Глава 7
Отправление

Проснулся я достаточно поздно. Все-таки вчерашний день меня вымотал и физически, и морально. По-быстрому умывшись и одевшись, заправил кровать и двинулся в столовую. Утренней зарядкой я сегодня решил пренебречь, заключив, что, если меня на нее не разбудили, значит, она была выполнена мной во сне. Шучу. Просто настроение выдалось отличное, в душе резвился Санта Хрякус, нахрюкивая что-то из ранней «Арии». Или из Моцарта, вечно я их путаю.

Двор был заставлен техникой. Некоторые бронетранспортеры еще порыкивали двигателями, выпуская в воздух клубы вонючего газа. Несмотря на то что топливо использовалось исключительно био, запах был также исключительно противный. У машин возились техники, осматривая их на предмет исправности перед постановкой в боксы.

– Ну ты и горазд спать, – хлопнул меня по плечу Торин, руководивший осмотром. – Поди, даже не слышал, как ночью группа отправилась на выезд.

– Нет, спал как убитый, – сладко зевнув, ответил я. – А чего кипеш был?

– Ночью по твоим следам пришел рейд нежити. Тебя отследить они не смогли и поперлись к ближайшей крепости. Как раз к нашим соседям.

– Психам, что ли? – В соседней крепости был расквартирован вольный отряд «Весельчаки Пустоши». По-другому, как «психами», их у нас никто не звал. Нам они отвечали тем же, обзывая «трясогузками».

– Угу. Хорошо, мы их вчера предупредили о возможной атаке. Они нежить не прозевали, да и мы подтянулись вовремя. Зажали тварей и раздолбали с двух сторон. Потерь нет, только двое легкораненых, да у них один молодой со стены упал и головой долбанулся.

– Ну, это совсем не страшно. Быстрее в коллектив впишется. – Мы с гномом заржали. – Ладно, пошел я, позавтракаю.

– Давай беги. И собирайся. Через сорок минут штабная машина пойдет в ставку. Капитан приказал тебя до станции отвезти и посадить на поезд.

В почти пустой столовой я получил щедрую порцию каши с мясом, взял салат, пару кусков хлеба и компот. Сел за ближайший стол и только приступил к завтраку, как ко мне подсел капитан. Жестом остановив меня, скомандовал:

– Ешь и слушай.

На стол легли два пакета.

– Здесь, – капитан подвинул пакет побольше, – твои документы. Паспорт, аттестат об окончании школы, который ты получил летом, бумаги о зачислении в отряд. Разрешение на ношение оружия тоже здесь. Возьмешь с собой его и паспорт. Остальное спрячь поглубже в чемодан и присматривай, чтобы не украли. Восстанавливать документы очень долго. – Вот тут, – нэко показал на пакет поменьше, – деньги на дорогу. Остальное, включая твое наследство, лежит на твоем счету в Государственном императорском банке. Туда же будут поступать выплаты по патентам. Кстати, Управление артиллерийского и стрелкового вооружения заинтересовалось винтовкой, из которой можно убить Лича. Торин говорит, что вы прорабатывали вариант с механическим спуском. И отказались только потому, что лично для тебя электричество надежнее. Если винтовку возьмут в производство, получишь свою долю.

Наличные в одном месте не храни, – продолжил, помолчав, капитан, – отдели сумму на непосредственные расходы, остальное убери во внутренний карман поглубже. Вообще бдительности не теряй. Мало ли кто в дороге встретится. Оружие носи на поясе. Скрытое ношение огнестрельного оружия требует специального разрешения, у тебя его нет. А вот тао убери за спину под куртку, пусть будет сюрпризом.

Я понимающе хмыкнул, не переставая работать ложкой.

– В документах также найдешь таблицу кодов для связи с ППД и список членов нашего братства, живущих в столице. При проблемах обращайся к ним, помогут. Я в свою очередь предупрежу о тебе всех. Короче, доедай, собирай вещи. – Капитан встал и протянул мне руку: – Счастливого пути и не опозорь отряд, боец.

Я вскочил и, крепко пожав ладонь кота, посмотрел ему в глаза:

– Я горд быть вашим воспитанником, капитан. Верьте в меня.

Кот подержал пару секунд руки сцепленными, потом хлопнул меня по плечу, коротко обнял и, стремительно развернувшись, быстрым шагом вышел из столовой.

Я сел, продолжая механически доедать кашу. На душе было тяжело, как будто часть меня оставалась в этой крепости. Это не удивительно, ведь здесь я прожил шесть лет. Здесь научился большей части того, что умею, и здесь же встретил девушку, которую полюбил.

На стул рядом со мной села дородная гнома в поварском фартуке. Она шмыгала носом и вытирала глаза платком.

– Вот ведь вырос, соколик. Вылетишь сейчас из гнезда и поминай, как звали. А тама, в столице-то, соблазны всякие. И люди, поди-ка, злые все, как собаки. Как же ты там один-то будешь? – И гнома разрыдалась у меня на плече, одной рукой обхватив меня, а второй гладя по голове.

Покорившись неизбежному, я не пытался отстраниться, зная, что скоро она успокоится.

– Теть Фель, вы меня как на войну провожаете. Ну или замуж. Так я не девка, да и воевать там не с кем. – Повариха была женой Торина и носила необычное среди гномов имя Офелия. Все шесть лет она пыталась закормить меня насмерть, утверждая, что ребенок такой худой – того гляди, ветром сдует. И всегда подсовывала мне сладости. – Я ж не к нежити еду. Чего так убиваться?

– Ох неспокойно мне на душе, соколик. Крутит что-то, болит, – прижала к груди пухлые руки повариха.

– Это ты вчера пирогов с капустой переела, – послышался громкий голос у двери. – Я ж тебе говорил, что пять последних были лишними. Фальк, давай мухой доедай, машина через пять минут отправляется, как раз успеем колонну догнать.

– Пироги! – всплеснув руками, метнулась на кухню повариха. – Пироги же забыли!!! Вот тебе девчонки напекли в дорогу!

Женский коллектив кухни из трех гном и одной человеческой женщины сунул мне в руки увесистый пакет с пирогами, по очереди обнял и поцеловал, наказывая не забывать, писать, звонить и вести себя в столице хорошо.

Еле вырвавшись из рук поварского коллектива, я кинулся за вещами. Вещей было немного. Небольшой чемодан уже стоял собранным, в сидор запихал полученные пироги, подхватив пожитки и закинув за спину чехол с гитарой, подаренной мне егерями за прохождение их курса, бегом направился к машине.

Каждый встречный считал своим долгом хлопнуть меня по плечу и пожелать удачи. От таких проявлений чувств суровыми бойцами щипало в глазах. У машины собралась небольшая толпа. Меня встретили радостными возгласами.

Прощание не затянулось. Все слова уже были сказаны, а я вертел головой, выглядывая самого важного мне человека. Или эльфа.

– Она не придет. – Капитан был серьезен. В эмоциях читались собранность и решительность. – Сам пойми, как ей тяжело.

– Я понимаю. – Из меня как будто воздух выпустили. – Передайте ей, что я помню об обещании.

– Забрать ее? – спросил кот. Я не удивился, в крепости капитан знал обо всем. – Передам. И обещаю, что, если когда-то ты приедешь за ней, держать не буду.

– Спасибо. – Я взглянул в глаза нэко. – За все спасибо.

Мы сцепили ладони и коротко обнялись.

– Скоро вы там? – прогудел с переднего сиденья Торин. – Грузись давай. – Заметив мой удивленный взгляд, сказал: – С тобой поеду. Мне все равно надо в ставку заявку на запчасти отвезти. И рапорт твой с камнями этими, будь они неладны. – Само их существование выводило гнома из себя.

– Лично в руки начальнику регионального отделения СИБ отдай. Лишние свидетели ни к чему, – напомнил капитан. – Ладно, в добрый путь.

Я уселся на заднее сиденье, вещи закинул в багажник, и мы отправились.

Поездка в колонне – это что-то типа вещи в себе. Однообразное передвижение, в окне виден только задний борт впереди идущей машины, а сзади – морда следующей. По бокам – все та же неизменная тундра, переходящая в тайгу, и наоборот. Торин сразу же завалился спать, и теперь его сочный храп раскачивал машину из стороны в сторону. Штатный водила Ольф с завистью поглядывал на спящего родича. Он приходился Торину каким-то двоюродным племянником троюродной тети его брата. Короче, ближняя родня, если ты гном. Как и все гномы, Ольф предпочитал работать с машинами. У них вообще на удивление хорошо получалось управляться с любым механическим предметом.

И если гном за рулем, то беспокоиться не о чем. Поэтому, чтобы убить время, я достал кристалл с базой эмпата. Усвоив первую порцию знаний, начал тренировку, поочередно настраиваясь на чувства водителя и затем отгораживаясь от них. За этим нехитрым занятием более пяти часов дороги пролетели незаметно.

Я разобрался в тихом довольстве водилы, рожденном ровным урчанием дизеля. Острое желание оказалось жаждой покурить, а капитан запретил это делать в машине рядом со мной. Также присутствовала зависть к спящему Торину, но совсем легким фоном, перебиваемым наслаждением от поездки. Я же говорю, фанатики. Любой другой осатанел бы от монотонного движения колонны, а этому хоть бы что. Он еще и удовольствие получает.

Отгородиться от эмоций оказалось гораздо сложнее. Чужие чувства все равно прорывались сквозь выстроенный мною барьер. Ну, время у меня было, и до самого конца поездки я тренировался в построении защиты.

Наша дорога закончилась у остановки-платформы ближайшего райцентра. Мне предстояло сесть на поезд, идущий в Новый Уренгой, а там, пересев на дирижабль, отправиться уже непосредственно в столицу. Я вывалился из машины, покряхтывая и пытаясь наклонами разогнать застоявшуюся кровь. Торин, проснувшийся сразу после остановки, тоже выпрыгнул из машины и, подхватив мои вещи, двинулся к зданию вокзала. Я обнялся с Ольфом, выслушал очередное пожелание счастливого пути и поспешил за гномом.

Ближайший поезд ожидался только через полтора часа, и, взяв билет, мы прошли на перрон.

Видя, как мнется гном, я достал заранее приготовленный для него подарок. Более четырех лет я вспоминал все, что знал о системе автомата Калашникова. В этом мире ничего более технологичного, чем обычная болтовка, просто не имелось. А против нежити предпочитали использовать гладкоствольное оружие крупных калибров с руническими пулями. Но Артем был домашним мальчиком из интеллигентной семьи и оружием интересовался мало. Поэтому, по крупицам просеивая воспоминания, я искал малейшие намеки на принцип работы «калаша». И вот схема готова. Большего я вспомнить не смогу, при всем желании.

– Я тут кое-что набросал, глянешь на досуге, – протянул гному папку с чертежами, – потом скажешь, получилось что-нибудь из этого или нет.

Торин ошеломленно взял бумаги, потом встряхнулся и сунул мне в руки пухлый конверт.

– Мы тут с Фелей тебе немного собрали. – Гном потупил взгляд и, казалось, сейчас начнет шаркать ножкой. – Дети у нас уже выросли и сами мастерами стали. А ты молодой, Вышград дорогой город. И девушка тебе нужна, а они деньги как пылесос тянут. Вообще как-то так.

Я обнял пожилого мастера.

– Спасибо за все. Без вас я бы пропал.

– Ну ладно, скажешь тоже, – заворчал тот, выворачиваясь из объятий. – Пропал бы он. Ладно, скатертью дорога. – Пряча взгляд, мастер развернулся и пошел в сторону машины.

– Ольф, домкратом тебя по башке, чего стоишь? Заводи, а то заявку передать не успеем, закроются. – Пинающий колесо гном аж подпрыгнул от начальственного рыка и пулей метнулся за баранку.

Я проводил взглядом удаляющуюся машину, убрал во внутренний карман конверт и вытер глаза. Да, мне тоже было тяжело с ними расставаться.

Ольф стартовал от перрона как заправский гонщик. Сидящий рядом гном вытер глаза.

– Ветер, зараза, силен, аж слезу вышибает.

– Угу, – поддакнул водитель. – Да не переживай ты так. Есть у сокола и когти, и острый клюв.

– Поговори мне, – заворчал Торин. – Клюв у него есть. Вот за этот клюв его и поймают. И как телка в стойло в род приведут. Это раньше аватар Фальк был никому не нужен. А сейчас он наследник Рика. Кланы холода за него войну устроят. А самый простой способ – это как раз через клюв.

– А кто знает, что он наследник? Там же только свои были.

– Кому надо, узнают. Или кто в кабаке сболтнет, а может, и стукачок у нас сидит.

– Ты, дядька, тоже сказанешь, – засмеялся водитель, – стукачок. Да чтоб кто из братьев стал на других доносить, да не бывало такого.

– Вот пока мозгов у тебя в голове не прибавится, крути баранку и помалкивай. А жизнь – штука сложная. Бывает, и петух яйца несет. Рули к управлению, надо действительно заявку передать.