Глава 5
Минус одна подруга, минус один друг
Только странной прихотью фортуны объясняется факт, что в ту субботу я оказалась в ресторане «Киото» именно в момент встречи этих двух девиц. Блондинка в длинном ярко-красном платье и брюнетка в зеленом костюме. Ослепительная парочка, мужчины украдкой поглядывали на них. Я вообще должна была быть в другом месте. Или могла приехать в «Киото» на час позже. Или сесть за другой столик – там, где разговор двух красоток был бы недоступен для моего слуха.
Но я очутилась именно в этой точке пространства и в строго определенное время… Загадочные, необъяснимые совпадения порой приводят к мысли о существовании высших сил, управляющих судьбой человека. Возможно, кто-то давно не сомневается в предопределенности всех наших земных мытарств, но я еще цепляюсь за утверждение – «Человек – хозяин своей судьбы». Наверное, зря…
Итак, почему в ту субботу я очутилась в японском ресторане?
Нет, я, конечно, только тем и занимаюсь – скитаюсь по заведениям общепита. Мои сложные отношения с пищей прямо-таки провоцируют знакомых назначать встречи именно в ресторанах и кафе. Но в субботу я собиралась за город. Ириша наконец-то оставила мне узкую двухчасовую лазейку между бассейном и массажем и разрешила посидеть с Анечкой. Как долго я ждала этой встречи! Как истосковалась по моей горошинке!
День начинался великолепно, солнце сияло по-летнему, небо ослепляло яркой голубизной. Легкий ветерок шевелил разноцветные кроны деревьев – и в природе, и у меня на душе было весело и нарядно. И именно этот день превратился в жестокое испытание для моей нервной системы.
К сожалению, Никита в субботу отправился колесить по области, инспектируя предприятия АО «Фростком». Поэтому до коттеджного поселка пришлось добираться не на шикарном «Лексусе», а на автобусе.
– Прости, малыш, не могу, – вздохнул Никита, поцеловал меня в нос и прилохматил мои три волосинки (черт, ведь это же была прическа!!!). – Придется тебе взять такси. Но завтра я вернусь и как-нибудь компенсирую причиненные неудобства. О’кей?
Таксист заломил столько, что у Билла Гейтса случился бы инфаркт. Чего уж обо мне говорить! Поэтому полтора часа тряслась в маршрутном «пазике», зато истратила всего двенадцать рублей.
По дороге зарядил дождь. Сначала он оставлял на стеклах неуверенные тонкие росчерки, потом полились потоки воды. Я неудачно вывалилась из автобуса прямо в мутную жижу и пристроила на голове сумочку – за неимением зонта. В другой руке крепко держала пакет с подарками для Анечки.
Сумка так же мало защищала от дождя, как президентская прибавка к пенсии спасает саму пенсию от инфляции, а пенсионера – от унылых мыслей. Я промокла в одну минуту. Но мысль о скорой встрече с любимым младенцем веселила сердце, и ничто не могло испортить моего прекрасного настроения. Еще одно усилие – и Ирина встретит меня в сияющем тепле их роскошной гостиной, предложит горячего чаю…
Массивные ворота особняка были заперты. Я долго и безуспешно давила кнопку звонка. Потом колотила кольцами, торчащими из разинутых львиных пастей (а чем же еще украшать свои ворота Льву?). Потом отчаянно пинала холодное железо, бродила вдоль забора… Коттедж Льва Таирова был отстроен с размахом и основательностью. Не обремененный глупыми архитектурными излишествами, особняк внушал мысль, что тут будет жить не одно поколение Таировых. Кирпичный забор, по крайней мере, напоминал крепостную стену средневекового замка.
Не хватает рва с крокодилами.
Предлагаю свои услуги.
Тем более сейчас я не менее мокрая и зеленая, чем эти очаровательные существа. И уж гораздо более злая.
Через час я пустила корни прямо в жидкую грязь – как рисовое зернышко. Через два часа уже воображала себя водорослью. Промокла вплоть до белья (сегодня я надела кружевной комплект цвета шампанского – утром он как нельзя лучше соответствовал моему радостному, искрящемуся настроению). А сейчас подошел бы черный кожаный лифчик и шорты, утыканные клепками. И хлыст. Как же я разозлилась! Метала молнии и стрелы, как Зевс!
По лбу и щекам текла вода, из носа – сопли, из глаз – слезы. Я целую неделю грезила о нашем свидании с Анечкой! Купила плюшевого гиппопотама и отличную «Энциклопедию для девочек». Воображала, как мы, девочки, будем сидеть вдвоем на мягком диване в ее розовой комнате и читать вслух. Моя маленькая бусинка…
А ведь мама меня предупреждала!
Почему я никогда не прислушиваюсь к ее словам?
Ждать дальше не имело смысла. Стуча зубами от холода, вытирая мокрое лицо окоченевшей ладонью, я села в автобус. И когда мы выезжали на трассу, увидела огромный джип Льва Таирова – он заворачивал в поселок. Я с трудом подавила желание заорать водителю «Остановитесь!». Потому что вдруг увидела, как опять спрыгиваю с подножки в лужу, затем бегу за джипом, нелепо размахивая руками – мокрая, продрогшая, по колено обляпанная грязью, с отсыревшим гиппопотамом и распухшей от влажности книгой…
Жалкая, глупая дура.
Они опоздали на два часа! И Штирлиц потерял бы терпение.
Дома, переодеваясь в сухое, дымя сигаретой и наливая в пол-литровую кружку кофе, я не переставала думать о коварстве Ирины. Ну почему она так поступила? Ведь мой визит был спланирован заранее. Она прекрасно понимала – я сгораю от нетерпения, ожидая свидания с Аней. Но, очевидно, ее теперь совершенно не волнуют чувства подруги. Она так высоко взлетела – оттуда и в бинокль не разглядеть некую Юлю Б., без которой всего несколько месяцев назад она и шагу ступить не могла.
Мы были как сестры. Я заботилась и утешала Ирину с той самой поры, когда от нее ушел мужчина, обогативший симпатичным сперматозоидом ее плодородные недра. Но вот появился Лев Таиров – и мы перестали понимать друг друга. Ириша, словно сказочная героиня, вошла в зеркало и осталась на той стороне – в недоступном мире богатства и роскоши, там, где отсутствуют понятия «дорого» и «не по карману».
Она экономила на еде и одежде, фрукты в ее рационе присутствовали лишь в виде огрызков, оставленных ребенком, она штопала колготки и убеждала себя, что рис – это модно и диетично, а капуста – полезно. Теперь Ирина оставляет официанту в кофейне больше, чем я трачу за день. И ей не понять, почему я бешусь, когда подруга пытается оплатить мою половину счета.
Да, она долго страдала от унизительной бедности, и теперь у нее слетает крыша от бескрайних возможностей ее кредитки: Таиров пополняет Ирин банковский счет с щедростью восточного султана. Лев очарован Ириной и до сих пор не верит в удачу – ведь он держит в руках жар-птицу! (И маленькую синичку в придачу – вместе с Иришей ему досталась очаровашка, уже миновавшая памперсно-диатезный период. Как удачно!). Подруга призналась: Таиров мечтает удочерить Анечку, и она, мамаша, готова дать согласие. Но это же несправедливо! Лев удочерит Анечку! С какой стати?! Это в большей мере мой ребенок, чем его!
…Хватит плакать. Подспудно я всегда ждала подобного финала. Теперь надо попытаться жить отдельно от Анечки.
И я открыла ноутбук, решив работой заглушить боль, поселившуюся в сердце. Жаждала крепкой редакторской правки статья о выставочном комплексе «Гигант» (для «Удачных покупок»), а для развлечения я припасла пачку писем, поступивших в журнал «Стильная Леди» – милые читательницы журнала задавали вопросы психологу Ирине Жульбинской, кандидату психологических наук, сотруднику Центра оптимизации внутренних ресурсов.
Без ковыряния в сердечных ранах сейчас не обходится ни один приличный журнал. Моя подруга Жульбинская (я сама ее придумала) детально разбирает каждый случай и дает конкретные советы. Это выгодно отличает ее от других психологов, которые скорее съедят шарф, намазав его кетчупом, чем обогатят клиента дельной рекомендацией. «Вы сами должны сделать выводы и принять решение!» – предупреждают они. А Ирина Жульбинская не церемонится – раздает советы направо и налево. Читательницы ее боготворят. Ах, если бы она и мне сумела помочь! Но нет, не тот случай…
Работа закончилась, не успев начаться: звонок Нонны Кратовой вырвал меня из мутной пелены слез, застилавшей экран ноутбука.
– Юля! – проорала она в трубку (Нонна всегда эффектна – появляется ли она перед глазами или просто звучит в телефоне). – Быстро подтягивайся к ресторану «Киото»! Я забронировала столик! Приеду через полчаса!
– Нонна, не хочу… – проныла я.
Оставьте меня в покое! Все!
Ну, пожалуйста!
– Мне нужно с тобой поговорить!
Нонне всегда обязательно «нужно со мной поговорить». Мы не можем наговориться с момента знакомства. Часто заказываем официанту штоф с водкой. Загадочным образом обнаруживаем себя у сцены, где исполняется мужской стриптиз. Бизнес-леди Нонна Кратова непредсказуема, и никогда не знаешь, каков будет финал вечера, начавшегося в жанре «деловая встреча».
Вот поэтому я не хотела идти в «Киото». Достаточно впечатлений!
Но Кратова прилипла как пиявка. Что ж, если б она не умела подчинять людей своей воле, то вряд ли бы стала тем, кем стала.
– Юля, у меня информация, – многозначительно сообщила она.
– Ну куда я поеду?! На улице ливень!
– Какой ливень?!
Я подняла глаза – солнце било в окно, омытое дождем, стекла блестели, птицы щебетали. Похоже, пока я стенала, убитая горем, погодные условия кардинально изменились – опять лето!
– Давай пришлю за тобой водителя.
– Да не хочу я в ресторан!
– Я не буду заставлять тебя есть, – со вздохом пообещала Нонна. (Она преклоняется перед моим умением совершенно спокойно сидеть в непосредственной близости от яблочной шарлотки или пирожка с мясом и не делать никаких поползновений в сторону этих дивных деликатесов. У Нонны этот фокус не проходит! Не получается у нее.)
– Там разрешают курить, – выдвинула последний аргумент Кратова.
– Хмм…
– Ну, будь лапочкой! И потом… Это не мне надо, а тебе. Информация касается тебя лично.
– Так выкладывай, моя загадочная нимфа!
– Не по телефону. Через пятнадцать минут спускайся, машина подъедет…
Метрдотель проводил к столику, заказанному Нонной.
– А, это… – обрадовал напоследок водитель. – Нонна Марковна велела передать, что задержится на час. У нее там делегация какая-то нарисовалась.
Издевательство!
Заказала апельсиновый сок, вытащила из пачки сигарету. Официант подскочил с зажигалкой – а что, тут очень симпатично! В зале играла приглушенная музыка, скатерти были разрисованы иероглифами, сетчатые перегородки между столами украшены фонариками и веерами, на стенах – картины в духе Хиросиге. Стандартный дизайнерский набор для создания псевдояпонской атмосферы. А для африканского колорита обычно используют шкуры зебр, маски, фигурки носорогов и пробковые шлемы плантаторов.
Прямо у меня за спиной за полупрозрачной перегородкой разговаривали две подруги. Я обратила на них внимание, когда шла к столику, – две яркие мадемуазель. Сердце сдавила обида: теперь мы с Ириной никогда больше не будем коротать вечер за чашкой чая или бокалом вина. Все кончено. Прямо сейчас начинаю отвыкать от подруги и ее ребенка. Даже перестану отвечать на звонки бессовестной предательницы.
Первая же донесшаяся до меня фраза заставила вздрогнуть и оттопырить локаторы.
– Совсем не представляю, что делать с Арабовым! – горько пожаловалась блондинка. Если б не перегородка, спинки наших кресел соприкоснулись бы.
Поток мыслей, хлынувших по извилинам, был яростен – мне едва не разнесло череп.
Зачем ей что-то делать с моим Никитой?!
– Бросить его наконец-то?!
Я поперхнулась соком, задрожали пальцы. По спине помчались мурашки, они яростно галопировали, заставляя меня сжиматься от страха. Наверное, сейчас я услышу нечто ужасное.
– Ой, Лен, неужели решилась? Давно пора! Я всегда тебе говорила! Ты столько лет терпела его выходки, мирилась с его характером… – вступила в разговор брюнетка.
– Да, характер у него не сахар!
Какой бред! Мой Никита – ангел!
– И теперь все твои страдания – коту под хвост?
– Не знаю… Но я уже больше не могу… Он ведь переехал к ней жить.
– Лена! Правда?!!
– Вот так!
– Когда?
– Ну, где-то в начале сентября, не знаю точно. Променял меня на эту курицу, на эту бледную моль!
Да они же говорят обо мне!
Именно в мою квартиру переехал жить Никита!
Похоже, я мутант.
Попыталась представить, как выглядит помесь курицы с молью. Не получилось. А сердце отбивало в груди тахикардическую чечетку.
– Впервые он так поступил, представляешь? Никогда еще ни к кому не переезжал. И к себе не звал. А к этой… этой уродине – переехал!
Блондинка всхлипнула.
Обычно я очень добра к людям. Но сейчас готова была воткнуть в грудь соперницы палочки для риса!
– Лен, неужели он серьезно надумал жениться?
– А вот надумал!
– Ну и тип!
– Как жестоко! Скажи, я это заслужила?
– Лен, ну конечно нет! Но я всегда тебе говорила – пока ты возишься с ним, ты теряешь шанс познакомиться с нормальным мужиком.
– В смысле? Он очень и очень нормален. Он такой классный.
– Но бесперспективный, Лен, бес-перс-пек-тивный! Сколько лет ты ждала от него предложения? Пять?
– В июле семь было, как мы познакомились.
– Ну, вот. И все эти годы ты надеялась. Прощала измены, ждала, верила. Сколько подружек параллельно с тобой у него было за семь лет?
– Перестань. Мне больно! Не хочу говорить об этом. – Конечно, больно. – Я надеялась, он оценит мою верность. Сравнит с другими и поймет – я лучшая! И потом – ведь я его люблю.
– Ну, Лен, ясное дело, любишь. Мужик-то шикарный. При деньгах. И внешность, и фигура – все при нем. Только вот ноги он о тебя вытирает.
– Да, вытирает.
– За семь лет, Лен, он превратил это в подобие спорта. Вытирать о тебя ноги – его спортивное увлечение.
– Ты жаба!
– А кто тебя ткнет мордой в правду? Сама ты – как слепой котенок!
– Но ведь как бы то ни было, мы уже семь лет вместе. И он всегда рядом.
– Ну, это удобно. Ты его вечный запасной аэродром. Только молодость ту-ту… А ты, Лен, вместо того чтобы семью создать и ребенка родить, тратишь силы и эмоции на негодяя.
– Но он так хорош! Во всем! Так обаятелен! Добрый, милый, щедрый. Только жениться собирается не на мне. Ненавижу!
– Вот это верно. Но все равно встречаетесь каждую среду?
– Да, как обычно.
– Живешь по графику. Как ему удобно.
– Среда – наш день.
О боже!
Каждую среду Никита надолго уходит в спортклуб…
Так вот какой у него там тренажер!
Тренажер-блондинка!
– Бросай, Лен!
– Да, я на грани… И все равно… Не могу! Бросала миллиард раз. Но он приходил – и я всегда открывала дверь. Мне стоит услышать его голос, увидеть его – и все начинается сначала. Я поеду за ним на Чукотку, Камчатку, Аляску…
– На Аляску и я б согласилась – это ж в Америке. Потом можно в более теплый штат перебраться…
– Только б иметь возможность быть рядом с ним.
– Ты выдумала эту любовь. Это не любовь, а привычка. И страх перемен.
– А он умеет убеждать. Он превращается в ласкового мишку, когда в очередной раз уговаривает меня остаться. Заваливает подарками. И я всегда сдаюсь! Раз не отпускает, значит, я ему нужна?
– Эх, Ленка, Ленка…
– Он сказал, ему просто необходимо жениться!
– Здрасте, приехали! Ну, наглый!
– Понимаешь, у этой курицы влиятельные и богатые родители. А сейчас его бизнесу необходима поддержка. Это вынужденный брак.
Вот как?
Значит, моя Маргарита – причина всего?
О, да, она влиятельна и богата.
И уже без ума от потенциального зятя…
– Вынужденный брак, говоришь? Да, они всегда так говорят. Любит, мол, тебя, но жениться обязан на другой. Как же ему трудно, бедному!
– Издеваешься?
– Конечно. А что ты ее курицей-то называешь, Лен?
– А курица она и есть. Тупая и безголовая. Видела ее на одной презентации. Сплошная серость. Слюни пускает от счастья, что ей такой обалденный мужик достался. Салаты ему готовит, рубашечки гладит. У-у, дура!
Я не готовлю салаты!
Я их покупаю!
Рубашечки… Да, глажу. Блин!
– Лен, нам пора. Пойдем, несчастная. Мы, девушки, всегда сами виноваты в своих бедах – мужик ли бросил, колготки ли порвались. Чья сегодня очередь платить? – Давай я заплачу… Когда верная любовница Никиты проходила мимо столика, я попыталась спрятаться за бокалом сока и, как сумела, прикрылась салфеткой. Она даже не посмотрела в мою сторону. А я, как жалом, впилась в нее взглядом. Блондинка в красном платье была бесподобна. Очаровательное, расстроенное личико. Что за фигура! Какие линии! Ее бюста с лихвой хватило бы на два моих! Узкая прямая спина, тонкая талия! С какой божественной грацией она преодолела десять метров до выхода из зала – словно шла по миланскому подиуму под вспышками фотокамер!
Я и в подметки ей не гожусь!
Так. Надо серьезно задуматься о пластической операции. Силиконовые имплантанты в грудь, бедра, попу, губы, щеки…
Дрожащими пальцами нервно нашарила сигарету. Это все, что у меня осталось. Последняя радость, последнее утешение.
Да, если честно, я никогда не считала себя достойной Никиты. Удивлялась – каким образом в мое распоряжение поступил такой уникальный экземпляр? Я смотрела на Никиту и думала: он слишком хорош, и эта сказка обязательно скоро кончится… Искала в друге недостатки, помешавшие ему стать добычей другой, гораздо более яркой и выразительной девицы. Не нашла их!
И вот наконец получила объяснение. Все стало на свои места. Я просто являюсь для Никиты проводником к сияющему олимпу, где обитает Маргарита Эдуардовна, моя мама. Я – выгодная невеста. Кто бы мог подумать…
Ах, бедный мальчик! Он опоздал. У мамы уже нет «Гелиоса», хотя она и сохранила связи в финансовом мире… Но самое главное – ее любовь к дочери не настолько самоотверженна, чтобы как-то способствовать карьерному взлету зятя.
Хотя…
Внезапно я вспомнила наши обеды втроем. Зеленые глаза Марго сияли, и каждое слово Никиты априори вызывало у нее согласие. Точно так же она всегда разговаривала со старшим сыном, Сергеем – любое его замечание падало на пуховую перину маминого благожелательного внимания. Мои же слова обычно натыкаются на копья и пики, выставленные Марго…
Выходит, парень не прогадал. Он сумел очаровать мамулю, а значит, все жертвы (в виде жестокой необходимости терпеть подле себя серую мышь и даже заниматься с ней сексом) оправданны.
Но я-то не собираюсь играть в эти игры!
Все кончено!
Сколько судьбоносных решений принесла мне эта суббота! Я резко поднялась из-за стола, готовая бежать в офис «Фросткома». И тут же села обратно, вспомнив, что сегодня Никиты нет в офисе. Схватилась за телефон. Пусть разговор с Никитой будет тяжким, но лучше сразу все решить! Но через мгновение отодвинула мобильник в сторону: последнее дело – выяснять отношения по телефону…
Внезапно перед глазами возникла картина: Никита собирает вещи. Достает из шкафа костюмы, прячет в чемодан джинсы… Дверь закрывается, и я остаюсь одна… Опять одна… Не будет больше ужинов вдвоем и прогулок в обнимку. Не будет смешных эсэмэсок, звонков «ни о чем» и завистливых взглядов девиц. Не будет жарких и шумных ночей, вплотную приближающих соседей к мысли о необходимости звонить в службу спасения. Не будет ошеломляющего и острого ощущения счастья и наполненности, не будет цветов и подарков… Ничего не будет, останется только жгучая боль и космическая пустота в груди. Отчаяние, горечь, тоска…
И я обреку себя на это?!!
Бедная Лена… Теперь я ее понимаю. Она моя соперница – и подруга по несчастью. Мы околдованы. Мы – тонкокрылые бабочки, запутавшиеся в паутине с золотыми нитями. Нам не выбраться из плена, потому что тюремщик – обаятельный альфонс, чьим обществом хочется наслаждаться вечно.
Я так его люблю…
Вскоре пришла Нонна и, внимательно всматриваясь в лицо подруги, добила несчастную:
– Только без паники. Не знала, говорить тебе или нет. Наконец решилась. На днях видела твоего кавалера. Он обнимал какую-то блондинку. Прямо на улице. Около магазина «Бриллиантовый рай». И довольно яростно, надо сказать, обнимал. Потом поцеловал ее в щечку, прыгнул в «Лексус» и уехал. Но только без паники! Я была обязана предупредить. Амплуа обманутой дурочки – это не для тебя. Как ты себя чувствуешь? Нужен нитроглицерин? Нет? Мышьяку не предлагаю – это слишком радикально.
– Лучше гранату и автомат Калашникова, – вяло отреагировала я. – Пойду убью кого-нибудь.
– Мне всегда нравилась твоя активная жизненная позиция. Ты готова преодолевать обстоятельства.
– Ты что-то путаешь, Нонночка. Я – тополиный листик, плывущий по реке.
– Смотрю, на тебя действует атмосфера ресторана. Ты заговорила, как японский поэт. Но, Юля! Возможно, твой друг найдет довольно внятные объяснения своему поступку.
– Даже и не сомневаюсь, – всхлипнула я. – Обязательно что-нибудь придумает!
Удавалось же Никите обманывать меня все это время! Значит, и прилюдные объятия с блондинкой он сумеет оправдать жестокой необходимостью.
– Ну не кисни, подруга! А давай-ка закажем водки?
Ну вот, началось! Сейчас категорически нельзя заказывать водку! Учитывая мое плачевное состояние, я не остановлюсь, пока не напьюсь вдребадан. Потом, пьяные, мы начнем бродить по злачным местам. Нет, обязательно надо вернуться домой трезвой, чтобы посвятить ночь раздумьям. Нужно осмыслить произошедшее. Ведь завтра вернется Никита, и что мне с ним делать? Закатить истерику? Вывести его на чистую воду? Или упорно конспирироваться?
Да, верно. Я пока не буду принимать никаких решений. Затаюсь. Изображу из себя Наблюдательный Совет ООН…
Короче, сегодня пить водку мы не будем.
Категорически!
Но как же гнусно!
– Ты любишь с перчиком? Я заказала бутылку.
– Никакой водки!!! Вообще-то я думала, у них только саке.
– Да нет. Тут все есть. Бутылочка нам будет в самый раз.
– Нонна, ты меня спаиваешь.
– Как ты вообще, а? Бедняжка. Что предпримешь? Будешь выяснять отношения?
Я грустно покачала головой. Сколько всего на меня навалилось.
– Ну почему так долго?! – укоризненно спросила я официанта. – Несите скорее! Где там наш заказ?..
В воскресенье Никита вернулся из командировки. Стоило мобилизовать все силы нервной системы, чтобы не выдать себя. Да, разведчика из меня бы не вышло – губы тряслись, глаза щурились.
А милый сердцеед, не подозревая о моем прозрении, обрушился на подругу с обычным энтузиазмом – мял, как медведь, азартно прижимал к груди, жадно вдыхал запах. Если он играл и притворялся, то весьма недурно. Мне даже показалось на мгновение, что разговор, услышанный в ресторане, – сон, мираж, загадочный выверт сознания! Ничего не было, а Никита – прежний. Мой любимый, мой ангел…
Успешно обслуживающий оба фронта.
– Малыш, я привез тебе подарок!
Никита вытащил из сумки шикарное пончо.
Зачем?! Зачем привозить мне подарок?
Зачем изображать влюбленного?
Я все знаю!
Как жить с моим новым знанием? Как увязать факты с действительностью, пропитанной его улыбками и нежными прикосновениями? Понятно, почему Елена уже целых семь лет не может решиться на разрыв – не просто уйти от идеального мужчины.
