Книга: Мангушев и молния
Назад: Шмель и любовь
Дальше: Старый Фрегат

Про Сашку

Я впервые увидел своего отпрыска, когда ему было уже более трех месяцев. Пришел с моря, уехал в отпуск в Баку и – вот оно. Лежит, глаза таращит. Мое? Улыбается. Кажется, на китайца похож. У меня в роду были китайцы? Или он на японца смахивает. Смеется.

 

Меня тут же отрядили с ним какать. Надо было всячески при нем тужиться, чтоб возникли ассоциации, как мне объяснили.
Я положил его на клеенку перед собой и ну при нем завывать, приседать, кружиться, крякать и кряхтеть.
Сашка смотрел на меня при этом очень внимательно, а стоящая в дверях племянница Вика, что старше Сашки ровно на год, глядела на меня, распахнув от ужаса большие синие глаза, и валила при этом в штаны.
Потом мы поехали жить в Питер. Снимали квартиру. По вечерам рассказывали Сашке сказки, читали про Муху Цокотуху и «Шляпу» Носова. До бесконечности. Сашка еще не говорил, но книги эти за собой таскал. Притащится, с сопеньем сядет рядом и, молча, тебе вручит книжицу – читай!
Однажды посадили его на высокий стульчик перед телевизором смотреть по «Спокойной ночи малыши» про Царевну Несмеяну. Образцовский театр показывал эту сказку и там у них Несмеяна начинает без всякого повода плакать, причем слезы у нее бьют из глаз фонтанчиками.
Сашка спокойно сосал соску и почти безо всякого энтузиазма смотрел на экран, но вдруг она зарыдала.
Что тут случилось с Сашкой! Он тоже зарыдал. В голос. Слезы текут, а он вытаскивает изо рта соску и протягивает Несмеяне – на, только не плачь.
Это было чудесное «Спокойной ночи».

 

Потом он научился бегать. Особенно с горки. Забирается на любой пригорок и сбегает. Весело. Однажды сбежал так с маленькой горушки, а на пути то ли мальчик, то ли девочка – не разобрать. Сашка, слетая, заключает малыша в объятья и начинает целовать. Все поражены, особенно наша мама.
– Что это? – спрашивает она у меня.
– Видимо, генетика, – говорю ей я, – я, поначалу, тоже всех любил.

 

Когда Сашка научился сам ходить и говорить, он, гуляя, подходил к каждой бабушке на лавочке, останавливался перед ней и, кланяясь после каждого слова, произносил: «Здравствуйте!.. Старушка!..»
Назад: Шмель и любовь
Дальше: Старый Фрегат

Катерина Лизункова-Говорущенко
Я заворожена волшебством рассказа. Моя душа была наполнена такой симфонией чувств, что я не могу выразить их в словах по сей день, когда узнала, что эта сказка посвещается мне, «Катеньке Лизунковой, девочке с голубыми глазами», так подписал печатный вариант А.М. Покровский, и переданный моему отцу Вадиму Лизункову. Я безгранично БЛАГОДАРНА за сказочный подарок.