Кататония
Тим Леббон

– Я тебя разбудил?

– Малдер? Ух… нет, меня разбудил другой звонок. Ты вообще спишь когда-нибудь? Сейчас три часа ночи!

– А зачем мне спать?

– От усталости? Ну, знаешь, глаза сами закрываются, и ты засыпаешь.

– А, такое иногда случается. Но в этот раз есть дела поважнее.

– Какие?

– Мне нужна твоя помощь.

– Серьезно? В три ночи?

– В принципе можно подождать до завтра.

– Объяснишь хоть, в чем дело?

– Есть в Массачусетсе городок, Линотт-Саунд. Два дня назад там пропали четверо детей, вчера утром их нашли в соседнем лесу в состоянии кататонического ступора. Когда их привели домой, выяснилось, что дети здоровы, только ни на что не реагируют. Весьма занимательно.

– Наверняка обкурились чего-нибудь.

– Ни следа наркотиков в организме.

– Значит, массовый гипноз. Дети любят баловаться подобной ерундой. Те, на кого гипноз не подействовал, испугались и разбежались по домам, а друзей бросили в лесу. Детям свойственна жестокость.

– Они даже не были знакомы друг с другом и исчезли в разных местах. Ну хватит уже, Скалли.

– Что хватит? Может, они просто так играют. У кого-нибудь редкая форма ночного апноэ, а другие решили, что это круто, и начали ему подражать, чтобы оказаться в центре всеобщего внимания. Типичные подростки.

– А ты не изменилась. Всему пытаешься найти рациональное объяснение.

– Ты сам просил помочь!

– Когда ты сердишься, твой голос звучит очень соблазнительно.

– Я не сержусь, я просто устала.

– Значит, твой голос звучит соблазнительно, когда ты устаешь.

– Какого черта ты сам не спишь? В любом случае мы больше не работаем вместе.

– Официально.

– Верно. Так зачем я тебе понадобилась?

– Как всегда. Без тебя не то.

– И потому что я твой голос разума.

– И это тоже. Увидимся завтра в полдень?

– В Линотт-Саунд, так?

– Да, в закусочной «У Маршалл», прямо на въезде в город. Так и знал, что ты не сможешь мне отказать.

– Мне пора спать, Малдер.

– Спокойной ночи, Скалли.

Закусочная была не ахти какая – Малдеру доводилось бывать в местах и поприличнее. У засыпанной гравием парковки на бетонных блоках стояла пара грузовиков без колес с разбитыми стеклами и рваными сиденьями, из которых торчал поролон. От забегаловки на противоположной стороне узкой дороги пахло мертвечиной. Когда-то там была заправка, и, несмотря на то что бензоколонки давно снесли, о прошлом заведения напоминал дряхлый навес и стойкий аромат бензина. Малдер почувствовал его, как только вышел из машины и направился к закусочной, а когда к парам бензина примешался запах жирного жареного бекона, испытал легкую тошноту. Он почти сутки ничего не ел, но атмосфера этого местечка не пробуждала аппетит.

Краска на стенах облезла, дверь покосилась, а на вывеске красовалась выведенная корявым почерком надпись: «Кафе “У Маршалл”». Место это походило на одинокую женщину среднего возраста, которая хочет любви, но довольствуется тем, что к ней хоть иногда заглядывают на обед.

Стоило Малдеру войти забегаловку, как из-за барной стойки ему дружелюбно улыбнулась и помахала крупная женщина. Других посетителей не было видно – казалось бы, плохой знак, но внутри было чисто и аккуратно, по крайней мере на первый взгляд, и тогда Малдер почувствовал, что всерьез проголодался.

– Думаю, вам не помешает чашечка кофе! – воскликнула женщина за стойкой и налила кофе, не дожидаясь ответа.

– И как ваш кофе на вкус? – спросил Малдер, присаживаясь за стойку.

Не отвлекаясь, женщина вздернула кустистые брови. Лицо у нее было пухлым и румяным, как у стереотипной поварихи.

– Паттон, он спрашивает, каков на вкус наш кофе!

– Да это лучший кофе на востоке! – отозвался сгорбленный лысый старичок, ютившийся у окна.

Он был настолько тщедушным и крошечным (едва крупнее стоявшей перед ним кружки!), что его можно было целиком подшить к папке с делом.

– Паттон? – переспросил Малдер.

Старик махнул рукой, будто отгоняя муху.

– Я безотцовщина, да и мать меня не любила.

– Паттон – это имя или фамилия?

– Зависит от того, с какой ноги встать.

Малдер улыбнулся. Женщина – по-видимому, Маршалл, хотя было опять не ясно, имя ли это, – предложила ему сахар и сливки, но он отрицательно помотал головой. Потом взял горячую чашку и сделал маленький глоток. Паттон оказался прав на все сто. Такого отличного кофе Малдер не пил с незапамятных времен.

Потягивая напиток, Малдер взглянул на меню, небрежно нацарапанное на доске над стойкой. По составу блюда были вполне обычными, а вот названия отличались оригинальностью, порой чрезмерной. Оладьи с беконом в «согревающем орехово-сладком» сиропе, бургеры «Тройное обжорство», мясной рулет с «божественно-нежным» пюре, а также полный арсенал выпечки, начиненной «любовью и волшебством». Малдер осторожно взглянул на Маршалл, которая стопками раскладывала вымытые тарелки.

– Еда у вас так же хороша, как и кофе?

– Милок, ты обо всем по одежке судишь?..

Малдер вспомнил запах бензина, раскуроченные грузовики и вкус кофе и покачал головой.

– Приготовлю тебе свой фирменный завтрак, – улыбнулась женщина и скрылась за широкой дверью кухни.

– Еще лет сорок назад я сам этот кофе варил, – сказал Паттон. – Закупал зерна, молол, хранил известным только мне способом. Теперь вот дочь научил.

Он с теплой улыбкой кивнул в сторону кухни.

– Варит едва ли не лучше моего. Люди, местные и приезжие, постоянно пытаются выведать наш секрет. Как мелем, что подмешиваем, как долго настаиваем, откуда воду берем и прочее и прочее. Могут спрашивать сколько угодно, я все равно не проболтаюсь. – Старик почесал нос сухим, словно веточка, пальцем. – Секрет фирмы.

Малдер сел за столик напротив Паттона. Старик ему понравился, а то, что он оказался отцом Маршалл, придавало заведению еще больше тепла и дружелюбия.

– В таком случае не стану интересоваться, – сказал Малдер, отхлебывая божественно вкусного кофе. – Люблю загадки.

– Разве загадки существуют не для того, чтоб их решать? – спросил Паттон, осматривая Малдера с головы до ног и улыбаясь уже не так открыто, как прежде. – Это ведь ваша работа.

– Наша? – переспросил Малдер.

– Коповская.

– Я не коп.

– Значит, федерал.

Малдер отвел взгляд и снова сделал глоток. Нужно будет попросить еще чашечку. Интересно только, будет ли кофе таким же вкусным. Некоторые загадки довольно быстро утрачивают свой блеск.

– Федерал, но не простой, – дружелюбно ответил он.

В таких маленьких городках, как Линотт-Саунд, старожилы вроде Паттона частенько знают то, о чем другим невдомек. Пусть он столь древний и скукоженный, что едва шевелится, но он наверняка в курсе всех городских сплетен. Информация, полученная от подобных людей, нередко становится ключевой в распутывании дела.

Паттон рассмеялся, и звук его смеха был резким и ломким, как хруст рвущейся газеты.

– Теми лунатиками интересуешься?

Малдер кивнул.

– Обычные дети. Наверняка напились или накурились.

– Вы и правда так думаете?

– А то.

Однако Паттон больше не смотрел на Малдера. Он опустил голову и крепко вцепился руками в край стола, будто боялся его отпустить. Костяшки пальцев у старика побелели; ногти его напоминали почерневшие струпья.

– Что-то вы недоговариваете, – заметил Малдер.

– Ангельские гимны, – пробормотал старик.

– Что-что?

– Вот твоя еда, милок, – произнесла подошедшая Маршалл и следом шепнула: – Не обращай внимания на моего старого больного папаню.

Она поставила перед Малдером тарелку и несколько раз перевела взгляд с него на Паттона и обратно. От былого радушия не осталось и следа.

– Пап, у тебя все нормально?

– Можно еще чашечку кофе? – попросил Малдер. – И еще одну для моей напарницы. Со сливками, но без сахара.

– Напарницы? – переспросила женщина.

Малдер пожал плечами.

– Она задерживается.

Маршалл скрылась за барной стойкой, а Малдер принялся за оладьи и яичницу с беконом, то и дело поглядывая на Паттона. Тот понемногу пришел в себя и откинулся на блестящем кожаном диванчике. Можно было бы предположить, что в силу возраста старик не совсем понимает, что именно интересует Малдера, но, вероятнее, все было как раз наоборот: Паттон ждал, что Малдер начнет копать глубже, дотошно расспрашивать, и это его пугало.

Малдер не собирался этого делать. До поры до времени. Порой достаточно знать, что еще есть куда копать.

– Ох, и растолстеешь ты, – раздался из-за спины женский голос, и Малдер тут же почувствовал волнение.

Он скучал по Скалли. Последние два месяца они разговаривали друг с другом лишь по телефону, и как бы Скалли ни пыталась показать, что ее эти разговоры раздражают, Малдер знал, что ей нравится с ним общаться, а уж с глазу на глаз и подавно.

– У меня быстрый обмен веществ, – ответил он.

– Хватит рассказывать сказки.

Малдер поднялся, чтобы ее поприветствовать. Скалли отпустила волосы и немного похудела, но в целом оставалась прежней. Одета с иголочки, остра умом, а уж языком-то способна заколоть любого с десяти шагов.

– Спасибо, что приехала, – сказал Малдер. – Рад тебя видеть.

Скалли огляделась и улыбнулась Паттону.

– Любишь ты таскать меня по роскошным местам, – пробормотала она, чтобы слышно было только Малдеру.

– Попробуй сначала здешний кофе.

Скалли улыбнулась, в этот раз искренне.

– А где твой новый приятель?

– Крайчек? Выслеживает мелкого гангстера в Бостоне. Я должен был подменить его, – Малдер взглянул на часы, – примерно час назад.

– У тебя будут проблемы со Скиннером.

– Куда уж больше.

– Кофе готов! – вернулась с кухни Маршалл. – Так вот, значит, твоя напарница? Настоящая красотка.

– А я и не замечал, – сказал Малдер. – Можно взять кофе с собой?

– Эй, я шесть часов сюда добиралась! – запротестовала Скалли.

– Тем более, нет времени сидеть и расслабляться. Идем. Осмотримся в округе, взглянем на спящих детишек.

За спиной послышался шорох, и, обернувшись, Малдер заметил, что Паттон вжался в сиденье. Интересно, он вообще когда-нибудь встает? Старик смотрел на Малдера древними водянистыми глазами, не обращая почти никакого внимания на Скалли.

Малдер положил деньги на столик, забрал стаканчики с кофе у Маршалл и благодарно кивнул.

Стоило им выйти наружу и глотнуть свежего сельского воздуха, сдобренного застарелым ароматом бензина, как Скалли зевнула.

– Нужно выспаться.

– Знаешь выражение «на том свете отоспимся»?

– Спасибо, что поднял настроение, Малдер.

– Да ладно тебе. Садись в машину.

– Девочку зовут Лора Коннолли, – сказал Малдер. – Тринадцать лет, из благополучной семьи, учится хорошо.

– Почему мы идем именно к ней? – спросила Скалли.

– До ее дома ближе всего ехать.

Лицо Малдера озарила обезоруживающая улыбка, но Скалли было не до того. Она слишком устала; к тому же ей пришлось выдумать историю про больного родственника, чтобы отпроситься из Академии, и больше такой предлог не пройдет. Малдер постоянно втягивал ее в свои сумасбродные затеи, и она не могла отказать, хотя бы потому, что он искренне нуждался в ее помощи, а возможно…

Впрочем, сейчас у нее не было сил об этом думать. О тенях, призраках и прочих несуществующих явлениях. Ей, привыкшей мыслить рационально, все это доставляло дискомфорт даже на свежую голову.

– Что тебе известно об этой девочке? – спросила она.

– Два дня назад она пропала, как и трое других детей. Родители утверждают, что она была счастлива и даже не помышляла о побеге из дома. Парня у нее не было, других причин прогуливать школу и сбегать из дома – тоже.

Вдалеке показался Линотт-Саунд. Скалли повидала сотни таких городов: самых обыкновенных, спокойных, ничем не примечательных.

– Не встречала родителей, которые бы знали все секреты своих тринадцатилетних детей, – сказала она.

– Руководствуешься личным опытом? – как всегда шутливо, спросил Малдер.

– Так я тебе и сказала, – ответила Скалли с плохо скрываемой улыбкой.

В компании Малдера от улыбки удержаться было сложно.

– Откуда у тебя информация? От местных полицейских?

– Насколько я знаю, полиция этим больше не занимается. Девочка вернулась домой, дело закрыто.

– Значит, от врачей? Ее должны были хотя бы осмотреть в больнице.

– Должны были, – заметил Малдер с сомнением в голосе.

– Тогда кто тебе сказал?

Скалли подумала, что ей совсем необязательно было это знать. У Малдера зачастую были весьма сомнительные источники информации, и она прекрасно это знала, равно как и то, что об этих источниках думают в Бюро.

– Один знакомый, – ответил Малдер. – Приехали.

– Какой еще знакомый?

Но Малдер уже вышел из машины и двинулся к аккуратному маленькому домику. Скалли не оставалось ничего другого, кроме как последовать за ним. Она вылезла наружу, пригладила рукой волосы, пытаясь забыть об усталости и не думать о том, что ее ждет, если она не успеет вернуться в Академию до завтра.

– Тот, кто хочет, чтобы мы оба знали правду, – отозвался Малдер и постучал в дверь.

На стук ответил невысокий лысый мужчина. Он нервно перевел взгляд с Малдера на Скалли и обратно.

– Доброе утро. Мы из ФБР, – показал удостоверение Малдер.

И без того нервный мужчина, казалось, забеспокоился еще сильнее.

– Что вам нужно? – спросил он.

Скалли подошла к Малдеру и украдкой заглянула в дом. Окна были задернуты шторами, и внутри стоял полумрак, а откуда-то с кухни доносился запах свежего кофе и готовящейся еды. По большой прихожей, весело галдя, носились двое детей.

– У нас есть несколько вопросов насчет Лоры, – вежливо улыбнулась Скалли, пытаясь таким образом успокоить хозяина дома.

Тот продолжал на них таращиться. На мгновение Скалли решила, что он под кайфом, но тут же отмела эту мысль. Он не наркоман, просто до смерти перепугался.

– Не волнуйтесь, ваша дочь ничего не натворила, – продолжила она.

– Тогда какое ФБР до нее дело? – нахмурился мужчина.

– Мистер Коннолли, прошу прощения, что не объяснил сразу, – заговорил Малдер. – Мы из специального отдела Бюро, занимаемся особенными случаями… И нам кажется, что ваша Лора тоже особенная.

Если это было попыткой воззвать к отцовской гордости за ребенка, то она безнадежно провалилась.

– А ордер у вас есть?

– Ордер нам не нужен, – ответила Скалли.

– Мы только проснулись, и…

– Лора тоже проснулась?

Мужчина уставился на Скалли, и в глазах его читался глубокий, неподдельный страх. Страх за своего ребенка.

– Нет, – сказал он.

– Я врач и могу ее осмотреть. Вы наверняка уже показывали ее доктору, но все-таки не положили в больницу.

– С ней все в порядке, потому и не положили!

– Разумеется. – Скалли не хотела спорить.

Хозяин задумался.

– Заходите, – вздохнул он наконец и пропустил агентов в дом. – За мной давайте, я покажу…

– Кого тут принесло? – Из кухни вышла женщина с подносом оладий. – Ох, извините.

Женщина была невысокой, худощавой и миловидной, но Скалли тут же испытала к ней странную неприязнь. Объяснить причину этой неприязни она не могла, но инстинктам своим привыкла доверять.

– Мы хотим взглянуть на Лору, – объяснила Скалли.

– «Мы» – это кто?

– ФБР, – ответил хозяин.

Женщина на секунду всполошилась, но потом все-таки взяла себя в руки.

– Мальчики, завтрак готов!

Двое малышей лишь немного сбавили скорость и, схватив с подноса по тарелке, уселись в уголок, точно боялись, что кто-нибудь отнимет у них завтрак.

– За мной, – повторил хозяин.

Его жена поставила поднос и собралась идти следом.

– А можно попросить у вас кофе? – добродушно спросила Скалли.

– Мы несколько часов сюда добирались, – добавил Малдер.

Молодец.

Он тоже понял, что с матерью могут быть трудности. Скалли пожалела, что официально они больше не работают вместе. Отличной они были командой.

Помешкав, женщина кивнула и вернулась на кухню, а ее взволнованный муж двинулся по коридору к задней части дома. Скалли улучила пару секунд и осмотрелась. Кругом были книжные шкафы, на стенах – картины, на стеллаже в углу – коробки с настольными играми. Подойдя поближе к одной из картин, она поняла, что это не репродукция, а оригинал. Внизу стояла подпись – Бетти Коннолли. Хозяева дома были интеллигентными творческими людьми и любили порядок. Но они что-то скрывали.

Быть может, они просто беспокоились за дочь, которую почему-то не положили в больницу, несмотря на кататонический ступор. Это действительно странно.

– Сюда, – шепнул хозяин, открывая дверь в комнату и жестом приглашая гостей войти.

В голову Скалли закрались сомнения. Она не сводила глаз с мужчины, но тот выглядел печальным и растерянным – ни намека на то, что он что-то замышляет. Малдер вошел в спальню, и Скалли шагнула следом.

– Я принесу кофе, – сказал хозяин.

– Спасибо.

– Вы, главное, помогите ей.

Скалли не поняла, было ли это просьбой или условием, и потому не ответила. Да и не было у нее ответа, ведь она по-прежнему не знала, с чем придется столкнуться. В отличие от других комнат, окна в спальне не были зашторены, и на кровать падали лучи утреннего солнца. Комната была обычной для девочки-подростка: на стенах плакаты, на полках книги и альбомы, на угловом столике безмолвный магнитофон. На стуле и в бельевой корзине в противоположном углу – горы одежды, в открытом платяном шкафу еще больше цветастых вещей. По краям зеркала на туалетном столике расклеены фотографии счастливых, улыбающихся подростков и, разумеется, девочки, что лежала сейчас в постели.

В ней трудно было узнать девочку с фото. Она походила на труп.

Скалли услышала, как у Малдера перехватило дыхание.

– Скалли… – произнес он, и она сразу поняла, что у него на уме…

…Что девочка умерла, а ее родители не смогли с этим смириться и потому держат ее здесь. Звучит жутко, но такие ситуации – не редкость.

Скалли быстро подошла к кровати и взяла торчащую из-под одеяла руку Лоры. Рука была теплой, пульс – редким и четким. Скалли расслабилась и с облегчением выдохнула.

– Она жива.

– Уф, – перевел дух Малдер. – Значит, они скрывают нечто иное.

– Наверняка.

Пока Малдер осматривал комнату, Скалли занялась девочкой. Та находилась в глубоком сне. Глаза не двигались, дыхание было медленным и ровным. Кожа была теплой на ощупь, но это можно было списать на чересчур плотные по нынешней погоде одеяла, которыми девочка была укрыта. Скалли потрогала носовой желобок девочки, ущипнула ее за мочки ушей, после чего откинула одеяла и провела ногтем по стопе Лоры. Та еле слышно застонала, но больше никак не отреагировала.

– Как она? – поинтересовался Малдер.

Он выполнял свою привычную работу: ходил туда-сюда, открывал ящики, разглядывал предметы. У него был нюх на все необычное. Если то, что скрывали родители, находилось в этой комнате, от его взгляда это бы не укрылось.

– Физическое состояние в норме, – ответила Скалли. – По крайней мере по результатам беглого осмотра. Я, конечно, могу провести еще несколько тестов, но мамочка вряд ли одобрит, если я начну втыкать иголки в ее ненаглядную дочурку.

– Ничего необычного?

Скалли еще раз взглянула на лицо девочки, откинула ее длинные волосы, открыв уши, после чего обернулась к Малдеру и кивнула в сторону углового шкафа.

– Ох, разумеется, – сказал Малдер и отвернулся.

Скалли убрала одеяла и расстегнула ночную рубашку Лоры. Пока девочка лежала неподвижно, полный осмотр провести было невозможно. Она выглядела обычным здоровым подростком. Крепко спящим.

Скалли снова взяла Лору за руку. Развернула, провела ногтем по ладони. Ноль реакции. Затем она осмотрела ее пальцы.

– Взгляни-ка, – подозвала она Малдера.

– Порезы на костяшках.

– Царапины. Кровь шла, но совсем чуть-чуть. А теперь посмотри, что у нее под ногтями.

– Грязь. Ее ведь нашли в лесу, как и остальную пропавшую троицу.

– Нигде больше грязи нет. Даже пятки чистые. С тех пор как ее нашли, ее несколько раз помыли и переодели. Субстанция под ногтями куда более свежая, и на простую грязь она не похожа.

Малдер настороженно взглянул в сторону двери. Попросив Скалли покрепче держать руку девочки, он достал из кармана перочинный нож и сунул кончик лезвия под ноготь указательного пальца Лоры, аккуратно, чтобы не повредить субстанцию. Он поднес неизвестное вещество к глазам, и Скалли тоже присмотрелась.

– Это кровь, – сказала она.

Малдер зацепил часть темной субстанции кончиком пальца, растер ее и показал Скалли. На пальцах остался грязновато-красный след.

– И довольно свежая, – подтвердил он догадку.

– Ну так что, вы ей поможете? – раздался из-за спин голос хозяина.

Он стоял в дверях, за ним стояла его жена. В руках хозяина дымились две чашки кофе. Запах напитка Скалли не понравился.

– Лора куда-нибудь выходила после того, как ее нашли в лесу? – спросил Малдер.

– Нет! – воскликнули родители в один голос.

– Она даже не пошевелилась, – продолжил мистер Коннолли. – Как только мы узнали, что детей нашли, то первым же делом привезли Лору домой.

Со слезами на глазах он кивнул в сторону спящей дочери.

– Она спит и смотрит сны, – сказала мать Лоры, отводя взгляд от Скалли.

– Что вы имеете в виду? – спросил Малдер.

– Во сне она издает разные звуки… Как будто… – Лицо женщины перекосило, и Скалли стало стыдно за свое первоначальное мнение о ней. – …Как будто ей больно.

– Ее необходимо отвезти в больницу, – сказала Скалли. – Она в ступоре, это что-то вроде легкой комы. У нее не было каких-то психических заболеваний? Она не принимала каких-нибудь лекарств или наркотиков?

Родители помотали головами.

– В любом случае ей нужен соответствующий уход…

– Нет! – Отец Лоры шагнул вперед, расплескивая горячий кофе себе на живот и ноги. Чашки выпали из его рук. Малдер отступил и потянулся к поясу, Скалли затаила дыхание. Охая, хозяин вцепился руками в одежду, но пролитый кофе довольно быстро остыл.

– Если она туда попадет, то обратно уже не выйдет, – сказала мать Лоры.

– На нее будут смотреть как на дурочку.

– Почему вы так решили? – спросил Малдер.

Глубоко встревоженные и сбитые с толку родители не ответили. Миссис Коннолли указала рукой на выход.

Скалли подумала было спросить насчет следов крови, но воздержалась, увидев взгляд Малдера. Тот совершенно точно разделял ее мнение, но в сложившейся ситуации, чтобы добраться до истины, нужно было действовать осторожно.

Они пересекли прихожую и вышли на улицу. Миссис Коннолли провожала их. Скалли оглянулась на испуганную женщину, желая помочь, но помимо страха ту окружала и аура скрытности. Кровь под ногтями девочки тоже не давала Скалли покоя.

Придется навести справки в округе, а потом вернуться.

– Лора – хорошая девочка, – прошептала мать.

– Не сомневаюсь, миссис Коннолли. Но ей нужна помощь.

Сев в машину, Малдер завел двигатель, и они поехали дальше.

– Не слишком удачно все прошло, – сказал он.

– Они до смерти напуганы, – ответила Скалли. – Дочь для них – центр Вселенной, они готовы ради нее на все, но что-то пугает их больше, чем состояние Лоры.

– Какое именно состояние?

– Кататония обычно сопутствует шизофрении, но также встречается у наркоманов и алкоголиков, особенно в период воздержания или ломки.

– Она не похожа ни на алкоголичку, ни на наркоманку.

– Согласна.

– Могут одни и те же симптомы возникнуть одновременно у четырех человек?

Для Скалли это было главной загадкой. Если состояние других детей такое же, как у Коннолли, то причину нужно искать извне, а это лишь еще больше усложнит ситуацию.

– По легенде ацтеков, в джунглях Амазонки живет человек-ягуар, – сказал Малдер. – Он усыпляет жертв своим дыханием и отпускает, чтобы те охотились и приносили ему добычу.

Скалли демонстративно закатила глаза.

– Пограничный контроль уже не тот, что раньше, – продолжал Малдер.

В его голосе слышалась ирония, но Скалли всегда казалось, что для Малдера это было своего рода подстраховкой, а не способом самоуничижения. Она не могла с уверенностью определить, в какие из рассказанных Малдером невероятных историй он сам искренне верит, но одно было известно наверняка – он хотел в них верить.

– Серьезно?

– Скалли, все может быть. Истории ведь не рождаются на пустом месте. Может, тот, кто сочинил эту, знал о каком-то наркотическом растении, которое может усыплять людей таким образом. Такое растение вполне могло быть занесено в местные леса.

– А может, сюда был занесен демонический ягуар, который усыпляет детей и заставляет их охотиться. Так, Малдер?

– Какие еще у нас есть варианты? И почему Лора – не единственная пострадавшая?

– Других мы еще не видели.

– Вот сейчас и увидим.

Пока они ехали по городку, Скалли оставалась настороже. Ее глаза по-прежнему были готовы закрыться от усталости, но после встречи с Лорой Коннолли и ее напуганными родителями было понятно, что ситуация, с которой они столкнулись, была далека от нормальной.

Впрочем, этого стоило ожидать, раз в дело ввязался Малдер. Благодаря ему Скалли повидала множество необычных явлений, стала свидетелем событий, не поддающихся логическому объяснению. Будучи ученым, реалистом, она обязана была искать логическое объяснение всему, но сделать это зачастую было нелегко. Малдер, в свою очередь, сознательно шел наперекор всякой логике, и в этом было их самое существенное различие.

– Думаешь, могли родители просто не заметить кровь под ногтями? – спросил Малдер.

– Исключено. Перед тем как уложить дочь в постель, они дочиста ее отмыли.

– Значит, кровь появилась после.

– Наверняка.

– Когда девочка спала.

– Именно, – кивнула Скалли, нахмурившись.

«Искала добычу для ягуара, – подумала она. – Но какую добычу?»

Они пересекли центральную площадь и свернули на другую улицу, где дома располагались на значительном отдалении друг от друга, по обеим сторонам от широкой дороги росли могучие деревья, а на подъездных дорожках стояли внедорожники. Типичный зажиточный район.

Малдер затормозил у большого дома с небесно-голубыми стенами и сверился с записанным на клочке бумаги адресом.

– Нам сюда. Здесь живет…

– Вот черт, – перебила его Скалли. – Посмотри, кто к нам пожаловал.

Через дорогу, прислонившись к припаркованной машине, стоял знакомый им обоим человек.

– Заявился без приглашения, – сказал Малдер.

Крайчек не внушал ему доверия. С момента знакомства Малдер считал его надсмотрщиком, сторожевым псом, призванным отслеживать интерес Малдера ко всему тайному и мистическому. Он не был до конца уверен, кому и зачем это было нужно, но твердо намеревался выяснить. Их отношения были нормальными, пусть под внешней дружелюбностью и скрывались глубокое недоверие и подозрительность. Сам Малдер даже не скрывал этого, а Крайчек, как ни пытался, не мог провести Малдера. Поэтому Малдер и приехал сюда, бросив Крайчека с его бессмысленной слежкой.

По крайней мере таков был план.

Заметив приближающихся Малдера и Скалли, Крайчек зевнул и потянулся, после чего размял пальцы, громко хрустя костяшками. Он был в хорошей физической форме, но если его целью было устрашение Малдера, то у него ничего не вышло. Тот повидал достаточно, чтобы знать, что истинная сила, как правило, не выставляется напоказ.

– Как там наш приятель Моррисси? – спросил Малдер, имея в виду ничтожного гангстера, за которым они должны были приглядывать в Бостоне.

Крайчек лишь молча пожал плечами.

– Неужели он от тебя ушел?

На мгновение лицо Крайчека помрачнело.

– До завтра он никуда не денется.

– Я, скорее всего, тоже.

Тяжело вздохнув, будто разговор его уже утомил, напарник Малдера обратился к Скалли:

– Дана. Вы, как всегда, ослепительны.

– Вот уж не ожидала вас здесь увидеть, Крайчек.

– Взаимно.

– Я помогаю Малдеру с расследованием.

– Санкционированным?

Наступила гнетущая тишина. Затем Крайчек рассмеялся.

– По правде говоря, меня это не колышет. Просто не делайте из меня дурака. Я проделал долгий путь, а все потому, что знаю, какой у Малдера нюх на интересные дела.

– Как ты меня нашел? – спросил Малдер.

– У нас общие друзья.

«Должно быть, это Икс», – подумал Малдер. Он не знал ни его настоящего имени, ни его намерений и убеждений, но Икс всегда предоставлял достоверную информацию о делах, которые можно было классифицировать как секретные, пусть отдела по секретным материалам уже не существовало. Наивно было бы думать, что Малдер – единственный, с кем Икс ведет дела.

– За границами города есть закусочная, «Маршалл». Там ошивается старик по имени Паттон. Он явно что-то знает, но рассказывать наотрез отказывается. Мы с ним уже встречались; может, тебе удастся что-то из него выудить?

– Не успел я приехать, – сказал Крайчек, – как ты уже отправляешь меня на побегушки, Чудик?

– Ты же хотел принять участие в расследовании? – довольно жестко спросил Малдер. – Вот и следуй процедуре. Мы со Скалли уже занялись пострадавшими, но Паттона все равно нужно расколоть. Спроси его про ангельские гимны. Он что-то такое говорил. Возможно, это поможет выстроить картину происшедшего.

– Ну-ну, возможно. – Крайчек снова зевнул и окинул окружающую местность взглядом. – Миленькое местечко. Побываешь тут, а потом и не вспомнишь.

– Лучше б так оно и было, – сказала Скалли.

Но Малдер в этом сомневался.

– Легок же он на помине, – сказала Скалли.

Они с Малдером стояли на крыльце большого голубого дома в ожидании ответа на стук.

– Он же говорил про «нюх на интересные дела».

– Так я ему и поверила.

Дверь открылась. На пороге возник молодой чернокожий мужчина в футболке и шортах. Привлекательный, мускулистый, высокомерный на вид.

– Нам нужен Уолтер Рассел, – обратилась к нему Скалли.

– Ясно.

– Он дома?

Мужчина показал пальцем на себя.

– Это вы?

Молчание.

– Рози Рассел здесь живет?

Лицо мужчины просветлело, но он лишь кивнул в ответ.

– Можно ее увидеть? – спросил Малдер.

– Вы из ФБР?

Скалли полезла за значком, но мужчина жестом пригласил их войти. По словам Малдера, пропавшей и впоследствии найденной в состоянии ступора Рози Рассел было восемь лет, поэтому Скалли предполагала, что ее родителям должно быть немного за тридцать. Однако ее отец выглядел так, будто еще не окончил колледж.

Дом был просторным, благоустроенным и привлекательным, как его хозяева. Внутри их встретила жена Уолтера Рассела, такая же молодая, подтянутая и красивая. Она проводила их наверх, в спальню дочери. Последовала привычная процедура, в ходе которой Скалли осмотрела девочку, а Малдер исследовал комнату, заглядывая в шкафы и книги, осматривая полки. Пару раз он что-то буркнул под нос, но ничего не сказал. Мать девочки никуда не отходила. Они задали ей несколько вопросов, на которые она сквозь слезы ответила, и Скалли поняла, что в последнее время женщина много плакала. Непохоже было, что родители что-то скрывали; они лишь глубоко беспокоились о дочери. Осмотр у местного врача не выявил каких-либо отклонений, если не считать того, что девочка постоянно спала и не могла вставать.

Скалли осмотрела руки и ногти девочки. Они были чистыми, но этого нельзя было сказать обо всем остальном.

Выйдя на улицу и вернувшись к машине, Скалли подставила лицо солнцу, закрыла глаза и подняла голову к небу.

– Ну что? – спросил Малдер.

– Я нашла запекшуюся кровь в уголках рта и пару рубцов на нижней губе.

– Кровь – ее собственная?

– Не уверена. – Скалли казалось странным даже высказывать такую гипотезу, ибо это могло повлечь весьма серьезные последствия.

Даже не открывая глаз, она почувствовала нетерпение Малдера.

– Думаю, кровь не ее. Во рту никаких ран или других повреждений.

Скалли открыла глаза, и в них ударил ослепительный солнечный свет. Она сощурилась и отвернулась. Смотреть на солнце было больно.

– Давай навестим остальных пострадавших, – сказал Малдер.

– А надо ли? – ответила Скалли. – Скорее, им нужны психологи или психотерапевты. Коннолли и Рассел с виду здоровы, и даже если мы осмотрим остальных, то вряд ли узнаем что-то новое.

– А как же кровь?

– Она привлекла наше внимание лишь потому, что мы стремились найти что-то аномальное.

– Скалли, это на тебя не похоже.

– Думаешь, пора открыть сезон охоты на ягуара?

В этот момент на улицу вырулил полицейский автомобиль и резко затормозил, клюнув носом.

– Нет нужды, – ответил Малдер.

С пассажирского сиденья выскочил Крайчек, а с водительского – угрюмый верзила в заляпанной потом и едой униформе.

– Господа агенты, – дотронувшись до полей шляпы, произнес он таким тоном, как будто бы ФБР ежедневно почитало своим присутствием его маленький городок.

– Значит, до закусочной ты не добрался, – сделал вывод Малдер.

– Шериф Мелой подобрал меня по дороге, – сказал Крайчек. – Хочет, чтобы мы отправились к хирургу.

– Зачем? – спросила Скалли.

– Взглянуть на тела.

«Тела, – подумал Малдер. – Куда же без них». Он надеялся, что в этот раз обойдется, но, по-видимому, удача им изменила. Он не стал заходить в кабинет для осмотров. Пока они ждали машину скорой помощи, на которой их должны были доставить в госпиталь, Скалли осмотрела тела, к недовольству шерифа. Малдер не вмешивался. Он стоял в уголке, тяжело дыша, будто выброшенный на берег кит, и перешептывался со старым доктором, который, должно быть, лечил местных жителей никак не меньше полувека.

Крайчек дожидался в приемной, сославшись на то, что ему нужно кому-то позвонить. Малдер решил, что тот собирался отчитаться перед Скиннером. Это грозило ему серьезными неприятностями, но куда уж серьезнее, когда перед тобой лежат три трупа.

Эти люди умерли жестокой смертью.

– Я закончила, – объявила Скалли шерифу и доктору. – Действительно, похоже на нападение дикого зверя. Возможно, барибала или койота.

Малдер удивленно вздернул бровь, но не стал возражать. Даже с расстояния ему было видно, что Скалли намеренно не упоминает об очевидных следах. Видя, как облегченно вздохнули шериф с доктором, он понял, зачем она это делает.

– Сворачиваемся, – скомандовал из-за спины Малдера Крайчек.

Он подошел настолько тихо, что Малдер напомнил себе быть внимательнее в будущем.

– С какой стати?

– Скиннер приказал возвращаться в Бостон. Отсутствие Скалли заметили в Академии. Малдер, по твоей милости у нас большие проблемы.

– Мне не впервой.

– А вот мне – впервой.

Крайчек не смог сдержать улыбку, и Малдер почувствовал в его глазах скорее возбуждение, нежели страх быть отчитанным.

– Обратитесь к специалистам по отлову животных, пусть займутся тем, кто это натворил, – сказала Скалли.

– Разумеется, разумеется, – сказал шериф и обратился уже к Крайчеку: – Значит, вы уезжаете?

– Завтра, – ответил за того Малдер. – Мы устали, а путь предстоит неблизкий. Где в вашем городе можно переночевать?

Если подходящие места и были, шериф явно не испытывал большой охоты им об этом сообщать.

– Тогда мы еще поездим по городу да порасспрашиваем, что да как.

– Отель Дикина на Двенадцатой улице вам подойдет, – сказал наконец шериф. – Передайте, что вы от меня.

– А скидка за это будет? – поинтересовался Малдер.

Шериф промолчал, устремив внимание на доктора, который уже накрывал тела.

– Что ж, тут нам больше делать нечего, – сказал Малдер.

– Надо возвращаться сейчас, – сказал Крайчек, когда они оказались на улице. – Еще не слишком поздно. Мы успеем вернуться до полуночи и уже завтра заступить на посты.

– Я должен остаться, – ответил Малдер.

Он осмотрел маленькую городскую площадь, пытаясь взглянуть на вещи свежим взглядом, а не сквозь призму произошедших здесь событий. Четверо в кататоническом ступоре, еще трое мертвы.

– Нападение диких зверей, – сказала Скалли, взвешивая каждое слово. – И все жертвы – приезжие.

– Совпадение, – заявил Крайчек.

– Я не верю в совпадения, – парировал Малдер.

Крайчек рассмеялся так громко, что заставил остановиться группу возвращавшихся из школы детей.

– Серьезно? Неужели есть что-то, во что ты не веришь?!

– Я устал и проголодался, – сказал Малдер.

Он хотел отвязаться от Крайчека и остаться наедине со Скалли, чтобы обсудить все догадки и разобраться в этом деле. Недолгий период их знакомства казался Малдеру вечностью. Они отлично сработались, были настоящей командой и, несмотря на вынужденную разлуку, тянулись друг к другу сильнее, чем прежде. Потому он и позвал ее с собой.

– Вы что, всерьез собираетесь заночевать в этой захолустной гостинице?

– Почему бы и нет? Увидимся там.

Малдер и Скалли направились к своей машине.

– Я же припарковался на другом конце города! – запротестовал Крайчек.

– Что ж, приятной прогулки, – сказал ему Малдер.

– Нападение дикого зверя? Скалли, ты серьезно?

Она завела двигатель и повела машину, то и дело поглядывая в зеркало заднего вида. Крайчек провожал их взглядом, и в его позе было что-то пугающее. Он был на взводе и буквально сверлил их глазами. Скалли поддала газу, желая как можно скорее убраться от него подальше. От одного вида Крайчека у нее начинались мурашки.

– Эти люди были избиты, изранены и искусаны до смерти другими людьми, – сказала она. – Следы укусов определенно от человеческих зубов, царапины оставлены ногтями, а не когтями животных. Просто невероятная жестокость. Боюсь подумать, к каким выводам это может нас привести.

– Вести уже некуда, все и так очевидно.

– Неужели маленькая дочка Расселов способна на…

– Погоди-ка, что это там? – Малдер указывал вперед и вверх.

Над крышами домов возникло тусклое голубоватое сияние. Оно пульсировало и вскоре стало столь же ярким, как солнце, а затем и еще ярче, то увеличиваясь по площади, то уменьшаясь. Несколько автомобилей резко затормозили, водители повыскакивали из кабин и, как угорелые, рванулись к ближайшим зданиям. Пешеходы разбежались во все стороны. Через мгновения улица опустела.

– Плохо дело, – сказал Малдер.

Скалли вцепилась в руль, и тут раздался звук. Громкий, внезапный, ясный и режущий слух призывный вой, похожий в равной степени на крик и на пение на каком-то неизвестном языке. Звук разносился снаружи и проникал внутрь, прямо в голову Скалли, эхом отражаясь от стенок черепа, словно фантастический гимн под куполом собора. Он был прекрасен и ужасен одновременно, он причинял боль и вводил в экстаз.

У Скалли перехватило дыхание, она зажала уши руками и на мгновение потеряла над собой контроль, забыв, где находится и что делает. Она успела убрать ногу с педали газа, но машина ушла вправо, подскочила на высоком поребрике, основательно тряхнув пассажиров, и уткнулась в корму припаркованного грузовика.

Скалли откинулась на спинку сиденья, продолжая крепко сжимать уши, но постепенно ослабила хватку. Ей хотелось, чтобы звук снаружи прекратился и звучал только в ее голове. «Это гимн вечности, – подумала она, – и я буду рада подпеть ему».

Перед ее глазами метнулась тень, расплывчатая и искаженная. Скалли увидела, что оживленная прежде улица теперь была пустынной.

– Скалли! – Сквозь пение прорвался голос, резкий и нескладный, полностью лишенный красоты и ужаса того звука, что она слушала.

Она попыталась не обращать на него внимания, но кто-то тут же отвесил ей пощечину. Скалли повернулась и увидела Малдера. Он что-то кричал и протягивал ей что-то маленькое и серебристое.

Она не слышала, что он говорит. Не хотела слушать. Скалли брыкалась и старалась отпихнуть его, она подняла руки и… Малдер схватил ее, и она почувствовала, как что-то проникает ей в уши. Что-то холодное, тяжелое и шероховатое.

– Нет! – закричала она, когда пение прекратилось.

Ее собственный голос звучал приглушенно.

Малдер обхватил ее лицо руками и посмотрел в глаза. Он показал палец, затем взял другой рукой магазин своего пистолета и вытащил гильзу. Повернувшись, он дотронулся пальцем до уха, и Скалли увидела, что из ушного канала торчит кончик такой же гильзы.

– Какого… – сказала было она, но тут же поняла, что Малдер ее не слышит.

Она и сама почти не слышала себя.

Малдер помахал руками и вдруг замер, заметив что-то позади машины.

Скалли обернулась и посмотрела туда же.

На улице, в той стороне, откуда они приехали, Крайчек боролся с двумя подростками – незнакомым высоким парнем в одних лишь шортах и Лорой Коннолли.

Скалли толкнула дверь и выкатилась наружу. Быстро вскочив на ноги, она выхватила пистолет.

Малдер уже несся по затихшей улице. Кругом стояли наспех припаркованные автомобили; их владельцы даже позабыли в спешке захлопнуть двери. Больше вокруг не было ни души.

Крайчек одной рукой оттеснял парня, а другую угрожающе сжал в кулак. Он выглядел напуганным и растерянным, лицо исказила гримаса боли, будто бы он одновременно вел и какую-то внутреннюю борьбу. Пока он возился с мальчишкой, Лора Коннолли вцепилась ему в рубашку и начала кусать за бедро и живот. Не просто кусать, а грызть. Приблизившись, Скалли увидела кровь.

Раздался вкрадчивый шепот, отзвук странного пения, которое слышала Скалли. Ей захотелось вынуть из ушей гильзы и послушать, но тут Малдер налетел на парня, отталкивая от Крайчека. Тот врезался в витрину книжного магазина, стекло задрожало, но выдержало. Скалли подскочила к Лоре Коннолли, схватила под мышки и попыталась оттащить в сторону. Девочка крепко вцепилась зубами в подтянутую, почти без следа жира талию Крайчека и, когда Скалли потянула ее, оторвала клочок одежды вместе с кожей. Брызнула кровь.

Крайчек испустил слабый, неестественный крик. Он таращил глаза и, похоже, не замечал Малдера и Скалли. Он высматривал что-то иное.

Скалли отшвырнула девочку, та ударилась о припаркованный автомобиль и тут же вскочила на ноги, как ни в чем не бывало, готовая к новому нападению. Скалли направила на нее пистолет, но девочка не обратила на это никакого внимания.

Стрелять Скалли не решилась. Вместо этого она шагнула в сторону, поставила Лоре подножку и толкнула в спину. Лора упала, ударившись головой о бетонную мостовую, и замерла. Скалли порадовалась, что не услышала звук удара. Она пощупала пульс девочки – он был медленным, едва заметным, будто Лора все еще спала.

Малдер отбился от высокого мальчишки, повалил его наземь и приковал наручниками к стойке для велосипедов. Утерев кровь с лица и кивком дав Скалли понять, что с ним все в порядке, он перевел внимание на Крайчека. Тот рассеянно брел по улице, спотыкаясь и воздев руки к небу, словно моля о дожде.

Скалли побежала к нему, на ходу извлекая из пистолета магазин. Ее тяжелое дыхание гулко отдавалось в голове, но она была только рада, ведь оно заглушало любые отзвуки странного пения. Вытряхнув из магазина пару гильз, Скалли сунула его и пистолет в карман и встала за спиной у Крайчека.

«А если с ним произошло то же, что с остальными?» – подумала она.

Малдер не оставил ей времени на раздумья. Он выхватил гильзу из ее руки и сунул в левое ухо Крайчека. Скалли повторила процедуру с правым ухом. Крайчек тут же обмяк, упал на колени и растянулся на мостовой. Голова свесилась набок, и Скалли увидела его вытаращенные, испуганные глаза.

Малдер и Скалли смотрели друг на друга, успокаиваясь, затем огляделись вокруг. В ближайших домах защелкали жалюзи; обернувшись, Скалли заметила, как в одном из окон кто-то задернул шторы. Парень пытался освободиться от наручников, Лора Коннолли поднималась на ноги, будто у нее на голове и не было огромного кровоподтека.

Внезапно они оба упали и затихли. Давление, которое Скалли чувствовала кожей, спало. Окружавший их тяжелый, густой воздух мгновенно развеялся. Скалли набрала в грудь воздуха, сунула в правое ухо ноготь и вытащила гильзу. Ни звука. Лишь шорох прохладного ветра. Она и не думала, что тишина может быть такой глубокой. Но тут тишину нарушил Малдер:

– Ни хрена себе.

– Сюда, – указала Скалли в направлении торгового квартала.

– Да, – ответил Малдер. – Это странное сияние было где-то там.

– Как сигнал.

– Что это, по-твоему, было?

Скалли помотала головой.

– Понятия не имею. Но это сияние как-то подействовало на спящих, и жители города были к этому готовы. Это было ужасно.

Малдер подошел к лежащим на земле мальчику и девочке. Те не шевелились.

– Они вообще просыпались?

– Надо это выяснить, – сказала Скалли. – Думаю, если бы нас не оказалось рядом и если бы ты не придумал этот трюк с гильзами, Крайчеку пришел бы конец.

– Ага. Смотри, похоже, местные понемногу приходят в себя.

Малдер был прав. Тут и там начали открываться двери, жители городка высыпали на улицу. Многие выглядели рассеянно и просто ходили туда-сюда, раскрыв рты и пуская слюни. Некоторые смотрели в сторону Скалли и Малдера, но во взглядах не чувствовалось угрозы. Кто-то казался пьяным, кто-то просто стоял на месте и улыбался.

– Почему Крайчек так перепугался? – поинтересовалась Скалли.

– Потому что знает больше, чем показывает, – ответил Малдер. – Идем. Кажется, я знаю, откуда шел звук. Мне стоило бы и раньше догадаться.

– Откуда?

– Старик Паттон говорил что-то об ангельских гимнах. Когда я получил информацию от Икса, он упоминал, что спящих детей нашли на поляне в лесу за городом. Местные называют этот лес «нефилимским».

– А с ним что делать? – спросила Скалли, кивая на Крайчека.

Малдер взял ее за руку и повел к машине.

– Он может отблагодарить меня позже.

Приятно было наконец отправиться за город. По левую сторону дороги простирались залитые солнцем холмы, а впереди маячил лес. Вид был прекрасный.

Скалли попросила Малдера сесть за руль, сославшись на недомогание и головокружение.

У него были те же симптомы, но говорить об этом не было никакой надобности.

В этих местах творилось что-то странное. Жители городка явно были в этом замешаны, и Крайчек наверняка что-то знал. Малдеру хотелось восстановить полную картину событий. Они со Скалли заранее положили по паре гильз в карманы. Патроны, оставшиеся в магазинах, должны были защитить их от других угроз.

Петляя между холмами, дорога уходила вправо, к лесополосе. Знак у дороги гласил: «Нефилимский лес». Сужаясь, дорога продолжалась среди деревьев – высоких сосен и берез с тенистыми кронами. По обеим сторонам тянулись канавы.

– Надо бы нам сообщить о том, что здесь творится, – сказала Скалли.

– Видишь поблизости телефонную будку?

– Не стоило просто так бросать детей на улице.

– Крайчек о них позаботится.

– Ты уверен?

Он понимал, что Скалли имеет в виду. Действия Крайчека были подозрительными, и неясно было, на кого он на самом деле работает.

– Скалли, кто-то использует этих детей. Тот, кто заманил их сюда и усыпил, управляет ими. Ты видела их лица?

– Пустые.

– Абсолютно. В таком состоянии они не могут ни есть, ни пить – они просто угасают.

– И убивают, – добавила Скалли. – Не будем об этом забывать.

– Верно. Если мы сможем разорвать контроль, то поможем им.

– Малдер, что это, по-твоему? Какой-то эксперимент?

Он не знал и потому не ответил. На него нахлынули воспоминания, к горлу подступила тошнота. Звук голосов. Их песня обещала счастье, но в их гармоничном гуле было лишь отчаяние.

– Что ты ожидаешь найти? – снова спросила Скалли.

– Не знаю. Именно поэтому я здесь.

Дорога становилась все ухабистее, покрытие разрушилось из-за солнца, холодов и не проводившегося уже много лет ремонта. Тут и там сквозь полотно пробивались сорняки. Что бы ни находилось в этом лесу, мало кто приходил на это взглянуть.

– Кажется, мы на верном пути, – сказал Малдер, притормозив у деревянной раскрашенной фигурки ангела, прибитой к стволу ели.

– Похоже, когда-то это место пользовалось популярностью, – предположила Скалли.

Малдер повел машину дальше. Он так сосредоточился на том, что ждало его впереди, что до последнего не обращал внимания на то, что творилось позади.

Он лишь успел взглянуть в зеркало заднего вида и увидеть слепящие фары на всей скорости несущегося на них автомобиля. Последовал удар, Скалли вскрикнула и схватилась за приборную панель, а Малдер изо всех сил вцепился в ускользающий из рук руль, пытаясь удержать ушедшую в занос машину. Он изо всех сил ударил по тормозам, но неизвестный автомобиль с рычащим двигателем продолжал по инерции сталкивать их в канаву по левую сторону от дороги. Их машина накренилась, впереди показалось огромное дерево, и у них перехватило дыхание.

Перед тем как машину сотряс удар, Малдер успел наклониться и обнять Скалли. Ремни безопасности натянулись, врезаясь ему в живот и шею. Стекло разлетелось вдребезги. Ноги прижало чем-то тяжелым, руль треснул и вдавился в бок. Горячий запах пролитого топлива наполнил ноздри, и Малдер с трудом мог вдохнуть. Волосы Скалли щекотали его лицо и нос, а ее руки продолжали крепко обнимать его, цепляясь за куртку.

Машина немного покачалась на сломанных осях и, поскрипывая, замерла. Где-то слышалось журчание.

Малдер вдохнул поглубже и задержал воздух внутри.

– Скалли?

– Что?

Она отпустила Малдера и вытащила из кобуры пистолет.

– Бензин вытекает.

Скалли кивнула, и они, по-прежнему пригнувшись, выглянули из-за спинок сидений, пытаясь понять, что стало с другой машиной. Заднее стекло растрескалось, но осталось на месте, поэтому разобрать что-то было сложно. Кое-где осколки выпали, и сквозь дыры был виден кусок дороги и канавы. Впрочем, этого оказалось достаточно, чтобы заметить, как взметнулась пыль и как атаковавший их автомобиль, взвизгнув колесами, развернулся и поехал обратно к городу.

– Давай выбираться, – сказал Малдер.

Он заметил кровь на лице Скалли, но сейчас у них был более серьезный повод для беспокойства.

Они вывалились из салона прямиком в заросли колючего кустарника.

– За деревья! – крикнула Скалли.

Она была права – кто-то из нападавших вполне мог остаться, и у него могло быть ружье. Пригнувшись к земле, с оружием наготове, они обогнули разбитую машину и укрылись среди деревьев.

Хорошо было вновь передвигаться на своих двоих. Убраться подальше от места аварии – еще лучше. Машина превратилась в груду металлолома, но Малдера волновало только то, что они определенно приближались к цели. Зов Нефилимского леса был тихим, но столь же настойчивым, как и странное пение. Они были здесь незваными гостями, но именно поэтому должны были продолжать путь. В момент аварии Малдера хорошенько потрепало, но всплеск адреналина обострил его восприятие. Он всматривался вперед, пытаясь уловить хоть какое-то движение, и то и дело оглядывался назад, на дорогу, где осталась машина. Наконец та превратилась не более чем в размытое, затянутое клубами пара из разбитого радиатора пятно среди деревьев. Дорога позади была пуста. Ни намека на слежку или погоню.

Кто бы ни врезался в них, добивать их он не собирался.

Несколько минут они шли молча, быстрым шагом. Тропинка шла под уклон и пересекала еще несколько старых, заросших троп. Под руку то и дело попадался ядовитый плющ, а в колючих зарослях ежевики легко было оцарапаться. Наконец Скалли сказала:

– Малдер, сюда.

Перед ней было большое поваленное дерево. Скалли облокотилась на него, опустив пистолет. Она тяжело дышала, но Малдер чувствовал, что ей тоже не терпится найти разгадку тайны. Неизвестность так же манила ее, пусть она и никогда открыто не признавалась в этом.

Малдер подошел к ней и взглянул на раскинувшуюся впереди поляну.

– Похоже на старую каменоломню, – сказал он.

– Возможно.

– Что ты хочешь сказать?

Скалли молчала. Нахмурившись, она смотрела вперед, и Малдер сделал то же самое.

Поляна была диаметром метров пятьдесят; на ней не росло ни деревьев, ни кустарников, лишь редкие островки травы и сорняков виднелись там и тут, да и те казались грязными, пыльными. На дальнем краю поляны действительно была каменоломня. Оборудование по-прежнему было здесь – приспособления для добычи и перевозки материалов. Малдеру бросился в глаза сломанный, насквозь проржавевший транспортер, рядом с которым высилась груда огромных спущенных колес, и какой-то маленький агрегат непонятного назначения с прогнившей кабиной и разбитыми стеклами.

– Вон, – указала рукой Скалли, – и вон.

До Малдера дошло. Не все оборудование было старым и ветхим.

Более новая техника выглядела иначе. Конструкция была иной, формы слишком плавными, без резких линий и острых углов. На гладких, отполированных, блестящих поверхностях плясали солнечные блики. Казалось, что предметы изгибаются, как живые, но Малдер решил, что это адреналин ударил ему в глаза.

– Спрятано на видном месте, – сказал он.

– Что именно спрятано?

– Пойдем взглянем.

Скалли нерешительно посмотрела на него.

– Не зря же мы сюда добирались. – Малдер улыбнулся, перелезая через поваленный ствол, и тут пение раздалось снова.

Малдер закричал. Пение было столь громким, что он не слышал собственного крика, но чувствовал его в глотке и голове. Не выпуская пистолет, он соскользнул с дерева и лишь успел заметить, как Скалли упала на колени и повалилась набок. Она сунула руку в карман в поисках гильз, но Малдер подумал, что здесь толку от них не будет. Слишком близко они находились к источнику звука, от которого дрожали и земля, и воздух. Звук вибрировал в их головах. Глаза дергались, зубы ломило, в ушах будто копошились жужжащие и больно жалящие осы.

Малдер оперся на ствол и прицелился, чтобы выстрелить в один из неизвестных объектов. Пальцы не слушались, силы покинули его. Последним усилием воли он попытался выстрелить снова, но очертания мира вокруг начали таять. Незнакомые устройства засияли густым синеватым светом, на который было больно смотреть, но Малдер не мог отвернуться. Он потянулся к Скалли, подхватил ее и приподнял, чтобы она тоже могла видеть.

Она увидела и тут же навалилась на Малдера, отталкивая его назад. Они оба упали за поваленное дерево. Скалли обхватила ладонями лицо Малдера, пытаясь что-то сказать. Он крепко ее обнял.

Уткнувшись друг другу в плечи, они услышали невероятный по силе удар, буквально пронзивший землю и лишивший их чувств.

Когда Малдер наконец очнулся, кругом стояла тишина.

Они немного посидели на упавшем дереве, приходя в себя и размышляя о происшедшем. Что они видели и что – нет?

Неизвестные устройства исчезли, оставив на своем месте лишь выжженную землю. В воздухе пахло горелым, но запах постепенно улетучивался благодаря легкому вечернему ветерку. Поляна выглядела неестественно пустой, несмотря на то что старая ржавая техника никуда не делась. Чего-то недоставало, и даже у Скалли невольно защемило сердце.

– Малдер, что произошло?

– Не знаю, но, что бы это ни было, мы его спугнули.

– Его?

Малдер пожал плечами и махнул рукой в сторону поляны.

– Это была шаровая молния, – сказала Скалли. – Наверняка. Я видела фотографии, она как раз оставляет похожие выжженные следы. Когда мы пришли, она как раз формировалась. А может, и не одна. Вот и объяснение.

– Скалли, можешь сколько угодно убеждать себя, что так оно и было.

Она не ответила. Ей и самой не сильно верилось в эту версию.

– Пора возвращаться в город, – нарушил молчание Малдер.

– Долго придется идти, да еще и в потемках, – сказала Скалли.

– Хочешь подождать до рассвета?

Скалли вспомнила, как непонятное пение вибрировало в ее голове и теле, каким одновременно незнакомым и близким оно было, каким притягательным и многозначительным.

– Ни за что, – ответила она.

Взявшись за руки, они пошли назад через лес. Когда они добрались до искореженной машины, вышла луна и осветила им дорогу до Линотт-Саунд.

Пару раз они сбились с пути, и к тому времени, как на горизонте возникли городские огни, было уже почти четыре утра. Малдер удивился такой иллюминации; горели не только уличные фонари, но и окна большинства домов, а по улицам ездили автомобили со включенными фарами. Когда они подошли к городу, автомобилей и след простыл, но в домах по-прежнему не спали.

– Новые убийства? – предположила Скалли.

– Надеюсь, что нет. Наверное, что-то другое. Похоже, мы разворошили настоящее осиное гнездо.

– Навестим Лору Коннолли?

– Скалли, ты читаешь мои мысли.

– Чтение мыслей – выдумка.

Усталые, грязные и исцарапанные, в синяках после аварии и с непрекращающимся звоном в ушах после жутких песнопений, они направились к городской площади. Никто не следил за ними. Они были в полном одиночестве, и, что бы ни произошло с жителями города, те переживали это за закрытыми дверями.

– Стоило бы догадаться, – сказала Скалли, кивая в сторону площади.

У памятника героям войны стояла машина, на которой приехал Крайчек. Переднего крыла не было, капот был смят, задняя колесная арка оторвана. Самого Крайчека и в помине не было.

– Ну спасибо, напарник, – прошептал Малдер.

– Ты ведь знаешь, что он тебе не напарник? – спросила Скалли. – У него свои задачи.

Малдер молча кивнул.

Приближаясь к дому Лоры Коннолли, они увидели ее мать в кресле на крыльце. Та сидела неподвижно, и лишь дымок от кружки кофе в ее руках говорил о том, что она бодрствует. Дымок вился высоко, растворяясь в ночи где-то над дверным козырьком.

– Ее забрали, – сказала женщина, увидев Малдера и Скалли.

– Кто забрал? – спросила Скалли.

– Люди в форме. Мужчины, женщины. Похоже, военные. Они приехали на грузовиках и забрали Лору и трех остальных ребят. С ними были врачи и медсестры, и они сказали, что это для ее же блага. Ее вылечат и вернут домой.

Малдер заметил слезы в глазах женщины.

– Но они не сказали когда.

Голос матери Лоры сорвался, и Скалли обняла ее, чтобы утешить. Недружелюбная и скрытная прежде женщина не стала противиться.

– Можно еще разок заглянуть в ее комнату? – спросил Малдер.

Утвердительного ответа не последовало, но не последовало и отрицательного, поэтому он вошел в дом.

Они ждали, когда прибудет взятый напрокат автомобиль с водителем. О разбитой в лесу машине придется доложить, но Скалли подозревала, что в Бюро уже знают.

Она надеялась вновь повидать старого Паттона, но кроме них в кафе Маршалл никого не было. Кофе был отличным.

Малдер непривычно молчал.

Прикончив вторую чашку напитка и почувствовав, как кофеин начинает бороться с грозящей свалить ее с ног усталостью, Скалли спросила:

– Ну что?

Малдер подскочил от неожиданности. Его мысли витали где-то далеко.

– Родители Лоры Коннолли курили?

– Не думаю, – ответила Скалли и наморщила лоб, вспоминая внутреннее убранство дома Коннолли. – Пепельниц я не видела, следов от дыма на потолке тоже. В доме приятно пахло.

– Больше не пахнет, – сказал Малдер. – Когда я зашел, внутри все провоняло сигаретами. Даже занавески в комнате Лоры.

По коже Скалли пробежали мурашки. Она вспомнила его – глубоко затягивающегося сигаретой человека с морщинистым, обветренным лицом, скрытым в тенях и табачном дыму.

– Бьюсь об заклад, нам даже известна их марка, – сказала она.

Они молча дождались, пока Маршалл принесет им завтрак. Говорить больше было не о чем.

Спустя двадцать минут подъехала машина, из которой вышел молодой парень с листком договора проката в руке.

Maлдер вздохнул.

– Пора возвращаться на работу.