Книга: Смерть в конверте
На главную: Предисловие
Дальше: Глава 2

Патрисия Вентворт
Смерть в конверте

Глава 1

 

Мисс Силвер с улыбкой любящей тетушки посмотрела на молодого человека, протягивая ему чашку чая. Следует отметить, что детектив Скотленд-Ярда Фрэнк Эббот родственником почтенной дамы не был, но это не помешало ему расслабиться, наслаждаясь свободным воскресеньем. С первого взгляда этого высокого стройного молодого человека с неправильными чертами бледного лица, одетого в прекрасно сшитый строгий костюм, можно было бы принять за морского офицера, дипломата или адвоката, но только не за того, кем он был на самом деле. Фрэнк удобно устроился в самом большом гнутом кресле орехового дерева, просторное сиденье и резные полукруглые подлокотники которого казались менее комфортабельными, чем были в действительности. Привычно холодное выражение серых глаз детектива заметно смягчалось, когда он глядел на хозяйку дома, которую, как сам не раз говорил, он, глубоко уважая, одновременно просто обожал. Эта дама могла развеселить, заинтриговать, дать совет, причем ее изысканное чувство юмора неизменно подкреплялось не менее изысканным угощением.
Ласково улыбаясь, мисс Силвер поинтересовалась, хорошо ли юноше отдыхается.
— Вы недавно были в Ледшире, правда? — спросила она. — Ваши открытки навеяли мне множество воспоминаний. Помните рыночную площадь в Ледлингтоне?
Юноша рассмеялся.
— Превосходный вид на брюки сэра Альберта, правда?
Поскольку статуя сэра Альберта Дауниша, возвышающаяся над небольшой площадью, является, как известно, одним из самых знаменитых скульптурных кошмаров Англии, то мисс Силвер решительно пресекла всяческое легкомыслие, заметив, что универсамы Дауниша стали национальным достоянием, а Ледлингтон, да и все графство, выиграли от щедрости названного сэра. Дав достойную отповедь легкомыслию, дама вернулась к занимавшей ее теме отдыха.
— А что слышно о Марчах? — поинтересовалась она.
— Меня пригласили к ним на коктейль вместе с родственниками, у которых я останавливался. Повезло лицезреть самого начальника полиции, красавицу Риетту, сына и наследника, а также малышку дочь. Ее передавали по кругу вместе с напитками… очаровательный младенец. Она пихнула мне кулачком в глаз и сказала: «Гу!»
Мисс Силвер просто расцвела.
— Марчи обожают дочку! Иметь одного ребенка — большая ошибка в жизни. Значит, вы все время жили у своих родственниц?
Молодой человек потянулся за еще одним сконом, испеченным Ханной, легким, как перышко, щедро сдобренным маслом и медом.
— Именно так, но, заметьте, у разных. Всегда забываю, сколько детей было у прадеда, но полагаю, у меня не меньше родственников, чем у любого англичанина, не считая шотландской и ирландской ветвей, а также нескольких любителей приключений, расселившихся по всей Великобритании, уж не говоря о Штатах. Поскольку все они безмерно дружелюбны и гостеприимны, мне не надо платить по счетам в гостиницах, так что отдых обходится просто даром. На этот раз я навестил троих, причем в конце — Джойс Родни. По-настоящему она мне не родная, но мы с ней дружим.
Юноша поставил пустую чашку на стол, мисс Силвер налила в нее еще чая.
— И только? — невинно спросила дама, но настолько выразительным тоном, что молодой человек расхохотался.
— Не понимаю только, как вы догадались. Кстати, Джойс очень нервничает, поэтому мне бы хотелось обсудить с вами кое-что.
— Если вы считаете, что она не будет против… — нерешительно начала мисс Силвер, но молодой человек, взяв с подноса еще один сандвич, решительно отмел все сомнения:
— Ни в коем случае, кузина очень обрадуется, она никогда не сталкивалась с подобными вещами и пребывает в угнетенном состоянии духа. — В этот момент Фрэнк вдруг подумал о том, какие невероятные истории звучали здесь, в мирной, уютной гостиной.
Хозяйка дома поглубже устроилась в кресле, парном к тому, в котором разместился гость, причем оно было более изящной, как бы женственной частью пары, и приготовилась выслушать историю. Фрэнк огляделся. Старомодная мебель, стены с типичными викторианскими картинками — «Надежда», «Пробуждение души»… Все это напоминало о давних неторопливых временах, когда самолеты еще не сблизили отдаленные страны настолько, что им теперь оставалось или мирно сосуществовать, или вместе броситься в мировой пожар. Цвет и рисунок ковров и занавесей почти точно повторяли обивку мебели, причем на ковре преобладающие жизнерадостные оттенки синего павлиньего хвоста разнообразили разбросанные венки розовых и желтых цветов. Письменный рабочий стол и многочисленные фотографии, стоявшие на камине, книжном шкафу и многочисленных столиках, напоминали о профессии хозяйки, обеспечивающей этот скромный уют. Некогда мисс Силвер занималась тем, что в разговорах называла педагогикой, а если выразиться точнее, то была просто частной гувернанткой без будущего, обреченной всю жизнь работать в чужих домах, чтобы накопить более чем скудные сбережения на старость. Но в один прекрасный момент Провидение открыло перед ней возможность вести частные расследования. Дама приобрела известность в достаточно широких кругах и начала зарабатывать достаточно, чтобы заиметь хорошую квартиру, комфорт и завести преданную домоправительницу, Ханну Мидоус. Фотографии в рамках из бархата, серебра и серебряной филиграни на бархате свидетельствовали о том, что у почтенной хозяйки множество преданных друзей. Много испуганных людей сидели в разное время на месте Фрэнка Эббота и, запинаясь на каждом слове, рассказывали странные истории. Добродетель в конце концов торжествовала, тайное становилось явным, и неотвратимое возмездие в духе назидательных брошюр викторианства настигало преступника. Фрэнк прекрасно знал об этом, когда начал излагать свою историю.
— Знаете, Джойс, потеряв мужа на Ближнем Востоке, сейчас живет в Тиллинг-Грин, он работал там в одной из этих больших нефтяных компаний. У нее ни денег, ни близких родственников, зато есть болезненный ребенок. Она отправилась в Тиллинг-Грин, потому что у Джека Родни есть там пожилая кузина, которая предложила ей пожить в своем доме.
— Вот как? — вставила мисс Силвер.
— Во всяком случае, эта кузина написала очень доброе письмо, а Джойс решила, что это просто манна небесная. Она не могла найти работу, потому что должна быть дома и ухаживать за ребенком, а мисс Вейн предложила жилье и даже небольшую плату за работу по дому. Мне кажется, что Джойс крутится там целыми днями — кормит кур, готовит и прочее, но она не жалуется, пока такая жизнь полезна для малыша.
Допив свой чай, мисс Силвер взяла покрытую яркими цветами шкатулку для рукоделия и вытащила оттуда четыре вязальные спицы, с которых свисало на дюйм нечто, должное в будущем превратиться в детский свитерок приятного голубого цвета. Маленькой Жозефине, дочери ее племянницы Этель Буркет, через месяц должно исполниться семь, так что начатое изделие было частью костюмчика, запланированного в подарок ко дню рождения. Дама любила слушать и вязать одновременно, спицы в умелых руках двигались быстро и ритмично.
— Итак, там что-то случилось? — поощрила она рассказчика.
Юноша кивнул:
— К ней приходят анонимные письма.
— Что вы говорите, Фрэнк!
— Такое всегда неприятно, и, конечно, никто лучше вас не понимает, что они могут быть признаком чего-то по-настоящему отвратительного.
— А о чем они?
Фрэнк неопределенно повел рукой:
— Джойс порвала их… естественное желание избавиться от мерзости.
— Но, полагаю, она хотя бы намекнула вам об их содержании?
— Одно насчет мужа. Он умер внезапно, полагаю, от сердечного приступа, а в письме намекалось, что смерть не была естественной. Второе обвиняло Джойс в том, что она явилась в Тиллинг, чтобы «поймать другого мужа».
— Бог мой! — позволила себе возмутиться мисс Силвер и тут же спросила: — А она рассказала о них миссис Вейн?
— Нет, никому, кроме меня. Вы сами понимаете, что все эти анонимки чрезвычайно неприятны. Мисс Вейн — чопорная пугливая особа, которая и на гуся-то не прикрикнет. Ее старшая сестра умерла несколько месяцев назад, мне кажется, именно она пригласила Джойс приехать в коттедж «Виллоу», потому что всегда верховодила в семье. В деревне именно ее до сих пор называют мисс Вейн, думаю, навечно, а младшая сестрица так и останется мисс Рени.
Мисс Силвер деликатно кашлянула.
— Нет ли там кого-нибудь, кто не любит миссис Родни или имеет причину не желать ее присутствия в Тиллинге?
— Не представляю, что кто-либо может не любить Джойс, ведь она обыкновенная милая девушка… не красавица, но на нее приятно смотреть, умненькая без занудства. В ней нет ничего выдающегося, кажется, ничто не должно вызывать враждебное отношение, ведь люди обычно жалеют молодых вдов. Джойс не выпячивает свою скорбь, но она действительно очень любила своего мужа и сейчас полностью посвятила себя маленькому сыну. Мисс Вейн живет в деревне уже давно и знает всю округу. Джойс говорит, что все были очень добры к ней.
Мисс Силвер внимательно посмотрела на гостя:
— Итак, вы говорите, что мисс Вейн не знает об анонимках?
— Именно так. Это ужасно робкая особа… она испугается и очень расстроится.
— А у самой миссис Родни есть какие-нибудь подозрения?
— Никаких.
— А у вас?
Гримаса недоумения появилась на лице Фрэнка.
— Я был там всего четыре дня. Посетил благотворительную распродажу, воскресную службу в церкви, после которой меня представили нескольким жителям, с кем я не успел познакомиться на распродаже. Потом нас пригласили на чай в поместье. У меня нет оснований в чем-то подозревать пастора, причетника или одну из почтенных пожилых прихожанок, которые помогают следить за приходом. Действительно не могу подозревать никого!
Хозяйка в задумчивости продолжала смотреть на гостя:
— Анонимки не всегда обоснованны.
В глазах молодого человека мелькнула насмешка.
— Женская интуиция, правда? Ну, в этом я с вами соревноваться не буду. Не знаю точных цифр за истекший год, но в нашей стране женщин на два миллиона больше, чем мужчин. Представить страшно, что они изо дня в день тренируют этот свой кошмарный дар!
Мисс Силвер решила про себя, что пока что ей не дали никакой ценной информации. Она медленно и спокойно повторила:
— Распродажа… воскресная служба… поместье… да вы не теряли времени даром в этой деревушке. Кстати, а что за семья живет в поместье?
Молодой человек бросил на хозяйку одобрительный взгляд:
— Вы правы, я много узнал. Поместье старое, семья живет там уже давно. Их фамилия вообще-то Деверел, но за последнее столетие мужская ветвь вымерла, на наследнице женился некто Рептон. Он отказался сменить фамилию, так что там теперь живут Рептоны. Семья процветала, пока лет тридцать назад не пришлось делить собственность. Тогда прямая линия оборвалась со смертью прямой наследницы всего состояния, и поместье перешло к ее кузену, который и управляет им в настоящее время. Это полковник Роджер Рептон, довольно жесткий человек. После смерти наследницы он стал опекуном ее дочери, Валентины Грей, к которой перешло состояние. Очаровательная девица балансирует на грани замужества с неким Гилбертом Эрлом, парнем из министерства иностранных дел, он, скорее всего, станет следующим лордом Бренгстоном. Денежки ему понадобятся, поскольку теперешний лорд обременен необходимостью выделить приданое своим пяти дочерям. Кстати, лорд назвал их, как цветы, если не ошибаюсь — Виолетта, Розмари, Дафна, Артемизия и Нарцисса. Думаю, никто из девиц никогда не выйдет замуж и не сможет трудиться, чтобы заработать себе на жизнь. Я как-то сидел с одной из них, пока остальные танцевали.
Имя Артемизия вызвало легкий шок у слушательницы.
— Бог мой, Фрэнк, только не это! — воскликнула она.
— Клянусь, мэм, они зовут ее просто Арти, крест святой!
Женщина вытащила голубой клубок.
— Давайте вернемся к Тиллинг-Грин.
— Обязательно. Мисс Мегги Рептон, сестра полковника, тоже живет в поместье. Она из тех особ, которые цепляются за место, где родились и выросли, просто потому, что им никогда не случалось куда-то уехать или что-либо делать. Правда, она ведет хозяйство, кстати, достаточно неумело, но молодая миссис Рептон и того бы не смогла.
— Значит, есть еще молодая миссис Рептон?
— Абсолютно точно, есть… прекрасная Сцилла! Только я не усвоил, это имя надо произносить как название цветка или попросту, классически, как чудовища Сцилла и Харибда из «Одиссеи» Гомера. Сами понимаете, от этого многое зависит.
Мисс Силвер пронзила насмешника укоризненным взглядом, но промолчала. Фрэнк продолжал:
— Все считали, что Роджер свалял дурака, женившись на этой женщине. Вы не рассчитываете наткнуться на такое в Тиллинг-Грин, а сама дама не делает никакого секрета из того, что скучает в деревне и рвется в город. Мне кажется, она плохо представляет, как мало денег останется у мужа, когда Валентина выйдет замуж.
— А что, это может повлиять на их взаимоотношения?
— Несомненно. Мне кажется, что денег на прекрасную женушку идет предостаточно.
Мисс Силвер сосредоточенно продолжала вязать.
— И зачем вы мне все это рассказываете? — спросила она.
Улыбка молодого человека была несколько ехидной.
— Разве я не всегда вам все рассказываю?
— Только когда считаете это нужным.
— Наверно, я делаю это целенаправленно. Когда события облекаются в слова, они становятся более понятными… а ваше присутствие вдохновляет меня!
— Я просто удивлена, что вы так подробно описали обитателей поместья, а благотворительный базар и церковь оставили в стороне, — заметила хозяйка.
— Нельзя рассказать обо всем сразу.
— Но начали-то вы именно с поместья. Какое-то мгновение Фрэнк колебался.
— Я начал с него, вероятно, потому, что в одном из писем упоминался Гилберт Эрл.
— Что в нем было?
— Своими глазами не видел, ведь Джойс не сохранила анонимок, но насколько я понял, ее обвинили, что она пытается завлечь его, «навязывается на его голову», что-то в этом роде, но, предполагаю, в гораздо более откровенных выражениях. О чистоте литературного стиля авторы анонимок обычно не беспокоятся.
— А миссис Родни хорошо знает мистера Эрла?
— Они знакомы, этот человек часто приезжает в деревню по выходным. Да, кстати, Джойс познакомилась с ним за границей несколько лет назад, когда еще была замужем, и у них есть общие друзья и знакомые. Эрл иногда заходит к ней по дороге из поместья или закончив дела в деревне. Я уверен, что между ними ничего нет и никогда не было.
— А мисс Грей тоже в этом уверена? Или молодая миссис Рептон?
Молодой человек рассмеялся:
— За Сциллу Рептон не поручусь, но не похоже, чтобы Валентина возражала против того, что Гилберт ходит к кому-то в гости. Создается такое впечатление, что девушка отнюдь не влюблена по уши в своего избранника. Там есть один тип… племянник священника, о таких говорят — сегодня здесь, завтра там. Они с Валентиной были очень близки, и вдруг юноша исчез из поля зрения, не приезжал, не писал. Тут-то Гилберт и начал ухаживать за ней, и вот уже скоро свадьба. Джойс говорит, что девушка идет на брак без любви.
— Ваша кузина дружит с Валентиной?
— Да, думаю, дружит… — В голосе молодого человека послышалось сомнение. — У Джойс практически нет свободного времени, вы понимаете. Весь этот дом, ребенок, которого надо отвести в подготовительный класс и привести обратно, и…
Мисс Силвер понимающе кивнула:
— Рада слышать, что малыш достаточно здоров, чтобы ходить в школу.
— Да, Джойс просто счастлива, кажется, у него наступил перелом к лучшему. Мальчику так полезно общаться с другими детьми.
Женщина промолчала, но через минуту спросила:
— Вы не в курсе, а еще кто-нибудь в деревне получал анонимки?
Фрэнк очень удивился:
— А почему вы спрашиваете?
— Дорогой, вы должны понимать, что это самое важное. Обычно подобные письма являются результатом чьего-то желания властвовать, накопленного раздражения против кого-то лично или из-за общей озлобленности автора. Если причина носит персональный характер, то она может изжить себя и больше не возобновляться, но если это жажда власти или общая озлобленность, то никогда нельзя сказать, когда это прекратится или сколько горя принесет людям.
— Вот это меня и беспокоит. — Молодой человек подвел итог разговору.
— А миссис Родни не хочет обратиться в полицию? — спросила мисс Силвер.
Фрэнк отодвинул кресло.
— И слышать не хочет. Это бы привело к слишком большому шуму в деревне, а ее положение стало бы невыносимым. Сейчас к ней относятся по-дружески, да и ребенок чувствует себя лучше. — Он поставил чашку на стол и встал. — Сам не знаю, зачем я рассказал вам эту историю, все это чепуха и само пройдет.
Дальше: Глава 2