Глава 25
Попытка оправдаться
Показания главной подозреваемой продолжались в течение пятнадцати минут. Позвонив еще раз, Люси получила информацию о местонахождении Аиши. Приблизившись к нашему столику, она никак не прореагировала на мое присутствие, молча плюхнулась на свободный стул и швырнула сумку себе под ноги.
– Черт! Забыла взять с собой портмоне. Кто-нибудь может взять мне чашку шоколада?
Вместо ответа я молча отправился к стойке, сделал заказ и тут же вернулся на свое место. Как только я уселся, Люси начала свой рассказ:
– Уверена, что вы уже успели составить обвинительное заключение. Попытаюсь оправдаться.
Она сделала глубокий вдох, откинувшись на спинку стула. В этот момент нам принесли наш заказ, и Люси сделала несколько жадных глотков горячего шоколада, выдув разом половину чашки.
– Итак, должна довести до вашего сведения, что все мое детство прошло в дороге: моя семья, семья циркачей, всю жизнь разъезжала вместе с цирком шапито. Моя мама, ныне покойная, была известной метательницей ножей. Их с отцом номер имел большой успех. Отец вставал у деревянной стенки, а мама за считаные секунды «обрисовывала» его силуэт точно вонзавшимися в нужные точки ножами. Она ни разу не промахнулась, а папа ни разу не моргнул, беспечно улыбаясь во время опасного действа.
Короткая пауза, глотки шоколада.
– Разумеется, я с самого детства умела абсолютно все: была акробаткой, работала под куполом цирка, не хуже мамы метала ножи и даже дрессировала собак. Но, в отличие от моей старшей сестры, я никогда не мечтала провести всю свою жизнь в цирке. Я мечтала стать художницей. И я стала ею.
Она воинственно обвела нас взглядом.
– После смерти мамы я немедленно покинула цирк, сняла себе комнату в Брюсселе и поступила в университет. Кроме того, я посещала художественную студию Анри Лессака, чтобы освоить графику. У меня все получается, потому что я умею работать. Именно меня профессор Мунк выбрал для копирования рисунков золотых арканов, и я бы успешно все выполнила в кратчайшие сроки. Но кто-то грубо вмешался в мою жизнь, напомнив о годах цирковых скитаний.
Она враз побледнела, сжав тонкие губы в бесцветную ниточку.
– Я ничего не придумала, когда рассказывала вам о том, как обнаружила труп магистра, – все так и было. Я умолчала лишь об одном: на столе, там, где должен был лежать золотой аркан, лежал окровавленный кинжал – орудие убийства. Разумеется, я с первого взгляда его узнала – это был мой кинжал, один из тех семи, что мама подарила мне на пятнадцатилетие.
Еще несколько жадных глотков, и чашка Люси была пуста.
– Хочу подчеркнуть, что узнать мои кинжалы очень просто: у них ярко-красная рукоять с золотой каймой. Ума не приложу, кто мог похитить один из них, чтобы использовать для убийства, столь явно бросив тень на меня. Если бы я тут же не схватила его и не спрятала в пакет, а затем – в сумку, меня бы моментально вычислили. В конце концов, быстро вспомнили бы нашу цирковую семью и мамину специализацию. Могу себе представить заголовки газет: «Дочь пошла дальше матери: перерезала горло человеку ради золотого аркана!» Все просто и понятно. Но я никого не убивала! – Тут она даже погрозила непонятно кому кулаком. – Я не убийца, я – художник.
После этого эмоционального монолога в течение нескольких минут стояла почти оглушительная тишина: мы с Аишей допивали кофе, Люси нервно сжимала худые кулаки. В конце концов я взял слово:
– Допустим, вы говорите правду…
Люси вся передернулась от самого звука моего голоса, но сдержалась от высказываний.
– Попытайтесь вспомнить, кто в последние дни приходил к вам домой и, стало быть, имел возможность похитить кинжал?
Несколько секунд Люси пыталась заморозить меня льдинками своих голубых глаз. Затем смысл моего вопроса наконец-то дошел до нее, и она слегка нахмурилась – значит, действительно пыталась вспомнить.
– Вообще-то у меня дома редко кто бывает, я по жизни одиночка. Зато сумку с ключами от квартиры я периодически забываю по всему университету. Мне приносили мою «пропажу» самые разные люди, за что я их от души благодарила.
– То есть кто угодно мог сделать копии ваших ключей?
– Кто угодно.
– А кого-нибудь конкретно вы подозреваете?
Она довольно-таки равнодушно передернула плечиками.
– Никого конкретно. Но убийца – наверняка один из рыцарей ордена, которых не так уж мало и которые мне совершенно неизвестны. А ведь это может быть кто угодно – в том числе и из собратьев-студентов!
Как хотите, но тут перед моим мысленным взором нарисовался один из этих самых собратьев-студентов – очаровательный бездельник Марк, столь активно интересовавшийся розыском золотого аркана.
– А Марк?
– Марк?.. Но он никогда не был рыцарем!
Стоит отметить, что девушка довольно быстро соображала. Она нахмурилась и продолжила:
– Марк… Да, он жил у меня почти неделю.
– Когда точно?
Она ответила почти без заминки:
– Весной, в середине мая. Я прогнала его за неделю до моей поездки в Париж и знакомства с Аишей.
– В таком случае этот чертовски любопытный парень вполне мог спереть у вас один из кинжальчиков.
– Но зачем…
Она вдруг сама себя оборвала. Кажется, я понял, что конкретно ей пришло на ум. Помнится, совсем недавно Марк рассказывал, как Люси еще задолго до появления золотых арканов в Брюсселе хвалилась своей «священной миссией».
– Ведь вы рассказали ему о том, что стали рыцарем ордена и что в скором времени вас ждет потрясающая работа: скопировать рисунки двадцати двух золотых арканов, – негромко проговорил я, наблюдая за пылающим личиком на глазах разогревавшейся ледышки.
– Возможно… То есть – да, я ему все выложила. Согласна, это было не слишком разумно. Марк, он…
Тут Люси горько усмехнулась.
– Но, честное слово, не могу представить себе Марка в роли убийцы. Он – стопроцентный слабак и никогда не смог бы перерезать кому-либо глотку. Мне кажется, от одного вида крови парень сразу потерял бы сознание.
– Возможно, у него есть сообщник.
Моя фраза осталась без продолжения. Мы молча сидели, глядя на проходивших мимо по тротуару людей. Как ни приятно было сидеть на террасе под тентом, а нам следовало предпринять вполне определенные шаги.
Я постарался улыбнуться Люси максимально дружелюбно.
– Кинжал у вас с собой?
Мы все трое одновременно бросили взгляд на сумку, валявшуюся под столиком в ногах Люси.
– Да.
– Надеюсь, вы его не помыли?
Она усмехнулась с ноткой горечи.
– Я же не дура. Мыть кинжал следовало сразу, но я не осмелилась… Аиша бросила кинжал, как он был – в целлофановом пакете; я просто положила пакет назад в сумку, вот и все.
Я вздохнул:
– В таком случае сейчас мы все вместе отправляемся в полицию, к комиссару, где вы, Люси, повторите еще раз всю историю.
Я расплатился за наши посиделки, мы поймали такси и отправились в полицию, за всю дорогу не обменявшись ни словом.
