на меня как бы случайные взгляды. Очевидно, что никто не ожидал увидеть здесь иностранку, да еще и вечером в воскресенье. К тому же в такой дождливый вечер. Сюжет походил на начало готической новеллы: проливной дождь, стук в дверь, дом с привидениями.

Я рассматривала интерьер. Если бы не новенький блестящий музыкальный автомат в углу, было бы трудно угадать, в какой я эпохе. В таких местах время остановилось еще задолго до моего рождения.

Ко мне подошел Ник:

– Будешь что-нибудь пить?

– А что, я выгляжу так, словно мне это необходимо?

– Ну, если ты пришла в паб и ты не санинспектор, то ты хочешь выпить. Другой вопрос, что ты, возможно, не готова в этом себе признаться. Понимать такие вещи и есть работа бармена, – с этими словами он ловко достал пустой бокал и, не успела я возразить, наполнил его искрящимся золотистым сидром.

– «Стронгбоу»! – объявил он, словно фокусник после удачного трюка, и поставил пинту прямо передо мной.

– Вообще, я вино обычно пью, – я с сомнением глянула на бокал сидра.

– Тсс! – Ник резко прижал палец к губам. – Никому не говори об этом, пока ты здесь! А то все решат, что ты не клевая.

Я отхлебнула сидра. Он был кислый и освежающий, как будто откусил от подмороженной антоновки с дачи, в нем чувствовался спирт. Мне начинали нравиться этот паб и эти люди.

– Ник, а ты давно здесь работаешь?

– Дай посчитать, – он загнул пальцы, – десять дней!

– Что? – удивилась я.

– Паб только открылся.

– Как странно, а я думала, заведение старое, – я кивнула на потертый ковролин и изъеденную временем барную стойку. – А как же вырезка на стене? – Я махнула рукой в сторону заголовка про 350-летний юбилей.

– Ну, как сказать, сам паб очень старый, но он долгое время был закрыт. Восемь лет или что-то вроде того. Новый лендлорд появился только недавно, и мы открылись в прошлый понедельник, пока в полуофициальном режиме. Заметила, даже музыки пока нет?

– А почему паб так долго был закрыт? – Мне стало любопытно. Если он пустовал восемь лет, значит, не работал примерно с момента твоего исчезновения. – И как вышло, что нет музыки?

– Никто не хотел или не мог выкупить его. Предыдущий лендлорд покончил с собой, повесился прямо здесь, – Ник указал на балку у меня над головой. – Говорят, поставил табуретку на стойку, как раз где ты сидишь сейчас, и закинул петлю вон на ту балку. А музыкальную лицензию мы получим уже совсем скоро.

Я ждала, когда он рассмеется, но лицо парня оставалось серьезным.

– Ты же шутишь, да?

– Отнюдь – я не стал бы шутить над этим. Мужик разорился, паб хотели отнять за долги. Говорят, его нашли только через неделю. Дальше были судебные тяжбы, и паб просто стоял закрытый. Еще одно здание с забитыми окнами в Ноутоне. Так было, пока его не выкупил новый хозяин.

– Ого, жуть какая, – я почувствовала, как по телу пробежала волна мурашек.

– Стю! – заорал Ник. – Я покурить, присмотри за баром, – повернувшись ко мне, Ник спросил: – Ты куришь?

– Нет, но с удовольствием выйду подышать.

Я оставила свои вещи у стойки и последовала за ним с пинтой в руке. Мы прошли к двери, около которой сидел странный дед. Но его там уже не было, и я вздохнула с облегчением.

Мы вышли во внутренний дворик, Ник щелкнул выключателем, зажегся свет. Сад оказался размером с гостиную, пол был залит цементом. Вдоль высокого забора по краям проросло лишь несколько травинок.

– Ну вот, а я думала, «Beer Garden» – это и правда сад!

– Здесь можно курить и пить одновременно – в моем понимании, райские кущи, – хвастливо провозгласил Ник. – Хочешь еще одну местную страшилку?

– Валяй.

– Видишь следы? – Он показал пальцем на цемент.

Там виднелись отпечатки следов. Узкая тропинка – туда и обратно до дальнего угла сада.

– Это следы повесившегося лендлорда. Он забетонировал тут все за пару дней до смерти, а потом прошел по сырому полу вон туда, в самый угол. По легенде, он спрятал там свою заначку. У него была самая лучшая дурь во всем Ноутоне. Мужик знал толк в вечеринках. «Голова королевы» раньше славилась как место, про которое нельзя упоминать в приличном обществе.

Остаток вечера я провела у стойки, болтая с Ником. Он был забавным, но явно злоупотреблял марихуаной, потому что находил смешными очень странные и нелепые вещи. Он поведал мне про город, и, в отличие от Ханны, им с братом вроде бы тут нравилось. Я в ответ рассказала про университет и про Россию. Больше всего Ника поразило, что в России действительно есть туалетная бумага: прежде он был на полном серьезе уверен, что все пользуются только газетами. Он так удивился, что даже твитнул об этом, пока мы разговаривали.

Было уже почти одиннадцать, когда я сообразила предупредить Лору, что я не приеду.

Открыв Фейсбук, я быстро набрала сообщение: «Я сняла двух классных парней, братьев-близнецов, и остаюсь тут на ночь: P»

«Врешь! Фото в студию!»

Алкоголь приятно расслабил меня, и я уже не думала ни о недавней погоне, ни об опасностях, подстерегающих меня на каждом шагу. Видимо, в этом и состоит коварство выпивки. Но сейчас мне ничто не угрожало.

Я уговорила парней сделать со мной селфи, которое тут же скинула Лоре в чат.

«Не делай ничего такого, чего не сделала бы я;-)», – ответила мне подруга и ушла офлайн.

А я и не собиралась.