Глава 14

Утром в столовой Дашу и Костю дожидалась довольно большая компания — сидели и ничего не ели. Хотя, ребята не опоздали, но почувствовали себя неудобно и поспешили занять свои места. Огляделись — всё равно никто не приступает к приёму пищи.

— Приношу свои извинения за неорганизованность первого дня занятий, — начала Рысь, убедившись, что все в сборе. — Но составить оптимальные планы, не зная уровня подготовки учеников — дело нереальное. Так что вчера удачей завершилась только одно мероприятие — прерианская народная забава «Закошмарь землянина» Хотя, Нине с Федей тоже лишку досталось, поскольку при изложении им основ межзвёздной навигации не был учтён тот факт, что школу они закончили более тридцати лет тому назад, причем не полную одиннадцатилетку, а восьмилетнюю колониальную. То есть кое-какую математику частично забыли, частично не знали.

В общем, товарищи, заездили мы вчера наших курсантов сверх всякой меры, так что поаккуратней, почутче, пожалуйста, — обвела она взглядом инструкторов. — Давайте завтракать.

На аппетит никто не жаловался, пища была добротная, а разговоров за столом не завязалось — через четверть часа Костя снова направился на лётное поле в сопровождении эскорта мегакотов.

Сначала повторил вчерашнее упражнение взлёт-посадка, потом Мазя заставил его покрутиться в виражах и начал учить кое-каким эволюциям сложнее — пикирование, горка, штопор… всё это с посадками для передышки и теоретических вливаний.

Урок оказался короче вчерашнего. Следующий предмет — ориентирование — читала Даша прямо в кабине истребителя. Сидели в креслах и работали на имитаторах, создающих нужные «картинки» из показаний приборов и изображений на экранах.

Стрельбу сегодня преподавал старый знакомый тирщик Ёжик. Он довольно быстро поставил Косте руку и заставил сжечь две коробки патронов по мишеням. Получаться стало средненько, но не ужасно.

Или втянулся, или нагрузку, действительно снизили, но вымотался Костя в этот день заметно меньше. А на ужине встретил в столовой Оливию, которая хвастливо показала колечко на руке. Даша тут же подсела к ней — начался разговор вполголоса и девчоночьи хиханьки.

— Кажется, ты весь — одно сплошное недоумение, — мурлыкнула Даша, забравшись к нему вечером и устроившись под боком. — Даже репортажи свои перестал сочинять.

— Да, это верно. Во-первых, как честный человек я должен на тебе жениться.

— Нас людская молва повенчала, — фыркнула ему в подмышку Даша. — Но, если без этого тебе неудобно — можно хоть сейчас провести все формальности.

— А возраст? Ты вообще малявка ещё, да и я несовершеннолетний. Хотя, говорят, что с согласия родителей расписывают после шестнадцати лет.

— Брак — вопрос, скорее физиологический, чем юридический, — ответила Даша назидательно. — У нас на Прерии сняты возрастные ограничения с этой темы, да и традиция шумных многолюдных свадеб потихоньку сходит на нет потому, что это понты, а не взаправду нужно.

— Зря ты так про свадьбы, — возразил Костя. — Их основная задача — показать знакомым, и вообще всему обществу, что парень и девушка уже сделали выбор партнёра, то есть попытки их охмурения пора прекратить.

— Забавный разворот. Действительно, это объясняет многовековую традицию носить обручальные кольца. Тем не менее, прежде, чем ты решишься на подобный шаг, должна тебе признаться, что я в некоторой степени ведьма. Колдовать не умею, но чувства слышу. И знаю, как ты ко мне относишься.

— То есть, ты эмпатка? Ощущаешь мысли других людей?

— Не мысли. Только эмоции. И не обязательно людей — существа, считающиеся неразумными, тоже чувствуют. Даже холоднокровные. Фермиков я почти не воспринимаю, хотя факт присутствия их поблизости ощущаю. И насекомые слабо чувствуются, но лучше, чем фермики. А саблезубые, под которых маскируются предтечи, те настоящие телепаты. Зато у тебя подобных способностей нет ни в малейшей степени — Наташка Романова всю ночь, что ехала рядом с тобой в автобусе, пыталась найти хотя бы малейшую зацепку и ничего не отыскала. А она самая сильная из наших ведьм. Обнаружила пару девочек с аналогичными способностями и сумела их обучить.

— Жалко, что я такой тупой, — огорчился Костя. — Было бы интересно обмениваться с тобой мысленными сообщениями.

— Ишь ты, какой быстрый! — хмыкнула Даша. — Спи, давай. Завтра Мазя на тебя так насядет, что не обрадуешься — понадобится много сил в хорошо отдохнувшем организме.

Три дня ушло только на отработку взлёта и посадки, причём модели машин менялись, как только у Кости начинало получаться: биплан, верхнеплан, низкоплан, двухмоторный транспортник — Курсанта явно учили приспосабливаться к любым «манерам» поведения летательных аппаратов. Потом были вертолёты и экраноплан. Всё это напористо с минимальными перерывами на передышку и разбор допущенных ошибок.

Гимнастика, стрельба из пистолета и навыки чтения показаний приборов продолжались малыми порциями, пока, наконец, не совместились — Костю сбивали с ног неожиданно нападающие мегакоты, после чего он должен был поразить мишень на выходе из кувырка. А кабину имитатора крутили в двух плоскостях, заставляя в этой совершенно нерабочей обстановке принимать решения о положении машины и обозначать органами управления собственные намерения.

Тут же начались высший пилотаж на послушном лёгком биплане и воздушные бои с самолётами любых других типов. Полёт на истребителе с гравитационными движками последовал уже через неделю, после начала занятий.

На первый раз это был всего лишь облёт Спутника, обмен сообщениями с несколькими космическими объектами и короткий заход в зону учебных целей с поражением мишеней. Если бы не отсутствие в машине инструктора, Костя бы даже не волновался. А вот второй вылет, тоже самостоятельный, предполагал облёт нескольких планет системы Гаучо, то есть новичку предлагалось телепортировать себя вместе с истребителем на очень значительные расстояния. Вот тут и начались неожиданности:

К пятой планете Костя перенёс себя вместе с истребителем неудачно — оказался слишком далеко от цели, которая выглядела на экранах размером с горошину. Радиосвязь с Прерией при столь значительном расстоянии запаздывала на несколько минут, поэтому решение принял самостоятельно и произвёл повторный переброс. Как всегда — простым волевым усилием. И «влетел» сразу в атмосферу — датчики температуры показали, что обшивка стремительно нагревается. Новое незамедлительное желание выбросило курсанта вместе с машиной в неведомое место, с которого все звёзды выглядели как звёзды — ни одного светящегося шарика размером хотя бы с булавочную головку не наблюдалось.

И как после этого не начать бояться собственных желаний? Особенно потому, что они столь послушно исполняются? Ведь говорили они с Дашей о том, что, не понимая механизма телепортации, они точно так же не имеют преставления и о способе выбора места, до которого пробивается канал. Сама Даша при возвращении с «планеты туманов» формировала желание оказаться в определённой области между звёзд, координаты которой «воображала», опираясь на приблизительные оценки системы ориентации, но вот как это она проделывала? — не всегда удаётся передать мысли словами так, чтобы другие их восприняли точно так же.

Исписав за последнее время, образно выражаясь, рулоны бумаги и отследив по откликам реакцию на эти публикации со стороны разных людей, Костя ясно представлял себе проблему неоднозначности восприятия прочитанного. Да и услышанного, несмотря на то, что при устной речи, кроме текста, используются мимика, жесты и интонации. И реакция рассказчика на отклик аудитории тоже.

А ведь, выяснилось, что он недостаточно хорошо понял, как формировать собственные желания даже при перемещениях внутри звёздной системы, где всё относительно просто. В отношении же межзвёздных перелётов, когда положение каждого объекта вообразить крайне тяжело из-за того, что любая картина чересчур сложна и… трудно сказать, запаздывает она, или опережает истинное положение светил, потому что задержка, связанная с ограниченной величиной скорости света, искажает всё до невозможности охватить картину воображением.

Но ведь Даша смогла охватить! И даже объяснила как. К тому же, уверена, что он всё понял. Иначе, она бы его просто не выпустила.

Вися в пустоте, Костя напряжённо вчитывался в сообщения аппаратуры ориентации и изо всех сил воображал себе место, куда ему нужно попасть. До Гаучо, как выяснилось, было всего около шести парсеков, смотрелось светило Прерии крупно и ясно, к тому же вектор его движения и скорость были достаточно хорошо вычислены. Оставалось напрячь воображалку, заказать расчёт актуального положения и уточнить собственные пожелания относительно места, куда хочется угодить.

Напряг мозги и перебросился в окрестности пятой планеты системы Гаучо на миллион километров «выше» плоскости эклиптики — газовый гигант смотрелся крупным светло-бурым апельсином — то есть с расстоянием до него опять промашка вышла. Остаток дороги проделал нормальным ходом, набрав высокую скорость и вовремя затормозив с расчётом угодить на низкую орбиту вне пределов атмосферы.

Доложил ПУПу (Пункту Управления Полётами) о своих достижениях, сообщил, что продолжает выполнение задачи по облёту других планет. Команда возвращаться пришла уже, когда завершил очередной пункт полётного задания — был на орбите шестой планеты.

Разбор полёта получился странный — никто, кроме Даши, как выяснилось, не понял содержания затруднений, возникших перед Костей. То есть и Фёдор, и Нина Матвеевы, и даже Оливия не могли себе представить, как это возможно — не суметь себе представить? Рысь немного их поспрашивала относительно соображений о местоположении в межзвёздном пространстве и совсем загрустила — ребята, действительно не доросли до понимания того, что они не в состоянии этого понять.

Изумлённая до глубины души, восходящая звезда ставропольской журналистики уединилась в своей комнате, раскрыла заветный блокнот и принялась надиктовывать Биму собственные впечатления от сегодняшних событий.

— А ты, Хозяин, пилотку надень, — подсказал находящийся в простое Бом.

— Почему, вдруг, Хозяин? — сразу стало интересно.

— Традиционный вариант обращения, отмеченный в сокровищнице мировой литературы. Мы ведь подчинённые, — объяснил таракашек.

— Тогда, зачем пилотка?

— За её отворотами есть очень неплохие места для некрупных созданий плоской формы. Заодно сокращается расстояние до твоего головного мозга, с которым удобней взаимодействовать на малых дистанциях.

— Вы в мозги ко мне, что ли, лазаете?

— Не внутрь! — эмоционально отреагировал Бим. — Но в мысли, вернее, в их проявления…, то есть — да.

— Знаете всё, о чём я думаю?

— Скорее, всё, в чём ты нуждаешься.

— А память у нас организована лучше, чем у тебя, — добавил Бом.

— И мы объединяем мощности наших процессоров с твоими, расширяя зону доступной памяти, потому что снабжены специальными ЧИПами.

— То есть, вы мне ума прибавляете? — изумился Костя.

— Симбиоз — штука взаимовыгодная, — заметил Бим. — С другой стороны, нам становится трудно отделить свои интересы от твоих, хотя, если хочешь, можем продемонстрировать и оборотную сторону медали.

— Хочу. Демонстрируйте.

В это же мгновение в голове Кости возникла чёткая структура цепи подчинения: Йода — крысолов-программатор из Дашиной свиты, Юморист — её телохранитель и трутень второго (внешнего) круга, Прораб — глава второго круга и личный трутень самой Матери, и, наконец, Царица Улья. Возникло понимание, что с каждым из них он способен связаться. Но не будет, потому что незачем. И распоряжения всех этих глубоко чуждых созданий для него обязательны.

Оставив своих светлячков на столе, Костя вышел из строения и пошел, куда глаза глядят. На ближайший огонёк. Мегакоты его личной охраны дважды сбили с ног и трижды заставили споткнуться, а потом он оказался у костра. Сидящие рядом дети подвинулись, освобождая место, гитара, под которую пели что-то романтическое, не перестала звучать.

— Ты землянин, которого охраняют, — едва затих последний аккорд, спросила девочка, певшая первый голос.

— Да, Костей зовут. Извините, что без приглашения.

Стало слышно, как на сковородке, пристроенной на огне, что-то потрескивает. Парнишка, сидящий справа, начал доставать оттуда ложкой круглые комочки и раздавать присутствующим.

— Осторожно, горячие, — орешки с лопнувшей скорлупой легко чистились прямо пальцами и немного жглись.

— Их называют дымчатыми, — пояснил другой парнишка. — Считается, что имеют умеренную питательную ценность и средние вкусовые качества. Зато встречаются часто. Вот мы и решили попробовать.

— Вполне себе съедобно.

— Сырые хуже, и для желудка тяжеловаты.

— А это ваш балаган? — спросил Костя, показывая на коническую постройку рядом.

— Да. И для тебя там запросто отыщется местечко.

Девочка с гитарой закончила с угощением и взялась за инструмент. Разговоры закончились. Слушая негромкое пение, Костя всматривался в освещаемые отблесками пламени лица и размышлял над обрушившимися на него новостями. Как-то он чересчур резко на них отреагировал. Словно ребёнок, решивший обидеться в ответ на неприятное открытие. Не взросло.

Итак, Даша носит в причёске средства связи с Матерью Улья. Она царевна — то есть, подчинена Царице. И не делает из этого трагедии. А он вдруг расчувствовался, распустил сопли и помчался, куда глаза глядят, как самый настоящий американский мальчишка из слезливых голливудских фильмов. Ладно, хоть не развыступался, не закатил истерики — просто, слегка огорчился. Но с другой стороны, светлячки явно работают на него — сказали же, что наращивают память и облегчают доступ к ней. А он-то гордился, каким оказался сообразительным и хватким до всего нового!

Нет, не нужно обижаться на то, что занял позицию в сообществе, активно сотрудничающем с его земным человечеством. Маленькую позицию — большего пока не заслужил. Помощник парикмахера, если не мудрить. А, если помудрить? Ведь какая-то постоянная связь со всем коллективом фермиков у Бима и Бома есть. И оба они вхожи к нему в мысли. Ничего не стоит предположить, что подобную «вхожесть» имеют Дашины светлячки в голову его подруги. И между ними возможна связь.

А не это ли путь к чтению её мыслей? Хотя, возможно, всё наоборот — это она его читает?

Поблагодарив за песни и за орешки, Костя отправился обратно в свой барак. Светлячки так и ждали его сидя на столе под лампой. Грелись, наверное.

— Посмотри, Бом, наш хозяин вернулся.

— Да такой одухотворённый, словно хряпнул стопочку одухотворина.

— И вы издеваетесь над бедным землянином, — принял Костя шутливый тон своих маленьких дружков. — А вот не слабо ли нам, братцы, организовать связь между ходом моих мыслей и тем, что творится под причёской царевны?

— Ты надел бы пилотку, Хозяин, — напомнил Бом.