Глава 16
Страдания свекрови

Утро. Новый день – словно необработанный алмаз в моих руках, настоящая драгоценность. Один-единственный день моей жизни, и он никогда не повторится… Как я им распоряжусь? Растрачу на пустые переживания, тоску, вздорные мысли? Или превращу в сияющий бриллиант, наполнив ожиданием чуда, энергией и радостью? Пусть поводов для радости у меня сейчас немного, но вдруг я их просто не замечаю?

– Слушай, забери Мишутку от мамы, – попросила я Еву, столкнувшись с ней на лестнице. – Как я соскучилась по твоему сладкому детенышу!

– Не поверишь, но я тоже, – ответила Ева. – Наверное, скоро заберу. Мама втянулась, вошла в образ. Теперь не отдает внука.

– Наверное, поняла, какой кайф быть бабушкой аппетитного, веселого младенца.

– Точно. Надеюсь, и я сама когда-нибудь все же узнаю, какой кайф быть матерью, – грустно добавила Ева.

Что и говорить, пока она не сплавила ребенка маме, она удачно пристраивала его или мне, или наемным нянькам – это мы кормили ангела фруктовым пюре и выгуливали в коляске. А сама Ева занималась бизнесом, лишая себя массы чудесных ощущений.

– Сегодня выезжаю с инструктором на трассу, – страшным голосом сообщила я. – Будем летать. С чудовищной скоростью!

– О, так это же классно! – оживилась Ева. – Люблю погонять. Жаль, из моей малютки много не выжмешь, двести попробовала – супердрайв! Да и наши ужасные дороги не позволяют так развлекаться. Пять минут удовольствия – и пора тормозить. Ноготочки в порядке? – Ева взяла мою руку и проинспектировала ее. – Молодец, не испортила еще. Чао, я побежала на работу. Обещаю, Мишутку скоро верну.

Я еще три минуты тупо стояла на лестнице, переваривая информацию.

А меня бьет нервная дрожь от одной лишь мысли, что сегодня я попытаюсь разогнаться до шестидесяти! Но я же не трусливый хорек! Я довольно смелая девица, даже один раз не побоялась рявкнуть на свекровь и один раз ввязалась в драку, спасая незнакомого подростка. А уж с начальницей лаюсь постоянно, пренебрегая опасностью увольнения!

Значит, хватит трястись от страха.

В редакции «Удачных покупок» царило приятное оживление. По блеску в глазах коллег и легкому шелесту купюр я поняла: коллектив осчастливили какой-то незапланированной выплатой.

– Юля, дуй в бухгалтерию, на еду бабок отвалили! – возбужденно вращая глазами, сказала Диана. Она держала в руках кроме денег еще и два последних номера «Удачных покупок». – Весьма кстати! Мне как раз не хватало на куртку, теперь куплю!

– Куртку? Какую по счету? – улыбнулась я. – Ты их маринуешь, что ли, – с чесночком и перцем чили?

– Ну почему? Вовсе нет! Я же их ношу. У меня есть легкие – розовая, белая, серебристая. А еще теплые – замшевая, и из лаковой кожи, и из перфорированной, и из кожи, обработанной лазером, – с удовольствием перечислила Диана.

– Неужели и такое бывает?

– Конечно.

– Тогда осталось купить космический скафандр для полноты коллекции.

– Нет, скафандр мне не нужен, – серьезно ответила Диана. – Мечтаю о сапогах из лиловой замши. Офигительная прелесть! А еще приглядела в «Дикой орхидее» чудный атласный комплект. И блузку в «Блэк дресс» – фантастическую. Но цены заоблачные. На все денег не хватает.

– Тебе надо составить wish-list.

– Что это?

– Список желаний. И будешь действовать последовательно. Сначала разберешься с курткой, потом купишь сапоги…

– Заведи любовника-олигарха, и он купит тебе все и сразу, – подсказал, пробегая мимо по коридору, Петя из автомобильного отдела и хлопнул мою собеседницу по аппетитному месту. – С твоими-то данными! С такой отличной базовой комплектацией!

Диана развернулась и треснула парня журналами по голове. Точно так же ведут себя дети в школе.

– Ой, она дерется! – дурашливо завопил Петя. – Спасите-помогите!

– Проваливай, негодяй, – улыбнулась Диана. – Не смей меня лапать.

Петя надрывно вздохнул и удалился. Они явно испытывали друг к другу симпатию.

– Ну и что там дальше про вшивый листик? – вспомнила Диана.

– Виш-лист, – терпеливо поправила я. – Заметь, список желаний вовсе не обязательно превращать в элементарный реестр вещей и предметов. Туда можно заносить и нематериальные ценности. Мечты.

– Почему-то я думаю только о материальных, – озабоченно пробормотала Диана. – Все хочу! И куртку, и лиловые сапоги, и атласное белье… А еще сапфировый перстень, вчера видела, чуть не умерла прямо у витрины! Почему возможности всегда отстают от желаний?

– Зато тебе есть о чем мечтать. Представь, что ты уже все купила. Устроила в квартире общий склад всех бутиков города. И тебе стало скучно.

– Еще мечтаю о белом джипе, – алчно призналась Диана. – Ярко-белый «туарег», он такой, он такой… Ах! И конечно же хочу отдельную квартиру. Надоело жить с родителями. Тебе везет – у тебя хотя бы однокомнатная. Не блестяще, но все-таки. Какое, наверное, счастье! Захотела – вернулась домой в пять утра, и никто не пилит. Захотела – устроила вечеринку… В общем, подозреваю, в моем виш-листе будет больше страниц, чем в пяти томах «Гарри Поттера».

Да, тяжелая ситуация. А мой список желаний содержит всего одну строчку:

1. Хочу, чтобы Никита вернулся!

– А ты, наверное, мечтаешь только о Никите, – прочитала мои мысли Диана. – Я угадала?

– В самую точку.

Поддаюсь расшифровке даже легче и быстрей, чем профессор Плейшнер. Вероятно, я уже всех заколебала своими страданиями.

– Никита обязательно должен вернуться, – твердо сказала Диана. – Когда о чем-то мечтают так страстно, то просто не может быть по-другому. Главное, ты верь в его возвращение.

Внезапно мне захотелось схватить малышку за толстые щеки, притянуть к себе и страстно расцеловать. Какая она умница! Пусть ее мозги, как и мозги любой юной девы, выросшей в эпоху рекламы, заражены вирусом потребительства, однако Диана – чудесный и отзывчивый человек.

– Спасибо, – искренне поблагодарила я коллегу.

– Не вздумай упрекать меня в меркантильности! Тебе, Юля, тоже не мешало бы обновить гардероб. Ты постоянно в одном и том же. Я этот джемпер сто раз на тебе видела и эти туфли!

Я махнула рукой – какая разница? Джемпер, туфли…

В бухгалтерии царила тишина. Главбух Елизавета Витальевна водила пальцем по строчкам пышного талмуда, шевелила губами и, прищурившись, всматривалась в таблицу на мониторе.

– А, Юля, заходи. Ты одна осталась. Почему всегда опаздываешь? Почему тебя никогда нет в редакции? Почему за тобой надо бегать?

Голос Елизаветы Витальевны звучал раздраженно. Это было что-то новенькое – мы никогда с ней не ссорились… Скорчив озадаченную физиономию, я расписалась в ведомости и, вместо того чтобы смиренно удалиться, уселась на стул напротив главбухши.

– Елизавета Витальевна! Выкладывайте, – приказала я.

– Иди, Юля, иди, – недовольно пробурчала та. Наклонив голову, она посмотрела на меня поверх очков. Очки были в тонкой синей оправе, и точно такого же цвета была шелковая блузка, выбивающаяся из-под красивого костюма.

– Проблемы? Неприятности? – предположила я.

Елизавета Витальевна минуту молча изучала меня, словно прикидывая, стоит ли делиться. Потом захлопнула бухгалтерский талмуд и поджала губы.

– Не знаю, – покачала она головой. – Ерунда, конечно. Все как-то не по уму… Телефон дома забыла.

– Ну и ладно, – успокоила я. – Один день можно и без телефона перекантоваться.

– А почему мое место на стоянке постоянно занимают? – обиженно спросила Елизавета Витальевна. – Ведь оно мое, там же написаны номера на табличке! Я хочу спокойно подъехать утром, припарковаться! Чтобы видеть машину из окна. А не лезть на газон! Нет же! Каждое утро одна и та же картина!

– Не верю, что вы паритесь из-за сущей ерунды! – хмыкнула я. Наш главбух всегда славилась спокойным нравом и стрессоустойчивостью.

– Это не ерунда, Юля. Это меня раздражает.

– Вы же знаете, ежегодно количество автомобилей в стране увеличивается на пару миллионов. Если не больше. Естественно, парковочных мест не хватает. Дальше будет хуже. Автомобили скоро и вовсе нас вытеснят с планеты. И все равно вы не откажетесь от удовольствия приехать на работу в личном авто, а не в переполненном автобусе.

– Да, конечно.

– Тогда к проблеме с парковкой надо относиться философски – как к неизбежному. А вообще, Заветавитальна, подозреваю, причина вашего недовольства кроется в чем-то другом! Знаете, если человека заклинивает на мелких неприятностях – одной, второй, третьей – значит, психика уводит его в сторону от другой проблемы, гораздо более важной и болезненной.

– Вот как? – удивилась главбух. – Интересно!

– Да! И вместо того, чтобы обдумывать и решать эту важную, глобальную проблему, вы постоянно нервничаете из-за мелочей и зацикливаетесь на них.

Елизавета Витальевна несколько минут молчала, уставившись глазами в пространство над моей головой.

– Ты права. Абсолютно права, – произнесла она наконец. – Так оно и есть. Да разве бы психовала я из-за парковки, если бы…

Сейчас драгоценная Заветавитальна, с которой мы съели пуд соли, пожалуется на новую начальницу – Елену Аметистову. Долгой и экспрессивной будет ее обвинительная речь. Главбух расскажет, как достала ее зеленоглазая стерва, как бесцеремонна, назойлива и приставуча Елена Аметистова.

И мы всласть пообсуждаем вредину, испортившую нам жизнь, перемоем ей все косточки. А потом с грустью вспомним о чудесных временах, когда во главе издания стоял несравненный Степан Данилович, подписывавший свои журнальные опусы псевдонимом Виолетта Гусь.

Я поерзала на стуле, устраиваясь поудобнее, подъехала на колесиках поближе к Елизаветочке Витальевне.

– Знаешь, Юля, – удрученно пробормотала главбухша. – Ох!

Из груди Елизаветы Витальевны вырвался то ли стон, то ли плач. Я сочувственно закивала, положила руку на плечо несчастной. Наверное, Аметистова заставляет ее манипулировать финансами, подделывать документы и уводить от налогов огромные суммы денег.

Конечно, главный бухгалтер коммерческого издания просто обязан искать лазейки для уменьшения отчислений – если отстегивать государству по-честному, как оно того требует, то не останется денег даже на коробку скрепок, не говоря уж о прибыли и зарплате трудящимся. И Елизавета Витальевна всегда ловко устраивала дела «Удачных покупок», выдерживала любую проверку. Но Елена Аметистова, вероятно, требует невозможного, ей все мало!

Главбух достала платок и, намотав его на указательный палец, осторожно вытерла уголки глаз – чтобы не испортить макияж. А может быть, я зря полезла к ней в душу? Ведь до моего прихода она сидела в кабинете раздраженная, но боевая. И трудилась в поте лица. А сейчас оплыла и раскисла…

– Сынок эту в дом привел…

– Как?! – вытаращилась я.

Невероятно! Каким образом сын Елизаветы Витальевны мог привести в дом нашу начальницу?!

– …Таню… Живет она у нас теперь…

– Уже целых три месяца, ты представляешь, Юль? Целых три месяца! – с нажимом повторила главбух.

– Таня?

Я с досадой переключилась на новый объект – какую-то неведомую Татьяну. В голове последние десять минут развивался горячий монолог на вечную тему «Пороки начальства». Но, по-видимому, страстное желание обсуждать Елену Аметистову надрывало лишь мое сердце. А коллегу волновали совсем другие проблемы – семейные.

– Неужели это его окончательный выбор? Неужели не передумает?

– А чем вам не нравится Татьяна? – осторожно поинтересовалась я. – Какие к ней претензии? Знаем мы вас, свекровей! Вам трудно угодить.

– К счастью, я пока не свекровь, – желчно парировала Елизавета Витальевна. – С ума сойду, если сын вздумает на ней жениться. Надеюсь, это всего лишь его очередное увлечение.

– А раньше у вас уже гостили дамы по три месяца?

– Нет! Впервые привел. Она ведь, Юля, из деревни. В городе у нее жилья нет. Вот, свалилась на нашу голову. Вцепилась в сынулю мертвой хваткой.

– Думаете, мечтает прописаться в вашей квартире? То есть зарегистрироваться, как сейчас принято говорить.

– Суть-то не меняется! Пока о прописке речи не шло. Но я и не позволю. С какой стати? Это моя квартира, а она – захватчица!

– А ваш Илья… Он, похоже, сильно влюблен.

– Да, влюблен! Ой, Юля, она веревки из него вьет. Уже два кредита на себя повесил, лишь бы ей угодить. Сначала захотела машину, взял ей «матиз» в кредит на пять лет. Да, конечно, как же девятнадцатилетней девочке ездить в институт? Не на маршрутке же! – с издевкой произнесла Елизавета Витальевна. – Вчера смотрю – на диване лежит фирменный пакет из мехового салона. Меня чуть удар не хватил. Норковый свингер! Тоже взяли в кредит. Вот, еще и за это Илюше выплачивать.

– Ни фига себе! – возмутилась я. Илья, безусловно, капитально влип.

– А банк каков, Юль? Ведь видят – парень уже взял кредит, от зарплаты у него и так ничего не остается после выплаты процентов. И все равно! В три минуты оформили ему еще один кредит, на, бери! А как он будет расплачиваться – никого не волнует.

– Ужасная ситуация. И в то же время – очень распространенная, правда же, Елизавета Витальевна?

– И не говори! Лично я никогда в жизни кредит не возьму. Да проще задушиться, чем такие проценты выплачивать! Вся моя бухгалтерская сущность протестует! Кормить алчных банкиров – ни за что на свете!

Елизавета Витальевна разбушевалась не на шутку. Очки сверкали, грудь вздымалась, лицо порозовело.

– Похоже, вы одиноки в своем здравомыслии. Человеку трудно унять потребительский зуд. Да еще и хочется успеть пожить – пусть не с таким размахом, как Абрамович, но хотя бы не хуже соседа.

– Да, Юля, все вокруг в долгах как в шелках! Кого ни спроси – на каждом по три-четыре кредита. Никто ничего не боится.

– Думаю, кто-то верит в светлое будущее и свою способность выплатить долг банку. А кто-то вообще не думает возвращать деньги.

– Но Илюше-то придется вернуть все до копеечки. Он честный парень, не вор. Смотрю, по вечерам стал уходить. Куда, спрашиваю? Дома подруга сидит, а ты куда бежишь от нее? Выяснила! Подрабатывает извозом, бомбит. Ну не бред ли!

– Ну что вы, Заветавитальна, ваш сын поступает как настоящий рыцарь – готов вкалывать день и ночь, чтобы обеспечить любимую женщину, исполнить все ее желания.

Я вспомнила персонажа О. Генри, который разнес по кирпичику полгорода и измочалил десяток противников, добывая для возлюбленной персик – да, малышка вдруг захотела персик, и доблестный рыцарь тут же отправился в путь.

– Не рыцарь, а идиот! Лох натуральный! Попался на удочку. Ты подумай, вместо того чтобы отдохнуть, он полночи по городу гоняет, подвергает жизнь опасности. Это ведь опасная работа! И ради чего? Чтобы расплатиться за «матиз» и шубу для этой дурочки.

– Похоже, она далеко не дура. А весьма целеустремленная и умная особа.

– Еще бы! Где она была год назад? Жила в занюханной деревушке у черта на рогах. Вода – в колонке на улице, сортир – во дворе. Бегала в резиновых сапогах в курятник цыплят кормить!

– Цыплят? Как мило! Пейзанка!

– Что? Юля, ты свои неприличные выражения оставь для статьи. А со мной говори понятным языком.

– А почему бы Танюше не взять кредит на свое имя?

– Кто же ей даст? Она студентка, учится на экономиста. Заметь – на платном отделении. Первый год ей родители как-то оплатили.

– Продали цыплят, – поняла я.

– А дальше, насколько знаю, девочка должна сама что-то придумать. Или ухитриться перейти на бюджетное отделение, или найти спонсора.

– Таня выбрала второй вариант. Илья возьмет третий кредит, чтобы оплатить ее учебу?

– О-о-о, – простонала Елизавета Витальевна. – Не-е-ет! Я не позволю. Но все к тому идет.

– Кстати, а она не беременна?

– Ты добить меня хочешь! – взвилась Елизавета Витальевна. – Ну что ты говоришь! Только не это! Нет, ни за что!

– Вы не поверите, но иногда от секса получаются дети. Или вы хотите сказать, что Илья даже не думает о сексе – насколько он упахивается на двух работах?

– О нет. Мой Илюша такой моторчик, его на все хватает, – вздохнула главбух.

– Но вы-то сами как считаете – Таня влюблена в него или только использует парня? Вы же умная, проницательная. Главный бухгалтер! А? Что вы думаете?

– Влюблена как кошка, – нехотя призналась Елизавета Витальевна, помолчав минуту. – Аж дрожит, когда его видит. Он в дверь позвонит, я даже и с дивана встать не успеваю, она уже в прихожей – пронеслась как тайфун и висит у Илюши на шее. Только и слышно: «Ах, Илюша то, ах, Илюша это, а вот Илюша сказал, а вот Илюша сделал…»

– Прекрасно! Но вы ревнуете, да?

– Конечно, ревную, куда без этого.

– Но мне кажется, вы не из породы ненормальных матерей, готовых с винтовкой наперевес охранять сыночка от поползновений всяких девиц. Вы же не хотите, чтобы Илья принадлежал только вам.

– Ради бога, пусть женится, пусть живет своей жизнью! Но только, пожалуйста, на другой девушке. Не на этой!

– С запросами поскромнее? На менее хитрой? Более трудолюбивой?

– Да трудолюбивая она – квартиру вылизывает, готовит. Я теперь прихожу вечером к накрытому столу. И рубашки Илье наглаживает.

– О! Это ж здорово. И вы все равно недовольны. Какую же вы хотите невестку?

– Другую! – выпалила Елизавета Витальевна. – Другую! Не хочу, чтобы Илья женился на этой нищенке.

– Но он взрослый парень. И вряд ли станет советоваться. Тем более у них неземная любовь, как я поняла. Смиритесь, Елизавета Витальевна.

– Ты серьезно?

– Да. У вас один выход – принять любое решение сына. Он большой мальчик. Ничего не поделаешь.

– Смириться? – эхом отозвалась Елизавета Витальевна.

– Да. Ведь все могло быть гораздо хуже.

– Куда уж хуже?

– Представьте, Илья бы влюбился не в студентку, которая днем учится, а вечерами сидит над лекциями, не забывая готовить ужин и убирать квартиру. А в какую-нибудь оторву – наркоманку, тунеядку и так далее!

– Боже упаси! – замахала руками главбух. – Да ну тебя!

– Всякое бывает. И не пилите их. А то вмиг съедут от вас, и останетесь одна. А это, знаете ли, ужасно – возвращаться вечерами в пустую квартиру, – горестно вздохнула я.

– Да? Съедут? Нет, я не хочу жить одна!.. Пусть уж… В наркоманку? Кошма-а-ар!.. А ведь в жизни чего только не случается… Да-а-а…

Я вышла из кабинета главного бухгалтера, проведя там час вместо запланированных пяти минут. В сумке лежали деньги – новое поступление наличных, в то время как еще не растрачена зарплата на карточке. И на мне не висит ни одного кредита! Взять бы и порадоваться внезапно возникшему материальному благополучию. Но почему деньги появляются только тогда, когда становишься к ним равнодушен и когда ни одна ценность, приобретаемая за деньги, уже не способна тебя воодушевить?

– Вы не подскажете, где кабинет Елизаветы Витальевны? – серебристым колокольчиком прозвенел за спиной чей-то голосок.

Я оглянулась.

Передо мной стояло очаровательное создание, расточая вокруг сияющую прелесть юности. Мне почудилось, что под потолком коридора пролетели ангелы, сбрасывая вниз розовые лепестки и осыпая золотистую пыльцу. Девушка – тоненькая, стройная – привораживала взгляд. Ее красивым, ярким лицом хотелось любоваться бесконечно долго…

Заметив мой пристальный интерес, девушка совершенно по-детски залилась румянцем, длинные черные ресницы затрепетали, пунцовые – без капли помады – губы дрогнули.

Вот это красавица!

– Елизавета Витальевна телефон дома забыла, – пролепетала она своим серебристым голоском, от которого что-то сладко заныло в груди. – А ее сын попросил меня завезти. Я тут учусь неподалеку. А где кабинет Елизаветы Витальевны?

– Вот он. Вы – Таня?

Красавица покраснела еще больше.

– А откуда вы меня знаете?

– Елизавета Витальевна рассказывала.

Легкая тень пробежала по лицу девушки.

– Наверное, жаловалась. Я ей не нравлюсь, – бесхитростно призналась она и сникла.

– Вовсе не жаловалась! – горячо заверила я, тут же проникаясь сочувствием к милому дитю. – Она восхищалась, какая ты трудолюбивая – убираешь, готовишь, консервируешь.

– Консервирую? – распахнула кукла огромные карие глазищи. – Я не консервирую!

– Зато гладишь Илье рубашки.

Услышав родное имя, девушка вспыхнула, как бенгальский огонь, в ее глазах заметались искорки восторга.

– Конечно! Я все для него делаю! Я стараюсь! Но Елизавете Витальевне так трудно угодить.

– Ей просто надо время. Она привыкла жить вдвоем с сыном. А еще – переживает, что Илья работает по ночам. Надо что-то придумать, чтобы избавить его от этого, – тонко намекнула я Танечке о необходимости умерить материальные запросы.

– Я тоже ему говорю! – горячо подхватила девушка. – Не надо! Он уходит, а мне грустно! Я бы ни на минуту с ним не расставалась! Но он нашел вторую работу. Говорит: у меня роскошная женщина, я должен много зарабатывать. А я вовсе не роскошная женщина! Я самая обычная. И лучше бы он по вечерам оставался дома!

– О, – сказала я. – Надо же. Вот как. Ну хорошо.

– А Елизавету Витальевну я, честно говоря, боюсь, – чуть слышно пробормотала красавица. То, как тщательно малышка выговаривала каждую букву в имени грозной бухгалтерши, подтверждало: да, действительно боится!

– Это нормально. Здоровая реакция на свекровь. Так и должно быть.

– Правда?

– Угу. Кабинет – вон там! Иди.

Она благодарно улыбнулась мне и пошла вдоль по коридору, а я смотрела ей вслед. Увидев избранницу Ильи, я сразу же покинула войска Елизаветы Витальевны и встала на сторону влюбленных – современных Ромео и Джульетты. Во время разговора с главным бухгалтером я мысленно нарисовала совершенно иной портрет ее невестки: хитрая, цепкая дрянь, захомутавшая доверчивого парня, чтобы закрепиться в городе. Но стоило взглянуть на этого ангела, и становилось ясно: Илья не проиграл, а выиграл. Я искренне за него порадовалась. В его руках теперь самое настоящее сокровище, и эта юная богиня достойна подарков, преподносимых ей Ильей. Возможно, Илья удовлетворяет собственные амбиции, а не запросы возлюбленной – когда закутывает крошку в меха и вручает ей ключи от машины. Или же он влюблен настолько страстно, что мечтает преподнести красавице все богатства мира… Надеюсь, он не испортит Татьяну своими подарками.