Пролог

От ярко-красных пятен крови на снегу поднимался пар, и Дуротан, сын Гарада, сына Дуркоша, издал торжествующий крик. Это была его первая охота – он впервые метнул копье в живое существо с целью его убить – и пятна крови свидетельствовали о том, что копье попало в цель. Ожидая похвалы, Дуротан повернулся к отцу. Узкая грудная клетка юного орка раздувалась от гордости, но выражение на лице вождя клана Северного Волка озадачило его.

Гарад покачал головой. Его длинные блестящие черные волосы свободно падали на широкие могучие плечи. Он сидел верхом на огромном белом волке по кличке Лед, и маленькие черные глазки смотрели мрачно, когда он заговорил.

– Ты не попал ему в сердце, Дуротан. Северные Волки бьют в цель с первого раза.

От разочарования и стыда горячая кровь прилила к лицу юноши.

– Мне… мне жаль, что я подвел тебя, отец, – произнес он, стараясь выпрямиться во весь рост на своем волке, Острозубе.

Управляя Льдом при помощи коленей и рук, держащихся за холку волка, Гарад подъехал к Острозубу, встал рядом с ним и посмотрел на сына.

– Ты не смог убить с первого удара, – сказал он. – Ты подвел не меня.

Дуротан бросил на отца неуверенный взгляд.

– Моя задача – обучить тебя, Дуротан, – продолжал Гарад. – Когда-нибудь ты станешь вождем, если на то будет воля Духов, и я не позволю тебе напрасно оскорблять их.

Гарад махнул рукой в том направлении, куда вел кровавый след.

– Слезай, пойдем со мной, и я объясню. Дрек’Тар, вы с Мудроухом следуйте за нами. Остальные пусть ждут, пока я их позову.

Дуротан все еще испытывал стыд, но одновременно был озадачен и заинтересован. Он подчинился отцу, не задавая вопросов. Молодой орк соскользнул со спины Острозуба и погладил громадного волка. Никто не знал, приручил ли клан северных волков в качестве верховых животных из-за их белого цвета, или это клан стал называть себя так из-за их белого меха; ответ на это вопрос затерялся в прошлом. Острозуб фыркнул и лизнул своего юного хозяина в лицо.

Дрек’Тар был старейшим шаманом клана Северного Волка, этот орк поддерживал тесную связь с Духами Земли, Воздуха, Огня, Воды и Жизни. Северные Волки верили, что Духи живут далеко на севере, на Краю Мира, в Обители Духов. Дрек’Тар был старше Дуротана, но еще не совсем стар; шаман потерял зрение в бою за много лет до рождения юного орка. Верховой волк напавшего на них клана мощными челюстями задел лицо шамана. Волк попал в цель лишь отчасти, но ущерб оказался значительным: один глаз был полностью утачен, а второй ослеп вскоре после этого. Дуротан до сих пор мог разглядеть тонкие бледные извилистые шрамы, тянущиеся из-под повязки, которую всегда носил Дрек’Тар, чтобы скрыть невидящие глаза.

Но если Дрек’Тар что-то и потерял, он одновременно кое-что приобрел. Вскоре после потери зрения у него развились необыкновенные способности чувствовать, возмещающие отсутствие глаз, он ощущал присутствие Духов с такой остротой, которая была недоступна более молодому шаману, его ученику. Время от времени Духи даже посылали ему видения из своей обители на Краю Мира, на самом крайнем севере.

Дрек’Тар не был беспомощным – пока шаман мог сесть на Мудроуха, своего любимого и хорошо обученного волка, он мог ездить на нем туда же, куда и любой другой орк.

Отец, сын и шаман пробирались по глубокому снегу вдоль кровавого следа. Дуротан родился во время снежной бури, что считалось благоприятным предзнаменованием для дальнейшей жизни члена клана Северного Волка. Его домом был Хребет Ледяного Огня. Когда снег нехотя отступал под солнцем летних месяцев, он просто пережидал время перед неизбежным возвращением. Никто не знал, как долго эти негостеприимные места служили домом орочьему клану Северного Волка; они жили здесь с незапамятных времен. «Всегда», – просто ответил один из стариков Дуротану, когда он достаточно повзрослел, чтобы задать этот вопрос.

Приближалась ночь, и становилось все холоднее. Плотные теплые сапоги Дуротана из шкуры копытня почти насквозь промокли, и его ноги начали неметь. Поднялся ветер, будто кинжалом пронзавший толстую меховую накидку. Дуротан дрожал, упорно шагая вперед, и ждал, когда заговорит отец. Кровь на снегу перестала исходить паром и начала замерзать.

Алый след вел через продуваемое ветром заснеженное пространство к серо-зеленой полоске деревьев у подножия Горы-Предка, самой высокой вершины горной цепи, тянущейся на сотни миль на юг. Гора-Предок, как гласили священные свитки, была хранителем клана, она вытянула свои каменные руки, чтобы создать защитную преграду между Хребтом Ледяного Огня и южными землями. Запах чистого снега и аромат сосен щекотал ноздри Дуротана. Вокруг царило безмолвие.

– Мало приятного, да? Эта долгая прогулка по снегу, – в конце концов произнес Гарад.

Дуротан не знал, каким должен быть правильный ответ.

– Северный Волк не жалуется.

– Да, не жалуется. Но… все равно это неприятно. – Гарад улыбнулся, глядя сверху вниз на сына, губы его изогнулись, обнажив клыки. Дуротан невольно улыбнулся в ответ и слегка кивнул, чуть расслабившись.

Гарад протянул руку и потрогал накидку сына, пощупав мех.

– Копытень. Сильное создание. Дух Жизни подарил ему густой мех, толстую шкуру, много слоев подкожного жира, чтобы он мог выжить в этом краю. Но когда копытень ранен, он движется слишком медленно и не сохраняет тепло. Он отстает от стада, поэтому стадо не может его согреть. Холод сковывает его.

Гарад указал на следы; Дуротан видел, что животное спотыкалось на ходу.

– Он растерян. Страдает от боли. Испуган. Он всего лишь животное, Дуротан. Он не заслуживает таких страданий. – Лицо Гарада стало жестким. – Орки некоторых кланов отличаются жестокостью. Им нравится мучить и истязать свою добычу… и своих врагов. Северные Волки не получают удовольствия от страданий. Даже от страданий своих врагов и, конечно, от страданий простых животных, которые служат нам пищей.

Дуротан почувствовал, что его щекам стало горячо от нового прилива стыда. На этот раз не от стыда за себя, не из-за того, что он плохо прицелился, а потому, что эта мысль не приходила ему в голову. То, что он нанес неудачный удар, было серьезной ошибкой, но не потому, что он показал себя не лучшим охотником. Это было плохо потому, что доставило ненужные страдания животному.

– Я… понимаю, – сказал он. – Мне очень жаль.

– Не передо мной надо извиняться, – ответил Гарад. – Это не я страдаю.

Теперь появились более свежие кровавые пятна, большие алые лужицы в ямах, оставленных неровными шагами копытня. Они вели вперед, мимо нескольких одиноких сосен, вокруг груды валунов, присыпанных снегом.

И там они его нашли.

Дуротан ранил теленка. Сначала зверь показался огромным юному орку, охваченному первым настоящим приступ кровожадности, но сейчас Дуротан видел, что животное еще не вполне взрослое. Тем не менее теленок был размером с трех орков, его толстую шкуру покрывала лохматая шерсть. Дыхание вырывалось из его пасти быстрыми белыми облачками пара, а язык вывалился из-за тупых желтых зубов. Маленькие, запавшие глазки открылись, когда зверь уловил их запах. Он пытался подняться, но только взбил вокруг себя красный от крови, мокрый снег, а неудачно брошенное копье Дуротана вонзилось еще глубже. От мучительных, но одновременно полных вызова стонов животного у Дуротана все внутри сжалось.

Юный орк знал, что надо делать. Отец подготовил его к этой охоте, описав внутренние органы копытня и расказав, как лучше всего прикончить животное. Дуротан не колебался. Он подбежал к теленку так быстро, как только позволил снег, ухватился за копье, рывком выдернул его и вонзил точно в сердце животного, всем своим весом навалившись на древко.

Копытень содрогнулся, умирая, и обмяк неподвижной грудой. Его горячая кровь пропитывала шкуру и снег. Гарад держался позади, и теперь к нему присоединился Дрек’Тар. Шаман склонил голову к плечу, прислушиваясь, а Гарад в ожидании смотрел на Дуротана.

Дуротан взглянул на них, потом снова на животное, которое только что убил. Затем он заглянул в свое сердце, как всегда учил его отец, и присел на корточки в окровавленный снег рядом с животным. Стащил меховую рукавицу и прикоснулся к боку теленка. Он был еще теплым.

Орк ощущал неловкость, произнося эти слова, и надеялся, что они правильные.

– Дух копытня, я, Дуротан, сын Гарада, сына Дуркоша, благодарю тебя за отданную нам жизнь. Твоя плоть поможет моему народу пережить эту зиму. Твоя шкура и мех согреет нас. Мы… я благодарен тебе.

Он умолк и с трудом сглотнул.

– Прости меня за то, что твои последние мгновения были полны боли и страха. В следующий раз я нанесу лучший удар. Я сделаю это так, как учил меня отец – прямо в цель. – Произнося это, он заново ощутил и оценил спасительную тяжесть накидки на своей спине, ощутил сапоги на ногах. Поднял глаза на отца и Дрек’Тара. Они одобрительно кивнули.

– Северный Волк – умелый охотник и могучий воин, – сказал Гарад. – Но он никогда не бывает жестоким ради развлечения.

– Я – Северный Волк, – с гордостью произнес Дуротан.

Гарад улыбнулся и положил ладонь на плечо сына.

– Да, – согласился он. – Ты – Северный Волк.