Глава 31

Многие не без оснований считают, что, чем выше общественное положение человека, тем более он свободен в своих перемещениях. Например, свобода бомжа ограничивается рамками пешего перехода от помойки до магазинчика, где продается стекломой, и обратно. Пенсионер, даже если ему не помогают дети, уже имеет какой-то выбор. Он может сходить на упомянутую помойку и посмотреть, нет ли там чего-нибудь не лишнего по хозяйству или пригодных к сдаче бутылок. Может остаться дома и смотреть телевизор. Может съездить на дачу. Наконец, если здоровье и бюджет позволяют, раз в несколько лет, а то и чаще он может отдохнуть на море. Председателю совета директоров крупной компании, особенно если она с государственным участием, ничто не мешает на выходные слетать на Сейшелы или Канары. А уж президенту страны и вообще…

Но вот тут вышеописанная закономерность работать перестает. Да, президент в случае чего-нибудь чрезвычайного может очень быстро оказаться в любой точке своей страны и почти в любой из мировых столиц, но в нормальной обстановке его маршруты расписаны на недели вперед. У английской королевы – на месяцы. Японский император вообще никогда не покидает пределов Японии.

Так как моя племянница Маша являлась одновременно и президентом, и королевой, и императрицей, то, понятное дело, она не смогла вылететь в Израиль в тот же вечер, когда ей этого захотелось. И на следующий день тоже. И через неделю. На подготовку визита потребовался почти месяц.

Но наконец закончилась не только подготовка визита, но и наши с императором походы из двадцатого века в десятый с открыванием оттуда портала уже вообще неизвестно куда, и ее величество Мария Александровна Романова-Курильская с большой помпой отбыла в свою страну, где до этого как-то не удосужилась побывать ни разу в жизни.

Как уже говорилось, сопровождать племянницу я не счел необходимым. Однако оперативная информация о протекании визита шла в мой секретариат непрерывно, а спустя весьма небольшое время в Гатчине появились видеозаписи с нескольких точек, а также показания сотрудников нашего посольства в Израиле, протокольной группы, охраны и нескольких посторонних свидетелей. Венчал всю эту кучу информации обобщающий доклад Танечки, так что я могу подробно и аргументированно рассказать, что же произошло в Тель-Авиве после посадки борта № 1 Российский империи.

Маша, разумеется, знала, что в стране, где она работает президентом (и, кстати, получает зарплату более чем в три раза превышающую мое содержание как принца-консорта Ирландии), довольно много корейцев и китайцев. Все-таки уровень жизни в Израиле был заметно выше, чем в граничащих с ним Манчьжурии и тем более Корее. Понятно, что народ туда стремился, несмотря на немалые трудности. Даже вид на жительство там давали только рабочим и специалистам востребованных профессий, а уж получить гражданство было и вовсе не легким делом. Для этого требовалось иметь в активе не менее пяти лет безгрешной жизни с видом на жительство – то есть без единого нарушения не только уголовного, но даже административного кодекса. Кроме того, вместе с прошением о гражданстве требовалось представить справку о принятии иудаизма и прохождении сопутствующей ему медицинской процедуры – на мой непросвещенный взгляд, далеко не самой приятной. Правда, имелось и два других пути – совершить беспримерный подвиг во имя Израиля или внести в его бюджет крупное (не менее полумиллиона шекелей, то есть примерно ста пятидесяти тысяч рублей) пожертвование. Но по вполне понятным причинам для большинства иммигрантов эти способы не подходили. В основном люди как-то получали вид на жительство и им довольствовались, не помышляя о гражданстве. Короче, экземпляры восточноазиатской внешности в Израиле присутствовали. Но вот их количество стало для королевы-императрицы сюрпризом. «Как будто в Хошимин прилетела», – поделилась потом со мной племянница.

Именно поэтому появление среди множества встречающих невысокого пожилого господина абсолютно не еврейской внешности никого не заинтересовало. Хотя он был не китайцем и не корейцем, а бурятом.

Надо сказать, что Израиль – это страна, во-первых, довольно молодая. А во-вторых, не особо избалованная визитами глав государств. Если точнее, то такой визит в истории случился всего один раз четыре года назад, когда Тель-Авив посетил монгольский президент. Но он приехал на поезде. Да и не та это была фигура, чтобы ради нее разрабатывать какой-то особый протокол встречи! Пусть скажет спасибо, что на вокзале ему не пришлось искать встречающих.

С небес же в эту прекрасную страну являлись в основном господин Токигава, его светлейшее высочество лорд-протектор и ваш покорный слуга. Как правило, наши визиты были совершенно неофициальными, а иногда откровенно тайными, поэтому никаких не то что традиций, а даже простого опыта торжественной встречи высоких гостей у израильтян не имелось. Кроме того, здания аэропорта строились последовательно начиная с простого сарайчика, бессистемно и без всякого генплана. В рекламных буклетах говорилось, что в результате получился неповторимый архитектурный ансамбль. С моей же точки зрения, это был просто строительный бардак, хотя, возможно, действительно неповторимый.

Когда борт № 1 остановился и спустил трап, ибо своими самоходными трапами для лайнеров класса «Аиста» аэропорт еще не обзавелся, перед ним, как и положено, расстелили ковровую дорожку. Я бы даже сказал, ковер. Или коврик. Конечно, побольше тех, что кладут перед дверьми, но ненамного.

Маша с удивлением воззрилась на это произведение ткацкого искусства, потом решительно вытерла об него ноги и двинулась к группе встречающих, пытаясь на ходу определить, который тут в этой толпе премьер-министр. В отличие от президента, они в Израиле сменялись довольно часто, и теперешнего Маша живьем не видела ни разу. Правда, перед отлетом она все-таки посмотрела на его официальный портрет, но, согласитесь, эти самые официальные портреты довольно редко страдают фотографической точностью. Мне в этом отношении было проще – если на официальном приеме присутствует тип в мундире а-ля Штирлиц, с бородой и в зеркальных очках, то это наверняка государственный канцлер. Или в крайнем случае его двойник. А вот израильский премьер до сих пор не обзавелся легко узнаваемой униформой.

Наша система охраны первых лиц государства постоянно совершенствовалась на основе всей доступной ее планово-аналитическому отделу информации. Поэтому нет ничего удивительного, что после попытки похищения Рекса были сделаны соответствующие выводы. Похитили кота – значит, если охрана будет хлопать ушами, в следующий раз могут похитить и охраняемую персону. В силу каковых причин ушами никто не хлопал.

Все эпизоды кражи Настиного кошака были тщательно проанализированы. Выяснилось, например, что, будучи загипнотизированным, он двигался по прямой от кухни, где его накрыло, к рощице, где скрывался экстрасенс. Все остальные эпизоды тоже подверглись скрупулезному рассмотрению. Потом были написаны соответствующие инструкции, проведены неоднократные учения, и теперь подобная ситуация не должна была стать для охраны сюрпризом.

Как только Маша неожиданно пошатнулась, обхватила руками голову и сделала неуверенный шаг явно в сторону от группы, в центре которой стоял премьер, был подан сигнал «внимание, опасность по пункту шестнадцать». По этому сигналу в направлении предполагаемого движения королевы-императрицы ломанулись двое мордоворотов – это была группа отвлечения внимания. За ними далеко не так демонстративно двигались еще трое – группа захвата. Бодигарды ближнего круга придвинулись к Маше почти вплотную, готовясь зафиксировать ее в случае развития нештатной ситуации.

Оба отвлекателя внимания вдруг упали, не добежав до пожилого бурята метров сорок. В группе захвата тоже возникла какая-то заминка, и координатор обозначил цель и приказал приготовиться снайперу третьего поста. Тот приник к окуляру оптического прицела.

Так как ближний круг почему-то мешкал с фиксацией объекта, координатор после секундного колебания буркнул в микрофон:

– Третий, огонь! Второй и четвертый, приготовиться.

Третий пост располагался в старом помещении диспетчерской примерно в полукилометре от места событий. Может, экстрасенс смог бы дотянуться до стрелка и на таком расстоянии – если бы знал о его существовании. Но он не подозревал о снайпере до того мгновения, когда двенадцатимиллиметровая пуля, летящая со скоростью более семисот метров в секунду, ударила его в грудь. После таких попаданий люди не выживают независимо от наличия бронежилета, и пожилой бурят не стал исключением. И таки да, бронежилет на нем был.

Маша тряхнула головой, освобождаясь от наваждения, и поинтересовалась у референта:

– Не подскажете, что тут происходит?

Тот достал из кармана рацию, некоторое время слушал ее, а потом сообщил:

– Была попытка покушения на вас. Она уже нейтрализована, визит продолжается, но, естественно, при повышенных мерах безопасности. Видите среди встречающих бородатого здоровяка азиатской внешности в красном халате? Премьер – это тот, что стоит справа от него.

– Спасибо, – кивнула королева-императрица и, придав лицу по возможности доброжелательное выражение, направилась к встречающим.

– Ваше двойное величество и превосходительство, – метнулся ей навстречу премьер, – мы потрясены попыткой совершения ужасного злодеяния! Разумеется, оно будет расследовано.

– Расследование уже идет, – уточнила Маша, – и, насколько я в курсе, довольно успешно. Давайте не будем ему мешать. Что там у нас предусмотрено дальше в программе визита?

Тут опомнились впавшие было в ступор музыканты. Оркестр, расположенный сразу за встречающими, заиграл «Боже, царя храни», а тот, что остался у трапа, выдал израильский гимн. В общем, с моей точки зрения, получилась довольно оригинальная композиция. Маша ободряюще похлопала по плечу премьера – мол, ничего, мне и не такое доводилось видеть и слышать, – и вся орава отправилась к ожидающим высоких гостей лимузинам.

– Труп однозначно идентифицирован как Бадмаев, – сообщила Танечка в конце своего доклада. – Ошибка крайне маловероятна. Сейчас идет активный поиск сообщников. Двоих уже вычислили и пасут. Брать будут позже и при участии господина Ли-младшего. Он уже вылетел во главе экстремальной группы и будет в Тель-Авиве часов через шесть.