Эволюция, научно-технический прогресс, завтрашний день человечества – все это звучит красиво, а на деле сводится к одному – к удобному комфортному сексу.

Марат снял Вику в автосалоне. Приехал выбирать себе новую тачку, она подошла к нему – красивая, стройная, гибкая… Помогла выбрать машину, вместе с ним испытала ее в действии – сначала они промчались по кольцевой автостраде, безбашенно лавируя в потоке попутных машин, затем выехали на встречную полосу в его постели…

Вика – просто прелесть: ураган страстей, всплеск эмоций, феерия взрывных ощущений. И так трудно от нее оторваться… Но скоро все закончится. Совсем. Он отвезет ее домой, и на этом все. Так уж он устроен – после первого раза интерес к женщине падает на девяносто процентов, а оставшиеся десять – это ни о чем. На этих жалких остатках его любовь не удержать…

Именно так было когда-то с Катей. Он «снял» девчонку ночью, на улице, посадил в машину, отвез к Ярому на хату – и как закружил… А потом взял и выставил за дверь. Как говорится, закончен бал, погасли свечи, а от любви остался только с яблонь дым… Катя обиделась, заявила в ментовку, но замели Ярого. Он, правда, от этого только выиграл. И до сих пор с ней. Дочка у них родилась и сын… Все у них путем, а у Марата только кол да двор. Кол, на котором он вхолостую крутит свою жизнь.

Он бы женился, но где ж найти такую, как Катя? Пробовал – не получается…

Вика очень хороша собой. Возможно, если присмотреться к ней повнимательней, она перейдет в разряд необыкновенных. Катю же он в свое время не рассмотрел как следует. О чем сейчас жалеет…

– Тебе нравится наша тачка? – улыбаясь, спросил Марат.

Он взял четырехсотсильный «Ягуар». Машина – зверь. Хищный зверь, агрессивный, и при этом такой послушный.

– Наша?! – В ее голосе звякнули восторженные нотки.

– Ну, если ты ее приручишь, то почему нет?

Марат поднялся с кровати, по теплому пробковому полу вышел в холл, ведя за собой Вику.

Дом у него хороший, двухэтажный, со всеми новомодными наворотами, в элитном поселке неподалеку от Москвы. Ему приелось, а девчонкам нравится. Они балдеют и хотят поселиться здесь навсегда. Но никому пока не удалось. Вдруг Вике повезет?

Минуя бассейн, они прошли в гараж, где у Марата помимо новинки стоял слегка подержанный «БМВ» – для прозы жизни.

– Познакомься с ним! – открыл он переднюю дверь «Ягуара». Вика смущенно взялась за нее двумя руками, выдавила улыбку из себя.

Марат прожигал жизнь, и это неплохо у него получалось. То в Москве, то за бугром – весь мир, считай, объездил. Не жизнь, а малина. И он имел право на такую роскошь. Он своей головой рисковал, втискиваясь в декорации красивой жизни. «Стрелки», разборки, выбивание долгов – не счесть, сколько раз его могли грохнуть. А чья была идея заняться оптовой торговлей! А кто Прохора на бабки раскрутил? Кто второе дыхание фирме дал? С этих бабок дело резко в гору пошло. Ярый сейчас на коне, он рулит, а Марат на нем ездит. Ничего не делает, а со своей доли не меньше его имеет. Он проверял, Ярый его не обманывает, сполна все начисляет…

Зря он подозревал его в «крысятничестве». И с его женой пытался закрутить зря. Отказом она ему ответила – как будто кулаком в лоб врезала. А еще Ярый наехал, челюсть ему реально сломал. Марат даже застрелить его собирался, но передумал. И правильно сделал. Ярый реально рулит, а Марат как сыр в масле катается, ничего не делая…

Хорошо ему живется, весело, но иной раз как навалится тоска… Как подумает, что мог бы жить в этом доме с Катей, так челюсть ныть начинает в том самом месте, где Ярый ее сломал… А иногда скучно становится так, хоть в бочку с «коксом» с головой. А еще к топору тянет – наехать бы на кого, наломать дров. Но всегда голова вовремя включается. В бандитском деле, как на охоте у туземцев, без надобности мочить дичь – плохая примета. Убивать ради развлечения – накликать на себя гнев богов. И наехать на кого-то ради прикола – судьбу пытать. Менты сейчас уже не те, что прежде, метут – только в путь. А в тюрьму ему неохота, ему и на воле в кайф…

Реки текут, деревья растут, годы летят. Не успел опомниться, как одно тысячелетие сменило другое. Не успел задуматься над смыслом жизни, а уже тридцать четыре года стукнуло. Возраст. И Кате уже двадцать восемь. Ушла юность, и молодость утрачивает свежесть, а деревья растут. Ель под окном на полметра за весну прибавила. Как будто антенна из верхушки вылезла – колючая, но без веточек. Воробей на ней сидит как стеклянная звезда на макушке новогодней елки. Может, ждет, когда дерево вырастет и вознесет под крышу дома. Долго ждать придется. Ель метра два всего набрала, не больше, а дом высокий…

Дверь на террасу открылась, но Ярослав даже не шелохнулся. И руки с гантелями не опустил, так и остался стоять, раскинув «крылья» на всю ширину.

– О чем задумался? – спросила Катя.

– Тихо! – предупреждающе шепнул он.

Но было уже поздно. Воробей встрепенулся, спружинил с ели и вспорхнул в сторону бани.

– Время вспугнула, – хмыкнул он.

– Время?

– Полетело время. На работу пора.

– И завтракать…

Она провела рукой, смахнув капельки пота с его шеи. Как будто теплым ветерком подуло – такая легкая у нее рука. Но уже не тонкая, как раньше. После вторых родов Катя серьезно прибавила в весе, потом, правда, похудела, но в прежнюю форму так и не вернулась. Но легкая полнота ее не портила, скорее, добавляла аппетитности.

Ярослав мотнул головой и отправился в ванную, а после душа переоделся и спустился в столовую. Дом у него отличный, не хуже чем у Марата… Но Марат один живет, ему много не нужно. А у него семья…

С Маратом он встречался нечасто, в основном на деловых встречах. Но этот жук постоянно в голове. И все из-за Кати… Устал он от этого морального прессинга. Разгрузка ему нужна. А какая? Спровоцировать Катю на встречу с Маратом и подслушать их разговор. Как он рассчитывает, что дальше тогда?..

Кате не нужно было ехать на работу. Она домом заведует, хозяйство на ней и дети. Яне – пять лет, Ромке – три года, они еще маленькие, и возни с ними много. На занятия она их в город возит, танцы у них: у Яны – классические, у Ромки – ритмические. К тому же у нее еще и музыка, а у него – занятия с логопедом. Непросто Кате, но она отлично справляется со своими обязанностями. А как Яну и Ромку поднимет, можно будет третьего ребенка завести. Чтобы без дела не скучала. А то потянет на глупости.

Катя никуда не торопилась, потому и завтрак приготовила плотный и вкусный. Сырный омлет с помидорами, манный пудинг и сосиски в кляре. И какой муж вправе жаловаться на такую жену?.. Ярослав не жаловался. Только вот Марат не выходил из головы. Он ведь в любой момент может в офис пожаловать, и общайся с ним, как будто ничего никогда не было. Видимость дружбы все еще поддерживается. Но только видимость…

Ярослав две недели на работе отсутствовал, в отпуске с семьей был, в Италии отдыхали, руины Коллизея изучали. Он и там умудрился о Марате вспомнить. Представил, как они сражаются на древней арене в гладиаторских доспехах…

Марата в офисе не было. Зато Портнягин, как обычно, на месте. Странный он мужик, давно бы уже свой бизнес открыл – так нет, на чужих дядей исправно работает. Выглядит он все еще моложаво, но голова уже совсем седая. И всякий раз, когда Ярослав заходит к нему в кабинет, в глазах вспыхивает страх. Знает, что хоронить его заживо не будут, а все равно боится.

Портнягин был не один. В кабинете у него находилась девушка со светло-русыми, распущенными по всей спине волосами. Роскошные волосы, густые, мерцающий зовущий блеск в них. Строгое, но стильное платье в серо-белую клеточку, с пояском на тонкой талии. Красивая фигура, и это чувствуется на расстоянии. Ножки стройные, удлиненные каблуками. Высокие каблуки, непросто на таких ходить. Интересно, какое у нее лицо? Девушка с такой фигуркой не может быть страшненькой…

– Ярослав Алексеевич! – Портнягин поднялся, раскидывая руки.

И девушка повернулась к Ярославу, глянула на него с явным интересом. Действительно лицо симпатичное… Всего лишь симпатичное. Маленькие, обрамленные длинными ресницами глаза, широкое, прямоугольной формы, лицо, большой рот. Вроде бы ничего особенного, но сексуальность бьет через край.

– Как дела на бакалейном фронте, Олег Степанович? – пожав Портнягину руку, спросил он.

– В полный рост, Ярослав Алексеевич! В полный рост!

Портнягин махнул рукой, выставляя девушку за дверь. Она еще раз глянула на Ярослава – с интересом, но без кокетства – и легкой походкой двинулась к двери.

– Очень хорошо, что в полный рост, – кивнул Ярослав. – А это кто у тебя такая была?

– Новенькая, в бухгалтерию взяли, – быстро проговорил Портнягин. – Ну, ты же знаешь, что Жанна в декрет ушла. – Щеки у него вдруг порозовели.

– Я не понял, – усмехнулся Ярослав, – у тебя что, виды на нее?

– Да нет, какие виды! – Портнягин невольно отвел взгляд в сторону.

– Выбор одобряю. Ничего девочка.

– Ну, не девочка… Ребенок у нее… Да и какой там выбор! – спохватился Портнягин.

– А что не так?

– Слава, побойся бога! У меня жена, дети! – воскликнул Портнягин и, вдруг нахмурившись, добавил: – Мы тут на фабрику с Ксенией собирались, сверку провести.

– Что-то не так?

– Да нет, вроде все так… Но все возможно…

– Что возможно?

– Илья Никитич очень грамотный специалист…

– Ворует?

– Да шевельнулось подозрение. – Портнягин вздохнул и провел рукой по взмокшему лбу.

– Ты думаешь, мы его заживо похороним? – удивленно посмотрел на него Ярослав.

– Ну, что ты, Слава! – Портнягин перекрестился, глядя на него большими глазами.

– Думаешь… А времена другие. И я уже давно не тот… Или ты сомневаешься?

– Я сомневаюсь? Да нет, не сомневаюсь! Я тебя в пример жене ставлю!

– Жене?

– Ну, говорю, что я такой же образцовый семьянин.

– Истинный ариец, отличный семьянин. Что там еще?

– Ну, что-то еще… Ну, пошалили вы с Маратом в молодости, с кем не бывает.

– Да уж, пошалили… – Ярослав провел пальцем по шраму за ухом. Ножом в схватке полоснули, а могли бы клинок в ухо загнать, по самую рукоять.

– И понятия у вас… чужого не брать.

– Да нет, Олег, чужое мы брали. У своих брать нельзя, это да. Наказывают за это. Очень серьезно наказывают. И Пестрякова мы накажем, если вдруг… Нет, заживо хоронить не будем, это слишком и неправильно… Мы – цивилизованные люди, поэтому все через суд. Все через суд… – неторопливо проговорил Ярослав.

– Да, через суд…

– Знаешь, что такое суд Линча?

Портнягин пугливо кивнул, представив себя болтающимся на веревке с петлей на шее. Может, он и сам подворовывает?

– Значит, на сверку, говоришь, надо?

– Ну, мы можем вместе съездить.

– Да, наверное, – согласился Ярослав.

Ему и самому хотелось побывать на фабрике, посмотреть, как там идут дела. И в глаза Пестрякову заглянуть неплохо было бы.

Но в Бочаров ему пришлось ехать одному. Портнягину позвонили из крупного супермаркета, где возникла проблема со сроками поставки, потребовалось его личное участие… Вместе с Ярославом на фабрику отправилась и Ксения. Она собиралась сесть на заднее сиденье, но Ярослав открыл ей переднюю дверь. «Мерседес» у него представительского класса, в таких за рулем ездят наемные водители, а сзади – начальники.

– Со сверкой справишься? – спросил он, отпуская педаль тормоза.

Машина мягко и плавно покатила по асфальтированному покрытию мимо стоящего под разгрузкой фургона.

– Да, конечно, я три года в банке работала. Там такая бухгалтерия, черт ногу сломит.

– Да уж, черти, «крысы», – размышляя вслух, буркнул себе под нос Ярослав.

Интересно, как он поступит, если выведет Пестрякова на чистую воду? Пожалуй, Ксения его не поймет, если он повесит мужика вниз головой. А если еще и за паяльник возьмется… Воровство – это скверна, выжигать которую нужно каленым железом.

– Что, простите?

– Каблук у вас высокий. Как бы ногу не сломать.

– Да нет, я привыкла. С детства на каблуках.

– С детства?

– С пяти лет танцую. Бальные танцы.

– Румба, самба, ча-ча-ча?

– Да, и ча-ча-ча тоже.

– У меня дочь с трех танцует, – улыбнулся Ярослав.

– И у меня дочь.

– Танцует?

– Ну, я, конечно, учу, но чтобы в студию отдавать…

– Нет?

– Не все так просто…

– Сколько ей?

– Шесть.

– В четырнадцать лет родила?

– Почему в четырнадцать?.. – улыбнулась Ксения. – В институте училась, на третьем курсе уже была.

– В финансовом училась?

– Да, в финансовом…

– А потом в банке?

– В банке, стаж работы – три года.

– И согласилась работать рядовым бухгалтером в рядовой фирме…

– Ну, я бы не сказала, что у вас рядовая фирма. И оклад хороший…

– Из банка почему ушла?

– Ну, поскольку вы начальник, я должна сказать. И откровенно… Я от него ушла.

– От кого?

– Он был заместителем управляющего банка. Мы с ним жили, и я от него ушла. Так бывает.

– А работать с ним в одном банке ты не смогла?

– Я вам все сказала, – глядя в боковое окно, прошептала Ксения.

И ему вдруг стало жаль эту молодую женщину. Непонятно от кого родила, жила с каким-то фанфароном. Ей, конечно, не двадцать, да и выглядит она постарше. Лет двадцать семь ей, а это уже критический возраст для женщины, которая стремится выйти замуж. А замуж хотят все женщины, такая уж у них природа. И Ксения не прочь создать семью, а не получается. А ведь она не дурнушка, мужчинам такие нравятся. И красивая она, и умная, и страстная, если, конечно, любовь к латиноамериканским танцам идет у нее от души…

– Да, конечно, человек имеет право на личные тайны, – кивнул он.

– Это не тайна. Просто я не хочу об этом говорить.

Машина выехала из города, Ярослав заметил крышу придорожной гостиницы, мимо которой часто проезжал. Здесь и номер снять можно было, и перекусить в ресторане.

– Вы завтракали? – неожиданно для себя спросил он.

– Ну, в общем, да.

– И я завтракал. Но здесь подают отличный кофе. – Ярослав свернул к отелю.

Он не знал, какой здесь кофе, но ему нужно было что-нибудь сказать, оправдывая свое решение.

Но еще больше ему нужно было оправдаться перед самим собой. Он женатый мужчина и не должен пить кофе в компании с молодой красивой женщиной. Не должен был, но машина уже остановилась, он вышел из нее, открыл дверь перед Ксенией.

– Ну, если только кофе, – сказала она, подавая ему руку.

Ярослав должен был заказать только кофе. Завтрак – это слишком, во всяком случае, для него, Катя его утром сытно покормила. Но он вдруг, заказав кофе и пирожные, попросил приготовить пиццу. Видимо, от волнения ему опять есть захотелось.

– Хорошо здесь, – сказал он, невидящим взглядом окинув зал ресторана.

Заведение действительно неплохое для своего класса, но, в общем-то, ничего примечательного…

– И кофе вкусный, – серьезно проговорила Ксения.

Кофе был самый обыкновенный. Можно даже сказать, неважный кофе. Настоящий капучино нужно наливать в нагретые чашки, чтобы напиток остался горячим, а здесь – как совесть на душу положит.

– Но поздний. – Ярослав глянул на часы.

Дорогой «Ролекс» у него на руке, но показал он его вовсе не для того, чтобы покрасоваться перед Ксенией. Слишком серьезная она и умная, чтобы восторгаться безделушками вроде дорогих часов. И какая у него машина, ей должно быть все равно. Главное – суть. Прежде всего ей нужен был состоятельный мужчина. Деньги, статус – это, конечно, хорошо, но главное, чтобы ее избранник состоялся в жизни как человек. Как человек, с которым она могла бы связать свою жизнь… Она не кокетничала с Ярославом, но не скрывала своего к нему интереса. И смотрела на него глазами женщины, которой нужен был надежный мужчина… Это его и пугало. Серьезные отношения с ней в его планы не входили. Да и просто переспать с ней он не мог. Не имел права. Он любил Катю и не мог ей изменить. И дети у него… Но зачем тогда он привел ее в этот отель, где можно было снять номер на часок-другой? И почему заигрывает с ней? И что это за мысли крутятся в его голове, возбуждая воображение? Бежать отсюда нужно…

– Почему поздний?

– Итальянцы пьют капучино до десяти утра. После – уже моветон.

– Но вы же не итальянец, – улыбнулась Ксения.

– Да, но и ты не итальянка.

– Я была в Италии. Видела классическую итальянскую пару. Они шли по набережной, он обнимал ее за талию, что-то говорил, рукой показывая на звездное небо, наверное, о звездах, о любви, он был такой счастливый. А она несла в руке тяжелую сумку… Я никогда не поверю, что вы позволили бы своей жене нести тяжелую сумку!

– Ну, если так, то я действительно не итальянец.

– А вот я, видимо, итальянская женщина. И первый мой муж ездил на мне, и второй. Нет, вы не думайте, я не жалуюсь. Просто разговор зашел… Я вас утомила?

– Нисколько.

– Утомила, – ничуть в том не сомневаясь, сказала она. – Я же вижу, как вы на меня смотрите.

– И как я на тебя смотрю?

– Как на хищницу, которая охотится на успешных мужчин.

– А ты не хищница?

– Нет. И не охочусь… – Ее голос звучал спокойно и ровно, а мягкий, теплый взгляд буквально проникал в душу. – Но мне нравятся успешные мужчины. А если они еще солидные и серьезные… – Ксения замолчала, не договорив.

– Тогда что?

– Тогда все…

Она смотрела на него глазами отчаявшейся женщины. Мужа нет, дочь растет без отца, быт, возможно, не обустроен, из банка пришлось уйти, а новая работа не столь завидная, как прежняя. Все навалилось на хрупкие женские плечи, потому и дала она слабину. Ее можно было понять и пожалеть. Если захотеть. А он этого хотел…