Глава 17
Жильцы дома номер 86 по улице Петрарки почувствовали неладное в десять утра. Удушливый дым полз к ним в окна и двери, наполнял квартиры. Вызванные пожарные принялись браво тушить офис на первом этаже. Пять красно-белых автомобилей с лестницами и брандспойтами стояли во дворе и с торца здания, неподалеку дежурила «скорая», толпа возбужденно обсуждала происшествие, дети бегали вокруг, пытаясь пробиться поближе и разглядеть мужественных и суровых пожарных в темно-зеленых костюмах. Стекло в окнах офиса с треском лопалось и сыпалось на землю, напоследок издавая праздничный звон. Внутри зловеще бушевало пламя, фасад здания покрывался черной копотью. Владельцы квартир, расположенных выше, хватались за сердце и проклинали хозяина фирмы.
– Буржуи проклятые! Понакупили квартир, переделали в конторы, а мы страдай из-за них!
– Правила-то пожарной безопасности не соблюдают!
– Они деньги делают, а мы крайние получаемся!
– Названьице, а! «Поможем!»! Помогут, как же! Нам помогут на тот свет отправиться! Хорошо, утро. А если бы ночью? Мы бы все и угорели безропотно, как кролики в клетке!
– У меня дети кашляют и кашляют! Я и сама задыхаться стала!
– Вот-вот, дышать нечем. Вся квартира в дыму, подъезд.
– Я знаю, тут девица на джипе приезжает. Ее офис. Джип черный, громадный…
– Наверное, бешеных баксов стоит.
– А другая тоже на машине…
– И чем они тут занимаются? Офис, тоже мне! Деловые.
– Обе молодые, небось и институт не закончили, а туда же – бизнес!
– Да, наверняка им родители фирму прикупили. Чтобы не с парнями куролесили, а делом занимались.
– Мне говорила Елена Дмитнна с четвертого этажа, что они дорогие валютные проститутки. Типа это… гейши.
– Зачем им тогда офис?
– Та, что на джипе, на дорогую проститутку никак не тянет.
– Но другая – красавица!
– Какой кошмар! В нашем доме устроили бордель! Скоро и красный фонарь повесят!
– Да не говорите глупости! У них юридическая фирма! Возможно, адвокатская контора.
– На адвокатов они похожи еще меньше, чем на проституток.
– Не юридическая, а компьютерная! Компьютерная фирма. Занимается разработкой программного обеспечения.
– Ой, так у них там компьютеры были?
– У них там вообще самая крутая техника стояла, такие мониторы, такие процессоры. Сынок мой к ним бегал, что-то скачивал…
– И что же он там скачивал?
– Программы какие-то…
– Ага, программы! Да проститутки они! А сына вашего отправьте теперь в кожвендиспансер. Пусть анализы сдаст!
– Да что вы гадости говорите!
– Нельзя быть такой наивной.
– А вы злая! И на людей наговариваете!
– Нет, там точно была компьютерная фирма…
– И все сгорело!
– Это на какую же сумму ущерб, а?
Зрители притихли, вглядываясь в черные проемы окон. Все выгорело дотла. Пожарные бродили внутри, мелькали огни их фонариков.
Гигантский «ниссан-патрол» притормозил у обочины. Мария медленно выбралась наружу. Толпа как-то сразу заметила знакомый автомобиль, все повернулись в сторону хозяйки офиса и следили за выражением ее лица. Выражение лица Марии было таково, что толпа, только что зачислившая ее в проститутки, тут же прониклась к девушке пламенным сочувствием.
Маша побелела и стала заваливаться вбок.
– Ой, держите ее, падает!
– Бедная девонька!
– Врача, врача позовите!
Оперативно подскочил врач в белом халате со шприцем на изготовку и резиновым жгутом. Маша с титаническим усилием выдернула у него свою руку.
– Мне нельзя… Я беременна… – прошептала она.
Весть о беременности окончательно примирила толпу с фактом Машиного существования. Какой-то парень удерживал Марию за талию, не позволяя бедняжке осесть на землю, одна женщина подсовывала пластиковый стаканчик с минералкой, другая обмахивала газетой. Чей-то ребенок сунул ей в ладонь брелок от джипа, выпавший из Машиной руки.
Мария зажала рот ладонью. Слезы полились из ее глаз. Рыдания, накатив гигантской волной, начали сотрясать тело.
– Вся моя техника, – всхлипывала она, – пять компят, сеть, гигабайты памяти, программы, заготовки, идеи… Все! Все! Все!
Особо сердобольные зрители начали подвывать в такт Машиным воплям.
– Я же никогда это не восстановлю! Где я буду работать! На чем! А-а-а!
– Давай-ка я тебе все-таки вколю, – предложил врач. – Ребенку будет меньше вреда от успокоительного, чем от твоей истерики…
– Не надо ей успокоительного! – сказала женщина из массовки. – Вам только волю дай! Накачаете наркотиками, ребенок родится с патологией. Она сейчас сама себя в руки возьмет, правда, лапочка? Давай успокаивайся!
– Ничего, поднимешься! – заверил мужик. – Молодая, здоровая. Купишь себе новые компьютера. Вон, джип, если что, продашь. Возьмешь себе «Ладу», а на разницу в цене купишь технику.
Мария оглянулась на автомобиль. Странно, но мысль о возможности обменять джип на новую технику словно успокоила ее. Как бы то ни было, истерика прекратилась.
– А программы? Что я скажу заказчикам?
– Они поймут…
Маша мысленно прикинула: три несложные программы делала Аполлинария. Но так как она работала не только в офисе, но и дома, то наверняка имела копии на домашнем компьютере. Новые идеи хранил ноутбук – с ним Маша не расставалась никогда. Выходит, текучка не пострадала. Заказчики будут удовлетворены в оговоренные сроки. Но ведь пропало все программное обеспечение, установленное на мощных офисных компьютерах! Пропало само «железо» – драгоценное, ненаглядное! Нет, она никогда не оправится от подобного удара!
Маша всхлипнула:
– А ремонт! У меня же в офисе был сделан роскошный ремонт!
– Со временем сделаешь еще лучше, – успокоили Марию.
Когда дело касается чужой беды, любой человек запросто исполнит роль опытного психотерапевта. Странно, но в отношении собственных несчастий люди обычно менее оптимистичны.
Один из пожарных подошел к Марии:
– Ваша контора?
– Да. А почему начался пожар? Вы не знаете?
– Скорее всего, короткое замыкание. Хотя не исключаю и вероятность поджога.
– Что?! Вы думаете, кто-то специально поджег мой офис?
– Мы пока не делаем окончательных выводов. Сообщим вам позже…
Денис успел к Полине как раз вовремя. Заехав во двор, он увидел, как девушка поставила на заднее сиденье «мазды» несколько пакетов, затем села за руль. «Куда ты собралась, красавица?» – подумал Денис. Его «хонда» аккуратно отъехала задним ходом в аппендикс дороги, пропуская вперед автомобиль Полины. Девушка, вероятно, была погружена в нелегкие думы, так как не заметила ни машины, ни знакомой физиономии за лобовым стеклом.
«Ладно, поехали!» – сказал Денис и пристроился в хвосте. «Мазда» уверенно мчалась по городским улицам, преследователь для маскировки время от времени пропускал между собой и целью одну-две машины.
Остались позади лабиринт узких улиц старой части города, широкие проспекты новостроек. Черепашьим шагом неразлучная парочка миновала пост ГИБДД. На загородном шоссе старенькое Полинино корытце удивило Дениса резвостью. «Мазда» летела по ровной дороге птицей, ее неотлучно преследовала «хонда». За окном мелькали сосны вперемешку с березами.
Полина свернула вправо под указателем «Серебряные ключи». О том, что девушка спешит в санаторий к сыну, Денис давно догадался. Он целый километр телепался раненой улиткой, позволяя «мазде» припарковаться у ворот санатория. Потом, подождав, когда Полина скроется за воротами, припарковался рядом и бросился вдогонку.
Девушка не шла, а бежала. Она легко летела по песчаным дорожкам между сосен, сухие маленькие шишки временами вылетали из-под ее кроссовок. Денис умело маскировался. Следя за ускользающей добычей, он почему-то цеплялся взглядом не за ее короткую кожаную куртку или развевающуюся гриву блестящих темных волос, а за попу, аппетитно круглую, обтянутую голубой тканью джинсов. Инстинкт.
Полина выбежала на берег озера. Ее арьергардный друг выбежал тоже и увидел на берегу двух мальчишек. Один, в красной куртке, бледный, маленький, сидел в инвалидном кресле. Вокруг него кубарем летал, скакал, прыгал другой ребенок – крепкий, кровь с молоком. Волосы на его лбу взмокли и колечками прилипли к белой коже, глаза блестели. Он что-то показывал другу, неподвижно затаившемуся в недрах коляски, кого-то изображал, махал руками, как ветряная мельница.
Полина подбежала к детям и со смехом обняла обоих.
Денис извлек из кармана главное орудие пролетариата – сотовый телефон. Что бы он сейчас делал без мобильника?
– Алло, Вика, ты где?
– Тут, – мрачно отозвалась Виктория.
– Где – тут?
– В машине.
– В какой?
– В своей. «Рено-символ» называется…
– Смотрю, ты окончательно вошла в роль. Постой, ты что, едешь куда?
– Собираюсь, – могильным голосом пробубнила соратница.
– Куда?
– Не знаю… Сына искать. Не могу же я просто сидеть и ждать! – закричала Вика.
– Отставить истерику! – шепотом приказал Денис. – Слушай описание. Рост – приблизительно метр двадцать. Глаза голубые, лицо веселое, куртка зеленого цвета, джинсы грязные на коленках…
– Данила, смотри! – крикнула Полина мальчишке.
– …отзывается на имя Данила. И невероятно похож на тебя. Я его вижу.
– Где?! Что с ним?! Денис, ты где?! Я сейчас приеду!
– Не надо никуда ехать. Я сам его тебе привезу. Только сначала все выясню. Поверь, твой сын в полной безопасности.
– Где он?!
В этот момент в разговор Дениса и Вики вклинился третий собеседник:
– Алло, алло! Денис, ты? Что за связь, блин! Алло, алло!
– Я перезвоню, – пообещал Денис Виктории. – Тут мне еще кто-то звонит.
– Черенок, привет, майор Корочкин тебя приветствует, – пробасил в ухо майор Корочкин.
– Привет, дорогой!
– Денис, почему тебя так погано слышно? У тебя что? МТС, «Мегафон», «Билайн»? Какая связь хреновая! Так, угадай с трех раз, рядом с чем я стою.
– Рядом с ящиком холодного пива? – предположил Денис. Он мысленно ругал друга за нединамичность. – Арсений, не тяни.
– Попытка не удалась. Давай еще. И не будь так прозаичен. Больше романтики.
Денис поднапряг извилины.
– Рядом с кроватью, на которой лежит красивая голая женщина?
– О, растешь! – восхитился Корочкин. – Но опять не угадал. Давай еще разок. И побольше выдумки, поэзии.
– Я знаю, знаю! – догадался наконец Денис. – Ты стоишь рядом с кроватью, на которой лежит красивая голая женщина и стоит ящик пива.
– Идиот, – расстроился майор. – Заклинило тебя. Ты что, давно сексом не занимался? Ладно, сам скажу. Я стою рядом с «тойотой-камри» серебристого цвета.
– Ты серьезно?
– Да. А хозяин сидит в нашей машине, его ребята обрабатывают. Говорить тебе сведения? Запишешь?
– Я запомню.
– Матвей Петрович Столяров, 1969 года рождения. Документы в порядке. Ездит по доверенности. Выдана Алисой Витальевной Горностай.
– Когда?
– Две недели назад, 13 апреля. Ну, он тебе нужен? Что с ним делать? Ребята, кстати, сказали, что он две недели мимо их поста ездит как челнок – туда-сюда. В лесной гостинице живет, «Корона» называется. Ты попросил – пацаны сразу его споймали. Прикольный, между прочим, мужик. Байки травит, пацаны угорают. Аж машина трясется! Черенок, мы его отпускаем, да? Придраться не к чему. Даже знак аварийной остановки в багажнике. И презервативы в аптечке есть.
– Ну, отпускайте, – вздохнул Денис. – Черт! Ладно, Сеня, спасибо. За мной не заржавеет…
Денис поискал глазами, куда сесть. Сел на пень сосны. Полина и дети исчезли из вида – во время разговора с майором Корочкиным они ушли в сторону санаторного корпуса. За Викиного сына Денис не беспокоился. Он понимал, что Полина никуда не исчезнет, не уедет из города: больной Николаша ограничивал ее перемещения в пространстве сильнее чугунного якоря. А Данила в данный момент находится под патронажем Полины, следовательно, его всегда можно отыскать.
Другое дело «прикольный мужик» Матвей Столяров. Он две недели исправно курсировал мимо поста ГИБДД, но что мешало ему внезапно испариться, бросить «тойоту», выехать из гостиничного номера?
Денис набрал номер служебного телефона Ильи Здоровякина. Правда, сначала он попытался дозвониться на сотку, но – «клиент просит не беспокоить» пробренчала нудным голосом автоматическая девушка.
Отозвался лейтенант Евдокимов.
– Илья Кузьмич болеют, – признался он, и в его тоне звучала почтительность крепостного по отношению к барину. – Вчера схомячил две бутылки водки в одиночку, нас не позвал. Теперь хочет умереть. Я его приглашал на труп выехать, а он ни фига не соблазнился. Сами, говорит, разбирайтесь, плохо мне.
– Слушай, Ваня, мне нужно одного человека проверить. Посмотришь? Матвей Петрович Столяров 1969 года рождения.
– Будете ждать? Или перезвонить?
– Перезвони.
Денис спрятал телефон и направился к корпусу.
– А где Аполлинария? – спросил он у дамы в белом халате. Он почему-то не сомневался, что прекрасную и несчастную Полину здесь знают все.
– Она с детьми в столовой.
При упоминании столовой стальная перчатка сдавила желудок Дениса. Всю ночь он «клубился», попивая коктейли, а утром даже не позавтракал. Теперь его настигло ощущение дикого голода.
В огромной светлой столовой было немноголюдно. За некоторыми столами, накрытыми бело-розовыми скатертями и сервироваными почти по-ресторанному, сидели дети и родители.
– Привет, мужики! – весело сказал Денис, приближаясь к столику, занятому его героиней. – Здравствуй, Аполлинария!
Полина вздрогнула и подняла на Дениса сверкающий взгляд. Она изменилась в лице.
Вчера, пристально разглядывая Полину во время ее препирательств с Викторией, он не заметил глубоких теней под глазами девушки. Она показалась ему бесподобной. Сейчас, в безжалостном дневном свете, проникающем в столовую сквозь огромные окна, он видел измученную женщину под тридцать. Но отблеск испытанных страданий в ее глазах придавал особую утонченность и пронзительность красоте Полины.
– Привет! – ликующе подхватил Данила. – Садись! Поешь с нами!
Веселый детеныш сразу же записал незнакомца в Полинины друзья и обрадовался новому лицу в их теплой компании.
– Здравствуйте, – тихо и вежливо отозвался из инвалидного кресла Николаша.
– Здравствуйте, – произнесла Полина и опустила голову.
– Нам надо поговорить, – сказал Денис.
– Мы только закончим обед, ладно? – попросила женщина.
Ни грамма вчерашней надменности и высокомерия!
– И вы себе чего-нибудь закажите. Тут как в ресторане, – сказала Полина. Она заметила судорожный скачок кадыка на шее парня, когда он бросил взгляд на полные тарелки, на корзинку с кунжутными плюшками. – И очень вкусно.
Денис смутился и осторожно сглотнул слюну. Литр, не меньше. В этот момент у него зазвонил телефон. Лейтенант Евдокимов, ответственный и исполнительный, жаждал отчитаться о проделанной работе.
– Денис Максимыч, я выяснил! – отрапортовал он. – Матвей Петрович Столяров 1969 года рождения фигурирует в деле о разбойном нападении в июне 2002 года в Ростове-на-Дону.
– И на кого он напал?
– На него напали. Он жертва. Убит.
– Оба-на! – воскликнул Денис. – Убит… Однако не утратил вкуса к отличным автомобилям.
– Не понял?
– Да ничего. Это так, мысли вслух.
– А-а…
– Спасибо, Иван, за помощь! Привет начальнику!
Начальник в этот момент мучительно размышлял о том, как ему донести голову до холодильника. Думать было больно, шевелиться – тоже. Нет, Илья не собирался поместить пульсирующий беспощадной болью череп в морозильную камеру, он надеялся добыть немного водки для реанимационных целей. Но страшно было и представить долгий, извилистый путь на кухню.
Приглушенно стеная, Здоровякин все же сполз с дивана. Он проделал акробатический этюд, стараясь не потревожить голову и вращая туловище вокруг горизонтальной оси, в роли чего выступала его собственная шея. В результате Илья оказался на полу на карачках. Эдик в подобном положении умел довольно шустро передвигаться по квартире и даже ставил рекорды скорости. Илья, будучи младенцем, наверняка тоже владел навыком. Но сейчас он демонстрировал полную несостоятельность: сделав одно движение в сторону кухни, он глухо взвыл и завалился на бок.
Его голова представляла собой хрупкий звенящий сосуд, наполненный расплавленным оловом. К тому же майора мутило, ему было невыносимо тошно и гнусно.
В таком растерзанном состоянии Здоровякин все-таки доковылял до холодильника. Здесь его ждал удар: шкалика, на который рассчитывал страдалец, в дверце не обнаружилось. Бормоча ругательства и стараясь не моргать, Илья медленно изучил содержимое холодильника. Здесь было все для удовлетворения самого изысканного гурмана: тарелка позавчерашних слипшихся пельменей, кастрюлька с позапозавчерашними слипшимися макаронами и заботливо высушенный кусок сыра. Но вожделенный шкалик отсутствовал.
– Сейчас я умру, – прошептал белыми губами Илья.
Плавно, как маленький лебедь в балете Чайковского, он переместился обратно в комнату и взял в руки телефон. С пятой попытки он сумел безошибочно нажать определенную последовательность из трех клавиш: снять блок и позвонить по последнему набранному номеру.
– Валдаев, – простонал в трубку майор. – Сашка…
– Саша нет! Нет Саша!!! – прокричала ему в ответ трубка девичьим голосом.
Здоровякин поморщился и отодвинул мобильник подальше от уха. Зачем же так орать?
– Вы есть кто?! Я передавать!!! – продолжала вопить трубка.
– Кто это? – не понял Здоровякин. Непонимание отозвалось в голове мощным всплеском боли. – Сашка, кончай придуриваться!
– Саша нет! Это девушк!
– Какой девушк! – взмолился Здоровякин. – Лиза, ты?
– Лиза? Нет. Саша нет. Это девушк! Я передавать!
– Пожалуйста, пусть он мне позвонит!
Майор обессиленно опустился на диван. «Секретаршу, что ли, завел?» – удивился Илья. Ему не следовало тратить силы на удивление – испытываемые эмоции привели к плачевному результату: череп майора треснул, сквозь образовавшиеся щели на лоб и уши потекли мозги.
Но «девушк» Валдаева, вероятно, отличалась сообразительностью. У девицы хватило ума переписать с дисплея телефона номер, потом найти Александра и попросить его позвонить по этому номеру.
– Илюша, ты что? – ласково спросил Валдаев.
– Саша, я умираю, – могильным голосом признался Здоровякин. – Позвони Евдокимову, пусть принесет чего-нибудь опохмелиться.
– Диктуй телефон!
– Ты смеешься! – застонал Илья.
Если бы Здоровякин был сейчас в состоянии извлечь номер Евдокимова из памяти мобильника, то он, несомненно, сумел бы и дозвониться до преданного оруженосца. Но сейчас Илья вряд ли осилил бы все эти сложные операции. У него дрожали руки и темнело в глазах. Валдаев не настаивал. Он отлично понимал положение друга.
– Жди! – коротко бросил он.
…Яркий субботний день Зуфар Алимович проводил не в кругу семьи, а на работе. Два убийства, совершенные в ночь с пятницы на субботу, имели одинаковый почерк и перекликались еще с тремя нераскрытыми преступлениями. Иными словами, тянули на серию. Поэтому полковник Алимов не только делегировал на местность десант подчиненных, но и сам отправился оглядеть трупы. Прямо у трупа его и настиг звонок Валдаева.
– Зуфаралимыч! – раздался до боли знакомый голос. – Узнаете?
– Саша! – обрадовался полковник. – Привет, белогвардеец! Ты откуда звонишь?
– Из Генуи. А почему белогвардеец?
– Потому что беглый. Генуя – это, если память мне не изменяет, под Парижем?
– Ну, почти. Зуфаралимыч, там рядом с вами нет Евдокимова?
– Нет. Он в управлении. Но могу предложить Палкина. С чесночком и хреном. Сегодня чрезвычайно удался.
– Ага, дайте.
Палкин, безжалостно оторванный от свидетеля, в которого он вцепился мертвой хваткой и которого уже целый час изводил вопросами, рявкнул в трубку:
– Да!
– Женя, привет, это Валдаев. Слушай, позвони Евдокимову, пусть отвезет Илье чего-нибудь опохмелиться, а то наш майор коньки отбросит.
– Понял…
Через двадцать минут мятущийся Здоровякин принял из Ваниных рук стопку ледяной водки. Ему немного полегчало. В спасении майора были задействованы: генуэзская девушка, Валдаев, Зуфар Алимович, Палкин и Евдокимов. Все сработали четко, оперативно. Только благодаря слаженным действиям друзей Илье удалось унять жуткую головную боль почти на десять минут. Потом она возобновилась, однако уже не имела прежней интенсивности.
Взбодрившись, Здоровякин принял несколько судьбоносных решений. Первое: отключить телефон. Второе: никогда не пить. Третье: если все-таки пить, то умеренно. Четвертое: если пить без меры, то хотя бы не в одиночку. И последнее. Хорошо, когда на свете есть друзья!
Затем Илюша расслабленно затих на валдаевском диване.