История 4,

практически вся посвященная непростой жизни семьи Адамсон, ее тайнам и обычаям. Прочитав ее, вам будет гораздо проще составить собственное мнение о противоречивой натуре и нелегкой судьбе девочки-индиго Вики.

В школу завтра лучше не ходить, решила Вики. Там все будут показывать друг другу в телефонах фотки злополучного дождя и отпускать идиотские комментарии. Прямо как сейчас «Вконтакте», куда Вики сдуру полезла. От отца уже и в личку, и эсэмэсками пришло сакраментальное: «Ну что, коза-дереза, допрыгалась?» Ничего оригинальней придумать он, конечно, не мог. А еще профессор. Правда, психиатр. Чего с него взять. А жена у него психолог. Оба – психи! Ма-Маша, мачеха Вики, замечательная тетка, ее лучшая подружка. Но не мама. Маму Вики никто не заменит. Некому ее, бедную, пожалеть. Некому ей, бедной, поплакаться. А так хочется! Приходится самой себя жалеть. Вики залезла под одеяло с головой, включила в наушниках «Lacrimosa» и стала себя старательно жалеть.

Маму она никогда не видела. Говорят, она погибла, когда Вики была еще младенцем. До пяти лет отец растил ее один в Эстонии, а потом познакомился с Ма-Машей и перебрался в Питер. Раньше у нее была бабушка Люба, настоящий друг, мама Ма-Маши. Но теперь Люба живет в Италии, в городке Амальфи, в апельсиново-лимонном раю у самого синего моря, в расщелине между гор. Вышла замуж за хозяина ресторанчика и уехала. Там у них в саду растут хлебные лимоны размером с человеческую голову. А в ноябре можно купаться. Вики очень не хватало бабы Любы. Ее вкуснейших сырников по утрам, доброго голоса, теплых, мягких рук. Предательница! И хотя Вики летала к ней каждое лето, все равно – предательница. Потому что Вики терпеть не могла оставаться одна.

А еще она ненавидела свою эстонскую фамилию Адамсон, за которую ее дразнили в первых классах, особенно когда кто-то из одноклассников (наверняка противный Михайлов) не только посмотрел «Семейку Адамс», но и всем показал. Да, она действительно немного похожа на героиню Кристины Риччи, только гораздо худее и симпатичнее ее. Живет Вики в круглой башне, в квартире, где нет ни одного угла, что для шкодливого ребенка (а Вики в детстве была очень шкодливым ребенком) было совсем неплохо. Сама – маленькая, черноволосая, бледная, огромные синие глаза, с виду как фарфоровая статуэтка. На полноценную Викторию не тянет, поэтому Вики.

Подруг, кроме Ма-Маши, у Вики нет. И никогда не было. Ма-Маша – женщина без возраста. Незнакомые люди не верят, когда узнают, сколько ей лет. Рыжая, веснушчатая, веселая, несмотря на свою отнюдь не веселую работу. Вики всегда интересно с ней поболтать обо всем на свете. Ма-Маша – ходячая энциклопедия. Причем с ней можно поговорить и о последнем альбоме «Nine Inch Nails», и об истории появления масонской ложи, и щенка корги из соседнего подъезда обсудить, и на школьную жизнь пожаловаться. Ма-Маша ходит на родительские собрания (когда не в командировке), в отличие от отца, всех ее учителей знает по именам и всегда воюет с ними за Вики. И всегда, кстати, побеждает. Потому что в ответ на их нелепые претензии к ее внешнему виду и надменному (по их мнению) поведению у Ма-Маши всегда есть железные контраргументы, подтвержденные научной базой. Так что учителя ее очень даже побаиваются.

На последнем собрании классуха попыталась взять реванш за прежние поражения от Ма-Маши. Дело в том, что им сверху в школу пришла директива, что они просто обязаны бороться с неформальными объединениями. Ну, там с эмо, готами, панками и другими оболтусами и лоботрясами. В общем, классухе совершенно все равно, кто как называется, во что верит, что слушает и почему так себя ведет. Для нее главное, чтобы никто сильно из серой толпы не выделялся. А Вики ее всю дорогу раздражала своей особенностью и ни на кого не похожестью. Неизвестно, что за определители им там из роно прислали, но классуха, ее еще Ольгой Леонидовной некоторые называют, записала Вики в готы. Дальше – больше. Леонидовна прочитала про готов в Интернете всякие байки – мол, они на кладбищах ночуют, черной магией не брезгуют, а название свое ведут от варварского племени, которое принимало участие в разрушении Римской империи, – и очень испугалась за Вики. Тут уже и до прямого вандализма и употребления запрещенных химических средств недалеко.

Совсем, видать, у старушки крыша поехала. Какие там неформальные объединения молодежи? Вики с младых ногтей была такой ярко выраженной индивидуалисткой, что с трудом переносила общество больше трех человек. Поэтому и в классе она себя всегда так неуютно чувствовала. И ни под кого в жизни не подстраивалась, никакого имиджа не придерживалась – просто была такой, какая есть по своей природе. Это готы были на нее похожи, а не она на готов! Это они слушали ее любимых музыкантов, а не она их. Но где там учительнице с тридцатилетним стажем такое понять? Вот Рахиль ее понимала, потому что умная была и добрая. А Леонидовна, естественно, срочно решила Вики спасать от саморазрушения и на родительском собрании обрушилась грозой на Ма-Машу – дескать, та за ней плохо следит и не видит, как девочка катится в пропасть. «Сегодня она во все черное одевается, Мерилина Менсона в черных наушниках с черепами слушает, а завтра – деструктивный образ мыслей, депрессия, наркотики и, не дай бог, суицид! А если этот дурной пример всех заразит и у меня полный класс готов будет? Они в этом возрасте знаете какие восприимчивые?» Ага, за девять лет она их ничем таким не заразила, а тут на тебе, все – раз, и стали как Вики. Леонидовна явно решила запугать родителей и привлечь их на свою сторону.

Но Ма-Маше тоже палец в рот не клади. Раскатала классуху на глазах у родителей всего класса. Доказала ей на простых примерах, что сейчас самое опасное объединение молодежи – это безликие. Самые обычные серые и ничем не примечательные личности, которые тихо ненавидят всех, кто ярче их. А уже следом за ними и по опасности, и по количеству идут гопники – те, которые уже открыто ненавидят всех, кто от них отличается, и убогость свою на них вымещают. И хоть Вики ни разу и не неформалка, и никакая не готка, Ма-Маша категорически против того, чтобы с детьми в школе или в семье боролись. Детей нужно любить, понимать и делиться с ними знаниями, а не третировать и притеснять по внешним признакам. Тем более что Вики в жизни никому ничего плохого не сделала, и нечего к ней цепляться. Будет ходить в школу в таком виде, в каком ей самой комфортно!

Прямо манифест у Ма-Маши получился в защиту неформалов. И хоть никто из родителей с ней напрямую не солидаризировался, но и против нее никто не выступил, потому что никто из них ни себя, ни своих детей к «безликим» или «гопникам» не захотел причислять. Все только руками развели. Пришлось Леонидовне сдаться и от Вики отстать. Да чего уж там, все равно они вместе последний год. Недолго мучиться осталось. Вот какая у Вики клевая мачеха. С такой мачехой и подружек не надо.

Не с одноклассницами же дружить? Все девчонки в классе – скучные дуры. Все их интересы в лучшем случае – Джаред Лето, в худшем – Рома Желудь. Всегда – зубрилки и ябеды. А теперь они еще и вроде как взрослые, все познавшие дамы с разноцветным маникюром, с которым, как со страшным злом, постоянно борются строгие училки.

Вот с черными ногтями Вики они все (кроме упертой Ольги Леонидовны) бороться прекратили еще два года назад, после того как она принесла справку от изумленного дерматолога, что это их естественный цвет. И губы ее тоже черные от природы. Представьте себе, бедному ребенку всю жизнь приходилось красить губы специальной помадой в розовый цвет, чтобы не пугать окружающих. Зато теперь можно ходить такой, какая она есть на самом деле. Никто не испугается. В крайнем случае примут ее, как классуха, за асоциальную, зашоренную, необщительную девочку-готку. И сильно ошибутся. Просто Вики родилась такая, и у нее есть справка. В учительской неделю посмеялись над этим феноменом и забыли. Все-таки семейка Адамсон была настолько странной, что за десять лет все перестали удивляться причудам Вики и стали принимать их как должное. Тем более что мрачная девочка Адамсон знает все предметы гораздо лучше своих учителей, и совершенно непонятно, зачем она ходит в их школу.

И правда, зачем? Может, чтобы не сидеть дома одной? Ведь в классе есть Ваня – самый старый друг Вики. Еще с первого класса, когда их, как самых низкорослых, посадили за первую парту. Ваня уже тогда был в очках и с астмой и баллончиком. И чувство юмора у него уже тогда было на высоте. Оно только и спасало. Ведь их двоих всегда травили, как самых слабых. Ну как не травить таких фриков? Маленькая хмурая черноволосая девочка, смотрящая на всех с подозрением и категорически не желающая ни с кем общаться. И щуплый очкарик-астматик с презрительной улыбкой на губах, никогда не расстающийся (даже на физре!) со своей странной дудкой, в деревянном футляре-трубке, получившей в классе имя «Флейта Страдивари».

В пятом классе к их лузер-группе присоединился Цой. Пришел и сразу взял Вики с Ваней под защиту. С тех пор они стали неразлучны – странная девочка, очкарик с флейтой и здоровенный кореец с пудовыми кулаками. Никто из бывших любителей приколоться к ним близко теперь не подходил. В шестом классе Цой, человек-гора, побил десятиклассника выше его на голову.

Бедолага в раздевалке неудачно пошутил над круглой черной шляпкой с вуалью, которую Вики носила вместо нормальной девчоночьей шапки. Вики тогда Цоя сильно отругала, хотя в глубине души ей было очень приятно, что у нее теперь есть такой могучий рыцарь. Тогда же Цоя рекрутировали в юношескую сборную города по регби.

На самом деле Цоя зовут Олег Хван, но вот уже год, как он отзывается только на фамилию бессмертного вокалиста группы «Кино» Виктора Робертовича Цоя, гениального поэта и последнего русского неоромантика. Олег-Цой очень молчаливый. Первую неделю его пребывания в классе все, включая учителей, считали, что Цой иностранец и не говорит по-русски. Просто он не говорит без дела, как выяснилось впоследствии. А еще он очень добродушный и никого не тронет, если не заденут его друзей. Цой не только присвоил себе фамилию кумира, но еще, похоже, выучил все его стихотворное наследие наизусть. Что для него, не прочитавшего для собственного удовольствия ни одной книги, реальный подвиг. Зато теперь он по любому поводу и без повода может отвечать на любые жизненные вызовы словами Виктора Робертовича.

Ваня – ребенок, воспитанный телевизором и компьютерными играми, поэтому у него мультипликационное мышление и специфический юмор. Большого труда Вики стоило пересадить Ваню с игр на книги, но и теперь он тайно от нее продолжает играть в свои «мочилки», «стратегии», «квесты», «стрелялки» и «бродилки». Правда, книжки тоже успевает читать. Ваня и Цой – полные противоположности, но оба безнадежно влюблены в Вики. Они думают, что она не в курсе, и девочка радостно поддерживает их уверенность. Хотя давно проведала про их договор, скрепленный кровью из ладоней, порезанных скальпелем Ваниного папы: хранить тайну своей любви к ней до конца школы.

Вики тоже очень любит своих друзей, причем именно в этом качестве. Сердце же ее принадлежит Федди, самовлюбленному, наглому типу, взгляд которого не задерживается на ней дольше секунды. Если бы не стойкие антиколдовские принципы, воспитанные в ней папой и Ма-Машей, и неизбежные скверные последствия приворота, она давно бы его приворожила. Вот как все отвратительно устроено на белом свете! Да и не такой уж он и белый на самом деле. Но об этом позднее.

Зато у Вики есть огромная библиотека, собранная пятью поколениями коренных петербуржцев, предков мачехи. Они даже умудрились сохранить ее без ощутимых потерь в блокаду, когда книгами повсеместно топили печки-буржуйки. Вики – типичный книжный червь. «Меня вырастили книги и любовь», – частенько говорит она себе и не сильно кривит душой. Это могут подтвердить и всегда очень занятые родители Вики. Папа – Герман Адамсон, профессор психиатрии, специалист по шизофреническому раздвоению личности, чужим голосам в голове, одержимости и прочим болезням. Верит только в науку. Работает в психиатрической больнице на Пряжке, преподает, читает курс в Первом медицинском институте, вечно в командировках, на конференциях, в экспедициях. Маша, или, по-домашнему, Ма-Маша, его жена, мачеха Вики – доктор-психолог, оказывает помощь пострадавшим от вредоносной деятельности доморощенных ведьм и экстрасенсов; их в последнее время расплодилось во множестве благодаря телевизору, которому спонсоры и продюсеры псевдоведьм платят огромные деньги за рекламу своих бизнес-проектов. Так говорит Ма-Маша. А у Вики нет повода ей не доверять.

В квартире Вики телевизора, как вы помните, нет. И папа и мачеха считают зомбо-ящик оком дьявола. Он, мол, не только показывает всякую чушь, отнимающую твое время, а значит, и твою жизнь, он еще и следит за тобой, выжигает изнутри. Да уж, иной раз эти ученые люди, родители Вики, рассуждают как настоящие мракобесы. Хуже дремучих религиозных фанатиков! Интернет у них называется не иначе как «ведьмина сеть», ловящая наивные и заблудшие души, усыпляющая память и убивающая веру в человечество. Кроме шуток, отец Вики считает, что человеку не под силу понять и принять бездну информации, таящуюся в Интернете. Все эти лишние знания, в том числе о знакомых и незнакомых людях, которые без стеснения выкладывают все, что думают, видят и слышат, в социальные сети, и погубят человечество, потому что оно совершенно не готово принять истинную картину реальности. Людям нужны сказки и мифы, которые они придумали про себя, свою историю и окружающий их мир. А жесткая, порой жестокая природа происходящего, не подчиняющаяся никаким законам человеческих наук, не сможет поместиться в человеческом сознании. И если люди и дальше будут так же активно и бесконтрольно усваивать все, что вываливается в Интернет, то скоро их хлипкие головы разорвет на миллиарды частей! Заумно, но чертовски убедительно. Не правда ли?

До пятнадцати лет голова Вики, дабы не разорваться, была лишена всех прелестей виртуального общения. Хорошо, хоть телефонное не запрещали. И только год назад после грандиозного скандала с битьем посуды и недельным отказом от пищи Вики удалось добиться от родителей выхода в Сеть. Ей были куплены ноутбук и смартфон с одним лишь незыблемым условием – никогда не выкладывать там свои фото и не позволять другим это делать.

Конечно, у таких странных родителей в такой странной трехэтажной квартире, где круглые комнаты располагались друг над другом, не могло быть совершенно нормальной дочери. Вики это прекрасно понимала, принимала и лелеяла свои маленькие ненормальности, которые вовсе не делали ее жизнь легче и приятней. А скорее, наоборот, еще более запутывали ее и усложняли. Поэтому взгляд на жизнь у Вики за долгие шестнадцать лет выработался сугубо ироничный, приправленный здоровым скепсисом и отягощенный хроническим пессимизмом. Что, несомненно, повлияло на ее тяжелый характер, включающий в себя одновременно высоченное самомнение и постоянное самокопание, старание выглядеть крутой белой вороной и постоянное желание, чтобы тебя кто-нибудь понял и пожалел. Все это противоречивое месиво и составляло ее богатый внутренний мир, который, будучи помноженным на экзотическую внешность готической лолиты, в совокупности являлся старшеклассницей Вики.

В общем, как вы уже могли понять, Вики была самым обычным подростком со своими бестолковыми подростковыми проблемами. Правда, с некоторыми скромными отклонениями. Ничего особенного. Тривиальный паранормал, о котором придется рассказать вам поподробнее. Итак!

Во-первых (кроме черных губ и ногтей на руках и ногах), как вы уже знаете, Вики могла найти любую пропавшую вещь и даже живность. Родители нещадно эксплуатировали эту ее способность, поскольку вечно умудрялись все потерять в недрах своей бардачной квартиры.

Во-вторых, Вики иногда видела окружающий мир совершенно по-своему. Когда настроение у нее спонтанно портилось, а это случалось достаточно часто, цветной мир вокруг моментально становился черно-белым. Причем черный и белый цвета удивительным образом менялись местами, и мир превращался в сплошной негатив. Понимаю, что это неочевидный пример для цифрового поколения, никогда не державшего в руках фотопленки, но что поделать – с одной стороны, прогресс не остановить, с другой стороны, более удачного примера я не вижу. Придется вам напрячь фантазию. Эффект негативного зрения, как называл его профессор Герман Адамсон, негативно (простите за тавтологию) сказывался на Вики. Поэтому добрый папа просил Вики как можно меньше расстраиваться и гнать прочь плохое настроение. Чему очень способствовала самоирония и верные друзья. Ну, а если их не хватало, всегда можно было забраться под одеяло, надев любимую пижаму в лягушечку, включить в ушах заунывную музыку и долго жалеть себя с закрытыми глазами. Лягушачий дождь все равно уже обратно не вернешь и в памяти не сотрешь, зато есть надежда, что папа с Ма-Машей сильно ругаться не будут. Пожалеют ее, и к тому же в день рождения на именинника не ругаются.

А что касается несчастной любви к позеру и талантливому реперу Федди… Тут, конечно, все плохо. Проклятое осеннее обострение чувств. У Вики нет никаких шансов против его длинноногой Тани. Но ничего, ничего. Надо верить в чудеса. Жить в негативе долго невозможно. Завтра будет новый день, будет дождь и осеннее солнце. И может быть, Федди случайно заглянет ей в глаза и поймет, какую ошибку он совершает, не обращая на нее внимания. А через неделю Вики стукнет шестнадцать лет, и жизнь засияет новыми красками. Должна засиять.

Вики свернулась калачиком под одеялом и уснула прямо в наушниках. Сны Вики должны были присниться только цветные и добрые. Рядом с ее кроватью заступила на боевое дежурство кошка Матильда. Тихо спала в своей клетке ворона Карма. Объевшийся небесными лягушками филин Фил, как всегда, незаметно для всех вылез из клетки и, выпорхнув из открытого на кухне окна, отправился на Васильевский остров к башне Пеля, рассказать тамошним смешливым грифонам, что за тарарам учудила сегодня его молодая хозяйка.