Не заблудиться в nom

Когда я впервые приехал в Париж, то был совершенно сбит с толку названиями городских улиц. Хотя и умея читать по-французски, я зачастую никак не мог понять, на какой же улице нахожусь, потому что даже на самом маленьком и простейшем пересечении двух дорог обнаруживалось сразу несколько указателей, словно спорящих друг с другом.

Скажем, на углу одной улицы в квартале Марэ я увидел сразу три синие эмалированные таблички – две слева и одну справа, – которые уверяли меня в том, что я нахожусь на улице Шарлемань (Rue Charlemagne). Что ж, Шарлемань так Шарлемань. Но на тех же стенах на камне были высечены буквы, по которым можно было прочесть, что я нахожусь на улице Прэтр (Rue des Prêtres). А на другой стороне улицы, тоже на стене дома, выделялось пятно, оставленное предыдущей табличкой.

Но и это еще не все. На маленькой улочке, идущей вниз от Шарлемань/Прэтр, возникли другие противоречия. Синие эмалированные таблички по обеим сторонам утверждали, что это улочка дю Прево (Rue du Prévôt) Четвертого arrondissement, а каменная табличка – что это улица Персе (Rue Percée) Двенадцатого arrondissement. И по обеим сторонам зияли пустоты от снятых табличек-предшественниц.

Таким образом, на одном только этом перекрестке, метрах в пяти друг от друга, соседствовали восемь табличек и три загадочных пятна. Турист или иммигрант из новеньких вполне справедливо задастся вопросом, куда же его черт занес.

То же самое можно увидеть, если устроиться за столиком кафе Bonaparte на одноименной улице Шестого округа. Прямо перед кафе в глаза бросаются сразу две таблички вполне современного вида, расположенные друг над другом. Верхняя указывает улицу Рэнн (Rue de Rennes), а нижняя – площадь Сен-Жермен-де-Пре (Place Saint-Germain des Prés). Ну, и чему верить? Впрочем, если приглядеться внимательно, замечаешь, что табличка с названием улицы Рэнн перечеркнута крестом из прозрачного скотча, как будто этого достаточно, чтобы ее не принимать во внимание.

Бывает, такая путаница не столько противоречива, сколько забавна. Скажем, две одинаковые уличные таблички (или таблички разной формы, но одинакового содержания) висят на одной стене. Взять хотя бы отрезок улицы Шарлемань от того самого перекрестка. Здесь, на одном из домов, метров десяти шириной, сразу три таблички пытаются убедить меня в том, что да, я действительно нахожусь на улице Шарлемань. Две таблички вывешены на высоте два с половиной мет ра от уровня земли, а третья задрана на четырехметровую высоту.

Похожий сценарий и по соседству, на пересечении улиц дю Руа де Сисиль (Rue du Roi de Sicile) и Паве (Rue Pavée). На углу улицы Паве две синие таблички, приклеившиеся чуть ли не вплотную друг к другу, повторяют название улицы нерадивому пешеходу. Похоже, в прошлом улица Паве пережила личностный кризис, потому что, пока идешь по ней, таблички с ее коротким именем буквально на каждом шагу, и так до самой северной оконечности, где система, кажется, выдохлась, о чем свидетельствует щербатая табличка с пропущенными буквами.

Пояснения на табличках о том, в честь кого названа улица, так же назойливы. Если речь идет о политике – как, например, о совершенно забытом Эжене Спулере в Третьем округе, – вы получите его полное резюме и узнаете о том, что он был местным адвокатом, членом парламента, сенатором и министром. В то же время всеми любимая мадам де Севинье заслужила лишь скромного титула femme de letters

Судя по всему, угловые улицы Парижа страдают от глубоко укоренившегося комплекса неполноценности.

Ветер перемен

Очевидным объяснением такой путаницы в топонимике может служить то, что город продолжает совершенствовать правила размещения уличных табличек и не всегда успевает снять старые.

После революции 1789 года названия многих улиц, казавшиеся слишком религиозными или роялистскими, были изменены, а некоторые каменные доски затерты. Например, улица Тюренн (Rue de Turenne) когда-то была улицей Сен-Луи (Rue Saint-Louis), названной в честь жившего в XIII веке человека, который был одновременно и королем (Людовик IX) и святым. Возможно, поэтому его имя выскребли с таким остервенением.

Точно так же на улице Дебельим (Rue de Debelleyme), в месте ее пересечения с улицей Ториньи (Rue de Thorigny), сохранилась едва читаемая надпись на каменной плите, напоминающая о том, что когда-то это была улица Нёв Франсуа, очевидно названная в честь короля Франциска I, которого сегодня французы вспоминают с особой нежностью, хотя в суровые антироялистские 1790-е годы его репутация здорово пострадала.

Схожими причинами можно объяснить и разброс уличных табличек по высоте.

Стандартные синие таблички с названиями улиц в Париже существуют еще с 1847 года, когда был составлен первый полный регистр нумерации домов, но лишь в 1938 году городской совет раз и навсегда утвердил размер, цвет, дизайн и расположение указателей.

Регламент действует и поныне, определяя, что «названия городских улиц должны быть нанесены на прямоугольной табличке размером не меньше 35 на 40 сантиметров и не больше 50 сантиметров на один метр… Номер округа размещается на полукруглой пластине радиусом в 17 сантиметров, расположенной поверх названия улицы». Названия должны быть написаны белыми буквами на темно-синем фоне, «в зеленой рамке с теневым эффектом, выполненным черной и белой красками». Последний абзац содержит и инструкцию для четырех крохотных ямок по углам, обведенных trompe-l’oeil кругами, создающими иллюзию, будто табличка прибита гвоздями.

Правило гласит, что таблички должны вывешиваться «на пересечении двух городских улиц, на расстоянии не менее двух метров от угла» и «на высоте от двух до двух с половиной метров от уровня земли», хотя можно и выше, если их закрывает навес магазина или кафе. Многие таблички вывешены строго на высоте 2,3 метра, что потребовало уничтожения некоторых старых вывесок на камне, как та, что на улице Пти-Шам (Rue des Petits Champs) в Первом округе, где каменная плита была частично уничтожена кем-то, привинтившим современную синюю табличку на положенной высоте. Прежняя вывеска теперь гласит: «RUE DES PETITS PS», – что весьма остроумно: нынешние парижане прочитают ее как «Улица маленьких социалистических партий». Вот вам пример, к чему приводит вандализм работяги, слепо исполняющего приказ.

Французская одержимость следовать правилам зачастую оборачивается забавными последствиями – скажем, в начале улицы Прево в квартале Марэ, этой крохотной узкой аллеи, способной вместить лишь одного среднегабаритного американца, по обе стороны вывешены две абсолютно одинаковые таблички. Они расположены настолько близко друг к другу, что их впору принять за пару наушников.

На улице Парк-Рояль (Rue du Parc Royal) таблички вывешены на одинаковой высоте по обе стороны дороги… проблема лишь в том, что они полностью закрыты светофорами.

Численный перебор табличек на перекрестках – результат попустительства городских властей. Зачем убирать старую синюю табличку только потому, что ты вывешиваешь новую на положенной высоте? И затирать старинную каменную плиту тоже не имеет смысла, ведь каждый дурак знает, что следует верить новому синему указателю.

Однако система проявляет гибкость. Сегодня, если у вновь построенного здания, скажем, стеклянный фасад, который может разлететься на миллионы опасных осколков, начни кто сверлить в нем дырки для крепления синей таблички, владельцам разрешено использовать облегченные, адгезивные варианты, и можно даже получить разрешение на дизайн собственной таблички. Одним из самых красивых образцов по праву считается выполненная в мозаике ар-деко табличка на улице Поля Сежурне (Rue Paul Séjourné) в Шестом округе, названной, кстати, в честь строителя железнодорожного путепровода. Есть, конечно, немало других, и, если вам встретится нечто подобное, стоит остановиться и полюбоваться, отдавая должное тем людям, которым пришлось потратить немало сил на бумажную волокиту.

Признаюсь, моя любимая уличная табличка в Париже – та, что стала жертвой язвительного остроумия горожан. На улице Прешёр (Rue des Prêcheurs) в Первом округе какой-то шутник маркером заштриховал первую букву r и изменил акцент в букве ê, так что улица стала называться Pécheurs, или «улица Грешников». И, словно подпевая антиклерикализму, какой-то деятель из городского совета приказал поместить знак прямо под искаженным словом: Défense de deposer des ordures («Не мусорить»).