Глава 9
Джойстики большие и малые
Сегодня нашим гидом снова была Радка. Словно опытный шулер, девушка вытащила из рукава козырную карту. И это был собор Святого Вита. Мы стояли, задрав головы, потрясённые величием и красотой сооружения. Собор не помещался в объектив фотокамеры, он парил над нами, устремив в небо кружевные каменные своды. Я ощущала себя песчинкой рядом с этой готической громадиной.
По заверению Радки, собор строили целых шестьсот лет.
– И нехилый домик отгрохали в результате! – пробормотала я почтительно.
– Да уж, – согласилась Елена, мой клон.
Мы случайно столкнулись с ней в сквере у метро. Я только что рассталась с Володей и уже подкрадывалась к Радке – гид стояла у фонтана, подняв вверх табличку с названием турфирмы, и собирала вокруг себя группу экскурсантов.
Как выяснилось, в расписании Елены сегодня значилась та же самая экскурсия, поэтому нам суждено было встретиться вновь. Все дворы Пражского Града мы обошли вместе, словно близнецы. Я в очередной раз удивилась нашему сходству. К счастью, сегодня хотя бы одежда отличалась (напомню, в самолёте мы обе были в зелёных платьях!).
Утром – когда Володя завёз меня в отель после бурной ночи – я быстро нарядилась в бежевую юбку и топ. А Лена надела джинсы и футболку. Надо сказать, её экипировка удачнее соответствовала моменту. Солнце зверствовало, и я потела в элегантных и дорогих вещичках. Ляжки липли под юбкой друг к другу, как две извращенки, по спине стекали капли пота, так как неутомимая Радка опять гнала нас, марафонцев, от монастыря к собору, от собора к церкви…
– И где ты, в конце концов, остановилась? – спросила Лена. – После того как сбежала из отеля?
– Если б я оттуда не сбежала, то умерла бы, как пить дать. А ты не отреагировала на их ковровое покрытие?
– Абсолютно. Ты – аллергик?
– О, да. Ещё тот. Могу опухнуть от миллиграмма берёзовой пыльцы.
Мы с Леной успевали не только внимать Радкиным энергичным объяснениям, но и обсуждать другие вопросы. По дороге в Пражский Град Лена успела посвятить меня в детали личной биографии, а потом мы исследовали Злату улочку – череду крошечных кукольных домиков, вмонтированных прямо в крепостную стену. В стародавние времена здесь колдовали алхимики, а сейчас всё было заполнено сувенирными магазинчиками.
– В конце концов нашла себе гостиницу в Жижкове, – ответила я на вопрос Елены.
– Ой, а где это? Далеко?
– Вовсе нет! К тому же в моём распоряжении лимузин с водителем.
«Способным блестяще оказывать услуги сексуального плана», – улыбнулась я про себя.
– Ого! Лихо! Неужели отель тебе предоставил машину?
– Сама организовала, – хихикнула я. Подозреваю, вид у меня при этом был шальной от счастья. – Познакомилась с соотечественником в двух шагах от твоего – бывшего моего отеля. Товарищ в командировке, тут у него служебный автомобиль, служебная квартира.
– Здорово. И почему я с ним не познакомилась, раз он тусовался возле моего отеля? – грустно вздохнула Лена.
– Он, кстати, живёт в Екатеринбурге. То есть вы из одного города, и если на то пошло, могли бы познакомиться уже там. Вероятно, не судьба.
– Вот именно, не судьба.
В двадцать восемь лет Елена страстно мечтала полюбить, выйти замуж и родить ребёнка. Пока ничего не получалось.
А я не ждала подарков от судьбы. Возможно, небеса решили доказать мне, как сильно я заблуждаюсь в отношении противоположного пола. И послали в подарок Володю, одновременно включив режим разморозки. Вот почему я стала такой мягкой и податливой.
Мне хотелось болтать о моём прекрасном бритоголовом рыцаре без остановки, бередить воспоминания о фантастической ночи и событиях, случившихся накануне. У нас был удивительный вечер, но самым изумительным я бы назвала мгновение, когда Володя поднялся ко мне навстречу в холле гостиницы – после нескольких часов ожидания. Вот тогда я испытала небывалый восторг!
Мы знакомы два дня, а память превратилась в склад драгоценностей – мысленно любуюсь то тем, то другим моментом, как бриллиантом, и сердце замирает в радостном волнении.
Поскорее бы вечер! Мы встретимся снова…
– И ты уже побывала на его служебной квартире? – с подозрением поинтересовалась Лена.
– Да. Побывала. Меня туда, похоже, занесло ветром, долетела на винных парах. Сама не понимаю, как так получилось.
– Где она находится?
– Прямо на Вацлавской площади.
– Ух ты!
– Квартира шикарная. Мрамор и металл, сверкающие потолки, миллионы огоньков, дорогая мебель и техника.
– Наверное, твой друг работает в крутой компании?
– В каком-то многопрофильном холдинге.
– И чем вы там занимались? – укоризненно покачала головой Лена.
– Этим самым! – призналась я с удовольствием и сразу ощутила, как дрожь пробила меня с ног до головы.
– Какая ты смелая, – с завистью вздохнула Елена. – Отправилась на квартиру к какому-то мужику… А вдруг он маньяк? А вдруг там, кроме него, проживают десять командировочных, и всем бы захотелось секса?
Жуть!
Пусть я с огромным недоверием отношусь к мужчинам, но ни один из этих вариантов не пришёл мне в голову. Впрочем, когда я садилась в самолёт в екатеринбургском аэропорту, то ни секунды не сомневалась, что через четыре часа мы благополучно приземлимся в Праге, а не упадём в Северный Ледовитый океан. Вероятно, я большая оптимистка…
– Тебе везёт, раз – и в дамки, – Лена цокнула языком. – А я тоже в самолёте почти познакомилась с интересным парнем, он сидел справа от меня… Но моя знакомая верещала без умолку, ни на секунду не выпускала меня из когтей. А то бы я… Нет, ничего не получилось. Эх!
– Девушки, вы идёте в Музей игрушек? – обратилась к нам Радка.
– Да! – дружно закивали мы. – А как же.
Перед музеем красовался на постаменте стройный юноша. Всё тело его мерцало тёмной бронзой, однако область гениталий полыхала золотым огнём.
– Существует примета, – тут же расшифровала Радка это загадочное явление. – Если потрогать юношу за… н-ну-у… за это самое место, то у вас скоро родится мальчик. – Иди пощупай мальца, – сразу мобилизовала я Лену. – Ты же мечтаешь о ребёнке. Тебе мальчик в хозяйстве очень пригодится. А мне и одной девочки достаточно.
– Да это всё неправда! Подумаешь, примета! – покраснела Лена.
– А если не сбудется, мы потом Радке гневное письмо напишем, что все их приметы – туфта для наивных туристов. Иди, лапай.
– Я стесняюсь, – пропищала Лена. Она стала совсем пунцовой. – Как-то неудобно.
– Тут стесняться нечего, хватай парня за письку – и все дела!
– Нет!
– Топай!
– Я не могу-у, – простонала Лена.
– Тебе двадцать восемь лет, а ты как маленькая! – возмутилась я. – Хорошо, я тебе покажу, как это делается. Учись, ради твоего блага стараюсь.
Я направилась к статуе и, подняв руку, взялась за маленький джойстик. Да уж, невелик. Сегодня ночью мне посчастливилось держать в руках нечто гораздо более внушительное и весомое!
– Девушка, вы пацану хозяйство-то не оторвите! – выкрикнул кто-то из толпы русских туристов – двор перед музеем был наполнен ими до отказа. – Чехи вам не простят!
Мило улыбаясь, я вернулась к своей группе. И обнаружила, что Елена трусливо ретировалась – вероятно, уже спряталась в здании музея.
Вот глупая! Не видать ей теперь малыша. Кто знает, а вдруг примета работает?
Ой! А я-то потрогала…
И даже – по свидетельствам очевидцев – чуть не оторвала…
А сегодня ночью занималась незащищённым сексом.
Ещё раз ой.
* * *
Мы наблюдали за сменой караула. Гвардейцы в голубых мундирах чеканили шаг, но, несмотря на серьёзные атрибуты в виде солнцезащитных очков и белых перчаток, выглядели парни как-то очень мило и невоинственно.
Радка, наш неутомимый акын, рассказывала о Марии-Терезии. Гид завершала экскурсию историей этой неординарной женщины – дочери императора Карла VI, эргерцогини Австрии, королевы Венгрии и Чехии, жены римского императора Франца I, матери двух герцогов, одного епископа, двух абатисс, двух императоров и французской королевы Марии-Антуанетты.
Меня впечатлил не длинный шлейф титулов, а тот факт, что Мария-Терезия, во-первых, вышла замуж по любви – большая редкость по тем временам, ведь браки венценосных особ тщательно политически и экономически просчитывались. Во-вторых, обвенчавшись, Мария-Терезия тут же принялась рожать и не останавливалась целых двадцать лет. Каждые год-два появлялся на свет новый ребёнок, правительница или была беременна, или вырабатывала молоко. Всего она родила шестнадцать детей. Я родила только Натку, но даже сейчас, спустя четырнадцать лет, волосы от ужаса встают дыбом, как вспомню тот день.
У неё умирали дети. Первая девочка – Мария-Елизавета – умерла в трёхлетнем возрасте. Другая малышка – Мария-Каролина – прожила всего год. Только этого горя хватило бы с избытком, чтобы утратить интерес к жизни. Трое детей погибли от оспы – в подростковом возрасте… Как она это пережила?
А энергичная и деятельная Мария-Терезия, между прочим, была не только образцовой женой и матерью, она управляла империей Габсбургов и отстаивала её целостность, вела войны и мирные переговоры, проводила внутренние реформы и интриговала на политической арене, модернизировала систему образования, открывала университеты, пикировалась с иезуитами. В конце концов, она значительно подняла престиж своего государства в Европе.
Теперь, когда вдруг захочется поныть и пожалеть себя – ах, сколько дел, сколько забот, как всё успеть? – сразу вспомню про Марию-Терезию и захлопну рот. Она успевала в миллион раз больше. Я привыкла считать себя грандиозной личностью и обычно с пренебрежением взираю на людей с моего высокого постамента. Но сейчас поняла: не такая уж я и крутая, мировая история знает женщин покруче. Нет, конечно, Мария-Терезия была избавлена от многих рутинных обязанностей – не варила борщ и не мыла полы в императорском дворце. Но ведь и я тоже не варю и не мою! Хозяйством занимается Натка, мне вообще ничего не надо делать. Однако у меня всего один ребёнок (против шестнадцати марии-терезиевских) и одна-единственная фирма (против её империи)…
М-да-а… Тут есть о чём подумать.
* * *
Народ стал расходиться. Моя спутница Елена куда-то исчезла. Похоже, я её шокировала, когда вцепилась в бронзового мальчика, и она сочла разумным держаться подальше. А может, мы просто поднадоели друг другу – ведь проболтали целый день, создавая фон Радкиным историческим балладам.
Лена только внешне являлась моим двойником. А так между нами не было ничего общего. Она относилась к типу людей, уныло выжидающих с удочкой на берегу, когда же клюнет, когда же улыбнётся удача. Я тем временем фрахтую корабль, выхожу в открытое море и сетями тащу из бездны улов. То, что мне причитается, я не упущу!
Лена прозябает в какой-то скучной конторе, не получая удовольствия от работы. С трудом, как из липкой паутины, она выпуталась из отношений с женатым парнем. А сейчас думает, что лучше бы и не выпутывалась: живой человек (пусть даже мужчина!) – предпочтительнее вакуума. И в Прагу Лена поехала не потому, что мечтала увидеть чудесный город. Просто подвернулась недорогая путёвка, а на работе подошла очередь идти в отпуск. Даже в самолёте Лена вела себя как безвольная амёба, позволив знакомой тиранить её болтовнёй. Послала бы эту… как там её… Татьяну Андреевну подальше, а сама переключилась бы на мужика с соседнего кресла – под номером 9С. Я быстро двигалась по улице в плотном потоке людей, намереваясь поймать такси или сесть на трамвай. Оставалось совсем немного времени до вечернего свидания с Володей, а ещё требовалось привести себя в порядок.
При мысли о свидании вокруг меня начинала мерцать и искриться праздничная иллюминация, а душа пела. Весь день я находилась во власти волшебного дурмана, была опьянена чувствами и предвкушала встречу. Мысли о Володе переплетались с туристическими впечатлениями. Договорились, что он заберёт меня из отеля.
Поймав такси, я помчалась в Жижков и по дороге снова вспомнила о Елене. Да, неприятно, что девушка смылась, не сказав «до свидания». Между прочим, именно благодаря моей аллергии она живёт вовсе не в Жижкове, а в самом центре Праги! В гостиничном номере с великолепным видом из окна, огромной кроватью и… шикарным ковровым покрытием.
Могла бы быть и повежливее!
Впрочем, мне без разницы. Только Наткины манеры меня волнуют, а моя дочь всегда изысканна и аристократична. Уж она бы не улизнула не попрощавшись!
Мобильник завозился в сумке.
– Мама! – услышала я сдавленный голос Натки. – Я прибью эту сволочь! Эту гадину!
Хм-м…
Очевидно, над Наткиными манерами надо ещё немного поработать. И они станут так же изысканны и аристократичны, как манеры её матери.
– …! – беззвучно выругалась я. – …!..!!! Что ещё натворила эта белобрысая падла?
Посмотрев на часы, прикинула: в южноуральском лесу сейчас одиннадцать вечера. Вероятно, мой бедный ребёнок имеет в активе ещё один неудачный день. И всё это – из-за Иванцовой!
– Я сегодня дежурила. Изворачивалась не хуже Джейми Оливера, чтобы вкусно накормить народ. А Иванцова подсыпала в котелок соль! Килограмма два, не меньше!
– Вот уродина!
Я в очередной раз изумилась коварству Наткиной соперницы.
– Мама, как же она меня достала.
– А может, это не она сделала?
– А кто же ещё?
Действительно.
– Ты же знаешь, как я готовлю!
– Лучше Джейми! – горячо заверила я.
– А в результате все остались голодными!
Да, моя красавица – отличный повар. Я уже три года не подхожу к плите, всеми кулинарными вопросами заведует Натка. Единственное, что я делаю на кухне, – нажимаю кнопку на панели кофейного аппарата. От меня требуется одно: виртуозное владение вилкой, чтобы опустошать тарелки, поданные дочкой. То мы едим карпаччо, то кальцоне, то утку с яблоками. Ребёнок – очень полезная штука в хозяйстве!
И вот моего блистательного шеф-повара жестоко подставили!
– Пришлось доставать сухой паёк. Иначе все озверели бы от голода. Есть суп и мясо было совершенно невозможно, – тоном вдовы, уже смирившейся с тяжёлой утратой, произнесла дочь. – Вот так. Интересно, что Иванцова придумает завтра?
– А она когда будет дежурить? – мстительно поинтересовалась я. – Ты ей дождевых червей подсыпь в котёл!
– Мама, – простонала Натка. – Ты, как всегда, предлагаешь нестандартные и оригинальные решения.
– А в её спальный мешок подкинь ужа. Пусть поверещит, крыса! С врагом надо бороться его же оружием.
– Нет, я не буду опускаться до методов Иванцовой.
Вот, как я и говорила: моя дочь изысканна и аристократична. Она выше интриг.
– Ты умница! Правильно, не стоит уподобляться этой вредине. Знаешь что? Возьми тайм-аут. Кто же знал, что Иванцова потащится в лагерь? Она испортила нам всю песню.
– Тайм-аут?
– Да. Отойди в сторону, забудь о Лёне до конца смены. Иванцова зверствует, потому что видит: ты нацелилась на её добычу. И так как Жулька – существо подленькое, то она ни перед чем не остановится. Сделай вид, что ты сдалась. Отвлекись для маскировки на другого парнишку. А с первого сентября, когда вернётесь в школу, начнёшь новый раунд.
– Но и Иванцова тоже вернётся в школу!
– Но согласись, в городе, в нормальной обстановке, гораздо легче вести сражение, чем в лесу.
– О, это точно…
– Значит, решено: до конца смены ты забудешь и о прославленном живописце, и об интриганке Иванцовой.
– Пожалуй, я ещё обдумаю эту идею.
– Отлично. Я уверена, при детальном рассмотрении тебе понравится мой хитрый план. Ты на природе, у реки, у вас там невероятная красота, а ещё кони и байдарки. Наслаждайся жизнью, временно исключив из неё Леонида. Временно, не навсегда! Попробуй. Ты же у меня такая умная девочка!
– И классная повариха, – с горечью добавила Натка.
– Забудь. Если б Иванцова подсыпала в котёл не соль, а вылила туда пузырёк слабительного, было бы ещё хуже.
– Думаю, она и на это способна. Мам, а ты сама-то как? – вспомнила вдруг дочь.
– Я-то? Ой… Это… Отлично!
– Нравится Прага?
– Как же она мне нравится! – восторженно выдохнула я и мысленно добавила: «Она и ещё один мужчина».