Глава 27
Кафе «Бодрый Джек»
– Все дела уладила? – осведомился «вредный знакомый». – С какой очаровательной малышкой ты разговаривала. Она вырастет в настоящую красавицу. Пишешь о ней статью?
– Нет, не пишу.
– Зачем же она тебе?
– Да так… А тебе понравилась? Ах, ну как же! Блондинки – твоя слабость, – ехидно заметила я.
Намёк на светловолосую красотку Елену заставил Егора скривиться. Оно и ясно, эта девушка устроила на страховщика настоящую облаву. Не знаю, чем закончилась их история.
Спросить?
Наверное, не надо.
Прошлый раз, когда я по телефону попыталась разузнать подробности их романа, Егор чуть ли не моментально бросил трубку. А вдруг и сейчас испарится, выпрыгнет прямо в окно джипа, бросив руль? Нет, лучше эту тему не затрагивать…
– Да, всё в порядке, – сказала я. – Встретилась, с кем хотела. А ты?
Надо признаться, я уже мысленно несколько раз поблагодарила Егора за то, что он подвиг меня на совместную поездку в лесной городок.
Но вслух не произнесла!
Путешествие было исключительно комфортным, так как совершалось на джипе, а не в «жигулёнке». Летом мой драндулет нагревается на солнце как консервная банка, а я поджариваюсь внутри, – сиденья пышут жаром, руль плавится. Открытые окна не спасают, в них только врывается горячий ветер.
Зато в машине Егора царила божественная прохлада, навевавшая мысли о зиме – вьюга, снежные заносы… Я представляла себя весёлым кубиком льда в бокале мохито, в то время как в «жигулях» превратилась бы сейчас в раскалённую колбаску-гриль.
Наблюдая, как Егор ведёт машину, я сгорала от зависти, мечтая сесть за руль. Ехать пассажиром – тоска зелёная! Но никак не решалась попросить у Егора уступить место водителя. Зачем нарываться на отказ? Поставила бы обоих в неловкую ситуацию, заставив Егора произнести «нет». Я и сама никого не пустила б за руль, если б эта машина принадлежала мне…
– А ты, Егор? Осмотрел место преступления?
– Не преступления, а происшествия, – поправил Егор.
– Как же! – язвительно заметила я. – Клиенту, имевшему несчастье связать судьбу с компанией «Атлант», необходимо быть готовым к тому, что место, где он стукнул машину, будет считаться местом преступления. А сам клиент превратится в матёрого преступника. И страховая компания начнёт длительное расследование.
Надеюсь, я не забрызгала ядом обшивку автомобиля?
– Юля, да ты просто ненавидишь «Атлант»!
– Нет, напротив. Я питаю искреннюю любовь к вашей фирме.
– Вообще-то мы не сделали тебе ничего плохого.
– Только заподозрили в непорядочности.
– В смысле?
– Вы же считаете, что я пытаюсь вас обокрасть.
– М-м…
– Если б думали иначе – выплатили бы деньги за мой разбитый автомобиль уже три месяца назад. Но вы их не отдаёте. Значит, считаете меня аферисткой, претендующей на чужое.
– Ой, Юля… И где ты научилась так всё выворачивать наизнанку?
– Это вы всё выворачиваете наизнанку! Деньги полагаются мне по договору, причём большие деньги. Я давно бы положила их в банк и получала бы проценты – каждый месяц, между прочим! Набегал бы мой оклад в газете. Целая зарплата! Но нет, вы же меня обули по полной программе. И наверное, ещё сотни других клиентов.
– Глупости! – взвился Егор. Мои нападки на «Атлант» всерьёз его задели. – Сходи на сайт! Почитай, как люди отзываются о нашей работе! Возьми калькулятор и прикинь, каков процент недовольных и благодарных клиентов. И ты увидишь: недовольных – единицы! Соотношение один к десяти в нашу пользу!
Я удивлённо притихла на пассажирском сиденье. Водитель разбушевался. Мне удалось его задеть. Впервые пришлось увидеть Егора в ярости. Хотя нет, вспомнила! Он так же дрожал от злости, когда разговаривал с надоевшей ему Еленой…
Подумать только, как бурно защищает Егор честь «Атланта»! Почему нападки в адрес страховой компании настолько разозлили его? Он – всего лишь пешка, выполняющая указания начальства. Ему приказали до упора придерживать выплаты клиентам, придираться к каждой мелочи, урезать суммы страховки. И он послушно выполняет требования директора. Это обычная практика страховых компаний. А если Егор начнёт сорить деньгами «Атланта» – то вмиг потеряет место… Я не злюсь конкретно на Егора, просто возненавидела его контору.
– Знаю-знаю, как появляются хвалебные отзывы на сайтах! Сами же сидите и сочиняете!
– Неправда!
– Рассказывай!
– Юля, ты заблуждаешься.
– Не понимаю, почему тебя так волнует реноме «Атланта»? Лучше бы честно признался: да, мы обманываем клиентов, не отдаём им деньги, но я ничего не могу с этим поделать, это политика фирмы. И пока я там работаю, я вынужден подчиняться требованиям начальства.
– Да никого мы не обманываем! – выпалил Егор.
– Тогда гоните денежки за мою разбитую машину!
Вопль о «денежках» стал заключительным в перепалке. Ответа не последовало. Егор надолго замолчал. Он мрачно смотрел вперёд, на дорогу… Потом почему-то взял вправо, остановился на обочине…
Всё понятно.
Я его достала.
Меня ждёт депортация.
– Хочешь порулить?
– Что?! – задохнулась я от счастья.
– Давай садись за руль.
– Ты меня пустишь? – изумилась я. – О-о!
– Ты же хочешь, я вижу. Прямо исстрадалась.
– Так заметно?
– Очень.
– Егорушка, ты прелесть! – заворковала я, цепляясь за баранку.
Ух, сейчас полетим!
– Да неужели? – улыбнулся Егор. Его улыбка вспыхнула, как солнечный луч, пробившийся сквозь плотный сумрак облаков.
– Серьёзно! Ты самый лучший парень на свете!
– Взяточница! Легко же завоевать твою симпатию. Достаточно пустить за руль.
– Но ведь это не мало! Ты же не «Запорожец» мне доверил, а дорогущий джип.
– Что верно, то верно.
– О, какой он классный! – простонала я. Могучий зверь рычал, дрожал, трепетал, беспрекословно выполняя все мои желания. Мы летели, не касаясь дороги. Моё сердце замирало от восторга.
– Какая машина! Супер!
– Разгоняется до сотни за пять секунд. Но ты и сама это уже проверила. Эй, девушка, полегче!
– Извини. Крышу снесло от счастья.
Когда на горизонте показалось кафе «Бодрый Джек», Егор попросил притормозить, и вскоре мы подъехали к месту, где в феврале Нонна улетела в кювет… Так как в мобильнике Нонны моё имя чаще всего встречалось в «вызовах», а в записной книжке, изъятой из Нонниной сумки, на первой странице было крупно выведено «Юля Бронникова» и оба моих телефона – домашний и сотовый, то позвонили именно мне…
Сейчас место, где перевернулся автомобиль, выглядело вполне безобидно и даже живописно – трава, мелкие майские цветы, неподалёку – светло-зелёный подлесок, а над ним – монументальные тёмно-зелёные сосны… Ничто не напоминало о трагедии. Тогда, добравшись сквозь вьюгу до 50-километровой отметки шоссе, я увидела в темноте груду обгоревшего металла, чёрный снег… Какая-то грязная тряпка валялась на земле, я нагнулась, потянула двумя пальцами за край… Ноннина пашмина – ядовито-зелёная, проблески люрекса, широкая кайма с оленями. В тот день, утром пятого февраля, подруга обильно намотала палантин на шею, и я, конечно, не удержалась от комментария: досталось и жизнерадостным оленям, и люрексу…
– Заедем в «Бодрый Джек»? – предложил Егор. – Притормози. Умираю с голоду!
– Нам обязательно заезжать именно в это кафе? – мрачно спросила я. – Доберёмся до города, там полно прекрасных ресторанов. Потерпи немного, а потом ешь, сколько хочешь!
Настроение испортилось. Как можно быть таким бесчувственным? Егор уловил, как страстно я хочу сесть за руль. Но почему он не понимает, что обедать в кафе, расположенном в полукилометре от места февральской автокатастрофы, для меня – кощунство?
– Оно симпатичное. Я там ел пару раз в подобной ситуации – когда возвращался из загородных экспедиций. Юля, не вредничай! Иначе привезёшь в город труп мужчины, скоропостижно скончавшегося от голодной смерти.
– Ну и чудесно! – пожала я плечами. – От трупа я избавлюсь, а машину присвою. Больно хороша!
Егор отреагировал на мою изящную шутку странным взглядом – изучающим и колючим. Словно на самом деле взвешивал свои шансы превратиться в труп и оказаться выброшенным из автомобиля.
Ну и дела!
За кого он меня держит?!
– Я пошутила! Егор, не надо так серьёзно воспринимать все мои слова! Ой, пропустила поворот на «Бодрого Джека»!
– Тормози и возвращайся, – хмуро приказал спутник. – Почему ты не слушаешься? Я же ясно сказал: мы заедем в кафе.
Каков нахал!
– А почему я должна тебя слушаться? Своей Леночкой командуй! – огрызнулась я. Однако остановила машину, мудро рассудив, что перед голодным тигром ламбаду не танцуют.
Развернувшись, добралась до площадки перед кафе и довольно нервно припарковалась – два раза сдавала назад.
– Юля, почему ты психуешь?
– С чего ты взял? Я практически в нирване. Сейчас будем обедать.
– Нельзя было спокойно припарковаться?
– Ах! Дрожишь за свой ненаглядный джип? Боишься, что поцарапаю? Я же не просилась за руль, сам предложил! А чего ты переживаешь? Наверняка твоя машинка застрахована в «Атланте» по полной программе. И в случае аварии тебе, в отличие от простых клиентов, не придётся ждать сто лет, пока компания возместит ущерб.
– Ну вот, опять! Успокойся уже! Ты ни о чём другом не можешь говорить, как только об «Атланте».
– Позволь напомнить: не я настаивала на совместной поездке. Это полностью была твоя идея. Теперь наслаждайся моим изысканным обществом.
– Наслаждаюсь, – кисло пробормотал Егор. – Но это нелегко…
В двери кафе мы вошли с физиономиями супругов, оттрубивших в браке двадцать лет и уже смертельно уставших друг от друга.
А я и не обещала быть милой!
Да, я с огромным комфортом прокатилась туда и обратно. Мне даже посчастливилось поучаствовать в тест-драйве крутого автомобиля. Но это вовсе не означает, что я тут же размякну, аннулирую свои претензии к страховой компании «Атлант» и превращусь из стервы в очаровашку.
Нет уж.
Валентина посчитала меня доброй феей. Соседка Ева называет ангелом (и не только в те моменты, когда сдаёт на хранение ребёнка!). Лиза, преподаватель английского, сказала, что не встречала более приятного в общении человека – а ведь ей со мной приходится трудно, я самый нерадивый ученик на свете. Иннокентий Михайлович (царствие ему небесное!) называл «внученькой». Для Никиты я – тихая гавань, куда он возвращается из командировок, милый друг, виртуозная любовница…
И если рядом с Егором мне никак не удаётся выйти из образа стервы – это полностью его вина! Я тут совершенно ни при чём. Три месяца он преследовал меня, ставил в тупик неприятными вопросами. Проник везде, как радиация, и многое выяснил, попутно не раз и не два поймав меня на лжи: узнал и про квартиру, и о том, что жилплощадь и джип-паркетник вовсе не являются подарком моей мамы, и о том, что накануне трагедии я брала автомобиль и даже чинила его в мастерской у знакомого механика…
А сейчас Егор силком удерживает меня в районе боевых действий, то есть неподалёку от места автокатастрофы. Я бы предпочла пролететь по шоссе не останавливаясь, стараясь не будоражить сердце трагическими воспоминаниями…
Круглосуточное кафе «Бодрый Джек» тем не менее производило приятное впечатление: уютный интерьер, сверкающие тарелки и приборы.
Зал окутывала ледяная стужа. Над головой, можно сказать, кружились снежинки, кондиционер мощно дул арктическим ветром.
Здравствуй, пневмония!
Я сразу вспомнила официантку – белая, пышная, в розовой блузке, она была похожа на свадебный торт со взбитыми сливками. Улыбаясь, дама вручила нам папки с реестром деликатесов и на мгновение задержала на мне внимательный взгляд. Она прищурилась, явно перебирая в памяти события и лица. Я понадеялась, что представляю собой менее эффектную особу, и не вызываю запоминающихся ассоциаций. Скромная, незаметная и совершенно не похожая на праздничный торт…
Егор заказал салат, окрошку, киевскую котлету с картошкой фри и квас. Всё это ему принесли буквально через десять минут, проведённых нами в молчании, – непонятно, тягостном или дружелюбном.
Какой смысл брать окрошку одновременно с салатом и квасом, ведь это фактически одно и то же? Как можно, съев салат и окрошку, впихнуть в себя ещё и котлету? А затем обильно залить всё квасом? И куда поместится картошка фри?
Каков же бензобак у этого юноши?
Ни один из перечисленных вопросов не волновал Егора. Он бодро уничтожал провизию, а официантка с явным удовольствием суетилась рядом – наверное, ей было приятно кормить голодного мужчину. Я сидела напротив, уперев локти в стол и наблюдая за волшебным исчезновением пищи. Эта процедура – условное участие в трапезе – хорошо мною освоена, Никита просто обожает есть в моём присутствии, даже если я сама ни съем ни крошки или ограничусь веточкой укропа… Сейчас передо мной сиротливо возвышался бокал апельсинового сока. Кроме нас посетителей не было, в то время как зал вместил бы достаточное количество человек.
Наблюдения за тем, как быстро расправляется с едой мой спутник, вселяли надежду, что в кафе «Бодрый Джек» мы действительно заехали ради обеда. И в этот визит Егор не вложил никакого тайного смысла…
Напрасно я расслабляюсь.
Он ничего не делает просто так.
Егор мог спроектировать нашу поездку с какой-то определённой целью. Хотел опять что-то у меня выпытать. Возможно, ему даже и не надо было сегодня ехать в лесной городок, он просто придумал повод…
Нужно быть начеку!
Что-то обязательно должно случиться!
Но совместный вояж подходит к концу, а я ещё ни о чём не проговорилась, не обогатила сыщика новой информацией. Да и Егор не больно-то пристаёт с вопросами, он ни о чём не расспрашивает. Только напряжённо работает челюстями…
Неужели я ошибаюсь?
У него не было разработанного плана, и он не заманивал меня в очередную ловушку. Он просто хотел скрасить моим обществом дорогу до лесного городка! И в кафе «Бодрый Джек» затащил вовсе не потому, что в полукилометре отсюда перевернулся автомобиль, а по причине обычного голода. А я своими язвительными замечаниями и придирками испортила путешествие!
Сделав подобный вывод, я заметно повеселела и тут же решила загладить вину перед Егором.
– Хороший квас?
– Отличный. И ледяной.
– А я покупала в бутылках. И из бочки. Но всё – сплошная химия!
Это была попытка поддержать великосветскую беседу.
– Мы конечно же сами квас делаем, – вмешалась официантка. В её голосе слышалась обида. – У нас не химия. Вы не попробуете?
Я указала на бокал с соком. За полчаса Егор успел разделаться с двумя килограммами еды, а я не уговорила даже и половину апельсинового фреша.
Очень выгодно держать меня в хозяйстве.
Еда почти не расходуется.
– Юля, на самом деле попробовала бы квас!
– Юля! – обрадовалась официантка. – Значит, вы – Юля! А я присматриваюсь, но всё не могу понять – это вы или не вы. Подождите минуточку, я вам кое-что принесу!
Егор удивлённо посмотрел на меня. Я пожала плечами. Вскоре официантка вернулась. В руках она держала… мой ежедневник!
Прекрасный, удобный, набитый карточками с английскими словами. И непонятно где забытый!
Получается, я забыла его в этом кафе?
– Вот! – радостно объявила дама, выкладывая на стол моё сокровище. – Наконец-то могу вам его отдать. Берегла с того самого дня. Всё ждала, не заглянете ли опять к нам. И дождалась!
– Ты уже бывала здесь? – спросил Егор.
– Да так… Заезжала пару раз, – небрежно заметила я. – Надо же… Нашёлся мой ежедневник. Спасибо вам огромное! Мне так его не хватало. Уже купила новый, но он совсем не удобный.
– Моя дочка тоже учит английский и делает карточки, – довольно заметила официантка. – Поэтому могу представить, как вы расстроились, потеряв их. Это ж какой труд!
– Действительно, – подтвердила я.
– Если бы внутри кроме своего имени вы написали ещё и номер телефона, я бы вернула вам его сразу же, – заверила добрая женщина.
Егор взял в руки ежедневник и раскрыл его. Форзац был украшен надписями: Юля, Юлечка, Юлёныш – все вариации моего имени, в самом разнообразном исполнении – от арабской вязи до готического шрифта… Психоаналитик тут же обвинил бы меня в нарциссизме и мании величия. Но на самом деле это было всего лишь проявлением нежных чувств Никиты – когда я получила ежедневник от него в подарок, надписи на форзаце уже были сделаны им собственноручно.
Мой милый путешественник!
Как я соскучилась!
– Довольно крупная вещица. И как ты могла оставить его здесь? – недоверчиво уставился на меня Егор.
– Сама не представляю.
– Ничего странного! Ведь была уже ночь, метель, мороз, да и вы в таком состоянии… – объяснила официантка.
Уж лучше бы она молчала!
– В каком состоянии? – насторожился Егор. – Ночь? Метель?
Я уткнулась в ежедневник, вдумчиво изучая страницы, так, словно разговор шёл не обо мне.
– В нервном. Возбуждённом, – пояснила официантка.
– Юля, – строго посмотрел на меня Егор. – Как странно. Что ты здесь делала ночью, да ещё и в метель? Как ты здесь очутилась?
– Вы что-то путаете, – сказала я официантке, стараясь выглядеть равнодушной. Мне удавалось это с трудом. Руки дрожали. – Наверное, я забыла здесь ежедневник не ночью. И не в метель.
– Ту ночь я хорошо запомнила! – возразила дама, обиженная подозрением в раннем склерозе. – И вас тоже, Юлия! Вы заказали кофе, но даже не притронулись к нему.
– Неужели?
– Правда-правда! Вместо этого без конца что-то искали в сумке, выкладывали всё на стол, озирались, жутко нервничали… Потом, не дождавшись счёта и сдачи, бросили деньги и убежали, а ежедневник так и остался лежать на столе…
– Какое загадочное поведение. Юля, что же тебя так взволновало?
– Да я уж и не помню.
– Наверное, вы увидели перевернувшуюся машину, – подсказала официантка.
Почему она не закроет рот?!
Пусть сейчас же замолчит!
– Вот вас и затрясло от ужаса! В тот вечер тут неподалёку улетел с трассы автомобиль, – объяснила дама Егору. – Машина перевернулась. Говорят, даже загорелась… За рулём была женщина – она погибла. Вы, Юля, наверное, проезжали мимо, видели сгоревшую машину, гаишников, спасателей… Конечно, разволновались. Да я бы неделю умирала от страха! Одно дело – когда показывают по телевизору, и совсем иначе – увидеть своими глазами…
