— Ну что там?

Встретили меня домашние после того, как я вернулся из палатки со встречи с Сергеем. Я махнул рукой:

— Порядок. Сейчас отцепим прицеп, всё своё — в палатку. Пошли. Кстати, выберем сначала. Потом отдых. Через час — обед.

Место для еды располагалось под большим навесом, крытым еловыми ветками.

— Санузел, к сожалению, не слишком.

Шесть голубых кабинок стояли на отшибе. Ну а остальное узнаем попозже…

Загруженные вещами мы двинулись к свободной палатке, стоящей почти самой крайней, провожаемые любопытными взглядами тех, кто приехал раньше нас. Мужчины, женщины, дети, подростки. Но как то сразу подсознательно ощущалась некая общность. То ли то, что все мы были на одном уровне, то ли причастность к одному кругу, пока я не мог понять, и решил подождать того, что скажет Сергей. В конце концов, мы выбрались из квартиры, да ещё все вместе. Лес, чистый воздух, озеро. На улице — начало июня. Скоро можно будет купаться. Если уже не начали. Так что время зря не пропадёт, а до следующей «командировки» у меня ещё две недели… Палатка оказалась большой, чистой. И даже уютной. Просто наповал убил душ. С бойлером. Аккуратная кабинка, облицованная пластиком. Вода в него накачивалась ручным насосом, но быстро. Жена просто расцвела. Дети принялись за накачку кроватей, свистя насосами наперегонки, супруга стала раскладывать вещи, извлечённые из чемоданов и сумок, ну а я отправился на разгрузку прицепа. Теперь процедура снятия генератора с прицепа пошла в обратном порядке. Только вот вместо талей мы использовали ваги. Через пол часа усилий агрегат утвердился на дощатом основании, и начал подключать провода, раскинутые уже заранее. Десять минут работы, последнее усилие гаечного ключа. Кто-то закачал «лягушкой» топливный бак. Стартер взвизгнул, с фырканьем из трубы вырвался первый, чёрный клуб дыма, затем дизель схватил уверенно и ровно. Сразу все загудели. Загомонили, заулыбались. Пользуясь тем, что внимание народа сконцентрировано на ДГУ, за их спинами несколько крепких парней уволокли ящики с оружием и боеприпасами в палатку Сергея, где он принимал меня по приезду. А тут и обед подоспел… Едва отмыв руки, я пристроился за длинный стол, к своим, уже взявшим мне положенную порцию. К удивлению, еда оказалась очень даже приличной. То ли из-за того, что её готовили на открытом огне — густой, наваристый борщ явно попахивал дымом. То ли из-за того, что ели на свежем воздухе… Словом, я наяривал ложкой так, что за ушами трещало. Даже моя привередливая супруга нахваливала искусство поваров. После еды мы убрали посуду, и вернувшись к себе в палатку, я с удовольствием вытянулся на мягкой надувной кровати.

— Хорошо!

— Ага. Тихо, спокойно. Никакой нервотрёпки…

Супруга плюхнулась рядом, и кровать заходила ходуном. От неожиданности она негромко взвизгнула. Потом рассмеялась:

— Забыла.

— Ничего. Зато спать — удобно.

— Угу.

Она устроилась на интегрированной в ложе подушке, прикрыла глаза. Я последовал её примеру. Просто прикрыл глаза, но не засыпал, пытаясь понять, что затеял Серёга…

…За мной пришли после ужина. Молоденькая девушка, одетая в плотную курточку и штаны из тонкого брезента. Стрельнув зелёными глазами в сторону сидящего за смартфоном сына, оторвавшегося от своего занятия, тихонько представилась:

— Меня Светой зовут. Дядя Миша, вас к командиру зовут.

Жена бросила на меня вопрошающий взгляд, я недоумённо пожал плечами, потом сделал вид, что вспомнил:

— Точно, я же обещал посмотреть, что мы сможем ещё подключить.

Супруга успокоено снова улеглась на койку, уткнувшись в планшет, где, как я знал, хранилась большая библиотека электронных книг.

— Веди, Сусанина.

Девчонка улыбнулась, двинулась вперёд… К моему удивлению, палатка была пустой. Сергей, да наш костяк. Для большой, двадцати пяти местной — и незаметно. Только ярко горящая посередине, над большим столом, где лежало что-то сваленное в кучу и тщательно прикрытое куском ткани, лампочка-светодиодка. Да негромко разговаривающие и замолкшие при моём появлении люди. Троих я узнал, мы встречались раньше — Старый Крыс, Эсминец, и Инженер. Они поднялись со скамьи при моём появлении, поздоровались, привычно крепким рукопожатием. Сергей осмотрелся:

— Все? Отлично. Начнём. Миша, глянь опытным взглядом, и скажи, что это?

С этими словами он сдёрнул со стола ткань, показывая, наконец. что скрывалось под ней. Я повернул голову и замер на месте… Это, без сомнения, было оружие. Но какое! И что-то мне напоминающее. Я медленно подошёл к столу, взял первый ствол. Винтовка. Шесть нарезов в стволе. Ложа из натурального дерева, с кольцами на стволе. Внизу — неотъёмный магазин. Чем-то похожа на знаменитую мосинскую трёхлинейку, но именно, что только похожа. Куда больший вес. Более длинный магазин, не на пять, а минимум, на десять патронов. Скошенная назад ручка затвора, более крутое цевьё, заставляющее выворачивать кисть. Потянул затвор, тот мягко отошёл назад. Заглянул внутрь. Как и думал — пусто. Патронов нет. Зато… Непонятный значок изготовителя. Я такой никогда не видел. Перевернул магазином к себе… Мне не показалось — совершенно незнакомые буквы, похожие на руны. Помедлив, положил обратно. Следующим был револьвер. Восемь толстых патронов в толстом барабане, ужасно неудобный. И калибр… На глаз — миллиметров десять. Как и у винтовки, кстати. Щёлкнул курком. Барабан провернулся. Тяжёлый, зараза… Вернул тоже назад, задержавшись взглядом на выбитом на рукоятке с деревянными щёчками абсолютно неизвестном гербе. Следующий экспонат просто завёл меня в тупик. Я никогда не мог представить себе ничего подобного. Ткнул пальцем в агрегат, представляющий их себя смесь «максима» и «браунинга», да ещё с длинным изогнутым магазином сверху, как у «Брена».

— Это что?

Сергей хитро улыбнулся, отвечая по-одесски вопросом на вопрос:

— А ты что скажешь?

— Совершенно неизвестно. Понятно, что оружие. Но какое-то неуклюжее. И явно не наш уровень. В смысле — не современное, а старинное. То ли прошлый век, то ли вообще, конец позапрошлого. А алфавит и гербы изготовителя мне совершенно незнакомы. Что за ерунда, Серый? Он нагнулся, не отвечая на вопрос, вытащил с натугой большой ящик из-под стола, где лежало оружие. Раскрыл крышку — там лежали на первый взгляд обычные книги, газеты, журналы. За исключением того, что шрифт, которым они были напечатаны, тоже был совершенно незнакомым, и ничего не говорил.

— Вот. А ещё есть одежда, документы, кое-какая мелочёвка, деньги…

Он вытащил из кармана большой, толстый кошелёк натуральной кожи, раскрыл, вытряхивая их него громадные, в две наших, купюры разного цвета и горсть мелочи. На всех — тот самый непонятный шрифт, значки, прежний герб. Предоставив нам время переварить увиденное, подошёл к углу палатки, где опять же под чехлом громоздилось нечто большое. Сдёрнул ткань, и перед нами появился глобус… Только вот чего?

— Это ещё что?

Сергей победно улыбнулся и обвёл всех торжествующим взглядом:

— А вот это, камрады, и есть то место, куда я предлагаю переселиться. Всем нам. И нашим друзьям. Ну и тем, кого мы сможем с собой прихватить…

Я опустился на скамью, так вовремя оказавшуюся под моим задом. На внезапно ослабевших ногах. Да, он не шутил. Сергей был абсолютно серьёзен. Не обращая внимания на обалдевшее и не верящее выражение наших лиц, он спокойно рассказывал:

— Как я нашёл проход — история длинная и не слишком интересная. Гораздо больше смысла в том, что я обнаружил…

Он показал пальцем на глобус.

— Итак… Мы имеем планету. По величине, как я понял, примерно такая же, как наша Земля. Уровень развития — примерно начало двадцатого века. Во всяком случае, оружие магазинное, как верно подметил Миха, и автоматическое. Это…

Он показал на громоздкое сооружение на столе.

— Местный пулемёт. Социальный строй — развитой капитализм. Имеются двигатели внутреннего сгорания, во всяком случае, нечто похожее на автомобили я видел собственными глазами, корабли. Те — только на картинках. Фотографию, как видите в газетах, зачатки авиации…

Он выудил из ящика большой старинный плакат, на котором на древней «этажерке» типа Фарман на фоне кудрявых облаков летел затянутый в кожу с ног до головы тщедушный господинчик.

— Ну и, естественно, армии, и государства. Материков — три. Два больших, один ближе к Северу, второй — к югу. И, последний, почти на экваторе. Плюс россыпь мелких, относительно, конечно, островов.

Его палец ткнул в кучку цветных клякс.

— Остальное — океан. Два естественных спутника. Воздух, как вы понимаете, пригоден для дыхания. Сила тяжести — чуть слабее, чем у нас. На глаз — 0,9–0,8 g. Климат типичный для всех соответствующих у нас широт. Что ещё…

Он задумался, но тут высунулся Старый Крыс:

— Капитализм, говоришь?

— Он самый. Насколько я понял, частная собственность у них в ходу.

— Ясно. Следовательно, достаточно развитой государственный аппарат имеется. Следовательно, жандармерия, полиция, документы, тайные службы.

— Само собой. Даже цари и императоры в наличии.

— И что ты предлагаешь конкретно, кроме ухода туда. Да и стоит ли? Менять шило на мыло?

Серёга нахмурился:

— Решать уходить, или нет — вам. И только вам. Только сами видите…

Он обвёл одну их стен палатки:

— Что там? Да ничего хорошего. С каждым годом всё хуже и хуже нам, простым смертным. И всё лучше им…

О ком шла речь, разъяснять не требовалось…

— Так почему бы не рискнуть, в конце концов? Хуже чем здесь, уже не будет. Сами знаете. А там… С нашими мозгами, да нашей техникой, плюс нашим оружием…

— Ага. И как ты себе это представляешь? У каждого оружия есть одна слабая черта — сколько бы не было боеприпасов, они имеют свойство очень быстро заканчиваться. Там тебе не Голливуд и не компьютерные игрушки, как я понимаю.

Теперь в разговор вступил я, ткнув, в свою очередь, пальцем в глобус. Серёга снова улыбнулся:

— А я и не предлагаю воевать. Оружие нам понадобится только в случае чрезвычайных ситуаций. Ну и на первое время. Когда начнём сколачивать первоначальный капитал. А так… Почему бы не воспользоваться опытом кое-кого другого? Вспомните, как развалили нас? Протащили своих людей на ключевые посты. А в нужный момент раз, и…

Мы переглянулись. Потом Эсминец медленно произнёс:

— И как ты себе это представляешь?

Серый снова усмехнулся:

— А так же. Занять ключевые посты в промышленности, экономике, во власти. Постепенно перехватить бразды правления. А потом перестроить всё под себя.

Кто-то присвистнул:

— Ничего себе… Это сколько же времени уйдёт на всё?

— Много. Не уверен, что мы увидим результат. Но наши внуки-правнуки — точно. А потом…

Он зловеще ухмыльнулся:

— Они вернутся…

Все снова переглянулись.

— А более конкретный план у тебя есть?

— В принципе, имеется. И я уже начал его осуществлять. Вы же здесь? Но… Пока всё идёт со скрипом. Не хватает всего. Да и завязки у меня тоже не бесконечные. Плюс кое-какие ограничения по переходу.

— Вес?

— Нет. Габариты. Ну и…

Он отвернулся к брезентовой стене:

— Нас мало. А надо как можно больше народа. Это первое. Иначе нас просто ассимилируют аборигены. Дальше — мы все, в основном, рабочие люди. А нам нужны управленцы, специалисты с высшим образованием, причём не новым, а старым. Ну и, конечно, долго тайну о переходе мы скрывать не сможем при всём желании.

— Нужны деньги. И большие.

Задумчиво произнёс Эсминец. Такое прозвище он получил за то, что в Сети выбрал себе имя одного из знаменитых кораблей этого класса.

— С деньгами особых проблем нет. Там золота — хоть одним местом ешь. Другое — как его реализовать без кидалова, и…

— Там война идёт. В месте выхода. Позиционный тупик в самом расцвете сил. Одни упёрлись рогом, вторые — постоянно лупят по ним из пушек. Так что выходить с гражданским населением под артобстрелом — чистое безумие.

— Позиционный тупик, говоришь…

Тут уже настала моя очередь улыбаться.

— Какие ограничения по весу?

Серый пожал плечами:

— Проход узкий. Из техники — только мотоциклы пройдут. В целом виде. Всё остальное на руках. Метр двадцать в ширину, два сорок в высоту. Вот и рассчитывайте. И тянуть всё на себе. Пять километров под землёй.

— Тоннель?!

— Он самый, камрады. Он самый. Так что думайте.

— Самый простой вариант — дождаться, пока кто-нибудь из воюющих захватит местность, где находится выход из тоннеля. И идти тогда. Тем более, в военной суматохе легче затеряться. Либо помочь любой из сторон сделать это.

— И как ты себе представляешь?

— Перенести туда с десяток миномётов и устроить артналёт. Ну и пусть ребята потом режут друг друга. Одновременно запустить ДРГ в тылы противнику, чтобы пошумели. А дальше уже их проблемы.

— И кому помогать?

— Тут надо подумать, посмотреть, поспрашивать…

— Поспрашивать? Вот! Самое главное! Шрифт совершенно незнакомый. А язык кто знает? Их наречие?

Старый Крыс был в своём амплуа.

— Взять пленного. Пусть нас учит. В конце концов, не боги горшки обжигают. Тем более, раз там воюют.

Я ухмыльнулся.

— Среди нас спецов по этим делам раз, два и обчёлся.

— Не проблема. Сколько надо будет, столько и найду. Тем более. что ребята надёжные и проверенные в деле. Крови не боятся. Но воевать им уже обрыдло хуже горькой редьки. И перспектив никаких. Если возьмём их с собой — то без проблем. Сколько народа надо?

Серый облегчённо вздохнул:

— Чем больше, тем лучше. В идеале — нам бы пару-тройку миллионов…

…Я с трудом вернул отпавшую челюсть на место:

— Ты что?! Нас же за жабры сразу возьмут! Как такую кучу народа в тайне уволочь неизвестно куда?! Да только первые разговоры пойдут, как на нас сразу выйдут спецы! И, поверь, могила нам лучшим выходом покажется!

— Правильно. Так что мечты оставим, а подумаем о реале. Если переведём хотя бы тысячу надёжных людей, то там…

Он показал опять на глобус.

— …нам будет легче…

— Ты говоришь, там золота навалом…

Серый развёл руки в стороны:

— Больше, чем достаточно. У них медь вместо него. А золото — бросовый металл.

— А канал сбыта здесь?

Он замялся.

— Он разовый был. Я взял, сколько мог. И всё. Если появлюсь опять — просто пристукнут. Всем интересно на новый прииск сесть.

— Думаю, эта проблема решаема.

Я снова подал голос.

— Там, где я работаю…

Тоже махнул рукой в стену.

— Лишних вопросов не задают. Пару-тройку тонн сбагрим без проблем. И будет, чем ребятам заплатить, и закупить необходимое. Но сначала неплохо бы сходить на ту сторону, осмотреться своими глазами.

— Это верно!

Дружно поддержали меня остальные. Сергей улыбнулся:

— Без проблем. Планируйте выход на завтра. Во второй половине дня.

— Идёт…

…Я вернулся в выделенную нам палатку настолько взбудораженный новостью, что мои домашние сразу обратили на это внимание.

— Что случилось?

Жена подлетела первой. Я махнул рукой:

— Кофе мне в этом доме дадут? За ним и расскажу.

Судя по всему, мой вид внушил родным нешуточное опасение, что случилось что-то плохое, поэтому спустя пять минут передо мной дымилась любимая кружка ароматного напитка, и даже с лимоном. Сделав глоток, я улыбнулся:

— Чего разволновались? Всё нормально. Даже, можно сказать, отлично! Доча, завтра идёшь со мной на прогулку.

Ирина вскинула удивлённые глаза:

— Куда это?

— Сходим на охоту.

— Возьми лучше мелкого…

Брат был на пять лет младше её, поэтому дочка позволяла себе так его называть.

— Да нет, Ир. Лучше уж ты. По крайней мере, стрелять умеешь, в отличие от него.

— Я тоже в армии служил!

— Да?

Я ехидно улыбнулся.

— И сколько раз ты стрелял за службу? Три патрона на присягу?

Сын покраснел — крыть было нечем. В отличие от дочери, каждый месяц сдававшей зачёты по стрельбе на службе. Ирина вздохнула:

— Тащиться с мужиками невесть куда… Пап, лучше я тут останусь. Скажи, я не смогла…

— Тебе сегодня котлеты понравились?

— Да!

Ответ был единодушным.

— Это лось. Вот за ним и пойдём.

Ирина сразу засуетилась:

— А с чем пойдём то? У меня ничего нет…

— Дадут. Не переживай. Хорошая вещь, поверь.

Сын вскинул на меня задумчивый взгляд. Похоже, он уже догадался, что я предложу его сестре в качестве охотничьего ружья… Вскоре мы улеглись, и спали очень крепко. До самого завтрака. Разбудил нас звук ударов по подвешенной к ветке металлической плашке. Потянувшись, поднялся, справил нужду в специальное ведро-туалет, потом умылся, побрился, и когда по лагерю снова поплыл металлический звон сбора, всей семьёй мы двинулись в столовую. День обещал быть отличным — чистое небо, яркое, не по северному тёплое солнышко. Я задумчиво отхлёбывал из чашки чай, заедая его бутербродом с холодным жареным мясом, планируя наш поход. Нас идёт, как я понял, все восемь человек, плюс моя дочура. Может, больше. А дальше, как говорится, всё зависит от нас. Насколько идём, как будут себя чувствовать все остальные. За себя я не боялся — регулярные на протяжении уже трёх лет «командировки» помогли восстановить мне неплохую физическую форму и навыки. Да и там я не терял времени зря, каждую свободную минуту тренируясь по возможности. После обеда нас снова собрали в командирской палатке Серого. Он удивлённо взглянул на возвышавшуюся рядом со мной фигуру дочери, одетую в городской камуфляж:

— А…

— Ира работает в полиции. Так что всё в порядке.

Сергей согласно кивнул. Остальные, которых, как я и думал, оказалось восемь человек, промолчали, просто кивнув головами.

— Тогда пошли экипироваться…

Мы зашли на вторую половину, отгороженную от нас занавеской, и я чуть слышно присвистнул сквозь зубы, когда Серый откинул деревянный щит, покрывавший пол, и моему взгляду предстала выкопанная в песчаном грунте яма. Он шагнул прямо на лестницу, ведущую вниз, манул рукой:

— Все за мной.

Дочка со всё возрастающим удивлением взглянула на него, но благоразумно промолчала. Зато не преминула меня подколоть, когда мы спустились вниз метров на шесть, и оказались на дне:

— Не знала, что в Карелии лоси под землёй живут.

Я усмехнулся:

— Ты очень много не знаешь. Но узнаешь. Поверь.

Вспыхнули светодиодные лампочки на потолке, и я с любопытством осмотрелся — вырубленный в граните узкий проход, ведущий куда-то внутрь, по потолку которого гирляндой висели светильники. Пройдя метров пять друг за другом, мы оказались в довольно большой внутренней камере, на стенах которой висела одежда всех размеров, преимущественно военного типа. Под ней стояли берцы, все одного типа, летние, с мощным голенищем, способным фиксировать голеностоп от вывиха. Возле одной из стен была сооружена самодельная пирамида, в которой стояло знакомое, привезённое мной, и ещё кем то их наших оружие.

— Разбираем.

Последовала негромкая команда Сергея, и мы все двинулись вооружаться. Я привычно выбрал себе АКМС, вытащил СВД и протянул остолбеневшей дочери:

— Держи. Там лоси безрогие, зато на двух ногах.

Подобрал себе подсумок, сунул в него рожки, отошёл в сторону, к цинку с патронами, принялся привычно их снаряжать. Пара минут, и четыре штуки готовы. Два в стандартный брезентовый подсумок, один — в карман камуфляжа. Один в автомат. Передёрнул затвор, поставил его сразу на предохранитель. Ирина смотрела на меня широко раскрытыми глазами, потом встряхнулась, принялась набивать две запасные обоймы патронами. Ещё один щелчок, дочь удовлетворённо отставила оружие в сторону, стала натягивать выбранные ботинки.

— Броник брать не будешь?

— Не на дело идём. На разведку. Если нашумим — и броня не спасёт.

Ввернул деловито два запала, сунул гранту одну в нагрудный карман разгрузки, вторую — в сумку на поясе. Свой любимый полевой «глоковский» 78 с чёрным лезвием сунул в плечевые ножны, подтянул ремни разгрузки ещё раз. Попрыгал. Вроде всё в порядке. Удобно, ничего не мешает, не лязгает. Рацион в специальной наспинной сумке, трофейная пятиквартовая америкосовская мягкая фляга, которую можно использовать вместо подушки. Словом, экипировался привычным для себя образом. Несмотря на браваду, отсутствие бронежилета немного напрягало. Но здраво рассуждая, он мне сейчас будет только мешать. Дочка всё больше расширяющимися глазами наблюдала за мной. Я выбрал в ящике «ТТ», запасную обойму, уже снаряжённую, протянул ей:

— Возьми про запас. Не слишком утяжелит, но мало ли что…

— Так мы на охоту идём, или куда?

— На охоту. И может быть очень жарко.

— Это я поняла! Ты лучше скажи, откуда ты всё это…

Она обвела вокруг рукой.

— Что?

Не понял я. Она, насупившись, пояснила:

— Ты куда в свои командировки ездишь?

— Потом расскажу.

Нас прервал Серый.

— Все готовы?

Народ молча кончил суету. Выстроился вдоль стены. Серый прошёлся вдоль строя, раздавая налобные светодиодные фонарики. Самые обычные. Я сам таким пользовался, ещё когда работал на фирме.

— Пошли…

И первым нырнул в чёрный пятигранный провал, ведущий их вырубленной в граните комнаты… Скажу сразу — ненавижу ползать под землёй. Особенно, по таким шахтам. Можно сказать, что у меня клаустрофобия на такие вот проходы. Поэтому стиснув зубы я молча шагал, не обращая внимания на шёпот дочери, время от времени, когда становилось совсем невмоготу, делая короткий глоток воды их мундштука фляги и повторяя про себя: «Пять километров». Всего пять километров! И их надо пройти. Мрачные стены давили, а мрак, мгновенно сгущающийся позади и едва пробиваемый лучами налобного фонаря впереди давил на психику с мощью тех тонн гранита, которые нависали надо мной. Хвала Богам, что пол был ровный на удивление. За весь путь я не заметил ни камешка, ни трещинки, ни щели. Складывалось полное ощущение, что он не вырублен, а проплавлен в толще камня. Но рано или поздно всему приходит предел, и со вздохом нескрываемого облегчения мы вывалились в точно такую же камеру, высеченную в скале, как та, в которой мы экипировались. Единственным отличием от первой было наличие не просто прохода в камне, а и ещё и двери, закрываемой самой обычной морской задрайкой с колесом. Серый осмотрелся. Проверил нас всех. Затем набрал в грудь побольше воздуха, крутанул штурвал, чуть потянул толстенную дверь на себя. Потом прошипел:

— Помогайте! Тяжёлая же!

Не раздумывая, мы все бросились к нему. Створка действительно оказалась увесистой, и открылась с трудом.

— Слушаем!

Все замерли, напрягая слух. Но пока было слышно лишь наше усталое дыхание. Зато ощутилось другое — теперь я точно знал, что всё, что говорил Серый, чистая правда. Воздух был другой! Да и чувствовал я себя по другому, намного легче. Хотя, по идее, должен был устать после пятикилометрового марша под камнем. Ирина удивлённо взглянула на меня, потом на нашего командира.

— Пошли. По одному. И тихо.

И первым шагнул вперёд, сразу падая на землю… Снаружи оказалась ночь. Я, вспомнив его слова, поднял глаза к небу — действительно, по чёрному фону плыли два шарика. Размеры — меньше Луны. И цвет… У одной сиреневый, у второй — мрачно кровавый.

— Обычно он белый, просто сегодня полнолуние.

Послышался рядом тихий шёпот Серого. Затем он распорядился:

— Эсминец, Крыс — налево, в охранение. Миха с дочерью… Э…

— Зовите меня Врединой.

Неожиданно усмехнулась Ирина, перехватывая тактической перчаткой свою СВД поудобнее.

— Страхуйте отсюда. Инженер, Владыка войны — направо пятьдесят. Остальные — за мной. Дистанция пятьдесят метров. И — тихо!

Он скользнул в темноту, прямо по изрытой следами попаданий снарядов земле. Дочка бросила короткий взгляд на небо, потом шёпотом спросила:

— Охота начинается?

— Пока разведка. Охота будет после. Когда убедимся, что всё верно.

Ирина сощурила глаза под вязаной тактической шапочкой, прихваченной ей, несмотря на стоящую у нас жару.

— Интересно, где это мы?

Теперь усмехнулся я:

— В нашем будущем доме, доча. Кажется, мы переезжаем сюда.

И тут же подхватил свой «калаш»:

— Пошли.

Пригибаясь к земле, короткими перебежками, петляя межу воронок. Догнав наших, молча проскользнули вперёд, выбрали себе воронку побольше, устроились в ней, внимательно контролируя полосу впереди нас, насколько удавалось увидеть. Вскоре послышалось сопение, миновав нас, народ прополз дальше. Серёга на мгновение остановился, кое-как прохрипел:

— Впереди, метрах в трёхстах — кустарник. За ним будет нормальный лес. А там и дорога. Выйдем — передохнём.

Я кивнул, всматриваясь в темноту. Тихо. Даже странно. А говорил, что тут война. Ни трупов, и воронки уже воняют. Старые. Хотя… Небольшой бугорок метрах в десяти от нас оказался оторванной скрюченной кистью руки. Убедился. Серый врать не станет…