Часть вторая
ЧИСТОТА КРОВИ И ПОМЫСЛОВ
Карай довольно долго возился возле стола. Что он только ни делал — и переливал мою кровь, и опускал в нее различные инструменты, рассматривая потом, как алая жидкость растекается по лезвию ножа или зазубренным краям щипцов, поджигал, распространяя вонь по помещению, и даже на вкус пробовал. Это-то и оказалось последней каплей.
— С меня хватит! — воскликнула я, увидев, как маг опустил в чашу тонкую трубочку, а потом приложил испачканный в моей крови кончик к своему языку. — Либо ты сейчас же прекратишь, либо я не позволю больше ни единого теста.
— Успокойся, я и так уже закончил, — заявил советник, вытирая руки ветошью. — Желаешь услышать, что я узнал?
— Для чего же я еще терпела такую боль? — ответила ехидно.
— Может быть, тебе это нравится, — усмехнувшись, пожал он плечами.
— Злишь меня для очередного эксперимента? — спросила, сложив руки на груди.
— Нет, исключительно ради удовольствия, — улыбнулся он, после чего перестал улыбаться и продолжил серьезным тоном: — Туман в твоей крови не активен, но он наследуемый. Его буквально вживили в твои родовые признаки. Исходя из этого, я могу сделать только один вывод: на тебе провели эксперимент, чтобы в будущем подложить под одного из принцев, имеющего зачатки неактивной магии, и получить одаренное потомство. И я абсолютно уверен, что эксперимент был успешным.
Я так и упала на стул, опрокинув локтем чашку из-под чая, но даже не обратила на это внимания.
— Но когда? — прошептала, не желая даже на мгновение задуматься о причастности родителей к этому безумию.
— Невероятно, что туман вообще не убил тебя. Он достаточно сильно изменил саму структуру твоей крови, следовательно, мог быть привит только в первые месяцы жизни. Прости, но здесь не обошлось без твоих родных, — с сожалением произнес советник.
— Не верю, — прошептала едва слышно. Вскочила и выкрикнула: — Не верю! Ты лжешь!
Из глаз потекли слезы, уже в который раз за эти мучительные сутки. Резкими, уверенными движениями вытерла щеки, гордо выпрямила спину и добавила ледяным тоном:
— Я не поверю ни слову без доказательств.
— Вот для этого мне и нужно пообщаться с твоей сестрой, — пояснил Карай.
— Вряд ли она чем-то поможет. Ей было всего семь, когда я родилась, — отрицательно покачала головой.
— А мне и не нужны ее сознательные воспоминания. Я извлеку всю нужную информацию из подсознания, — заверил меня маг. — На сегодня с тебя достаточно. Идем, доставлю тебя к родным, — добавил он, протягивая руку.
— А как же… — попыталась спросить про печать, запрещающую мне говорить о королеве-матери, но горло сжал спазм, не позволяющий не только говорить, но и дышать.
Карай мгновенно оказался рядом, провел ладонью по моему вспотевшему лбу, и все прошло.
— Советую быть осмотрительнее, — произнес он. Затем прижал меня к себе, и мир закружился, унося нас из убежища к интригам и опасностям столицы Наминайской империи.
Советник доставил меня прямо в спальню.
— И что теперь будет? — спросила я, прежде чем он успел раствориться в облачке тумана.
— Все остается по-прежнему. Ты под защитой империи, и не важно, какие были на тебя планы у кого бы то ни было, — уверенно ответил Карай. — Я только не могу понять, как они допустили твой отъезд.
— Это была случайность. Меня спутали с другой девушкой, которую выбрали для подмены безумной принцессы, — объяснила магу и засмеялась. Это был немного истеричный, горький смех. — Должно быть, те, кто сделал это со мной, были весьма недовольны случившимся.
— Либо увидели в этом шанс получить гораздо большую выгоду, — заметил Карай.
— Чего мне ждать от следующего дня? — поинтересовалась, грустно усмехнувшись. — Известия о том, что я не человек, а мои родители в действительности были учеными, участвующими в эксперименте?
— Не жди, просто живи. А я в свою очередь обещаю, что обо всем позабочусь и доберусь до истины, — ответил советник. — А сейчас ложись спать. К обеду я зайду пообщаться с твоей сестрой. Предупреди ее и подготовь.
Виколла восприняла известие о том, что по моим венам вместе с кровью течет крупица магии, на удивление спокойно. Но даже говорить о том, что к этому причастны родители, отказалась.
— Нет! Это просто невозможно, и ты сама об этом знаешь. Мама и папа слишком любили тебя, чтобы осознанно допустить подобное, — категорично заявила она. — Вот увидишь, советник Туманный заберется ко мне в голову и не найдет никаких доказательств их причастности.
— Ты так спокойно говоришь о том, что Карай будет копаться в твоей памяти, — удивилась я.
— Он ни за что не причинит мне вреда, — усмехнулась сестренка. — Ведь ты бы никогда не простила ему этого.
— Ты переоцениваешь заинтересованность советника в моем мнении о его особе, — покачала я головой.
— Нет, сестренка, это ты недооцениваешь его заинтересованность тобой, — задорно подмигнув, ответила Виколла.
— Ты неисправима! — воскликнула я, запуская в нее диванной подушкой.
Викки конечно же увернулась, но мой выпад был замечен неугомонной Дэзире, и на следующие полчаса мои комнаты превратились в поле подушечного боя.
С воплем «ну держись, малявка!» я в очередной раз запустила в племянницу подушкой, и даже попала. Только не в Дэзи, а в живот так не вовремя открывшего дверь Карая.
— Ой! — проговорили мы синхронно с Виколлой.
А Дэзи прикрыла рот руками и убежала, чтобы «самый красивый на свете дядя Карай» не увидел отсутствие у нее переднего зуба.
— А вы тут не скучаете, — проговорил советник, возвращая мне снаряд.
И если бы не Викки, стоявшая как раз у меня за спиной, я непременно свалилась бы вместе с подушкой.
— Прошу прощения. Не рассчитал, — пробурчал Карай. — Вы готовы к путешествию по закоулкам детских воспоминаний, графонесса Виколла?
— Да, — кивнула сестра, выходя вперед. — А это опасно?
— Нисколько, — заверил маг.
— Любая магия опасна, — недоверчиво ответила я, вспоминая, какую боль пришлось терпеть этой ночью.
— А разве я что-то говорил о магии? — усмехнулся Карай. — Для того чтобы заглянуть в подсознание человека, совсем не нужна магия. Мне потребуется только вот это, — нам продемонстрировали карманные часы на цепочке, — и тишина. Надеюсь, за ребенком есть кому присмотреть и она не будет нас отвлекать?
— Дэзире побудет с моей фрейлиной, — заверила его я. — Пройдемте в кабинет.
— Что вы собираетесь делать? — спросила Викки, когда Карай усадил ее в кресло, а сам устроился напротив.
— Я введу вас в транс с помощью гипноза и буду задавать вопросы. Под гипнозом ваше подсознание высвободится и всплывут те воспоминания, о которых вы даже не подозреваете, — пояснил Карай. — И можете не переживать, это не магия, а знание, — добавил он, посмотрев на меня.
Я скептически отнеслась к действиям Карая, когда он попросил Виколлу закрыть глаза, расслабиться и слушать его голос. Потом советник нес какую-то чушь о природе и ее гармонии, но это подействовало — Викки уснула, хотя я бы на ее месте от такого монотонного бормотания тоже уснула бы. Но вот Карай начал задавать вопросы, и сестренка отвечала на них без запинки, словно читая по бумажке.
Результатом этого необычного допроса стала следующая информация: когда мне было полтора месяца, в окно влетела птица, разбив его и впустив в детскую зимнюю ночную прохладу, я простудилась и тяжело заболела. В таком нежном возрасте ребенок не в состоянии противостоять болезни самостоятельно, но и лекари ничем не могли помочь. Я умирала, но однажды вечером в нашу дверь постучались, пришла женщина в черном плаще, со скрывающим лицо капюшоном. Она сказала, что может спасти меня, но для этого родители должны довериться ей и отдать меня на ночь. Я уже задыхалась, и отец принял единственное в такой ситуации решение — доверился незнакомке. И она не обманула, утром служанка обнаружила корзинку с мирно спящим ребенком на кухонном столе. Я была совершенно здорова, и только необычный цвет глаз, которые до этого были нежно-голубыми, но словно выцвели за одну ночь, напоминал о случившемся чуде.
Когда Карай щелчком пальцев вывел сестру из транса, она потянулась и удивленно спросила:
— Я что, уснула?
— Да, и разболтала все семейные тайны, пока спала, — ответила я ей.
— Говори, — отрывисто потребовала Викки.
После пересказа того, что она сама только что поведала мне, Виколла вскочила и воскликнула:
— Я же говорила, что мама и папа ни за что бы не продали тебя!
— Но радоваться все равно нечему, — покачал головой Карай. — Кажется, я знаю, как эта таинственная женщина смогла привить тебе туман. Ты умерла, это единственное, что могло позволить туману прижиться. Он же и вернул тебя к жизни, но теперь ты наверняка привязана к нему. Исчезнет туман — не станет и тебя.
— А почему он должен исчезнуть? — задала здравый вопрос Викки. — Семнадцать лет не исчезал, так с чего бы ему исчезать теперь?
— Я и не говорю, что он должен исчезнуть, это просто рассуждения о гипотетической опасности, — пожал плечами советник.
— Оставьте при себе свои рассуждения, мне и реальных опасностей более чем достаточно, — вспылила я, после чего просто вышла, хлопнув дверью.
Не нужно быть гениальной, чтобы догадаться, кем была моя спасительница. Во всей Возрении есть только одна женщина, обладающая магией и знающая о тумане. Мне срочно нужно встретиться с Немией! Руки сжались в кулаки, и представляла я в этот момент, что сжимаю грациозную шею королевы-матери. Она спасла меня в раннем детстве, но я чувствовала к ней только жгучую ненависть. Мне суждено было умереть, а она пошла наперекор богине, сделав из меня игрушку в руках королевской семьи. Я должна посмотреть ей в глаза и спросить, как же такая умная, все могущая женщина допустила мой отъезд из Возрении. Ведь это должно было разрушить ее планы относительно одаренных потомков.
Не желая, чтобы кто-либо заметил и остановил меня, я переоделась в домашнее платье Авройи, собрала волосы в низкий пучок и накинула серый неприметный плащ. Во дворце и городе часто можно было встретить путников из отдаленных провинций в подобных плащах, и мой вид не должен был привлечь особого внимания. Теперь мне предстояло найти королеву-мать, и единственное, что могло мне помешать, было время. Я боялась, что моя решимость поколеблется и в последний момент я развернусь и уйду. Позволить себе подобную слабость означало бы сдаться и безропотно принять выбранную не мной судьбу. До отведенных возренийским гостям покоев я добралась довольно быстро и без помех. Но, как я и ожидала, Немии в ее комнатах не оказалось. Апартаменты были пусты, и вещи королевы не были разобраны, словно она и не жила здесь, а проводила все свободное время где-то за пределами дворца. Обойдя комнаты, я не нашла ничего, что могло бы меня заинтересовать, и уже вознамерилась уйти, когда входная дверь хлопнула и послышалась шаги. Я в этот момент была в кабинете и не придумала ничего лучше, как спрятаться под стол. Если Немия зайдет в кабинет, скорее всего, сразу же обнаружит мое присутствие. Но времени на то, чтобы выйти и смело встретить врага лицом к лицу, богиня мне не дала. Дверь отворилась, и я услышала голос Мордока.
— Вы думаете, что говорить здесь безопасно? — спросил тайный советник.
— Об этом можешь не беспокоиться, я позабочусь, чтобы нас никто не услышал, — заверила его королева-мать. — Где напитки, ты знаешь, угостись своим любимым пойлом и присядь.
Я боялась пошевелиться и молилась, чтобы мое присутствие осталось незамеченным. Ведь сейчас они начнут обсуждать свои коварные планы. Послышался хрустальный звон и звук наливаемого в бокал напитка, ему вторил едва слышный шепот произносимого королевой заклинания.
— Вот и все, теперь нас не услышат, — возвестила Немия. — Рассказывай, как там мой сын?
— Король весьма плох, но уже идет на поправку. Эти маги действительно настоящие кудесники, — ответил Мордок.
— Думаешь, я бы рискнула подвергнуть жизнь собственного ребенка опасности, если бы не была уверена, что ему непременно помогут? — едко проговорила королева. — Расскажи, что он думает об отравлении. Не подозревает ли меня?
— Нет. Он, как всегда, скор на суд, обвиняет во всем Анторина, — произнес Мордок. В каждом его слове сквозил страх перед женщиной, отравившей Возрена.
— Не трясись так, смотреть противно, — брезгливо произнесла королева. — Ты же знаешь, что нужен мне.
— Да, ваше величество, — тихо ответил советник.
— Теперь о маленькой принцессе. Она уже отправлена в Возрению, но мне не позволили поговорить с ней, и боюсь, паршивка совершит какую-нибудь глупость. Тебе придется вернуться раньше срока, чтобы присмотреть за Лелиан. Я же останусь у постели больного сына. Повод для отбытия придумаешь сам. А сейчас можешь идти, мне нужно подумать, — жестко проговорила Немия. — Нет, постой. Все время забываю! Ставлю печать на твои уста, никому не расскажешь об этом разговоре и так далее. Как же меня утомляет эта традиционная магия. Пошел вон!
Вновь послышались шаги и раздался хлопок двери.
— А теперь можешь вылезать из-под стола и рассказать мне, что ты тут делаешь, маленькая шпионка. — Резкий голос прозвучал в тишине приговором для меня.
Но я ведь для того и пришла, чтобы встретиться с ней! Отбросила бесполезный страх и выбралась из укрытия.
— Приветствую вас, Немия, — нарочито небрежно поздоровалась с женщиной, подчеркнув обращение без титула. — Зашла поздороваться, и вот незадача, пуговица под стол закатилась.
После чего демонстративно оторвала застежку на плаще и забросила под стол.
— Ты так смешна в своих попытках казаться выше меня, — снисходительно улыбнулась королева. — Но я не виню тебя, сама была такой когда-то. Теперь же мне нет нужды доказывать кому-либо свое превосходство. Оно очевидно. Хочешь достигнуть того же? Так я помогу тебе. Меня должны окружать только сильные, выдающиеся личности, и при должном руководстве ты со временем станешь такой.
— Вы забыли поинтересоваться, хочу ли я входить в ваше окружение, — ответила, гордо выпрямившись. — Мне по душе создать собственное окружение, и вас я в нем не вижу.
Немия только рассмеялась в ответ. Да я и сама понимала, что выгляжу маленьким задиристым щенком рядом с матерой волчицей.
— Оставим пустые препирательства, девочка. Ты пришла, чтобы спросить меня о чем-то, так спрашивай, — благосклонно позволила мне высказаться королева-мать. Хотя после того, что сотворила со своим сыном, она была не достойна называться его матерью.
Каждое мгновение в обществе этой женщины все больше подкашивало мою решимость, и дальше тянуть было нельзя.
— Я узнала, что вы спасли меня в младенчестве, вживив в мою кровь капельку тумана. Почему? Я не верю, что это было чистым душевным порывом ради спасения моей жизни. Зачем вы это сделали? — спросила напрямую.
Я ожидала услышать исповедь о том, как меня хотели сделать инкубатором для будущих поколений свободных от ига Наминая магов, но услышала совсем иное.
— Твой ручной пес подобрался слишком близко, пора бы поставить его на место, — зло прошипела Немия. — И да, я сделала то, что должна была. Будь благодарна, что эта честь выпала тебе. На твоем месте должна была оказаться другая, но ты, маленькая везучая интриганка, подсидела подругу. Так что прекрати играть роль непорочной девы с чистым сердцем, я чую твою подлость, сама такая. Наивная глупенькая Юлона полагает, что твое восхождение было ошибкой, но я-то знаю, что ты все спланировала. И это делает нас ближе друг к другу. Если ты прекратишь сопротивляться и будешь беспрекословно подчиняться мне, мы завладеем не только Возренией, но и Наминаем.
Немия раскраснелась от столь пламенной речи, я поняла, что она верит в каждое произнесенное слово, и увидела в этом шанс.
— Что я должна делать? — спросила, на мгновение склонив голову, но тут же гордо выпрямившись. Раболепство вызвало бы ненужные подозрения.
— Сперва нам нужно разобраться с этим туманным ублюдком. Было бы идеально сделать его твоим любовником, но он слишком умен, а ты недостаточно опытна, — оживилась королева, поверив в мое сотрудничество. — Так что мы просто уберем его с дороги. Подойди.
Мне пришлось повиноваться. А как только я оказалась рядом, Немия схватила меня за голову и начала шептать на ухо. У меня закружилась голова и подкосились ноги, но королева была невероятно сильна и удерживала меня.
— Вот и все, — проговорила она спустя несколько мучительных мгновений. — Теперь, когда он попытается снять печать, а он обязательно попытается, его мозг превратится в кашу и никакой туман не спасет этого выродка.
Не знаю, что Немия увидела в моих глазах, когда я их распахнула, но она брезгливо сморщилась и произнесла с отвращением:
— Только не говори мне, что беспокоишься о нем. Это же противоестественное нечто, рожденное от соития двух противоположностей. Он и сестра твоего мужа не должны были вообще появиться на свет! Эти дети являются свидетельством слабости как магов, так и доминантов. Они не были бы столь противны, если бы наши ветви слились в одну. Но пока этого не произошло, такие отбросы не имеют права на существование и достойны только презрения… за исключением тех случаев, когда их можно использовать во благо.
— И вы хотите поступить так с Лелиан? — спросила, едва шевеля губами после магического воздействия.
— Она всего лишь средство для достижения поставленной цели. Поверь, к твоему возвращению домой эта девочка уберет все препятствия на твоем пути к регентству, — поведала королева.
— О чем вы? — спросила, надеясь услышать подробности.
Но Немия не желала выкладывать все карты на стол.
— На сегодня достаточно откровений. Остальное ты узнаешь, когда докажешь свою верность, — проговорила она. — А сейчас закрываю твои уста. — Королева приложила кончики пальцев к моему лбу и надавила. — Ты никому не расскажешь об этом разговоре, и дальше по списку. Скорее бы разрушить эту грань, чтобы можно было использовать силу не таясь.
— Ответьте мне еще только на один вопрос, — попросила я. — Я единственная с туманом в крови?
— Ну что ты, милая, ты не настолько уникальна, как думаешь. Тебя даже можно назвать браком, ведь туман проявился в твоих глазах, — засмеялась Немия.
— А мои родители и пансион это тоже вы подстроили? — прошептала, чувствуя, как холодеет сердце от ненависти к этой женщине.
— Они были слишком слабы и предсказуемы, я всего лишь немного подтолкнула их в нужном направлении. Но тебе этого знать совсем не нужно, дай-ка я все исправлю… — И королева опять потянулась к моему лбу.
— Не стоит, пусть это знание будет напоминанием о человеческой слабости, — решительно отступила я. Внутри клокотала ненависть, но я загнала ее поглубже, до тех пор, пока не настанет время мести.
— Ну что ж, можешь идти к советнику Туманному и предоставить ему возможность превратиться в овощ. В конце концов, там ему и место, в самом низу пищевой цепочки, — взмахнула рукой Немия, отпуская меня.
Из покоев королевы-матери я выходила со стойким ощущением загнанности в угол. Теперь я не могу не только рассказать кому бы то ни было о коварных интригах Немии, но и позволить помочь себе. Да, я даже сама не заметила, когда начала воспринимать Карая не как врага, а как потенциального союзника и опору. Но теперь об этом придется забыть, если я не хочу ему навредить. А я почему-то этого совсем не хотела, даже несмотря на все унижения и боль, которые мне пришлось испытать по вине советника.
Возвращаться в свои покои я сейчас не хотела, ведь там Карай будет искать меня в первую очередь. Поэтому было принято решение отдать дань уважения и заботы моему королю и «отцу». В покоях короля Возрена у его постели дежурил придворный доктор, он узнал императрицу, стоило мне только скинуть капюшон, и, почтительно поклонившись, оставил нас одних.
— Ну, здравствуй, павший король, — тихо проговорила я, присаживаясь на стул у постели больного.
— Я еще не умер, девчонка, — прошептал он обветренными губами. — Вы плохо старались.
— Вы видите то, что вам показывают, а не то, что происходит в действительности, — произнесла грустно. — Вы слишком доверчивы и самоуверенны, ваше величество. И именно это вас погубит, а не Наминайская империя.
— А ты прыткая, быстро переметнулась, — прохрипел король. — Я предупреждал Мордока, что это гнилая затея.
— Не Мордок всему виной. Ваша погибель ближе, чем вы думаете. — Тут я почувствовала, что горло начинает стягивать невидимая удавка. Оказалось, что даже намеки и иносказания активируют наложенную Немией печать.
— Ты пожалеешь о предательстве, и твои подружки-куртизанки пожалеют, — прошептал король и захрипел.
В спальню вбежал доктор и попросил меня дать больному отдохнуть. Я не стала противиться и ушла. Разговор с королем Возреном лишь подтвердил мою уверенность в том, что времени осталось совсем мало, и, если я не начну действовать, моих подруг-пансионерок будет уже не спасти. Возрен слишком глуп, чтобы понять, кто с ним играет, но он не настолько безволен, чтобы не отыграться хоть на ком-то. И жертвами его мести могут стать те, кто прожил со мной бок о бок четыре года, мои подруги, — те, ради кого я все еще борюсь и не намерена сдаваться. Девочки из пансиона стали для меня олицетворением всех жертв подлой и беспринципной Немии. Женщины, решившей, что она вправе вершить судьбы не только своих жертв, но и целых государств.
Побродив по дворцу, я все же была вынуждена вернуться к сестре и племяннице. Советник Туманный уже ушел, предупредив Викки, что зайдет вечером.
— Он так о тебе заботится, сестренка. Не отталкивай его, — говорила Виколла, стоя перед зеркалом и расчесывая длинные золотистые волосы Дэзире.
— А меня не замечает, — надула губки девочка. — Вот вырасту и заберу его себе, — заявила она, встряхнув волосами.
— Не вертись, — строго одернула ее мать.
— Тетя Карика, а мы пойдем гулять? — в свойственной всем детям манере сменила тему Дэзи.
— Обязательно, милая. Но чуть позже, — пообещала я ей. — Сначала нужно пообедать, а потом мы отправимся по магазинам.
— А что это значит? — оживилась племянница.
— Мы обойдем все лавки в торговом квартале и купим все, что тебе понравится, — пояснила я, чувствуя, как замороженное ненавистью к Немии сердце оттаивает от улыбки девочки.
— Не балуй ее. Неизвестно, сколько продлится наша обеспеченная жизнь, — одернула меня Викки.
— Сколько бы она ни продлилась, я позабочусь о том, чтобы вы и впредь ни в чем не нуждались, — пообещала я сестре.
— Не стоит, — покачала головой Виколла. — Мы обе знаем, как шатко твое положение и чем грозит провал.
— А я не против, — заявила Дэзи. — Балуй меня, тетя Карика.
Мы с сестрой переглянулись и рассмеялись.
— Возможно, ты и права, птенчик, — проговорила Викки, отсмеявшись. — В нашем положении нужно жить сегодняшним днем и брать от него все, ведь неизвестно, даст ли нам завтрашний хоть что-то.
— Решено, идем по магазинам! — подвела я итог.
Если бы я только знала, к чему приведет этот выход в город, ни за что бы не подвергла родных такой опасности.
Мы радостной стайкой со смехом проследовали к залу переходов. Авройя пожелала присоединиться к развлечению и сейчас исполняла роль задорной няни, веселя и развлекая Дэзире. Оказавшись в торговом квартале, мы буквально растерялись, куда же пойти в первую очередь. Здесь было столько магазинов и лавочек с манящими яркими витринами, что хотелось побывать везде.
— Я хочу туда! — воскликнула Дэзире, указывая на витрину, в которой красовались различные куклы и прочие игрушки.
— Кто бы сомневался, — усмехнулась Викки. — Но сначала нам нужно тебя приодеть.
— Предлагаю зайти к одной моей знакомой кудеснице. Не знаю, правда, обслуживает ли она детей, но эта женщина действительно творит чудеса. Дэзи, ты же хочешь увидеть магию в действии? — спросила, зная, что девочка ни за что не откажется от подобного предложения.
И я оказалась права, Дэзире была в восторге. Ее покорили сами собой распускающиеся на платьях цветы и появляющиеся по волшебству узоры.
— А теперь за игрушками! — снова заявила она, когда гардероб для сестры и племянницы императрицы был готов.
— Ну что ж, за игрушками, так за игрушками, — сдались мы с сестренкой.
В магазине игрушек и сувениров было светло и красиво, но совсем не было покупателей. Только спустя несколько минут после нашего прихода в дверь вошел высокий смуглый мужчина и прошел к дальнему стеллажу, не обращая на нас внимания. Дэзире носилась по помещению и никак не могла выбрать самую красивую куклу, ведь все они были великолепны, а мы с Викки посмеиваясь подзадоривали ее. Авройя, как ребенок, тоже бегала от одной куклы к другой и восхищалась их красотой.
— Ты чужачка, — вдруг произнес кто-то у меня за спиной.
Обернувшись, я увидела того самого мужчину, который вошел пару минут назад.
— Тебе здесь не рады, бездарь. Так и передай императору. В тебе его слабость, — презрительно и брезгливо произнес незнакомец. После чего развел руки в стороны и резко хлопнул ладонями. От его сложенных рук, словно вихрь, пошла волна холодного ветра, сметая на своем пути стеллажи с игрушками, витрины, нас с Виколлой и маленькую беззащитную Дэзире.
Придя в себя, я увидела страшную картину: Авройя лежала вся в крови среди битого стекла, Викки со стоном поднималась из груды раскрошенных фарфоровых статуэток, а моя маленькая племянница сидела возле устоявшего стеллажа, прижав к груди изломанную куклу. Из ее носа стекали струйки крови.
— Птенчик, нет! — воскликнула Виколла и поползла к дочери. В ее бедре торчал осколок фарфора, но она продолжала рваться к Дэзире.
— Мама, у меня голова болит, — захныкала девочка, когда мать добралась до нее и прижала к себе.
— Ничего, милая. Мы тебя вылечим, — пообещала Виколла, поглаживая ее по головке. Потом сестра подняла взгляд на меня и жестко произнесла: — Я требую, чтобы нас вернули домой. И это не обсуждается!
После была сплошная смазанная картина: чьи-то лица, фигуры, кровь, маги, пытающиеся спасти Авройю… И как яркая вспышка среди серого хаоса — разъяренное лицо Карая. Он не кричал, ни о чем не спрашивал, просто поднял меня на руки и растворился в туманной дымке, унося меня туда, где, должно быть, долгие годы прятал от всего мира свою мать.
Я не сопротивлялась, не пыталась заговорить, все мои мысли были заняты родными и подругой. Сестре и племяннице оказали помощь еще при мне, но Авройя так и не пришла в себя. По лицам магов, пытающихся ее спасти, я поняла, что шансов мало. Правильно ли поступила статс-дама, дав ей протекцию? Или она проложила девочке дорогу в никуда?
— Ты в шоке, дай мне немного прочистить твои мозги, — произнес советник, потянувшись руками к моей голове.
— Нет! — истерически выкрикнула я, отползая от него по кровати, на которую он меня усадил. Пышная перина не позволяла двигаться проворно, а маг не желал отступать.
— Я понимаю, что ты сейчас не в состоянии здраво мыслить, но пинаться — это уже лишнее, — ворчал он, отталкивая мою ногу, норовящую угодить ему каблуком в лицо.
Но и я не собиралась сдаваться; мы довольно долго копошились в перинах и подушках.
— Так, все! С меня хватит! — воскликнул Карай. — Если ты не собираешься перегрызть себе вены, я прошу воздержаться от покушения на мои.
Я виновато откатилась подальше, покосилась на оставленный на его запястье след от моих зубов и пробурчала:
— Прошу прощения.
— Прощаю. Но раз уж мы здесь, предлагаю закончить то, на что у нас вчера не хватило времени, — произнес советник и вздрогнул от очередного моего крика.
— Нет! — взвизгнула я. И даже не ожидая такой прыти от себя, проворно соскочила с кровати.
— Да что с тобой? — спросил маг и в доли секунды оказался рядом. Он только положил руку на мой лоб и тут же отдернул ее, словно обжегшись.
— Что-то изменилось, — прошептал он. — Опасность, я ее чувствую. С кем ты встречалась сегодня, помимо меня и родственников?
— Не нужна мне твоя забота! — вспылила я. — Оставь меня!
— Просто перечисли мне всех, с кем виделась сегодня, — попросил Карай, не желая отступать.
И я сдалась, решила рискнуть. Как же я удивилась и обрадовалась, когда в числе прочих, с кем виделась в течение дня, смогла без последствий назвать имя королевы-матери.
Советник помолчал с минуту, о чем-то думая, потом усмехнулся и спросил:
— Королева Немия… о чем вы с ней говорили?
Я даже рта не успела раскрыть, как в глазах потемнело и мир вокруг меня начал трескаться на кусочки.
— Ну, вот мы и выяснили все, что требовалось, — произнес Карай, поддерживая меня за талию. — А сейчас поспи, мне нужно подумать в тишине.
Моего лба коснулся прохладный указательный палец его руки, и наступила темнота.
— Нет, мы не останемся здесь больше ни дня! — решительно воскликнула Виколла.
— Вы нужны своей сестре, сейчас как никогда она нуждается в вашей поддержке, — не сдавался Карай.
— Богиня тому свидетельница, я очень люблю свою сестру и переживаю за нее. Но здесь в опасности моя дочь. И как бы мерзко это ни звучало, если дело дойдет до выбора между ними, я всегда выберу Дэзире. Вам этого не понять, у вас нет детей, — проговорила Викки. — Мы не останемся, даже не просите.
— А я и не прошу. Ты нужна ей, и ты остаешься, — безапелляционно заявил советник.
— Да как же вы не понимаете! А если кто-то попытается воздействовать на меня через Дэзи? Сама того не желая, я могу еще больше навредить Рике.
— Саминкара, ее зовут Саминкара. В крайнем случае, Кари, — поправил Карай, делая вид, что не слышал доводов сестры.
Весь этот разговор я слушала, лежа на своей кровати. Дверь была приоткрыта, и, проснувшись, я услышала, как спорят советник и моя сестра.
— Она права, — произнесла, выходя из спальни. — Если Дэзи будут угрожать, я сама, не задумываясь, пойду на смерть, чтобы спасти ее.
Виколла бросила в мою сторону виноватый взгляд и отвернулась. Но меня ее слова не обидели, какой бы она была матерью, если бы не ставила на первое место интересы своего ребенка.
— Я понимаю тебя, сестренка, — проговорила, подойдя и обняв ее со спины. — Но мы же сильные, и какие бы богиня ни посылала нам испытания, мы все еще живы. Значит, справимся и с этим. Я обязательно вернусь домой, и мы все вместе поедем за город, к нашему пруду.
— Прости, — прошептала Викки, и тоже заключила меня в крепкие объятия.
— Верни их домой, пожалуйста. И позаботься, чтобы они ни в чем не нуждались, — попросила Карая, который наблюдал за нашим прощанием. Как ни горько было это сознавать, но мы действительно прощались. Возможно, даже навсегда.
— Если ты этого хочешь, — безразлично пожал плечами советник. — Собирайтесь. А тебе я бы порекомендовал воздержаться от общения с королевой Немией. А лучше вообще не покидать свои комнаты. Но ты меня конечно же не послушаешься, так что я лично позабочусь о том, чтобы ты не могла выйти за пределы своих апартаментов. Займись пока уходом за своей компаньонкой.
Карай вышел, а я бросилась в спальню фрейлин. Авройя лежала на своей кровати, такая маленькая и беззащитная. Под ее глазами пролегли глубокие тени, на бледной щеке розовел едва затянувшийся шрам. Девушка тяжело дышала и постанывала. Почему маги оставили ее в таком состоянии? Ведь их магия способна творить чудеса, а они просто бросили девушку, едва подлечив. В этот момент я поняла, что презираю магов, расу бессердечных заносчивых снобов, возомнивших, что они вправе решать, кому жить, а кому нет. И я обязана хотя бы попытаться доказать им, как они не правы.
Видимо, Карай решил, что до отбытия сестры и племянницы я захочу провести время с ними, и не выполнил обещание запереть меня в комнатах. Попрощавшись с родными и объяснив Виколле, что мне необходимо безотлагательно сделать нечто очень важное, я отправилась к той, с кем не желала бы встречаться больше никогда.
Немия словно ждала меня. Она отворила дверь еще до того, как я подняла руку, чтобы постучать.
— Я знала, что ты придешь, — одарила она меня своей обворожительной улыбкой. — Проходи, дитя мое.
— Да, я пришла. Я даже соглашусь на ваши условия игры, но не смейте больше никогда так называть меня, не очерняйте память о родителях, — жестко проговорила, стараясь не показать всю ненависть, что бушевала внутри меня.
— Какая воинственная девочка, — усмехнулась королева. — И что же подтолкнуло тебя на столь активные действия?
— Вам нужно сотрудничество или мои дружеские излияния? — спросила, не отводя взгляда.
— Ты действительно сильная девочка, я не ошиблась. Впрочем, я никогда не ошибаюсь, — высокомерно заявила женщина. — Если ты действительно готова, я с радостью поведаю тебе о предстоящих свершениях.
Королева сделала пригласительный жест, указав мне на кабинет. Видимо, опять хотела подстраховаться от подслушивания. Как ни странно, но я совершенно не боялась ее. Возможно, меня убедило то, что Немия не скрывала нужды во мне. Или я просто устала бояться, но сейчас я как никогда была уверена в себе.
Сделав все для поддержания конфиденциальности разговора, королева-мать повернулась ко мне, вольготно устроившейся в кресле, и снова улыбнулась. На сей раз ее улыбка была коварной и ликующей.
— Наконец-то ты перестала скрывать свою истинную сущность! Умница, не стоит таиться передо мной, — похвалила она.
— Перейдем к делу, — поторопила я. — У меня и без ваших интриг полно занятий.
— Ах да, ты лелеешь своих жалких сородичей из трущоб бездарей, — засмеялась Немия. — Не стоит тратить на них свое время.
— Трущобы в прошлом, теперь это квартал чистых от магической чумы людей, — поправила я королеву.
— Ты так наивна, девочка моя! Трущобы этого города — это крупица. Основная популяция бездарей гниет в провинциях, и тебе не добраться до них… без моей помощи, — снисходительно поведала Немия. — А знаешь, ты оказалась очень прозорливой, хотя и не подозреваешь о перспективах. Я и не подумала, что бездарей можно использовать. Привлечь их на свою сторону и использовать, как пушечное мясо, отвлечь тем самым Анторина от интересующих нас областей влияния, — весьма умно.
— Благодарю, — произнесла, с трудом сдерживаясь. Если бы я не смогла совладать с собой и высказала королеве все, что думаю о ней и ее методах, мой и так весьма рискованный план провалился бы, еще не успев начать действовать.
— Об этом позже. Сейчас я обрисую тебе картину в целом, — жизнерадостно объявила королева, устраиваясь напротив меня. — Ты уже знаешь, что свершилось чудо, и у моего бесполезного в высшей степени сына родилась весьма одаренная дочь. Как ты, наверное, уже догадалась, здесь тоже не обошлось без меня. Я долгие годы экспериментировала на детях, прививая им зачатки магии, и наконец-то нашла оптимальный способ — туман нужно вживлять еще не рожденному ребенку. Не скрою, есть небольшой риск и маленький побочный эффект — мать умирает в течение нескольких месяцев. Плод с прижившейся магией привязывает мамочку к себе, и, расставшись с бременем, женщина угасает от нехватки ферментов, которые вырабатывал маленький маг, находясь в утробе. Подробнее я тебе потом объясню, нам предстоит создать собственную маленькую армию. Но это будет позже. Так вот, — Немия лукаво улыбнулась, — моя особенная внучка должна стать единственной претенденткой на трон. Разумеется, когда придет время, я займу ее тело. Это весьма сложный и запрещенный в Наминае процесс, но мне он под силу. А ты, моя дорогая, станешь регентом при малютке на престоле. Мне конечно же не очень хочется вновь испытывать радости детства и отрочества, но девчонка слишком сильна и может воспротивиться, когда немного подрастет. А будучи сопливым ребенком, я не смогу открыто руководить Возренией. Для этого мне и нужна ты, самозванка, знающая свое место и дорожащая не своим, но присвоенным. Мы будем сестренками, которые возвысят Возрению над другими государствами. И даже Наминай не устоит перед нами! — закончила она на высокой ноте безумия.
Да, она действительно была безумной, я видела в ее глазах фанатичный блеск. И от этой женщины отныне зависит моя жизнь и жизни моих подруг! Но пути назад не было. Она раскрыла мне свои планы, и теперь, усомнившись в моей верности, эта полоумная королева-отшельница не задумываясь выберет себе другую няньку, а я пополню список оправданных, по ее мнению, жертв.
— И как мы все это осуществим? — поинтересовалась, чтобы до конца прочувствовать и осознать всю степень безвыходности своего положения. — Ведь у Возрена достаточно наследников мужского пола, чтобы доверить королевство двум женщинам, одна из которых еще ребенок, а вторая императрица другой империи. Куда вы денете своих многочисленных внуков?
— А об этом позаботится наша милая неуравновешенная принцесса Лелиан. Девочка впечатляюще одарена магией, но настолько же, насколько сильна магически, она слаба духом. Я с легкостью подведу ее к нужной черте, переступив которую, принцесса уберет с нашего пути все препятствия, — воодушевленно вещала королева.
— Вы хотите, чтобы Леля убила всех ваших внуков, кроме маленькой принцессы Никеллы? — спросила, все больше убеждаясь, что душа уже давно покинула тело этой женщины, как, впрочем, и рассудок.
— Они отреклись от меня, выбросили из своей жизни, отправив в подобие склепа лишь за то, что не покорилась жестокому пьянице-мужу! Я ненавижу весь их род и стыжусь, что являюсь матерью одного из выродков этой гнилой династии! — Немия раскраснелась и почти кричала, подавшись вперед и вцепившись в подлокотники. Она так впилась побелевшими пальцами в обивку, что даже сквозь ее крик был слышен треск ткани.
— Понятно, — произнесла я коротко. А что тут еще скажешь? С сумасшедшими нужно быть осторожной в высказываниях.
— Да ничего ты не понимаешь! Тебя не предавала собственная семья, не продавали жирному уродливому старику в угоду имперским интересам, тебя не принуждали родить одаренное дитя, чтобы использовать его для того же — для рождения магов! Я ненавижу их всех, лживых, продажных и жаждущих магии. И знаю, как их наказать, я выпущу магию, и они потеряют свое преимущество! — Немия устало упала в кресло, потянулась рукой к корсажу, достала из-за него маленький пузырек, капнула пару капель ядовито-оранжевой жидкости на тыльную сторону ладони, слизнула их и прошептала устало: — Иди, я утомилась, мне нужно отдохнуть, успокоиться. И не забывай, печать все еще действует, ты не сможешь никому ничего рассказать. Я пока не доверяю тебе.
Вернувшись в свои покои, я почувствовала себя совсем одинокой. От пребывания здесь сестры и племянницы не осталось и следа. Но недолго я пребывала в одиночестве.
— И куда ты опять ходила? — поинтересовался Карай, выходя почему-то из моей спальни. — Ты мне честно скажи, если устала от тягот императорской жизни. Я тебя сам придушу, и покончим с этим!
Карай был явно не просто в плохом настроении, он был в бешенстве.
— Нет, ты не молчи, поведай мне, каким образом твой гениальный мозг породил идею прогуляться в гордом одиночестве по дворцу, учитывая, что тебя только ленивый еще не пытался убить! Ах да, я тоже не пытался. Если бы попытался, то у меня-то уж точно получилось бы. И я не ленивый… — Прервав проникновенную речь, маг угрожающе нахмурился и сделал пару шагов ко мне.
Я тоже сделала пару шагов… от него. Он приблизился еще на шаг, я отступила. А в следующее мгновение он оказался совсем рядом, преодолев разделяющее нас расстояние так быстро, что мои глаза смогли уловить только смазанную тень. Руки советника сомкнулись на моей шее, но, вопреки ожиданиям, он не начал меня душить, а сделал нечто более неожиданное и шокирующее — поцеловал меня.
Я остолбенела и не шевелилась до тех пор, пока мужчина не отстранился от меня.
— За что? — прошептала, словно обиженный ребенок. Пребывая в шоке, мой разум воспринял поступок Карая как наказание.
— На случай, если очередная твоя выходка приведет к летальному исходу, — криво усмехнувшись, ответил он. — Мне давно уже хотелось сделать это, и было бы обидно потерять тебя, так и не поцеловав.
После чего он просто развернулся и ушел, бросив напоследок через плечо:
— Двери и окна я заблокирую. Зайду вечером.
Первую половину дня я провела в делах, не позволяя себе злиться или скучать. Покормила и помыла Авройю. Она уже не бредила и была в сознании, но силы пока так и не вернулись к девушке.
— Маги сказали, что я восстановлюсь, но магия, с помощью которой они вернули меня к жизни, забрала всю энергию моего тела и потребуется время, — сказала фрейлина.
Я уложила ее обратно в кровать и оставила отдыхать после принятия ванны.
Потом я сама отправилась в ванную и провела там около двух часов, растягивая процедуры, насколько это было возможно. После перебрала документы, подписала несколько указов относительно благотворительности в пользу бездарей. Поиграла со свободно прошедшей, в отличие от меня, через балконную дверь Клеорой, попыталась заняться рукоделием и в результате запустила пяльцами в наконец-то объявившегося Карая.
— Как ты посмел запереть меня здесь?! — воскликнула с угрозой, вскакивая и складывая руки на груди. — У меня есть государственные дела и императорские обязательства, если ты забыл!
— Я все прекрасно помню, и именно поэтому потратил целых двадцать минут своего драгоценного времени на беседу с кумушками из совета вдов. Можешь ликовать — они оплатят открытие лечебниц и школ в районах бездарей по всей империи, — отчитался маг, совершенно не впечатлившись моим воинственным настроем. — Да я даже выбрал ткань для твоего платья ко дню поклонения! — воскликнул Карай оскорбленно, словно его самого заставили надеть платье.
— Премного благодарна! Впредь обещаю не обременять вас своими делами. Если вы не будете запирать меня в комнатах, — заверила советника, намереваясь уйти как можно дальше, чтобы не видеть его самодовольной ухмылочки.
Но когда я уже проходила мимо него, Карай схватил меня за локоть и заявил:
— А еще я пообщался с одним небезызвестным тебе доминантам и кое-что выяснил.
Я развернулась, прошла обратно вглубь комнаты для рукоделия, устроилась поудобнее на кушетке и приготовилась слушать.
— Какая послушная, рассудительная императрица, — в очередной раз съехидничал маг.
После чего поднял разлетевшиеся от удара об стену рядом с его головой кольца пялец, положил их в корзину и прошел к большому окну. Так и начал рассказывать, стоя спиной ко мне и глядя вдаль.
— Рафэ заверил меня, что его интерес к тебе пропал так же внезапно, как и появился. Видимо, нашел новый объект для опытов. Но он поведал мне о своих выводах относительно того, какие события из прошлого могли оставить в твоем теле привлекшие его внимание изменения. Кто-то, и мы с тобой оба догадываемся, кто это мог быть, одарил тебя капелькой тумана, превратив в идеальную будущую мать одаренных детей. Но Рафэ привлекло не только это. Каким-то непостижимым образом туман проник в твою сущность достаточно глубоко, чтобы изменить не только состав крови, но и сознание, энергетические поля и даже мировосприятие. Ты стала ближе к магам на ментальном уровне, практически перескочив несколько столетий эволюции сознания, но не смогла переступить порог физического преображения. — Говорил он, словно читая заученный текст, без эмоций и ничего не выделяя интонацией. Мне отчего-то показалось, что Караю этот разговор неприятен.
— И что из этого следует? У меня схожий с вами склад ума или я всего лишь подходящая кандидатура для продления рода?
— И то и другое. Но меня в этой ситуации заботит лишь тот факт, что последнее заинтересовало Анторина, — с явной брезгливостью в голосе ответил он. — В свете отбытия Лелиан из империи вновь всплыл вопрос о наследниках.
Карай с такой силой сжал руками край широкого подоконника, что послышался треск полированной древесины.
— Но мне ведь не о чем волноваться, у нас есть брачный договор, — возразила я.
— Ты еще так неопытна в политике, малышка. В любом документе можно найти лазейку, — грустно усмехнулся советник. — Сегодня император желает отужинать с тобой, будь готова к семи.
И он ушел, даже не взглянув на меня.
В голове гудел рой спутанных мыслей. Что теперь делать? Как избежать позорной участи? Готова ли я пойти на такое ради родных и подруг? Мелькнула даже шальная мысль попросить помощи у Немии. Но я подозревала, что королева может прийти в восторг от подобной перспективы. Ведь управлять младенцем через его мать гораздо проще, чем тягаться с Анторином, особенно учитывая то, что его поддерживают доминанты. Как бы то ни было, но от ужина отказаться я не могла. Так что решила действовать по обстоятельствам. Как бы ни был император беспринципен в том, что касается благополучия Наминая, я была уверена — на насилие он не пойдет. В назначенный час я была готова и ждала Карая, чтобы он проводил меня к мужу. Но советник Туманный не явился, вместо него пришла хмурая, явно в плохом расположении духа Раниярса.
Она даже не поздоровалась, только молча указала на дверь. Я тоже не проронила ни слова, понимая, как должно быть тяжело женщине провожать меня на свидание с ее возлюбленным.
В столовой был накрыт стол на двоих, зажжены ароматические свечи, блики отражались в ведерке со льдом, в котором стояла бутылка вина. Неужели муж решил подпоить меня с целью получить согласие на претворение нашего брака из фиктивного в настоящий?
— Располагайтесь, ваше величество. Император скоро подойдет, — произнесла Раниярса холодно-вежливым тоном, отодвигая для меня стул.
— Благодарю, я подожду его в малой гостиной, — ответила, улыбнувшись женщине.
— Не стоит, — возразила она.
Но я уже открыла дверь, ведущую в коридор, из которого можно было попасть в небольшую уютную комнату с камином и прекрасным видом из обзорного окна во всю стену. Вдалеке послышались голоса.
— Не ходи туда, — тихо произнесла Рани, оказавшись у меня за спиной. Она положила руки на мои плечи. — Только осложнишь все.
— Ты вспомнила, что мы подруги? — спросила, не оборачиваясь, и все же пошла на голоса.
Анторин и Карай считают меня шпионкой, Немия — беспринципной карьеристкой, так почему бы не попробовать соответствовать? Подслушивание не столь большой грех, меня и в худшем подозревали. Подошла почти вплотную к двери и прислушалась. Разговаривали, а вернее спорили император и советник Туманный.
— Ты только оттягиваешь неизбежное, — раздраженно проговорил Анторин.
— А ты даже не пытаешься обдумать ситуацию, — возразил Карай. — Было бы глупо думать, что Рафэ предложил тебе такой вариант по доброте душевной. А если это нужно ему, то может оказаться опасным для нас.
— Это говорит мой лучший друг и советник или влюбленный ревнивец? — спросил император. — Каковы бы ни были мотивы Рафэ, он прав, и ты это понимаешь. Она уже является моей женой для всей империи. Нам нужны наследники, и, как оказалось, Кари может их дать.
— А ты не подумал о том, хочет ли она этого?! — гневно воскликнул Карай.
— Ее мнение в данной ситуации второстепенно, как и мое. Ты знаешь, что она не привлекает меня как женщина, но я пойду на это ради интересов империи, — тоже начал злиться Анторин.
— Какая жертва, — ехидно произнес Карай. — Не будь лицемером!
— Я же говорила, не стоило тебе этого слышать, — прошептала Рани, подойдя ко мне.
— Нет, теперь я хотя бы знаю, кто из них как к этому относится, — прошептала в ответ и вернулась в столовую, не желая больше слушать, как мужчины решают мою судьбу, словно псы, делящие кость.
— Мне жаль, — произнесла Раниярса, вернувшись вслед за мной. — Но тебе придется смириться. Я смирилась… почти. Только бы Карай не натворил глупостей.
— Каких же, например? — спросила, не желая затрагивать тему отношений Рани и Анторина и переводя разговор на советника.
— Я еще не видела его таким, ты действительно дорога Кару. Больше, чем любая другая из его женщин, — ответила Раниярса и смущенно отвернулась.
— А их так много? — спросила только для того, чтобы не слушать тишину неловкого молчания.
— Это все было раньше, не обращай внимания. Я несу всякую околесицу, — поспешила заверить меня в святости советника женщина.
— В любом случае меня это абсолютно не касается, — проговорила, усаживаясь за стол и раздумывая, будет ли верхом неприличия начать трапезу до прихода императора.
— Ты пытаешься убедить в этом меня или себя? — спросила Раниярса, устраиваясь напротив.
— О чем ты? — поинтересовалась, изучая взглядом предложенные яства.
— Ты понимаешь, о чем. Между вами что-то есть, и это очевидно, — не унималась Рани. — Он смотрит на тебя, как на хрупкую статуэтку, которую нужно оберегать.
— А относится, как к тренировочному мешку с песком, — усмехнулась в ответ. — И даже если у советника есть ко мне определенный интерес, это еще не повод для взаимности.
— Возможно, и не повод, но вся столица шепчется о том, что в компании Карая ты проводишь больше времени, чем с мужем, — лукаво усмехнувшись, возразила Раниярса.
— И откуда все всё знают? — досадливо всплеснула я руками. — Мы общаемся в основном по ночам, а сплетники все равно всегда в курсе событий. — Поняла, что произнесла нечто весьма двусмысленное, и поспешила заверить подругу в целомудренности нашего с Караем совместного времяпровождения. — Да и не общаемся мы вовсе, на меня постоянно нападают, он защищает, а потом меня же и обвиняет в неосторожности. Но я же не виновата, что все предоставленные им охранники не проживают больше суток! Я уже чувствую себя убийцей телохранителей.
Рани слушала, продолжая улыбаться, а под конец даже рассмеялась.
— Он нравится тебе, признай, — потребовала она наконец.
— Как может нравиться волк зайцу или лис мышонку, — признала я, но не то, что хотела женщина.
— Сколько бы ты ни убеждала себя, но рано или поздно он добьется тебя. Он всегда добивается того, чего хочет. Такой уж Карай человек, — пожала плечами Раниярса.
— Ты ошибаешься… — начала было я, но меня прервал отдаленный шум.
— Сиди здесь, я проверю, — мгновенно посерьезнев, коротко бросила Рани и вскочила, чтобы уйти, но не успела.
Дверь открылась и вошел император.
— Прошу прощения, что заставил вас ждать, — проговорил он несколько взволнованно. — К сожалению, у меня появились неотложные дела и ужин придется перенести. Рани, проводи императрицу… и возвращайся.
После чего Анторин коротко кивнул и вышел. Мы с Раниярсой переглянулись. Она ошеломленно опустилась на стул и прошептала, округлив глаза от удивления:
— Неужели подрались?
Меня тоже посетила такая мысль. Иначе странный шум и капельки крови на белоснежной рубашке мужа я объяснить не могла.
— И что теперь будет с Караем? — спросила, понимая, что нападение на императора не сулит советнику ничего хорошего.
— Да ничего, — отмахнулась подруга, все еще пребывая в шоке. — Если бы магией напал, тогда — да, а за обычную драку — ничего. Они в юности постоянно дрались.
Проводив меня до дверей покоев, Рани поспешила к возлюбленному. Она заметно оживилась и повеселела, так же, как и я, радуясь изменению планов Анторина. Но я понимала, что это скорее отсрочка, нежели полный отказ от задуманного. И бороться с императором было пустой тратой времени. Но и сдаваться я не собиралась, а посему мне предстояло найти более приемлемый выход из ситуации и предложить его мужу. На город уже опускались сумерки, но дворец был хорошо освещен, и я отправилась в библиотеку. Мне предстояло просмотреть множество томов о нравах и обычаях наминайцев, досконально изучить законодательство империи и пообщаться с самыми отъявленными сплетницами столицы. Но последнее я сделаю уже завтра, а вот чтением вполне можно было заняться и ночью.
Открывая очередную защищенную магией от обветшания и пыли книгу, я думала лишь о том, что не перенесу унижения стать просто телом для вынашивания наследников. Возможно, многие женщины были бы безмерно счастливы стать матерью будущего императора столь могущественной империи, но я не пожелала бы такой участи своим детям. По моему мнению, ребенок должен быть плодом любви, а не государственных интересов.
— Почему мне все время приходится искать тебя? — раздался голос прямо у меня над ухом, заставив вскрикнуть и буквально подпрыгнуть на месте.
Карай подкрался так тихо, что даже в полной тишине ночной библиотеки я не расслышала его шагов.
— Так не ищи, — произнесла возмущенно.
— Боюсь, тогда ты окончательно потеряешься, — усмехнулся маг.
— Что произошло между тобой и Анторином? — Я отложила в сторону книгу и взяла следующую.
— То, что было для меня предпочтительнее того, что могло бы произойти между ним и тобой, — загадочно изрек советник.
— Повтори еще несколько раз, я не успела уловить смысл, — призналась, потирая виски.
— Прекращай зарываться в бесполезные в нашем случае книги, — заявил Карай, забирая из моих рук третий том «Обычаев и обрядов Наминайской империи» и отбрасывая его на другой конец стола. — Пойдем в сад. Сейчас сезон цветения ночных лилий.
Я была несколько удивлена изменением поведения советника Туманного, но отказываться от прогулки по ночному саду почему-то не хотелось.
Карай подал руку, и я приняла ее, вставая из-за стола и устало расправляя плечи.
— Тебе нужно полежать на прохладной траве-живице, и всю усталость как рукой снимет, — посоветовал мужчина. — В глубине сада как раз есть полянка с этой травой.
— Веди меня к этой волшебной полянке, — кивнула я, соглашаясь.
Мы шли по ночному саду, освещенному почти полной луной, и я чувствовала себя маленькой девочкой, попавшей в сказочный лес. Здесь не было исполинских деревьев и невиданных животных, но ночь превратила и без того красивое место в дивный кусочек чарующего мира. Не магия сделала его таким, а волшебство под названием природа. Глядя на расправляющие бархатистые, нежно-кремовые лепестки ночные лилии, я почувствовала, что за всю свою короткую жизнь никогда не была так близка к этому миру, как сейчас. Нас учили восхищаться магией далекой империи, но волшебство есть везде. Оно в каждом жучке, способном катить камень в два раза больше и тяжелее его самого с какой-то только одному ему ведомой целью, в каплях росы, рожденной предрассветной прохладой, в ветерке, заставляющем петь кроны деревьев, в тумане… Туман ведь тоже всего лишь природное явление, так почему бы не быть магии и в других ее проявлениях?
— Карай, — позвала советника.
— Что? — спросил он, как мне показалось, неохотно. Складывалось такое впечатление, что его устраивало молчание, в котором мы прогуливалась по освещенным лунным светом дорожкам.
— Я тут подумала, туман ведь природное явление. Возможно ли теоретически, что носителями магии могут быть и другие природные явления? — спросила, в глубине души боясь показаться глупой мечтательницей.
— Замолчи, — вдруг резко проговорил Карай, остановившись и схватив меня за руку. Резким рывком он развернул меня к себе лицом, схватил за плечи и, глядя в глаза, тихо заговорил: — Никогда, слышишь, никогда больше не смей даже думать об этом! О том, чтобы произносить это вслух, даже и говорить не стоит. Надеюсь, твой инстинкт самосохранения достаточно развит, чтобы удержать тебя от дальнейшего развития этой гипотезы.
— Значит, я права? — спросила осторожно, отступив, как только советник отпустил меня.
— Нет, ты невероятно настойчива, упорствуя в том, что и выеденного яйца не стоит. Забудь, — настойчиво заявил Карай и продолжил путь.
Мне пришлось последовать за ним. Но не думать о том, о чем запретили думать, я не могла.
— Посмотри, вон за теми кустами есть небольшая, на первый взгляд неухоженная полянка. Вот туда-то нам и надо, — произнес маг спустя несколько минут молчания, указывая мне направление. — Пробраться к ней можно только через колючий кустарник.
— И что же нас останавливает? — поинтересовалась я улыбнувшись и пошла к колючей преграде.
— Твое платье, — прозвучало у меня за спиной.
Я остановилась, удивленно приподняла брови и спросила:
— И что ты предлагаешь? Не могу же я его снять!
— Нет, конечно, хотя… — усмехнулся маг, после чего подошел и взял меня на руки.
Что-то в его пристальном взгляде насторожило меня. Появилось слабое, еще не осознанное до конца желание отказаться от этой прогулки и поскорее уйти. Но сад был так красив, а я уже забыла те времена, когда просто наслаждалась спокойствием, и заглушила тревогу обещанием приятного единения с целительной силой природы.
Поляна действительно была прекрасной, с трех сторон ее окружали деревья, превращая в отгороженный от всего мира маленький островок.
Карай принес меня в ее центр, осторожно поставил на ароматную траву и предложил:
— Приляг, и ты почувствуешь, как трава-живица забирает твою усталость, наполняя легкостью и силой.
Я сначала присела, провела по серебрящейся в лунном свете травке рукой, ощущая ее невероятную мягкость и тепло, словно идущее от самой земли.
— Не бойся, не укусит же она тебя. Это всего лишь трава, — подбодрил Карай.
И я сделала то, о чем он просил, — легла на спину, сложив руки на животе и глядя на звезды, утопающие в небе цвета индиго. Тепло, сначала согревающее только касающуюся травы кожу, постепенно разлилось по всему телу. Все заботы и тяготы моей непростой жизни постепенно отошли на второй план, позволяя насладиться мгновением покоя и свободы. Раскинула руки в стороны и закрыла глаза. Открыв их спустя несколько минут, обнаружила, что Карай стоит в прежней позе и внимательно рассматривает меня.
— Так и будешь тут стоять? — спросила в надежде, что маг отойдет хотя бы на пару шагов и перестанет прожигать меня взглядом.
— Действительно, невежливо с моей стороны, — усмехнулся он и улегся рядом. — Теперь мы в одинаковом положении.
— Да, в неудобном! — воскликнула, попытавшись встать.
Но советник остановил меня движением руки и проговорил:
— Было бы неудобно, если бы нас кто-то увидел, но сейчас глубокая ночь и вокруг ни души. К тому же мы не делаем ничего предосудительного.
— Что не мешает сплетникам всей столицы строить невероятные предположения о степени предосудительности нашего общения, — произнесла раздраженно, но встать больше не пыталась. Ведь было так тепло и уютно лежать на этом волшебном живом ковре.
— Тебя так заботят слухи? — спросил Карай.
— Не заботят, скорее настораживает, что они могут озаботить моего мужа. А после случившегося этим вечером он наверняка задумается о степени правдивости сплетен, — ответила язвительно.
— Сегодня вечером мы всего лишь не сошлись во мнениях со старым другом, это не имеет никакого отношения к тебе, — заверил мужчина. И хотя говорил он весьма убедительно, демонстрируя отточенный годами практики талант лгать, я не поверила ни слову.
— Пусть так, — согласилась только для того, чтобы прекратить этот разговор и молча нежиться в объятиях травы-живицы.
— Красиво, — тихо проговорил Карай.
Взглянула на него и поняла, что речь идет о ночном небе.
— Да, красиво и безгранично. Безгранично красиво, — согласилась, тоже всматриваясь в мерцающие звезды.
— Ты никогда не задумывалась, что там? Не хотела постичь тайну небесных светил? — спросил маг вполголоса.
— Мне бы с земными проблемами разобраться, постичь земные загадки, — ответила так же тихо. — Например, ты. Я не могу понять тебя, то ты злой и агрессивный, то мчишься спасать меня. Вот ты в ярости и кричишь, а в следующую минуту… целуешь, хотя я не давала тебе повода думать, что это уместно. Вот что я не могу постичь.
— Все сложно, — произнес советник.
— Как раз то, что ты сложный человек, я уже поняла, — проговорила посмеиваясь.
— А ты хочешь знать больше? — поинтересовался он.
Мы оба смотрели на звезды, словно разговаривали с ними.
— Не знаю, хочу ли. Но исключительно для достижения перемирия и сотрудничества между нами это было бы весьма кстати, — ответила честно. Ложь и иносказания так вымотали, что мне было просто необходимо побыть искренней, чтобы окончательно не затеряться в интригах и обмане.
Карай молчал, я тоже не знала, что еще можно сказать. Закрыла глаза и позволила этой ночи, траве, свежему ночному воздуху поглотить себя.
— Хочешь знать мотивацию моих поступков, понять меня? А готова ли ты услышать то, что я скажу? — прозвучало совсем рядом.
Я открыла глаза и увидела заслонившее звезды лицо советника. Он приподнялся на локте и смотрел на меня со смесью злости и боли.
Он смотрел на меня и ждал ответа, но я молчала.
— Ты вошла в возренийский королевский дворец как принцесса. Я был там, когда ты появилась, разумеется, инкогнито, — заговорил он. — Меня сразу насторожила тяга магической части моей личности к тебе. Было бы неосмотрительно не навести о тебе справки. Что мне удалось узнать, думаю, ты догадываешься. А в свете предстоящего визита возлюбленной дочери Возрена в Наминай эта информация была вдвойне ценна. Но мой туман продолжал рваться к тебе, впервые выйдя из-под контроля. Я ненавидел себя за эту слабость и презирал тебя, обученную фаворитку, шпионку на службе у глупого, жадного короля. Презирал себя и ненавидел тебя. Но по мере знакомства с тобой моя магия все больше привязывалась, а я начал сознавать, что ты не подходишь под тот образ, который сложился из полученной в Возрении информации. Ты стала императрицей, пусть и не настоящей, ведь и принцессой ты тоже не являешься, а я мог только смотреть на тебя со стороны и сознавать свою беспомощность. Беспомощность перед непонятной тягой к тебе, перед тем, что не имею права даже рассказать кому бы то ни было о своей постыдной слабости, будучи связанным долгом и обязательством дружбы. Игнорировать то, что ты не такая, какой предстала передо мной вначале, было невозможно, но и признать, что ты лучше, я не мог себе позволить. Я изводил тебя язвительными замечаниями и намеками, оскорблял и унижал в надежде, что ты сорвешься, возненавидишь меня и не позволишь даже приближаться к тебе. Но ты оказалась сильнее меня, ты не желала отталкивать меня. Даже сорвавшись единожды, после встречи с Рафэ, тем не менее ты доверилась мне и приняла помощь. А я не смог позволить тебе натворить глупостей, не ушел, в очередной раз доказав себе, как я безволен. И вот теперь, когда Анторин, мой друг и правитель, твой муж, в очередной раз пошел на поводу у доминанта, решив сделать ваш брак действительным, я понял, что упущу последний шанс, если не позволю себе быть слабым.
Я лежала, слушала и боялась даже пошевелиться. Чего я боялась? Возможно, осознания того, что Карай говорит правду, тоже решив сегодня быть искренним.
— Не молчи, — попросил маг. — Скажи.
— Что я должна сказать? Чего ты от меня ждал, рассказывая все это? Я должна опровергнуть все твои доводы или подтвердить? — спросила, почему-то начиная злиться. — Чего ты хочешь от меня?
— Ты хочешь знать, чего я хочу? Так я покажу! — тоже разозлился Карай. А в следующее мгновение он наклонился еще ниже и начал целовать меня, словно наказывая за непонимание.
Я уперлась руками в его грудь и оттолкнула. Он смотрел на меня, словно ожидая, что я начну неистово вырываться, кричать и обвинять его в насилии, но я молчала. Молчала и смотрела в его глаза, будто в них могла прочитать совет, что же мне делать. Когда Карай вновь склонился к моим губам, я больше не пыталась его оттолкнуть. Я приняла решение, пусть и ошибочное. Да, я пожалею об этом позже, возможно, даже возненавижу себя, но сейчас это мое решение, продиктованное не необходимостью, не принуждением. В этой капитуляции была свобода волеизъявления. Пусть я и лягу на супружеское ложе, но я останусь собой. Я не отдамся сейчас, а возьму свое право на решение. И пусть даже это будет преступлением, оговоренным брачным контрактом. Но это будет совершенное по моей воле преступление. Означал ли мой поступок капитуляцию, отказ от борьбы и признание поражения? Нет! Я буду бороться, но теперь я буду делать это зная, что останусь собой, что бы ни случилось.
Мысль о мимолетной свободе была последней, перед тем как магия этой ночи поглотила меня.
Осознание происшедшего пришло позже. Рваные воспоминания о поцелуях и прикосновениях, мимолетная боль, которую, как я потом поняла, убрал с помощью магии Карай, звездное небо сквозь пелену слез… Я понимала, но не желала признавать, что все это произошло со мной. Нет, я не жалела, но чувство вины и ощущение недозволенности случившегося душили меня. Так я и уснула, проклиная себя за слабость, в объятиях не моего мужчины посреди волшебной, отпускающей тяжесть грехов поляны.
Проснулась я в своей кровати, укрытая одеялом. Но запах травы-живицы впитался в кожу и не отпускал воспоминания о прошедшей ночи. Осмыслить произошедшее между мной и Караем мне не позволила вторгшаяся в спальню Раниярса. Подруга буквально сияла от счастья.
— Поздравляю! — воскликнула она вместо приветствия. — Я так рада за вас.
— О чем ты? — спросила, плотнее закутываясь в одеяло, под которым я была абсолютно обнаженной.
— Карай рассказал Анторину, что вы провели эту ночь вместе, — поведала Рани, запрыгивая на кровать и обнимая меня.
— Что? — вопросила я, не веря, что Карай мог так поступить со мной.
— Это же замечательно! Теперь у него есть время, чтобы решить проблему с наследником. А зная его, могу поклясться, что он найдет решение, — проговорила Раниярса, чуть не задушив меня в объятиях.
— Какое время? Я нарушила контракт! Что теперь будет? — в панике почти прокричала я.
— Да ничего! Кар нашел в брачном договоре лазейку. Ты ведь не провела с Анторином ни одной ночи, так что это не измена. Там все запутано, но скрепляющая контракт магия это приняла. А это самое главное, — объяснила подруга. — Теперь у нас есть целых три месяца.
— Почему три? — спросила, совершенно ничего не понимая.
— Так ты не знаешь? Я думала, Кар тебе все объяснил, — удивилась женщина. — Ну да ладно, я сама расскажу. Понимаешь, маги несколько отличаются от обычных мужчин. — Раниярса замялась, но вскоре продолжила: — Их семя способно оставаться в лоне женщины до трех месяцев, и в этот период женщина может понести. Так что теперь о зачатии наследника от императора не может быть и речи, слишком велик риск, что отцом ребенка может оказаться Карай. Анторин, конечно, в бешенстве, но я счастлива!
— Рада за тебя, — пробурчала, вновь ложась. — А теперь оставь меня, пожалуйста, я устала.
— Конечно-конечно, поспи, — тут же согласилась женщина.
Рани вышла из спальни, и я услышала, как она воскликнула:
— А вот и ты!
— А что ты здесь делаешь? — послышался напряженный голос Карая.
— Понимаешь, я не знала… я думала, ты все объяснил ей, — замялась Раниярса.
— Судя по твоему счастливому виду, как раз подумать ты забыла. Уходи, — жестко проговорил советник.
— Прости, — пробормотала Рани. После чего послышались быстрые шаги и раздался хлопок двери.
Карай вошел не сразу, видимо, смелости набирался, — отметила я злорадно.
— Добрый день, — поздоровался он, все же войдя и остановившись у двери.
— Я бы не стала утверждать, что он добрый, — ответила, неохотно снова садясь и поправляя одеяло на обнаженных плечах.
— Ты наверняка думаешь, что я использовал тебя, обманул, чтобы получить отсрочку. Но это не совсем так, — на удивление уверенно заговорил он. — О моих мотивах и чувствах тебе уже известно, так что постарайся не спешить с выводами.
— Неприятно, отрицать не буду, — согласилась я. — Но вы должны понимать, что в любом случае эта ночь ничего не меняет. Я, безусловно, буду сотрудничать с вами, советник Туманный, но впредь попросила бы вас воздержаться от фамильярности в нашем общении. И ваши визиты в мою спальню более чем неуместны… в любом обличье. Прошу вас удалиться. — Я говорила спокойно и уверенно, не прилагая особых усилий. Я действительно так думала и чувствовала.
— Теперь я чувствую себя использованным, — усмехнулся Карай.
— Это ваши личные переживания, и меня они не касаются. До встречи, — напомнила о том, что он здесь нежеланный гость.
— Вот я и добился того, что ты отвернулась от меня. Только теперь меня это совсем не радует, — грустно произнес он.
— Опасайтесь своих желаний, — бросила в удаляющуюся спину.
Карай остановился на мгновение, но даже не обернулся и ушел.
— Мог бы дверь за собой закрыть, — добавила ворчливо спустя пару минут.
И уж чего я никак не ожидала, так это того, что сразу же после моих слов в гостиную вновь войдет советник Туманный, ехидно проговорит: «Как вам будет угодно, ваше императорское величество», — и с силой захлопнет дверь в спальню. Неужели он все это время стоял под дверью?
Анторин не желал и, как мне показалось, даже избегал встречи. Раниярса тоже не показывалась на глаза, видимо чувствуя вину за то, что невольно стала плохим вестником. Всю оставшуюся часть дня я занимала себя делами, чтобы прогнать из головы ненужные мысли. Четыре магистра, повсюду следовавшие за мной, скорее всего, по приказу Карая, изрядно раздражали, но так я хотя бы была освобождена от необходимости видеться с самим советником. Больше всего нервировали мои телохранители жителей бывших трущоб бездарей. Люди доверяли мне, но не магам. Проинспектировав подготовку к строительству школы и уже начавшуюся постройку лечебницы, я вызвала к себе представителей торговых компаний столицы. Договоры о сотрудничестве с кустарями из квартала и фермерами из окрестных сел были заключены быстро и без возражений. Что меня весьма удивило, ведь еще неделю назад маги категорически отказывались поддержать мелкое производство бездарей. Сейчас же они были предельно вежливы и осмотрительны в высказываниях. Уж не Карай ли поспособствовал неожиданно появившейся лояльности торгового сообщества? Отогнала всяческие мысли о советнике от себя прочь и поспешила заниматься другими вопросами.
По возвращении в свои покои поздним вечером я была не в состоянии не то что заниматься самокопанием, даже просто обдумать сделанное за день сил не было. Телохранители остались в коридоре, заверив меня, что не покинут пост. Я лишь пожала плечами и скрылась за дверью. Если бы не устала до головокружения, возможно, я и поразмыслила бы о том, что моя охрана больше смахивает на конвой. Но сегодня я уже точно не буду заниматься построением интриг, так что пусть стоят. Быстро посетив ванную, повалилась на кровать и уснула, забыв про накрытый в гостиной ужин.
Ночной покой был нарушен забравшимся на кровать и преданно поблескивающим глазами Туманом. Первым порывом было желание приласкать и прижать к себе дружелюбного зверя, но я вспомнила, что это не просто пес, а частичка Карая, и приказала:
— Уходи! Я устала, ты мне мешаешь.
Туманчик тихо заскулил и подполз еще ближе, положив морду на вторую подушку.
— Нет! Уйди! — прикрикнула на зверя.
Но Туман не желал уходить, даже когда я попыталась столкнуть его с кровати.
Пришлось встать, подойти к стене, за которой, судя по тому, что Туман здесь, сейчас спал Карай, и постучать по ней рукой. Туманчик не исчез ни после первого стука, ни после второго. Сняла ночную туфлю и попортила ею обивку на стене, пытаясь достучаться до не желающего просыпаться советника. Туман к тому времени разлегся поперек кровати и, похоже, наслаждался моей нервозностью. Мне даже показалось, что он ехидно улыбается.
— Значит, так? — спросила у наглой зверюги. Подошла к кровати, выдернула из-под животного край одеяла, положила на него прикроватную скамеечку, собрала края одеяла и, хорошенько размахнувшись, изо всех сил ударила импровизированным кистенем по стене. Туманчик вскочил на кровати, навострил уши и растаял облачком тумана. А из-за стены послышался рык, только уже человеческий. Стоя рядом со стеной, я расслышала глухой, едва слышный удар по другую ее сторону. Видимо советник запустил в нее подушкой. Довольно усмехнулась и вернулась в кровать, чувствуя себя победительницей хотя бы в этом маленьком сражении.
Прошла неделя после покушения на короля Возрена, он практически полностью восстановился и пожелал вернуться на родину. Королева Немия по какой-то причине захотела сопровождать сына, но прежде чем покинуть Наминайскую империю, она официально пригласила меня на ужин, мотивировав это желанием проститься с внучкой. Я знала, что в действительности интриганка скорее всего даст мне какое-то задание. Анторин и Карай знали, что я не являюсь внучкой Немии, и королева не могла быть не осведомлена о подмене, следовательно, наша встреча вызовет подозрение. Немия же не желала ничего знать, кроме того, что она умнее всех и всегда во всем права. Но это не мешало ей быть в курсе всех событий как во дворце, так и на прилегающих к нему территориях, в частности в саду.
Безупречно вежливым тоном, с приветливой улыбкой на губах королева предупредила меня, что, если я поставлю под удар союз с Анторином, она лично остановит магией мое сердце и превратит в гниющего живого мертвеца. Произнося это, она увлеченно резала с помощью вилки и ножа мясо, лежащее на ее тарелке.
— Будет примерно так, — добавила она и взмахнула рукой.
Лежащий на моей тарелке точно такой же, как и у нее, кусок запеченной оленины мгновенно позеленел и начал источать тошнотворный запах гниения. Когда из мяса начали вылезать и расползаться по серебристой поверхности тарелки белые черви, я вскочила и отпрянула от стола. В следующее мгновение все прекратилось, и мой ужин приобрел прежний вид.
— Приятного аппетита, — продолжая улыбаться, проговорила безумная женщина и продолжила трапезу.