Глава 4
— Крис, а у тебя было много женщин? Ну, после того…
«…что между нами произошло», — закончил я за Кристину.
Мы были первыми друг у друга тогда, два года назад. Все случилось, потому что мы оба к этому стремились.
— Платье тебе очень к лицу, — уклонился я от ответа. Много ли, мало — это смотря с кем сравнивать. — В рыжий цвет не хочешь перекраситься?
У Кристины замечательные русые волосы. Но Ночной Безумец продолжает охотиться за своими жертвами. Рассказывают, что буквально накануне обнаружили еще одну, и снова не рыжую.
— Ты не ответил на мой вопрос.
— А у тебя — мужчин?
— У меня?
Кристина улыбнулась, выражение ее лица показалось мне мечтательным, и в тот самый миг, когда я с болью приготовился услышать: «Да, много», — за окном раздался истошный вопль молочника:
— Молоко! Свежее молоко!
— И чего так орать? — Просыпаясь, я поморщился. — В надежде раздобыть очередного клиента? Так все жители этого дома, как, впрочем, и окрестных, уже пользуются твоими услугами.
Я лежал, вспоминая подробности сна. К чему бы такое приснилось? И почему на Кристине было алое платье? К тому, что сегодня может произойти, — к крови? И еще этот ее вопрос, про моих женщин. И ответ, услышать который мне помешал вопль молочника и в котором почти не сомневался.
Говорят, если посмотреть в окно, сон сразу же выветрится из головы. Так я и поступил, поспешив выглянуть на улицу: слишком неприятен мне этот сон, и чем скорее он забудется, тем лучше.
Я в очередной раз оглядел свою банду. Ну а как еще можно назвать всех этих парней во главе со мной, если мы собрались ограбить банк? Возможно, будет стрельба и человеческие жертвы.
Волновались все — это было хорошо заметно. У Дугласа раскраснелась рожа, что мне нравилось. Приходилось однажды читать, что какой-то там древний завоеватель отбирал воинов для особых заданий именно по этому признаку — покрасневшей коже лица в критической ситуации. Что-то там связано с психологией, и это куда лучше, нежели бледность. Хотя в Дуге я и без того был уверен. Другие выглядели бледновато, и Густав, и Ковар. Не говоря уже о Рамсире, того вообще заметно потряхивало, что послужило поводом для подтруниваний над ним Дугласа. Правда, Рамсир остался в пролетке, с нами не пошел. Именно на пролетке нам и предстояло скрыться после удачного или (не хочется даже об этом думать) неудачного ограбления. Главное, чтобы у Рамсира выдержали нервы и он не скрылся раньше времени, если что-то пойдет не так.
Мы стояли через улицу напротив двухэтажного здания банка «Либерилльский национальный кредит». Название громкое, хотя сам банк весьма заурядный. К тому здесь не главный офис, а один из филиалов. Но расположен он на границе промышленного района, и сегодня тут должна быть крупная сумма денег — на фабриках выдают жалованье. В общем, если повезет, мы сорвем неплохой куш.
— Приготовились! — Я поправил перчатку на перебинтованной руке, чтобы повязка не была видна: даже такая мелочь может обернуться большими неприятностями — в полиции работают далеко не дураки, и стоит им только кого-то заподозрить!..
Еще перчатки были нужны для того, чтобы не оставить отпечатки пальцев. Читал недавно в криминальной хронике, что именно таким образом и вышли на грабителей ювелирного магазина. Хотя я все же сомневаюсь, что полиции помогли раскрыть дело найденные на месте преступления отпечатки, раньше мне о таком не приходилось слышать. К тому же газетчикам особого доверия нет: вечно они что-нибудь напридумывают, чтобы создать сенсацию. Но перестраховаться все же стоило.
Всю предыдущую неделю, за исключением тех трех дней, когда я «навещал» тюрьму, мы посвятили подготовке. Побывали в самом банке, чтобы узнать расположение комнат. Нашли похожее помещение в заброшенном здании и много раз врывались туда, имитируя нападение. И, наконец, просто потренировались надевать маски на лица и быстро извлекать оружие. Замешкаешься в самый неподходящий момент и вместо того, чтобы нагнать страху на банковских клерков, вызовешь их смех своими нелепыми потугами изобразить из себя грозных грабителей.
— Идем, — скомандовал я в ответ на вопросительный взгляд Дугласа: мол, чего мы тянем? И тут же словно какая-то сила заставила меня добавить: — Стоп!
Откуда-то из-за поворота улицы со стороны центра донесся частый стук подков по булыжной мостовой: кто-то явно сюда торопился. Возможно, никакой опасности для нас сей факт не представлял, и все же я решил перестраховаться. Как выяснилось мгновениями позже, не зря.
Показавшееся из-за поворота ландо с убранным верхом остановилось точно напротив входа в банк, и из него выскочило несколько вооруженных людей. Все они, включая возницу, ворвались в здание. А дальше… дальше внутри началась такая пальба, что мы дружно переглянулись — налетчиков ждала засада, никаких сомнений. Перестрелка продолжалась некоторое время, пока наконец из дверей, прижимая руку к окровавленному боку, не выбежал один из грабителей. Ему удалось сделать всего несколько шагов, когда раздался еще один выстрел. Незадачливый грабитель упал как подкошенный, и голова его едва не разлетелась на куски от угодившей в нее тяжелой револьверной пули.
На некоторое время все мы застыли как изваяния: опоздай эти люди всего на каких-то полминуты, и на их месте были бы мы.
— Уходим, — выдавил из себя я.
И мы пошли, скрывшись в той арке, откуда не так давно появились. Мы молчали, переживая только что увиденное зрелище. Первым подал голос Густав.
— Крис, завидую твоему спокойствию, — сказал он. — У тебя ни один мускул на лице не дрогнул. И вначале, и после того, что мы увидели.
— Амигдала, — негромко произнес Дуг.
Я искоса взглянул на него: надо же, запомнил. Однажды рассказал ему, что есть такой участок в человеческом мозге, который отвечает за чувство страха. И если он поврежден, человек становится бесстрашным. Врожденная ли аномалия или внешние воздействия — эффект один. Утверждают, что амигдалу можно повредить специально, и это якобы в древности умели делать. Чуть ли не тот завоеватель, что обожал красномордых воинов. Не знаю, правда ли это, но моя амигдала тут ни при чем.
При чем Винсенте — это именно его заслуга. Вернее, давний наш разговор о человеческой трусости, жизни и смерти.
— Страшна не сама смерть, — говорил он, разливая темный, почти черный чай по изящным невесомым фарфоровым чашечкам, даже на вид — безумно дорогим. Наверное, это были единственные ценные вещи в его скромной квартире. — Смерть — всего лишь миг, после чего приходит небытие, когда ничего нет, вообще ничего. Но страх перед ней преодолеть трудно.
— И как его преодолеть? — поинтересовался я.
Мастер лишь пожал плечами:
— Просто не бояться, вот и все.
— Какой-то заколдованный круг получается, — пришла очередь пожать плечами мне. — Полная безысходность. И все же, есть какой-нибудь выход?
— Надо свыкнуться с мыслью, что тебя может не стать в любое мгновение.
При этих словах я вдруг почувствовал, что к моему горлу тесно прижимается лезвие стилета, который оказался в руке Винсенте непонятно откуда. К своему удовлетворению, я даже не вздрогнул от неожиданности.
— Свыкнешься с мыслью, что можешь умереть в следующий миг, проникнешься ею, — продолжил Винсенте, как ни в чем не бывало пододвигая мне тарелку с еще теплыми круассанами, — и ты перестанешь бояться смерти. Совсем.
Так что, друг мой Дуг, амигдала совсем ни при чем. И все-таки не хочется умирать, когда тебе всего двадцать один! Я невольно вздрогнул, благо, что все смотрели не на меня, а в ту сторону, где за деревьями должен был нас дожидаться Рамсир.
— После такой пальбы он наверняка смылся, — ухмыльнулся Дуглас.
Но нет, Рамсир сидел на облучке, крепко зажмурившись, до побелевших пальцев сжав поводья. Мы переглянулись с Дугласом — заранее записали его в трусы, а сами-то как на его месте себя повели бы?
Услышав приближающиеся шаги, Рамсир открыл глаза.
— Ну слава тебе!.. Я уж было подумал, что вы нарвались, — выдохнул он с облегчением. — Что случилось-то?
— Все после, — ответил я, усаживаясь в пролетку. И, дождавшись, когда в ней окажутся остальные трое, сказал: — Поехали.
— Куда ехать-то?
— К Максону, в «Старый лось». Посидим, нервы полечим. Я плачу.
Есть у меня один-единственный лорель, и сейчас самое время с ним расстаться, потому что лучшего применения ему мне не найти.
У Максона в «Старом лосе» мне всегда нравилось. Чистенько, уютненько, никаких драк между перепившими посетителями, хорошая кухня и цены вполне демократичные. К тому же и вид из окон отличный. Можно увидеть и либерилльский порт, где всегда полно кораблей, прибывших из разных стран, и посадочное поле, откуда то и дело взмывают в небо дирижабли. Здесь можно встретить кого угодно — от респектабельных политиков и купцов до веселой и шумной компании воздухоплавателей или моряков. Даже дамы могут бывать здесь без сопровождения кавалеров, и это никак не скажется на их репутации.
Мы сидели в «Лосе» уже третий час, и настроение, поначалу подавленное, сменилось на куда более приподнятое. Еще бы! Буквально чудом нам удалось разминуться со смертью. Все мы пришли к выводу, что внутри банка действительно ждала засада. Но устроена она была явно не на нас, так что нет нужды подозрительно смотреть друга на друга, чтобы выяснить, кто из нас не умеет следить за языком и разболтал о готовящемся ограблении. Мы шутили и смеялись, радуясь удаче, которая действительно нас не обошла.
— Крис, и чего это бабы именно на тебя всегда так западают? — поинтересовался вдруг Дуглас. — Смотри, как вон та, через два стола, на тебя пялится! Как будто раздеть уже успела.
Вижу, Дуг, вижу. Она действительно посматривает на меня заинтересованно, тут ты прав.
Приятная леди и чем-то похожа на Кристину. Правда, старше нее, а следовательно, и меня, на несколько лет. Но хороша, чего уж тут, хотя до Кристины ей все же далеко. Некстати вспомнился сон. Я напрасно пялился в окно, стараясь его забыть.
«Кристина точно хотела мне сказать: „Много“. И какое у нее при этом было довольное лицо!» — скрипнул зубами я, как будто все происходило не во сне, а наяву.
Что касается женщин… Они действительно частенько обращают на меня внимание, уж не знаю, по какой причине. Одна из них, с которой я едва успел познакомиться, как-то сказала мне: «С тобой удивительно легко, как будто сто лет тебя знаю. И еще я почему-то совсем ничего не стесняюсь».
— Крис, — толкнул меня в бок локтем Ковар, отвлекая от мыслей, — ну так что скажешь-то, а?
— Ничего не скажу, — ухмыльнулся я. Ковар — второй по возрасту после Густава в нашей компании. Ему почти двадцать пять, а все в сказки верит. — У тебя, поди, и карта есть?
— А как же! — часто закивал тот. — Вот, смотри!
Ковар действительно извлек откуда-то из внутреннего кармана пиджака обрывок карты. Он торопливо отодвинул стоявшее на столе блюдо, опрокинув при этом бокал, благо, что пустой, положил клочок бумаги на столешницу и чуть ли не с нежностью разгладил ладонью.
— Брат сказал, что храм находится где-то здесь, — ткнул он пальцем в карту.
Своему старшему брату Ковар верил безоговорочно. И плевать ему было, что Грэг — моряк, а они те еще выдумщики. Их хлебом не корми, дай только самим скормить какой-нибудь сухопутной крысе очередную байку.
— Грэг рассказывал, что там сундуки, доверху набитые сокровищами! Представляешь: доверху! Сундуки!
— И чего же он с пустыми руками оттуда вернулся? — Дуг полностью разделял мой скептицизм.
— Да они едва ноги из этих джунглей унесли! Нет, поначалу-то они, конечно, набрали, сколько могли упереть. Но потом все пришлось выбросить, когда за ними тамошние дикари погнались. Жизнь дороже. У Грэга только пара вещиц и осталась. Одну из них он мне подарил. Вот!
И Ковар продемонстрировал нечто вроде броши, которая сразу же пошла по кругу.
— Как будто бы золотая, — изучив вещицу, сказал Густав.
Я взял ее в руки. То, что с первого взгляда показалось мне брошью, когда-то было частью украшения. Причем действительно древнего, поскольку драгоценные камни не были огранены. Если, конечно, Грэг не купил его на блошином рынке какой-нибудь жаркой экзотической страны, где подобных вещей — целые горы.
— Я ее в кислоту совал, краешком, чтобы камни не потускнели, — продолжал рассказывать Ковар. — Точно золото!
— А как они вообще этот храм обнаружили? — вертел украшение в пальцах Рамсир.
— Да там вообще история прямо как в романах! Был шторм, и корабль, на котором служил брат, выбросило на камни. Ужас что было! Часть команды сразу погибла. Когда шторм стих, те, кто выжил, а их всего человек двадцать оставалось, высадились на берег. Места там дикие, и до ближайшего города чуть ли не месяц топать, если вдоль побережья. Они и решили напрямик, через джунгли. Перед тем как на храм набрести, потеряли по дороге еще несколько человек. Хищников там полно и всяких ядовитых гадин. Ну а когда на них аборигены напали, так вообще только четверым и удалось спастись. Такая вот история. — И Ковар обвел всех взглядом: есть еще сомневающиеся?
Судя по всему, таких было двое: я и Дуглас.
— Эти дикари твои, если они не дураки, конечно, сами уже тот храм и ограбили. — Дуг скептически ухмылялся.
— Да в том-то все и дело, что сомнительно! Они только через несколько дней после того, как в храме побывали, на дикарей нарвались, а сам храм еще и отыскать нужно. Грэг рассказывал, что они на него совершенно случайно наткнулись. Да и не храм там, одни развалины.
— И что ты предлагаешь? — уточнил я.
Дуглас прав — этой даме я явно симпатичен: не заметить ее обращенные на меня взгляды может только слепой.
— Да у меня все продумано, Крис! Там полно еще сокровищ. И если мы — ты, я, Дуглас, Густав, — отчего-то Ковар не включил в свой список Рамсира, и тот обиженно набычился, — хорошенько подготовимся, то почему бы не попробовать их отыскать? Смотри: храм находится примерно здесь, на этом мысу, и если мы доберемся сюда или вот сюда, — тыкал он в какие-то селения пальцем, — там не так уж и много останется.
То, что Ковар называл мысом, на карте походило на большой полуостров.
«Но какие это мелочи, когда речь идет о грудах сокровищ!» — усмехнулся я.
— Опасно, конечно, — продолжал гнуть свое Ковар. — Но риск не больше, чем грабить банки, а куш даже не сравнить!
Все мы решили ограбить банк не от хорошей жизни, у каждого причина своя. Только все же нужно быть реалистом, а не соблазняться детскими мечтаниями о кладах.
Разве что у Рамсира ситуация иная. Он из вполне благополучной семьи: отец — глава адвокатской конторы, мать — детский врач в частной клинике. Иногда даже непонятно, каким ветром его в нашу компанию занесло.
— Ты куда, Крис? — Дуг придержал меня за руку, заметив, что я собираюсь встать.
— Пойду попробую познакомиться с этой обворожительной леди.
— У ее подруги сиськи ничего так, — осклабился он. — Ты, если что, имей меня в виду.
Подымаясь из-за стола, я услышал ответ Ковара Густаву. Из той четверки, которая умудрилась выбраться из джунглей, живы сейчас только два человека: Грэг да еще один матрос, о местонахождении которого ничего не известно.
