23

Дуротану хотелось разбушеваться. Закричать. Убить кого-нибудь. Но он заставил себя подавить ярость глубоко внутри и дышал медленно, хоть и сжимал кулаки.

– Вы говорите о лесном пожаре? – спросил он.

Разведчики покачали головами.

– Этот дым… он тянется из земли. В некоторых местах волки даже не могли идти, – сказала Зарка.

Драка подъехала ближе и молча остановилась рядом с мужем, придавая ему силы одним своим спокойным присутствием. Потом неожиданно Дрек’Тар услышал приглушенные голоса и направил к ним своего волка, Мудроуха.

– Есть тропинка через эту горящую землю?

– Я… – У Зарки на лице отразилась неуверенность. – Там были некоторые места, где мы могли проехать, да. Но…

– Тогда мы должны продолжать путь.

– Дрек’Тар, – начал Дуротан, – обычно мы используем землю, чтобы погасить огонь. Если сама земля может гореть…

– Это все одно и то же, Дуротан, – перебил его Дрек’Тар. – Огонь становится рекой. Вода делается горячей. Воздух становится отравленным. Сама Земля горит или проглатывает нас целиком, а растения погибают на корню. Силы природы больны, и из-за болезни обращаются друг против друга, как и мы. Эта опасность – а я знаю, что это опасность, мы ее видели, – является симптомом той болезни, от которой они просят их исцелить. Ты бы отверг свою мать, если бы она, страдая от жара, ударила тебя или говорила ужасные вещи?

– Конечно, нет!

Дрек’Тар улыбнулся.

– Нет, ты бы никогда так не поступил. Ты бы понял, что она не хочет этим навредить тебе, просто больна и не в состоянии контролировать себя. Так происходит сейчас и со стихиями. Они для нас все равно что родители, семья. Они дают нам возможность выжить в этом мире. Я теперь понимаю, что чем мрачнее становится мир вокруг нас, тем более необходимо упорно идти вперед, вопреки страхам, вопреки опасностям.

Дуротан оглянулся на клан. Он пытался увидеть соплеменников не такими, какими видел раньше, а такими, какими они были в действительности, – свободными от смягчающего облака его любви к ним. Они выглядели до боли худыми, измученными. Грязными. Их скудная одежда почти износилась. Некоторые остались без сапог и просто обертывали ноги обрывками меха. Дети не смеялись и не играли, а лежали, неестественно притихшие, на спинах своих волков.

Они не могли бы двигаться дальше. Не могли бы, если бы лишились надежды.

Нет.

Дуротан все время поддерживал надежду и в себе, и в членах своего клана. «Мы – Северные Волки, – говорил он им. – Мы выстоим». И они выстояли. Сердце его до краев наполнилось гордостью за них. Они действительно выстояли, сделали новые вещи взамен потерянных, сложили иные песни, научились питаться самой скудной едой, какую только можно себе представить, и привыкли считать ее хорошей.

Они любят своих детей и заслуживают лучшей доли. Не только надежды, но и всего того, что обещал им раньше их вождь.

– Дрек’Тар прав, – произнес он охрипшим голосом. – Мы должны идти дальше. Духи заботятся о нас с самого начала времен. И, как добрые дети, родители которых заболели или ослабели, мы должны позаботиться о них. – Он обернулся и посмотрел на Драку, Оргрима и Гейю. – Но я не только вождь, я – отец своего народа. Я должен позаботиться и о его нуждах. И поэтому мы с Дрек’Таром пойдем к Обители Духов одни. Остальные останутся здесь и будут защищать клан Северных Волков.

– Нет. – Ответ Драки прозвучал быстро и решительно. – Я поклялась быть рядом с тобой, Дуротан, сын Гарада, сына Дуркоша. Я тебя не оставлю.

Он улыбнулся ей.

– А нашему ребенку я тоже отец. Я не хочу отнять у него жизнь раньше, чем у него появилась возможность пожить. На этот раз ты меня не уговоришь. Мне нужно, чтобы ты и наш ребенок остались здесь. Оргрим, и ты тоже останешься.

– Но…

– Ты – мой заместитель, – напомнил ему Дуротан. – Ты должен остаться здесь, с Дракой. Я не знаю, что меня ждет.

– Ты говоришь так, будто не собираешься вернуться. – Голос Драки звучал сдержанно, но он видел, что она дрожит. Дуротан взял ее за руку.

– Когда меня ждет такая жена как ты? Я совершенно точно собираюсь вернуться, – сказал он, слегка поддразнивая ее. – Но я буду увереннее, зная, что ты в безопасности. И вы все – тоже.

– Ты не поедешь один! – загремел Оргрим. – Если ты запрещаешь мне, тогда я требую, чтобы наши лучшие воины отправились вместе с тобой и Дрек’Таром!

– И я тоже, – вмешалась Гейя. Все повернулись и посмотрели на Хранительницу законов. За последние долгие месяцы в ее волосах появилось больше седых прядей, а лишения проложили морщины вокруг рта и на лбу, которые Дуротан только что заметил. Он вспомнил, как они вчетвером – он, Гея, Гарад и Оргрим – обычно ехали все вместе, а потом разъезжались в разные стороны и преследовали каждый свою добычу. То были хорошие дни. Счастливые дни.

Эти дни ушли, и никогда не вернутся. Даже самое сильное желание не вернет прежний мир.

Но может быть – может быть, – его вернет то, что сделают они с Дрек’Таром. И внезапно Дуротан понял, почему Гейя хочет пойти вместе с ними.

Она – Хранительница закона в том мире, где закон теперь ничего не значит. Она всю жизнь почитала Духов и заботилась о том, чтобы другие о них знали и почитали их. Дрек’Тар делал это, рассказывая о своих видениях. Гейя делала это словами: не оригинальными или новыми словами исполненных в первый раз лок’ваднодов, а древними словами с изношенной до ветхого состояния тонкой кожи.

– Да, – ответил он, удивив самого себя. – Ты должна в этом участвовать, мать.

Он увидел, как Гейя немного расслабилась, и спросил себя: может быть, она бы стала возражать против его похода, если бы ее сын смог победить в этом споре? Но он подозревал, что не возражала бы.

– И твой совет я тоже принимаю, Оргрим. Нехорошо, если предполагаемые спасители Духов не достигнут своей цели, столкнувшись со злым зимним медведем.

– Для этого нужно нечто большее, чем медведь, – ворчливо возразила Драка.

– Понадобился бы целая стая медведей, чтобы не позволить мне вернуться к тебе, – заверил ее Дуротан, и на этот раз он говорил серьезно. Он не мог себе представить такого свирепого врага, которого ему не удастся прикончить, если от этого будет зависеть его возвращение к Драке и ребенку.

Жена поняла это по выражению его глаз, и лицо ее смягчилось.

– Итак, – произнес Дуротан, – я, Дрек’Тар, Гейя, Делгар, Кулзак и Зарка поедут по горящей земле к Обители Духов.

– Хочешь обратиться с речью к клану перед отъездом? – спросил Оргрим.

Дуротан оглянулся на свой клан и покачал головой.

– Речи предназначены для того, чтобы вдохновлять наш народ на битву или утешать его, когда разразится катастрофа. Сейчас нет ни того, ни другого. Только скажи им, что мы отправились вперед, чтобы посмотреть, что там. Если мы не вернемся, тогда ты знаешь, что делать. – Он перевел взгляд с Оргрима на Драку. – Вы оба знаете. Оргрим, уведи их назад, туда, где мы в последний раз нашли чистую воду. Пусть они отдыхают, пока я не вернусь.

– Будет сделано. Когда нам тебя ждать?

Этого Дуротан не знал.

– Дрек’Тар? Ты можешь нам сказать?

Старый шаман склонил голову к плечу, словно прислушиваясь к далекому голосу.

– Недалеко, недалеко, – почти пропел он. – Они знают, что мы приближаемся. Они волнуются. Мы должны их спасти. До Обители Духов полдня езды, не больше.

Дуротан на минуту задумался. Он понятия не имел, что их ждет. Несомненно, им понадобится задержаться там на некоторое время.

– Через три солнца, самое большее, – объявил он наконец, – кто-нибудь из нас да вернется. Если повезет, мы найдем новый, надежный дом. Если нет… через четыре солнца ты станешь вождем клана Северного Волка.

– Я буду защищать Северных Волков, как это делал ты, – заверил его Оргрим, – но ты непременно вернешься. Обязанности вождя сильно сократят мое время на выпивку.

Они оба рассмеялись, несмотря на то, что спиртное было роскошью, оставленной где-то позади, вместе с Хребтом Ледяного Огня. Затем Оргрим повернулся к трем воинам, которым предстояло сопровождать Дуротана.

– Пойдем, – сказал он, – найдем вам какие-нибудь припасы в дорогу.

Драка соскользнула со спины Льда и посмотрела на Дуротана, смущенная тем, что он продолжает сидеть верхом на Острозубе.

– Разве ты не спешишься и не обнимешь меня, любимый? – спросила она.

– Нет, – ответил Дуротан. – Пусть это будет еще одним стимулом к возвращению.

Она все равно потянулась к нему, и супруги крепко пожали друг другу руки.

– Вижу, ты уверен в правильности своих действий, – заметила Драка.

– Я уверен, – ответил Дуротан. – Драка… я считаю, что все эти испытания, все потери, все наши страдания… все это было ради того, чтобы привести нас сюда, на встречу с Духами.

– Ты встретишься с ними, обязательно, – сказала Драка, – а потом вернешься к своей жене.

Он нагнулся и прижался лбом к ее лбу, а потом отпустил ее.