ДОРОГА ДО ХОРОГА
«От Хорога до Оша – дорога хороша,
От Оша до Хорога – ох, х…вая дорога…»
(Памирский пограничный фольклор).
– Товарищ курсант! Что вы как рыба об лед, э-э, молчите?
– А что говорить, товарищ капитан?
– Отставить! Молчать, я вас спрашиваю!!! Что вы смотрите на меня такими умными глазами?
– А какими глазами мне на вас смотреть, товарищ капитан???
– Два! Нет, три!! Три наряда вне очереди!!!
– Есть! (Ага… Есть! Так точно! Есть, дурак вне очереди!)
– Курса-а-ант! Труд сделал из обезьяны человека! А из вас, товарищ курсант, он сделает лошадь!…
И сделал. И не просто лошадь. А, я бы сказал, цыганскую лошадь, таборную.
Ибо (ах, эти ибо!) в службе пограничного офицера большую часть времени занимают передвижения в пространстве и времени.
Пешие (конные, автомобильные) дозоры – фланги, стыки, «линеечка», РОИС, тыл…
Различные марши (перебежки, переползания, заплывы) – типа «отсюда и до обеда…»
Переезды (перелеты) в служебные командировки, к новым местам службы, в отпуска – самолетом, поездом, машиной и… И три дня на оленях…
Да, кстати, об отпусках. Если офицер имеет глупость быть семейным человеком – добавьте к его физическому телу и ручной клади еще и весь его табор с поклажей…
А если учесть, что периметр Советского Союза превышает 60 000 километров?
Какая огромная страна!
И периметром ее как раз и является граница! Государственная граница СССР! С точки зрения физики, материализма, так сказать – понятие виртуальное. С точки зрения психологии – понятие маргинальное. С точки зрения пограничника – суть священное и неприкосновенное!
Граница – окраина. Любая окраина – мягко скажем, не самое удобное место в плане жизни и транспортных коммуникаций. Особенно в такой стране как наша.
Но есть еще на наших окраинах и такие места, которые везде и всюду называются метким словом – ДЫРА. Просто – дыра. Дыра, как забытое Богом место…
«Есть в Союзе три дыры -
Кушка, Реболы, Мегры…»
Я же смело добавлю в этот список и Горно-Бадахшанскую автономную область. ГБАО. Бадахшан. Памир… Крыша мира, мать ее…
Нет, я не буду лукавить и кривить душой. Я не буду рассказывать тебе, мой лесостепной друг-славянин, что в Бадахшан, как в той известной песне, «только самолетом можно долететь».
Но доля правды в этом есть.
Ибо вариантов на самом деле немного.
Летом.
А зимой и того меньше. Потому что, если летом автодорогу Душанбе-Хорог (около 500 километров) еще можно считать условно сносным маршрутом, то зимой она обычно закрыта по метеоусловиям. Снежный перевал Сагирдашт видел много отчаянных людей. Ржавые останки их транспортных средств, их любимых «боевых коней», снесенных лавинами, камнепадами, а то и просто скользнувших вниз на крутых серпантинах, ты при желании можешь увидеть и сейчас.
Они все там же.
Они все еще там.
Торчат строгим напоминанием смельчакам о бренности жизни.
Есть еще, конечно, наша славная авиация.
Но если она и условно всепогодна, то к Памиру это абсолютно не относится. Только не здесь! Нет, конечно, супер-лайнеры транзитом пройдут над ним без помех. На большой высоте.
Но нам с вами надо в Хорог.
А в Хороге они не сядут.
Ибо нет пригодной полосы.
А если б и была, то чтобы на ней сесть – нужно пройти через «Рушанские ворота». А там по полгода в году – туманы, дожди или снег, и видимость – ноль. Пройти бы выше – да не успеешь сбросить высоту.
Да и не пролезет ни один супер-лайнер в эти чертовы ворота! Просто по размерам, по размаху крыльев. А потому и летает там только «мелкая», каботажная, я бы сказал, авиация.
Жены молодых лейтенантов, совсем девчонки, вылетая из Душанбе на маленьких ЯКах, АНах, или вообще на вертолетах, обычно сразу спокойно засыпают. А чего? Неделя-другая ожидания погоды, зачастую с ночевками на скамейках в Душанбинском аэропорту. Потом штурм билетных касс. Именно штурм, потому что Азия-с… Понятие очереди не существует, а лететь всем надо. Хорошо еще если пограничный «борт» пойдет. Это – удача.
Наконец, желанный взлет. Пять минут – полет нормальный. Умиротворение… Горы внизу, зелень – красота! Муж, молодой, сильный, надежный, ну просто кремень – рядом. Психика пока еще в норме. Раз – и баиньки…
Минут через сорок восторженный шепот любимого: «Гля, гля, заяц, вот это супер!» Открываем глаза и носом в иллюминатор – хлоп, обморок…
В лучшем случае. А в худшем – может и «метание пирожков с низкого старта» случиться! Хорошо, если пакетик под рукой…
А потому что летит наш «птах железный» чуть не касаясь крылышками гор. Кажется – вот-вот, и искры засверкают…
Красота, романтика!…
– Лейтенант, теплую водку и потных женщин любишь?
– Никак нет, товарищ майор!
– Понял, записываю – Иванов, отпуск – февраль…
И вот февраль. Хорог. Неделю идет снег. Слякоть, туман. В общем – задница… Народ скучает, отпуск идет. Вызвериться бы – да не на ком. Дома у мамы с папой давно простыла водка и зачерствели пирожки…
Вдруг – тах-тах-тах-тах… Откуда ни возьмись – «вертушка», наша пограничная, пятнистая, родная! Плюхается на полосу… Командир, отец-родной, выбегает и – пулей к авиадиспетчеру. Что ты говоришь? Есть места? Всех возьмешь? Бегом, поклажу в зубы и в «борт». До свидания, военные! Кто куда – а я в отпуск! Пора по бабам, пора по «пабам»…
Что такое? Наблюдаем местного авиадиспетчера. Вон он змей, орет, изгаляется! Что нет, мол, погоды, что полеты-де запрещены! Смотрите! Вот он уже машет руками, ложится на полосу перед пятнистой машиной – не пущу!!! Вот сволочь!
Но чу!…
– Пошел на ХУЙ!… У меня у дочки сегодня день рождения! Я к пяти должен быть дома, и баста! В Ду-шан-бе, понимаешь ты, ЧМО?! В ДУ-ШАН-БЕ-Ээээ!!! Нет?!! От винта, урод!!!
И мы все уже влюблены в нашего летного командира! В нем есть что-то от Бога! Ангел ты наш с крыльями! Дай бог тебе здоровья! Полетели уже…
Но это – исключение… Нонсенс… Обычно все гораздо хуже…
Однако, есть еще и всесезонная автодорога – Хорог-Ош…
О, это – ДОРОГА! Это чудная сказка!
Это удовольствие для сильных духом.
Или когда уже зов «звезды» сильнее воли командира…
Или когда везут призывников. Считается, что так проще происходит адаптация к высокогорью.
Но в любом случае – это песня…
Я всегда думал, что горы – это остроконечные пики, покрытые снеговыми шапками. Это крутые склоны, водопады, каньоны, ледники. Это – сумасшедшая красота!
Так и есть, так и есть…
Но поднимаемся за 2.500 метров над уровнем моря по этой славной трассе общей протяженностью более 700 км – и попадаем в другие горы. Совсем другие…
Большая часть маршрута пролегает по ровному как стол ландшафту, практически безо всякой растительности. Пейзаж! Ой-ё-ёй!… Земля после ядерного взрыва, ей-богу! Жалкие чахлые кустики – подобие травы. «Полупопия» едва заметных холмов на горизонте. Редкие стада яков вдалеке и еще более редкие встречные машины. Кака полная. Тоска серая. И мы – как астронавты на Луне…
Перевалы – четырехтысячники. Главный из них – Ак-Байтал с одинокой могилой офицерской жены, которую не довезли до роддома…
Обязательная ночевка в Мургабе – высота над уровнем моря – более 3000 метров.
– Никому с машин не прыгать! Аккуратно, помогаем друг другу…
Хлоп! Есть «павшие»! Один, второй, третий…
– Придурки!! Я же сказал – не прыгать! Фельдшер – нашатырь и носилки! Идиоты! Бараны!! Я вам что?! Я кому это все?!! Вас за полдня подняли со 100 до 3000 метров! Голова военнослужащему дана не только для того, чтобы каску носить!!! Строиться, полувоенные, мать вашу!!!
И всю ночь – бледные «тени» шатающихся вдоль стенок. От кровати до сортира. От сортира до кровати. Всю ночь. Блюем-с… А вы как думали? «Лучше гор могут быть только горы…»!
– Товарищ лейтенант! – Робко, но уже с надрывом, рожа синюшная: – А как же? А вы говорили – горы, зелень, урюк, фрукты, и все такое…?
– Я говорил? – Вселенское недоумение, легкое раздражение – мы тут «снотворное» принимаем, понимаешь ли, третий тост уже! – Не отдыхается? Какие вопросы, товарищ боец? Представляться надо! Да, я говорил! Мы еще не доехали, между прочим!
– А там… лучше?
– Ну, м-м-м, еб-т… Естес-с-с-т-н-о, родной… Еще вопросы? Нет? Все, отдыхайте. Пока…
Все водители на этом маршруте – «вольняшки», то бишь вольнонаемные. «Срочников» тут нет – запрещено. Видимо по соображениям гуманности. Старенькие ЗИЛы, тянут, надрываясь на перевалах, свои железные и наши «бренные» тонны и килограммы.
Стоянка на высокогорной долине – пытаемся кушать. Наш водила-«дед» курит свою «Приму». Кашляет и отхаркивает. Кровью…
– Слышь, батя, ты чего это?
– Нормально, сынок! Не ссы – доедем…
– Тебе ж лечиться надо, сдохнешь! Бросал бы ты это дело, а?
– Все ТАМ будем! Я, паря, тридцать лет на этом маршруте, мне внизу еще хуже. Так и живу – от рейса к рейсу. Доктор сказал, что на равнине точно сдохну. Только еще быстрее – максимум через полгода…
– А годков-то сколько тебе, отец?
– Полтинник разменял в позапрошлом году. Да не грузись, лейтенант, пустое. Суета сует и всяческая суета… Ну, поехали что ли?…
«Деда» через год так и схоронили на Мургабе. Родственников не нашли. Потому и на Мургабе.
Царствие небесное от Мургаба поближе, наверное, а?
Был я на его могиле потом. Водочки налил, корочку положил.
Спи, отец…
Земля ему пухом. Жалко, что чужая.
Думаю, он и на том свете катит по райской дороге на своем ЗИЛу. Развозя пограничные души к их последним рубежам.
От Оша до Хорога.
От Хорога до Оша…
