Утром на подъеме флага.

– Андрей Антоныч! Через пять минут подъем флага!

– Не «Андрей Антоныч», а «товарищ капитан второго ранга»!

– Виноват! Товарищи капитан второго ранга!

– То-то же!

Пёс его знает, почему я, сто раз поднимая флаг, на сто первый обязательно скажу не так.

Через пять минут.

– Андрей Антоныч! Время вышло!

– Ох, (вздох) ёть в комьть! (Опять я оговорился, от чего старпом страдает.) Так! Ладно! Флаг поднять!

– Ф-ла-г и гю-юс… поднять!.. Товарищ капитан второго ранга! Прошу разрешения «Вольно!»

– Вольно!

– Во-ль-на-а!

Чего со мной сегодня? Не иначе как в Североморск ехать.

– Саня, слазь с рубки!

Ну, так и есть. Сейчас меня куда-нибудь зафигачат.

– Поедешь со мной в Североморск.

Так я и думал.

– Сейчас подменишься, – а то от тебя сегодня на корабле толку мало, путаешь Бабеля с Бебелем, – и меня сопроводишь. Изобразишь в одном месте помощника командира.

Так и поступили. Я подменился, и поехали мы со старпомом бурную деятельность изображать. В середине дня разбрелись по разным конторам, а на ужин – в ресторане встретились – у нас до катера ещё целых три часа было.

Я со старпомом если выезжаю, то вечером мы с ним обязательно в этом ресторане оказываемся. Сценарий всегда такой: старпом появляется первым, заказывает нам по гигантской отбивной с ведром капустного салата, и мы все это сметаем под бутылку водки: мне – сто пятьдесят, старпому – остальное, для чего мне наливается в фужер для шампанского, а старпому притаскивают бадью для коктейля.

А все из-за того, что старпом по традиции пьет только один раз.

– Ну!.. – Андрей Антоныч только что разлил и сейчас скажет тост. Он у него всегда один и тот же. Вот он:

– Вкусна, Саня, только первая рюмка. Остальное – тренировка. Нам тренироваться не надо – мы люди тренированные.

После этого мы обычно выпиваем и принимаемся за еду, потом появляется некто из публики и начинает приставать к старпому – я не знаю, почему это всегда происходит, – затем старпом выходит на воздух вместе с этим орлом, где и бьет ему морду.

Только я про все это подумал, как над ухом раздалось:

– Ну, что, Морфлот, просрал свой флот, теперь водку кушаешь?

Только мы подняли глаза – стоит – гражданское лицо.

Как он потом оказался зажатым в кулаке у старпома, ума не приложу. Я даже моргнуть не успел – пальцы Андрей Антоныча обвили его, как кольца удава. Потом он его приподнял. Мне стало нехорошо. Если старпом ему сейчас треснет по башке, то я эту голову долго буду на кухне искать.

Но старпом никого не треснул. Он сказал речь.

– Значит, так, зелёный! Синонимами слова «просрал» являются слова «промухал», «проворонил», «проиграл», «проспал». Ни одно из них ко мне не подходит. Прошу это иметь в виду.

Бедняга сделал попытку поежиться. От старпома это не укрылось, и он ослабил хватку – человек поежился.

Старпом продолжил:

– Если же разговор у нас идет о гибельном положении военно-морского флота и о плачевном состоянии нашей боеготовности, – тот закивал глазами, – то все претензии к Верховному Главнокомандующему. Мне же позволительно предъявлять счет только на то, за что я отвечаю лично. Я отвечаю лично за боеготовность корабля. Согласны? – отчаянная попытка выкрикнуть «Да!» – Уже здорово!

Старпом разжал руку, человек пал в кресло. Понемногу он пришел в себя. Потом он сказал:

– Прошу прощения!

– А вот это хорошо! – заметил старпом, – Хорошо, что у населения сохранилось уважение к людям нашей профессии. Пусть даже оно зародышно и действует рефлекторно! Пусть! Все равно хорошо! Это не может не радовать! Это вселяет надежды! Ничего! Не все ещё потеряно!

Бедолага сидел, боясь пошевелиться. Наконец, он спросил:

– Разрешите идти?

– Идите!

– Вот, Саня! – сказал мне старпом после того, как он исчез. – К любому же можно найти единственно верный подход!