Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Если вы не отстаиваете хоть что-то, вы проигрываете во всем.
Гордон Иди
Цельность — первый рычаг истинного величия. Утратившие цельность живут и трудятся в мире видимости, они стараются не быть, а казаться. Однако такое фальшивое существование — тяжелая ноша для совести и бремя для тех, кто зависит от вас. Цельность снимает груз с души. Цельность — та черта, которая заложена в характере истинно великих людей. Эта глава посвящена тому, как выстроить свою жизнь, руководствуясь принципом цельности.
Я считаю, что разговоры о морали часто заводят нас на ложный путь. Многие путают мораль с правовыми нормами или смотрят на мораль как на нечто частное, производное и не видят, что она полностью интегрирована в жизнь. Напротив, тот, кто считает цельность неотъемлемой, органичной частью бытия, смотрит на все сквозь призму морали; и следовательно, для такого человека мораль целостна, а не условна.
Такая мораль лежит в основе истинного величия, а ложное величие — это лишь видимость.
Размышляя о цельности, Гамлет говорил: «Какое чудо природы человек! Как благородно рассуждает! С какими безграничными способностями! Как точен и поразителен по складу и движеньям! Поступками как близок к ангелам! Почти равен богу — разуменьем!» Он наставлял актеров: «Двигайтесь в согласии с диалогом, говорите, следуя движениям». Он размышлял:
«Что значит человек,
Когда его заветные желанья —
Еда да сон? Животное — и все.
Наверно, тот, кто создал нас с понятьем
О будущем и прошлом, дивный дар
Вложил не с тем, чтоб разум гнил без пользы».
На вопрос матери Гамлет отвечает: «Мне “кажется” неведомы».
Людям, утратившим цельность, ведомо лишь кажущееся. Они существуют в мире видимости, являя собою не то, что они есть. Их больше волнует то, как они выглядят в глазах других, чем то, что они есть на самом деле. Они — актеры в масках, прикрывающих неблаговидные действия, для них имидж — все.
Когда я работал в Северной Каролине, мне подарили майку с девизом штата на латыни: Esse quam videri, что означает: «Быть, а не казаться».
Эта крылатая фраза должна стать девизом любого, кто ищет истинного величия. Но, к сожалению, слишком часто «казаться» заменяет собой «быть».
Как добиться цельности?
Для меня цельность — это дитя двух основных черт характера — скромности и мужества.
Скромность означает понимание, что всем и всегда правят принципы. Скромный человек никогда не скажет: «Я здесь главный» или «Я сам решаю свою судьбу». Подобные идеи, весьма распространившиеся в последние десятилетия в книгах о том, как добиться успеха, лишь продукт общественной системы ценностей. А наши общественные ценности далеко не всегда покоятся на твердых, как скала, принципах — зачастую в их основании лежат зыбучие пески эго и точек зрения.
Президент одного международного коммуникационного агентства однажды познакомил меня с декларацией о ценностях своей компании: «Мы отстаиваем все ведущие ценности, которые обогащают личность и укрепляют наше сообщество». На мой вопрос о том, что представляют собой эти базовые ценности, он ответил: цельность, качество, служение, рентабельность, тщательность, искренность, а также высокие этические и моральные стандарты.
Я сказал ему: «Ваш набор корпоративных ценностей определенно хорош, поскольку соответствует незыблемым принципам. Однако самое главное — как вы воплощаете их в своей повседневной деятельности». Я пытался объяснить ему то, что и так знает каждый рядовой сотрудник: стандартам законности, этики и морали должны соответствовать не только слова, начертанные на плакате в головном офисе, но также взгляды и действия всех сотрудников на всех уровнях.
Этот смиренный лидер прекрасно понимал, как важно, чтобы слова не расходились с делами и чтобы при этом слова — система ценностей корпорации — были основаны на принципах. Он понимал, что руководят и управляют не люди, а естественные законы и принципы, и что скромность, по сути, есть мать всех добродетелей, так как все они проходят проверку духом подчинения прагматичной реальности.
Отцом же всех добродетелей является мужество, потому что именно оно позволяет выстоять в испытании на прочность приверженности ценностям. С течением времени каждая ценность подвергается своему испытанию. И сохранят ли наши ценности, наши жизни и наши привычки верность этим принципам — вот в чем вопрос. Снова — «Быть или не быть?» Вопрос о том, кем казаться, не рассматривается.
Другими словами, будем ли мы действительно жить по принципам? Мы можем быть скромными, смиренными, но мужественны ли мы? Сможем ли мы плыть против течения — против весьма влиятельных общественных ценностей или наших личных устремлений? Будут ли еда да сон нашими заветными желаньями или мы станем благородно рассуждать и поступками приблизимся к ангелам, а разуменьем — к богу? Нам не удастся этого добиться, если у нас не хватит мужества поступать так, как нам велят наши глубинные убеждения. В противном случае очередные модные общественные ценности растопчут наши основанные на принципах инициативы.
Если вы и скромны, и мужественны, цельность приходит естественным путем. Цельность означает, что ваша жизнь строится на принципах, а ваша надежность исходит изнутри наружу, а не идет снаружи внутрь. Как выразился один мой друг, цельность — это «поддержание высочайшего уровня честности во всех отношениях».
Цельности не добиться, если не хватает скромности. Однако даже если человек скромный, но ему не хватает мужества отстаивать свои убеждения, о цельности можно лишь мечтать. Такие люди двуличны и лицемерны, они руководствуются тем, что я называю личной этикой, а не этикой характера. Они демонстрируют личные качества, никак не связанные с этическими стандартами истинного характера. Их личные качества — подделка. Фальшивая цельность означает, что надежность человека находится за пределами его личности. Он надежен ровно настолько, насколько надежным считают его окружающие. Степень надежности определяется путем сравнения с другими, так что сравнение должно быть в его пользу.
В конце книги «Семь навыков высокоэффективных людей» я признался читателям, что мне пришлось потратить немало сил на борьбу со своими недостатками, но эта борьба стоила усилий: она самоценна, поскольку придает смысл моей жизни и вдохновляет меня на любовь, служение и новые начинания. Этот вызов — цельная жизнь — моя неизменная цель.
Именно поэтому я всю жизнь веду диалог с самим собой. Я спрашиваю себя: имею ли я право учить других тому, чему сам не всегда следую? В ходе этого диалога я открыл для себя истину, о которой говорил психолог Карл Роджерс: «Самое личное и есть самое общее». Многие люди тоже ведут с собой такой же диалог.
Кроме того, я понял, что разговор с самим собой — это поле битвы, сражаясь на котором извлекаешь важные уроки. Чем ближе подходишь к пониманию того, кто ты на самом деле, тем лучше постигаешь сущность всего и вся. И, как ни странно это звучит, именно так создается взаимозависимость с другими людьми.
Этот урок преподал нам экономический кризис. В последние годы закрылось множество компаний. Финансовая система буксует, потому что ее деятельность не всегда отвечала требованиям цельности и моральным устоям. Многие известные компании канули в небытие, а все потому, что им не хватало скромности и осознания своего места в реальности. Некоторым компаниям пришлось вглядеться в свои ценности и принципы.
Многих из нас обстоятельства научили скромности, но гораздо лучше было бы, если бы скромность и смирение мы выбрали самостоятельно. Развивай мы в себе внутреннюю безопасность и смирение, и к скромности нас призывала бы наша совесть, а не критическая ситуация.
Не разобравшись в себе и не познав себя, мы продолжим проецировать свои мотивы на внешний мир. В силу того, что наше видение ограниченно, мы и дальше будем считать, что мир такой, каким мы его видим, ошибочно принимать то, что видим снаружи, за то, что кроется внутри, и потому неверно понимать себя, других и весь мир. Чтобы познать себя, придется пройти через честный, но болезненный самоанализ.
У каждого из нас есть три сущностных «я» — общественное (публичный образ и личность), личное (то, какими мы бываем с семьей, с самыми близкими нам людьми) и глубинное, тайное «я» (наша внутренняя сущность, которая постоянно проверяет сценарий нашей жизни — наши мотивы, склонности и привычки, уходящие корнями в генетический код, окружение и социальные условия). Цельность формируется — или, напротив, разрушается — нашей глубинной, тайной сущностью.
Большинство людей, основываясь на своем публичном «я», пытаются распространять свое влияние по принципу «снаружи внутрь». Однако высокоэффективные люди, направляемые своим глубинным «я», используют подход «изнутри наружу». Тот, кто способен показать, кто он есть на самом деле, глубоко внутри, завоевывает доверие людей.
Как только вы лучше узнаете себя и откроетесь влиянию на личном и тайном уровнях, вы сможете лучше оказывать влияние на других. Когда окружающие вас люди чувствуют, что вы открыты для влияния и обратной связи, они открываются для вас. Так что если вы хотите больше влиять на других, для начала следует лучше узнать себя.
Великие умы учили нас: «познай себя», «овладей собой» и «отдай себя». Я настаиваю на том, что именно в этой последовательности заключена великая сила.
Например, представьте: до меня дошел слух, что вы говорите и делаете что-то, способное нанести мне вред. Но, зная себя, я говорю себе: «Перед тем как отреагировать на эту новость, и отреагировать слишком бурно, Стивен, вспомни-ка, что у тебя есть параноидальная склонность предполагать, будто окружающие настроены против тебя. Так что не стремись интерпретировать чужие слова в духе своей паранойи. Лучше поговори с теми, кто тебе об этом рассказал, и постарайся получить дополнительную информацию».
А теперь посмотрим, что произойдет. Стоит мне учесть мои параноидальные наклонности и получить дополнительную информацию, я обнаруживаю, что у моих страхов нет никаких оснований. И будучи цельной личностью, я могу сказать себе: «Я очень расстроен, но пытаюсь реагировать как ответственный человек и не впадать в истерику». Я использую знание о себе и принимаю на себя ответственность за свои поступки. Я не нападаю на вас из-за того, что до меня дошел какой-то слух. И таким образом, когда вы и я вступаем во взаимодействие, я позволяю вам влиять на себя.
Легендарный психолог Карл Роджерс говорил, что когда наша внутренняя конгруэнтность нарушена, мы используем различные способы психологической защиты, такие как отрицание, интеллектуализация, рационализация или проекция. Проекция — это когда человек приписывает свои мысли, чувства, мотивы другим людям. Мы судим других по их поведению, а себя — по нашим намерениям.
Я принимал участие в эксперименте, который проводился в Вефиле. Ученые изучали воздействие психологического диссонанса на группу испытуемых, чтобы определить, какие защитные механизмы люди используют в критические моменты. Они определяли, кто использовал интеллектуализацию, кто — рационализацию, кто — отрицание, а кто — проекцию. Затем распределяли участников по группам в соответствии с типом реакции и раздавали задания.
Я оказался в числе тех, чьим защитным механизмом была интеллектуализация. Можете себе представить, на что была похожа наша группа — кучка ученых, выбравших свою профессию отчасти потому, что та надежна и безопасна. Мы уходили в себя и прятались за теоретическими абстракциями. Получив задание, которое мы должны были выполнить совместно, мы так и не смогли найти его решение, потому что нас парализовала склонность к бесконечному анализу и толкованиям.
Вторая группа, в которую собрали тех, кто был склонен к проекции, тоже топталась на месте: участники были заняты тем, что примеряли друг на друга собственные мотивы.
Группа отрицающих и вовсе не могла сдвинуться с места, потому что каждый из ее членов говорил что-то вроде: «О, нет, это задание означает что-то совсем другое. От нас вовсе не этого хотят!»
Описанный эксперимент лишний раз показал мне, насколько важно анализировать свои мотивы и методы взаимодействия со сложными проблемами и насколько для меня просто попасть в ловушку интеллектуализации и, таким образом, устраниться от ответственности. Ваши защитные механизмы могут быть другими, но результат тот же — вы оказываетесь в ловушке.
Наше влияние на других растет в зависимости от степени нашей внутренней и внешней конгруэнтности. Однажды я наблюдал эту зависимость в действии: мой друг, обидев меня, затем извинился передо мной. Я сказал: «Ты даже не представляешь, до какой степени я восхищен твоим искренним извинением. Как ты смог заставить себя это сделать?» И он ответил: «Я заглянул в себя и поговорил с собой. Разговор продолжался до тех пор, пока я не добрался до своей сути, и тогда я задал себе вопрос: кому ты хочешь подчиняться — своему эго или своей совести? Я решил, что буду слушать совесть».
Совесть — вот движущая сила существования моего друга, и когда бы она ни вступала в битву с его эго, она всегда одерживает победу. Его неотъемлемая, врожденная привычка — слушать свою совесть. Благодаря этой цельности он имеет огромное влияние на людей.
Внутренний диалог ведут многие люди, но им не хватает мужества признавать ошибки, извиняться или внедрять в свою жизнь перемены. Мужество — одна из составных частей цельности. Тому, кто не культивирует в себе цельность, не хватает мужества признавать ошибки и менять курс.
Цельность привносит в жизнь несомненные преимущества.
Почему же при таком внимании к цельности и этике мы часто наблюдаем бреши как в личной, так и в корпоративной этике?
Вот уже много лет в колледжах и компаниях изучению норм этики уделяют большое внимание.
Компании тратят на этические программы огромные средства. Но, к сожалению, как сказал мне недавно один бывший директор по этике, «некоторые руководители озабочены прежде всего имиджем, тем, как их компания выглядит в глазах общества. В действительности этические программы часто бывают лишь ответом на требования общества или на какие-то внутренние расследования. Директора по этике выступают в роли переговорщиков между правдоискателями и бессильными и неинформированными индивидуумами, которые не знают, как еще можно решить проблему. Когда руководители придерживаются мнения о том, что цель оправдывает средства, рядовые работники улавливают этот сигнал. Они замечают, кого именно нанимают на работу, продвигают, вознаграждают — и почему. Они видят, кому сходят с рук преступления, кому прощается недопустимое поведение. Этические программы могут сделать людей более внимательными к таким вопросам, как сексуальное домогательство или сексистские высказывания, но они редко могут остановить или даже замедлить лавину неэтичного поведения. Такие программы служат всего лишь прикрытием для неэтичного поведения: люди просто становятся более изворотливыми».
Работа над тем, чтобы «выглядеть этичными», — фундаментально ложный подход, так как он не имеет ничего общего со скромностью. При таком подходе мы можем говорить лишь о гордыне — когда люди и компании рассуждают об этике, но на самом деле она не становится неотъемлемой частью их существования.
Когда университеты вводят курсы, посвященные этике, а корпорации создают отделы, занимающиеся этическими вопросами, люди воспринимают этику как некий чиновничий инструмент, а не как на основу своего существования.
Этическая дилемма аналогична дилемме качества. Вы не можете завести у себя департамент качества и считать, что дело сделано и больше ничего и не надо. Вы не можете добавить продукту качества после того, как работа над ним завершена, — вы должны изначально заложить, встроить в него качество, видеть его производство через призму качества. Точно так же бесполезна и «инспекция этики». Когда каждый сотрудник принимает на себя личную ответственность за этичное поведение, вам вряд ли придется беспокоиться на этот счет, поскольку этичное поведение станет частью человеческой натуры, а не ответственностью некоего искусственно созданного департамента в дальнем конце коридора.
Когда лидер открыто и четко следует этическому кодексу, он вдохновляет и окружающих. Управляющий совет одного из крупных университетов так напутствовал своего нового президента: «Некоторым удавалось добиться вершин успеха в профессиональной, общественной или финансовой деятельности, пользуясь недозволенными методами. Другие оказывались более хитроумными, однако и они, карабкаясь к вершине, демонстрировали непонимание своих любимых, друзей и коллег. Тех, в ком сочетаются честь, цельность, лояльность и внимание к близким и друзьям, на самом деле немного. Вы принадлежите к этим немногим».
Слишком часто этика существует отдельно от повседневной жизни компании. Профессиональные морализаторы могут суетиться, читать лекции, поучать, но чаще всего их деятельность — лишь ответ на поступки неэтичных людей, которые боятся лишь того, что их на чем-то поймают. Они могут успокоить страсти, уговорить кого-то не подавать судебный иск, но они не могут предотвратить неэтичное поведение или сделать этичное поведение неотъемлемой частью бытия.
До тех пор пока между декларациями о корпоративной этике и поведением отдельного человека будет существовать огромный разрыв, индивидуум не будет чувствовать себя обязанным жить согласно корпоративным этическим стандартам.
Видение, миссия, этика и заявления о ценностях будут тем более весомыми, если вы будете создавать их не в спешке. Они не должны превращаться в очередной формальный документ, который можно обнародовать, потому что того требуют обстоятельства, а потом спокойно о нем забыть. Вовлекая в создание этического кодекса всех сотрудников и регулярно вместе с ними его пересматривая, вы вносите в культуру своей компании скромность и мужество.
Декларации об этике становятся конституцией компании. Вам больше не нужно «казаться этичными». Ваш департамент по этике — не просто очередной чиновничий институт, а ваша компания становится для тех, кто в ней работает, второй семьей. Ваши сотрудники скромны и смиренны, потому что знают, что всем правят принципы, а не начальники, программы или политика. Они не только верят в неизменность принципов, у них есть мужество жить в соответствии с ними.
Войти с помощью соц. сетей: