Глава 14
Ведьмовской клан собрался у лестницы, правда, за исключением пары отщепенцев. Двери в библиотеку и гостиную были распахнуты настежь, чтобы те, кто не смог попасть внутрь, по крайней мере, могли наблюдать за происходящим в качестве зрителей. Родственники выстроились на ступенях и заняли всю лестницу. Распорядителем церемонии назначили Майкла Мак-Грегора, старейшего из приехавших гостей. Он встал рядом с огромными старинными часами, маятник которых остановили, чтобы не отвлекать внимание от ритуала. Голем, ростом почти с эти самые часы, находился возле Майкла.
Майкл имел репутацию делового человека, поэтому его краткости никто не удивился.
– Вам уже известно, по какой причине мы приехали в Саванну, – начал он. – И незачем все затягивать.
Его деревенский акцент и неторопливая манера говорить могли бы обмануть несведущего, но на самом деле Майкл отличался исключительной остротой ума. Хоть он и был грубоват, но за показной простотой скрывался интеллект, достойный университета из числа «Лиги плюща».
– При всем уважении к Джинни, мне не терпится вернуться в Теннесси, – продолжал он. – Начнем по алфавиту. Возможно, это не очень вяжется с нашими обычаями, но, подозреваю, что раз уж мы заранее знаем исход, немного драматизма никому не повредит.
Одни согласно закивали и усмехнулись, но другие поглядели на Майкла со злостью. В течение нескольких поколений якоря выбирали из семьи Тейлоров из Саванны, поэтому ведьмовской народ был практически уверен, что традиция не будет нарушена. Но молодые ветви рода, которым явно не терпелось ухватиться за грань, как за источник силы, конечно, стремились к этой миссии.
– Пусть выходят представители. Кто здесь из Дювалей? – провозгласил Майкл.
– Я, – ответил Лайонел, мужчина средних лет, отец троих детей.
Он поднял руку и вышел вперед. Дювали испытали сильный удар по своей гордости, когда Новый Орлеан разрушил ураган «Катрина», и им очень хотелось вернуть себе авторитет. Если сила изберет одного из них, они будут считать, что вернули себе репутацию достойной ветви ведьмовского рода. Дювали мне нравились, и было бы здорово, если бы они вернулись в Саванну.
– Мой сын Мика представляет Мак-Грегоров, – объявил Майкл, и мужчина, в точности похожий на него, но моложе, встал. Мак-Грегорам было не столь важно, кого выберут. Присутствуя здесь, они лишь исполняли долг. Соблюдали правила.
– Вроде слышал, что от вашей группы будет Тиг Райан?
– Точно, – прозвучал голос с отчетливым северным акцентом.
И Тиг Райан пожал руку Мак-Грегору.
Оглядев помещение, он постарался не встречаться взглядом с моими ближайшими родичами. Похоже, он открыто бросал им вызов. Его жажда власти меня пугала. Пусть я и молилась о том, чтобы участь хранителя грани миновала моих близких, как этого хотел Тиг, но я надеялась, что он не станет избранным. Вряд ли он сможет распорядиться силой во благо.
– А я буду за Тейлоров. Деревенских Тейлоров, не городских неженок, – сказала Эбби, пухлая и добродушная женщина, ровесница моей тети Эллен.
Да, Тейлоры действительно выглядели по-деревенски – и в одежде, и в манерах. Однако мы не относились к ним напыщенно и свысока. Эбби прошла мимо Коннора, и тот уставился на нее. Коннора явно позабавили ее слова, а еще – привлекла пышная фигура Эбби. Вдобавок он не попытался скрыть свой интерес ни от Айрис, ни от родных Айрис.
Но тетя давно привыкла к ветреному нраву своего супруга, а, с точки зрения Коннора, Эбби вряд ли заслуживала чего-то большего, чем флирт, поэтому обстановка даже не накалилась.
– А кто представляет Тейлоров из Саванны? – спросил Мак-Грегор.
– Эту честь доверили мне, – ответил Оливер.
Его сестры выразили свое согласие молчанием.
– Отлично. Итак, приступим. В мешке – тринадцать фишек. Тянуть будут пятеро участников, и, поскольку у нас здесь молодежь, возможно, кому-нибудь из ребят повезет. Но учтите, не человек выбирает жребий, а жребий – человека. Лайонел.
Майкл вручил мешок представителю Дювалей.
Закрыв глаза, Лайонел сунул руку внутрь старой наволочки, в которую насыпали костяшки для жеребьевки. Вытащил, обмяк и передал костяшку Мак-Грегору.
– Белая! – объявил тот. – Ветвь Дювалей выбывает.
Кинув костяшку обратно, он потряс наволочку и отдал ее своему сыну. Мика немного поразмыслил и тоже извлек из мешка белую костяшку. Показал ее всем. Майкл слегка улыбнулся и расслабился.
– Белая! Ветвь Мак-Грегоров выбывает, – громко произнес старший из Мак-Грегоров.
Я оглядела комнату в поисках Мэйзи. Моя сестра стояла у дверей библиотеки. С лицом белее, чем костяшки внутри наволочки Джинни. Я ей улыбнулась, попытавшись послать в ее сторону флюиды спокойствия, но Мэйзи даже не шелохнулась. Я услышала, как застучали друг о друга костяшки, когда Мак-Грегор встряхнул наволочку и протянул ее представителю Райанов. Тиг действовал стремительно и ни о чем не раздумывал.
– Белая! Ветвь Райанов выбывает.
– Погодите, дайте мне попробовать еще раз! – вскричал Тиг.
– Прости, сынок, – ответил Майкл. – Представитель каждой из ветвей тянет жребий лишь единожды.
Тиг бросил костяшку в наволочку – ярость буквально расходилась от него волнами.
Когда костяшка оказалась внутри, вперед вышла Эбби.
– Никто не хочет ставки сделать, прежде чем я вытащу? – со смехом спросила она. Никто не отозвался. – Тогда вы все умнее, чем кажетесь.
Она молниеносно вытащила костяшку. Мак-Грегор хотел заговорить, но она его опередила.
– Ага, распорядок мы знаем. Белая, Тейлоры-оборванцы выбывают!
Она небрежно кинула костяшку обратно. Та громко стукнулась об остальные.
– Праймериз закончились, сейчас мы делом займемся.
Мак-Грегор встряхнул наволочку и передал ее Оливеру. Тот аккуратно сунул внутрь ухоженную руку и вытащил костяшку.
– Красная, – тихо сказал он.
Мак-Грегор забрал у него костяшку и продемонстрировал ее окружающим.
– Красная! Неудивительно, но мы должны были провести эти самые праймериз. Эбби права.
Швырнув костяшку в наволочку, Майкл вручил мешок Оливеру. Похлопал его по плечу, прежде чем уйти в толпу собравшихся.
– Говори, сынок.
И Оливер обратился к нашим родственникам, высоко поднимая мешок с костяшками.
– Странно, когда сила сама идет тебе в руки, – начал он. – Пусть Майкл не обижается, но надо нарушить традицию и это театральное ожидание. Разумеется, жребий тянут по старшинству, но, по-моему, мы здесь думаем одинаково, и мне не хочется и дальше мучить Мэйзи более, чем необходимо. Не бойся, милая, – добавил он и посмотрел на мою сестру. – Покончим с жеребьевкой.
– Не могу, – глухо ответила Мэйзи.
– Ты можешь, дорогая, – подбодрила ее Эллен.
– Мерси, помоги сестре! – окликнула меня Айрис.
Родичи расступились, и я направилась к Мэйзи.
– Вы вместе пришли в этот мир, значит, вам и жребий вместе тянуть, – проговорила Айрис.
– Ты не останешься одна. Обещаю, сестра. Мы вместе справимся, что бы ни случилось, – произнесла я.
На лице Мэйзи появилось загадочное выражение. «Легко тебе тут болтать» – наверное, именно так следовало его истолковать.
– За руку меня вести не обязательно, – прошептала она. Развернула плечи и подняла подбородок. Выглядела почти царственно, когда двинулась к Оливеру. Я шла за ней, точно так, как было всегда, с тех пор как мы научились ходить.
Я понимала, что она зла на меня, но после церемонии мы обо всем поговорим. Джексон ее любит. Вероятно, он малость запутался или испугался того, что связал с ней свою судьбу. Но его чувства ко мне – не настоящие. Таков его способ подчеркнуть холостяцкие замашки и оттянуться на полную катушку перед свадьбой. Вот и все, Мерси, пронеслось у меня в голове. Я стиснула губы, не позволяя себе задуматься, правда ли это или дурацкая подпорка, чтобы миновать трудный отрезок жизненного пути. Они поженятся, а я выйду замуж за Питера. Мы состаримся и когда-нибудь будем вчетвером сидеть на крыльце этого дома и смеяться, вспоминая былое.
– Но ты мне нужна, – произнесла я. – Я хочу, чтобы ты меня за руку держала.
Мэйзи внимательно поглядела на меня, и ее раздражение улетучилось.
– Вместе? – дрожащим голосом спросила она.
– Вместе, – подтвердила я и взяла ее за руку.
Оливер протянул нам мешок. Мы с Мэйзи одновременно сунули свои свободные руки внутрь. Я сжала ладонь Мэйзи, вытягивая костяшку. И воспрянула духом, увидев костяшку, которую выбрала моя сестра. Белая. Мэйзи свободна.
Взвизгнув, я обняла ее и принялась приплясывать.
– Мерси! – раздался резкий окрик Оливера, и я замерла.
А потом поняла. Я вытащила красную костяшку. Поглядев на Мэйзи, я впала в ступор. Ошеломление на ее личике сменилось неприкрытой ненавистью. Она сморщила лоб и оскалила зубы в неестественной гримасе. И грубо выдернула руку из моей.
– Ты прицепила на ноготь магнит, девочка! – заявил Коннор в воцарившейся тишине. – Вам нельзя было тащить жребий вместе! А вы – мошенницы!
– Вряд ли, – парировала Эбби. – Сила выбирает того, кого пожелает. Возможно, нам стоит хорошенько все обдумать. Мы получили знак.
– А если это знак того, что надо начать церемонию сначала? – подал голос Тиг, проталкиваясь вперед.
– Чего ты злишься? – прошептала я, обращаясь к Мэйзи. – Ты же вроде не хотела.
Она отпрянула от меня. Крутанулась вокруг своей оси, и ее светлые волосы разлетелись в стороны. Я решила, что сейчас Мэйзи вцепится мне в глотку. Мне показалось, что я вижу перед собой абсолютно незнакомого человека, а вовсе не единоутробную сестру-близнеца.
– Это мое! – прошипела она. – Я всю жизнь провела, готовясь к тому, чтобы стать якорем!
Я обескураженно покачала головой. Что происходит? Неужели Мэйзи воспринимала меня как соперницу и завидовала мне? И какой из меня якорь? Как это не похоже на мою сестру – на мою лучшую подругу!
– У тебя всегда все было. Но тебе мало. А теперь ты хочешь отобрать у меня мужчину. И мое место, – выпалила она скороговоркой.
– Нет, Мэйзи, ты ошиблась, – пробормотала я. – Я хотела видеть тебя счастливой.
Я шагнула к ней, но она попятилась.
– Не трогай меня! – прохрипела она.
Я затаила дыхание.
– Прежде мы никогда не подвергали жеребьевку сомнению, – нерешительно проговорил Мак-Грегор. – Понимаю, это несколько странно, но…
– Слушайте, – перебил его Оливер. – Есть способ все уладить. Пусть они обе снова тянут жребий, по отдельности.
– Поддерживаю, – согласился Коннор, выступив вперед. Постарался втянуть живот и выставить грудь.
– Но ты здесь ни при чем, – быстро одернула его Эбби.
Коннор насупился и сразу же потерял к Эбби всякий интерес.
– Тогда сестер поддержу я, – произнесла Айрис. – Итак, девочки, соберитесь! Вторая попытка.
Я бросила красную костяшку в мешок. Я была шокирована. И жребием, и своей сестрой. Как мне хотелось, чтобы этот ужасный день закончился.
– Нет, – сказала я. – Что за глупости! Мы все знаем, что я не могу сменить Джинни. И мое здесь присутствие – чистая формальность.
Я покосилась на Мэйзи, пытаясь увидеть в ее глазах хоть капельку сочувствия.
– Прости, что я тебя огорчила. Я не думала, что ты так хочешь быть якорем. Наверное, сила решила точно так же. Но это место принадлежит тебе, Мэйзи.
Я направилась к двери, но Оливер остановил меня.
– Что вы тут затеяли? – возмутился Тиг, тряся жирным пальцем перед лицом дяди. – Кичитесь, что сила на вашей стороне! Вы, Тейлоры из Саванны, никак с ней расстаться не можете!
– Уймись, Тиг, – приструнил его отец.
Тиг с отвращением скривился, но подчинился.
Оливер вздохнул.
– Нет, Мерси. Все должно быть по распорядку. Мы никогда не оспаривали выбор силы. Так можно ослабить грань.
– Хорошо, дядя Оливер, – процедила Мэйзи ядовитым голоском, от которого у меня мурашки побежали по позвоночнику. – Вам действительно интересно узнать, кто должен стать истинным якорем? Чудесно, я вам это обеспечу!
Дом внезапно наполнился мощной пульсацией, такой, которую ощущаешь в ушах, когда нырнешь и пора всплывать на поверхность. Громкой, словно августовская гроза, и совершенно невыносимой. Мне казалось, что мой череп сейчас разлетится вдребезги.
Воздействию поддался даже голем. Он рухнул на пол и дергался, будто в припадке. Ведьмы и ведьмаки зажали уши ладонями – все, кроме Мэйзи. Пульсация усиливалась и вскоре превратилась в чудовищный грохот. Но неожиданно я сообразила, что она не исходит из внешнего источника, а зарождается в головах каждого из нас. Эллен вскрикнула и упала – из ее уха потекла струйка крови. Я хотела ринуться к ней, но не могла пошевелиться. Я прилипла к ковру, практически расплющенная гравитацией Мэйзи.
– Мэйзи! – просипела я. – Ты делаешь нам больно! Прекрати!
Она окинула меня чужим ледяным взглядом, который я не могла себе представить. Она знала, что мы страдаем, но наши мучения доставляли ей удовольствие. Хотя, нет. Она черпала силу в нашей боли.
В воздухе запахло озоном, зашипело статическое электричество. Между людьми протянулись жгуты голубых разрядов. Воцарилась тишина, и Мэйзи плавно взмыла под потолок. Спустя некоторое время раздался оглушительный грохот камней, падающих из ниоткуда. Они молотили по крыше и били стекла нашего особняка, как тяжелые бетонные градины.
Начали лопаться трубы, полетели брызги воды, задрожал фундамент дома, где в течение полутора веков жили наши предки. Комната перекосилась, сквозь треснувшую штукатурку вылезли деревянные балки.
Мэйзи, зависнув в воздухе, хлопнула в ладоши, и от нее к Оливеру устремился ревущий поток огня. Наволочка вспыхнула, и дядя с воплем выронил ее, тряся обожженными пальцами. Белая костяшка подлетела к Мэйзи, и та спалила ее дотла, развеяв по ветру.
А потом все прекратилось. Перестали падать камни. Дом уже не ходил ходуном и не дрожал, оказавшись целым и невредимым. Сверху не лилась вода, а Мэйзи молча стояла посреди нас. Оливер таращился на свои пальцы, на которых не осталось никаких ожогов. Как странно, подумала я и поняла, что в нашей реальности вообще ничего не произошло. Мэйзи лишь приоткрыла окно в другое измерение, показав, что такое тоже возможно. Она продемонстрировала нам свою колдовскую мощь, а затем во мгновение ока вернула нас в обычный мир. Для нее это не составляло труда – Мэйзи будто выключателем щелкнула. Единственной жертвой был мешок для костяшек, который превратился в горку пепла, лежащую у ног Оливера.
– У кого-нибудь есть вопросы? – спросила Мэйзи, горделиво глядя на нас и паря над полом. Она была наполнена силой. Сверхъестественным огнем. Это была не моя сестра, а грозный ангел. Развернувшись, я протолкалась к двери и дернула ручку, но дверь не поддавалась. Похоже, ее заклинило или прижало давлением с другой стороны. Я еще пару раз ее дернула, сильно, но безрезультатно. Вот тогда я по-настоящему разозлилась и толкнула дверь. Она распахнулась, в лицо мне пахнуло теплым вечерним воздухом, и я убежала прочь.
