Личность в запасе
Если ваш глаз чем-нибудь раздражен, положите его на капитана первого ранга Платонова. На нём глаз отдыхает. Маленький, смирненький старичок в очках; выражение лица детское, шаловливое, с лукавинкой, особенно если он сидит в садике и читает центральные газеты. Ни за что не скажешь, что это легендарный подводник, командир, известный всему свету своими лихими маневрами, нестандартными решениями и ошеломительными выходками на берегу.
Как-то на курорте он подумал-подумал, напился крепенько и начал купаться Аполлоном, раздевшись до него, до Аполлона, прямо на пляже. Его тогда схватили скрутили, ручонки за спину, дали по затылку и отвезли прямо в комендатуру, из которой он бежал, выломав доску в туалете. Но так он пил, конечно, очень редко.
Однажды на учении его лодка всплыла в крейсерское положение, и над её ракетной палубой тут же завис вертолёт непонятной национальности. Не так уж часто над подводниками зависают вертолёты, чтоб в них что-то понимать.
— Штатники, наверное, — решил Платонов, — а может, англичане. Это их «си-кинг», скорее всего.
Потом он услал всех вниз, а сам залез на рубку, снял штаны и, нагнувшись, показал мировому империализму свой голубой зад. Обхватив ягодицы, он там ещё несколько раз наклонился, энергично, на разрыв, чтоб познакомить заокеанских коллег со своими уникальными внутренностями.
Пока он так старался, с вертолёта донеслось усталым голосом командующего Северным флотом:
— Пла-то-нов! Пла-то-нов! Наденьте штаны! А за незнание отечественной военной техники ставлю два балла. Сдадите зачёт по тактике лично мне.
— Товарищ командующий, — спросила как-то эта легендарная личность на инструктаже перед автономкой, — а как вести себя при получении сигнала бедствия от иностранного судна?
— Пошлёшь их подальше, ясно? — сказал командующий.
— Ясно, есть! — сказал Платонов. Он как в воду глядел. В конце автономки, на переходе в базу, при всплытии на сеанс связи поймали «SOS»; норвежский сухогруз тонет, на судне пожар, поступает вода.
Лодка всплыла, подошла к сухогрузу, с неё прыгнула аварийная партия. Потушили пожар, запустили машину, заткнули им дырки, снабдили топливом — и привет.
По приходе в базу он доложил по команде.
— А-а-а!!! — заорало начальство. — Боевая задача! Скрытность плавания! Два балла! — и подготовило документы об увольнении его в запас.
А норвежские моряки, зная, что у нас к чему, по своим каналам обратились и попросили наградить командира «К-420» капитана первого ранга Платонова за оказанную помощь.
— А мы его уже наградили, — ответили наши официальные органы.
— Награждён, награждён, — успокоили атташе.
— Ну, тогда пришлите нам письменное подтверждение, что вы его наградили, а мы у него потом возьмём интервью, — не унимались норвежцы.
Дело принимало международный оборот. Пришлось оставить его в рядах: влепили ему выговор и тут же наградили каким-то орденом.
Норвежцы не успокоились до тех пор, пока и из своего правительства не выколотили для него ещё и норвежский орден.
Отдыхая после этого в Хосте и принимая первую в своей жизни сероводородную ванну, Платонов вдруг с удивлением приятно обнаружил, что его здоровьем интересуются: подошёл мужик в халате, пощупал пульс и спросил о самочувствии.
После ухода медперсонала Платонов встал, выбрался из ванны, надел на себя белый халат, висевший тут же на гвоздике, и в таком виде (халат до пола) с серьёзной рожей обошёл все кабины и у всех женщин проверил пульс и спросил о самочувствии. Тётки были удивлены и растроганы такой частой посещаемостью медперсонала.
Жена командующего очнулась первой: где-то она уже видела этого гномика; а когда они встретились в столовой, то Платонова уже ничто не могло спасти от увольнения в запас.