Глава 12
Яркие осенние листья медленно плыли по серо-стальному заливу к далекому морю. Пожелтевшую траву слегка шевелил набежавший ветерок, и головки цветов с коробочками семян тяжело клонились к земле. Ветви дубов, буков и рябин трепетали от невидимых потоков воздуха, теряя листву. Ветер гнал клочья оборванных облаков с вершин далеких гор. В просветах между облаками синело небо, чистое, как лазурит из сарацинских земель.
Солнце посылало на землю последние теплые лучи. Оно сияло в высоком небе, подобно раскаленному золотому диску, ослепляя своей ангельской чистотой.
При ярком свете осеннего дня Саймон незаметно разглядывал свою жену. Ариана легко и грациозно сидела на своей лошадке, и это напомнило Саймону об их тяжелом переезде из Блэкторна в Стоунринг. Ее платье — подарок Посвященных — оказалось на диво подходящим для верховой езды. Оно не развевалось на ветру и не стесняло движений.
Если бы это не была просто ткань, Саймон подумал бы, что платье «хорошо себя ведет».
Ткань все сильнее притягивала взгляд Саймона. Чем дольше он смотрел на нее, тем больше ему казалось, что он видит какой-то… рисунок, вплетенный в ее нити.
«Женщина.
Волосы ее чернее ночи, голова запрокинута назад, темные локоны разметались по плечам, тело замерло в сладострастной муке».
Саймон издал удивленное восклицание, пытаясь поближе рассмотреть неуловимое видение.
«Ее губы шепчут чье-то имя, умоляя разделить ее страсть».
Внезапно складки платья шевельнул ветер, и голова женщины обернулась к Саймону — на него глянули сверкающие аметистовые глаза.
«Ариана!»
Платье затрепетало, и Саймону полностью открылась вытканная картина.
«Чей-то силуэт. Да, похоже на мужчину. Он склонился к Ариане, пьет ее страсть, как сладкий нектар, парит над ней…
Да, мужчина.
Но кто он?»
Рисунок изменился, становясь более плотным и осязаемым. Голова мужчины медленно поворачивалась к Саймону.
— Что это? — раздался голос Арианы: она указывала на что-то вдалеке, слева от нее. — Вон там, где горы встают, как шпили башен, в густых облаках?
Саймон неохотно оторвал взгляд от волшебного платья, меняющегося у него на глазах: свет и тени переплелись в нем так же крепко, как тела влюбленных.
Он посмотрел в ту сторону, куда указывала Ариана, и нахмурился.
— Это Стоунринг — Каменное Кольцо, — сказал он.
Ариана вопросительно посмотрела на него.
Но Саймон сделал вид, что не заметил ее взгляда. Он не любил говорить о Каменном Кольце — это было загадочное место: у него было по крайней мере два обличья, и только одно из них было доступно чувствам и разуму.
Саймона мучило то, что ему была ведома только внешняя, менее важная сторона Каменного Кольца.
— Каменное Кольцо? — переспросила Ариана. — Это там и летом, и зимой цветет священное рябиновое дерево?
Не отвечая на ее настойчивые вопросы, Саймон молча освободил путы сокола, зацепившиеся за поводья. Скайленс беспокойно вертелся на деревянном крестообразном шесте, прикрепленном к седлу. Голова его была по-прежнему накрыта колпаком, клюв чуть приоткрылся. Его поза выражала нетерпение — казалось, он только и ждет момента, когда сможет рвануться в непокоренную синь осеннего неба.
— Был я у этого кольца из камней, — произнес наконец Саймон, — и не видел там никакой рябины, а тем более цветущей.
— А ты не хочешь попытаться увидеть ее сейчас?
— Нет.
— Но почему же? Или у нас мало времени?
— Просто я не хочу искать этот рябиновый цвет, — ответил Саймон. — За то, чтобы его увидеть, придется слишком дорого заплатить.
— И какова цена?
— Любовь, — коротко ответил он.
— Ах это… А Дункан это знает?
— Да я и не делаю из этого секрета. Любой здравомыслящий мужчина рассуждает в точности, как я.
— И любая женщина, — холодно согласилась Ариана.
Саймона почему-то неприятно поразил ее ответ. Сам того не подозревая, он хотел, чтобы его жена смотрела на него с таким же восхищением и любовью, с какими Эмбер и Мэг смотрели на своих мужей.
Прищурившись, Ариана глядела вдаль, туда, где в облаках на холме возвышались каменные глыбы, подняв свои древние лики к небу.
— Тогда почему Дункан пожелал нам увидеть священный рябиновый цвет? — внезапно спросила Ариана.
— Спроси об этом у самого Дункана, — ответил Саймон. — Я не собираюсь угадывать мысли влюбленного.
Тон, каким были произнесены эти слова, мог бы отбить у любого охоту к дальнейшим расспросам, но только не у Арианы — она прямо сгорала от любопытства.
— А что случилось, когда ты пошел по следу Эмбер к Каменному Кольцу? — спросила она.
— Ничего.
— Как — ничего?
Саймон покосился на нее черным глазом.
— Ты же живешь сейчас в Стоунринге, — отрывисто бросил он. — Значит, ты слышала все эти бредни.
— Только обрывки, — сказала она. — Я редко прислушиваюсь к сплетням.
— Конечно, ты ведь так занята — целыми днями выводишь на своей возлюбленной арфе печальные рулады.
— Да, — отрезала она. — Уж лучше слушать арфу, чем праздные языки. Да и, кроме того, я очень устала после нашего путешествия: мы ведь отправились в Стоунринг, даже не отдохнув после моего прибытия из Нормандии. Моих рыцарей свалила какая-то страшная болезнь, и я потеряла всех, кроме моей служанки и…
— И приданого, — сухо добавил Саймон.
— И поэтому меня совсем не интересовала жизнь чужих мне людей в чужом замке, — закончила Ариана. — Правда, сейчас я совсем оправилась.
— И стремишься наверстать упущенное?
— Здесь теперь мой дом, близкие мне люди. Разве я не имею права узнать о них побольше? — спокойно возразила Ариана.
— Мы будем жить в замке Блэкторн, а не в Стоунринге.
— Но лорд Эрик и лорд Дункан — союзники твоего господина, Волка Глендруидов. Ты — правая рука своего брата и, значит, будешь часто с ними видеться.
Сказав это, Ариана умолкла.
Хотя была совершенно права: она стала женой Саймона и не только имела право, но даже обязана была знать соратников своего мужа. Оба понимали, что со стороны Саймона было невежливо отказывать ей в этом.
Саймон молча попытался обуздать свой нрав: все разговоры о сводящих с ума тайнах Каменного Кольца вызывали у него раздражение.
Как и все, что нельзя было взвесить и измерить.
— Стагкиллер бежал по следу Эмбер до самой границы Каменного Кольца, — с напускным равнодушием произнес Саймон. — Затем остановился, будто натолкнувшись на невидимую стену.
— А он нашел ее след, выходящий из кольца?
— Нет.
— Но ведь Эмбер была в кольце, верно?
—Да.
— Тогда почему не нашли след ее выхода из кольца?
— Кассандра говорит, что Эмбер пошла по тропе друидов, — ответил Саймон.
— Что это значит?
— Спроси у Кассандры. Она ведь Посвященная, а не я.
На этот раз Ариана не могла не заметить раздражения в его голосе. На некоторое время между ними воцарилось молчание. И все равно, несмотря на видимое недовольство своего супруга, Ариана не могла оторвать взгляд от древнего кольца камней, проезжая у подножия холма.
Было что-то странное в том, что покрытые лишайником камни отбрасывали тени, даже когда солнце скрывалось за набежавшим облаком. Возможно, ей просто почудилось. Но нет, она ясно видела второе кольцо, повторяющее первое, будто его отражение в воде…
Саймон же всеми силами старался не смотреть на древние каменные глыбы.
— Саймон, — позвала его Ариана.
Он промычал что-то невразумительное.
— Здесь два кольца?
Саймон уставился на нее пронзительным неподвижным взглядом.
— Почему ты об этом спрашиваешь? — наконец произнес он. — Ты что, видишь второе кольцо?
Ариана прищурилась, привстала на стременах и вся подалась вперед, как бы желая получше рассмотреть то, что было видно только ей.
— Может, это и не второе кольцо, — медленно произнесла она. — Хотя я вижу что-то странное.
— Что?
— Это похоже на тени от камней, но они врастают прямо в землю, — продолжала Ариана. — Или второе кольцо просто лежит внутри первого. И это второе кольцо состоит из призрачных камней. Они подернуты дымкой, словно их скрывает туман или речная рябь. Так не бывает, скажи?
— А что говорят по этому поводу слухи?
— Спроси у служанок на кухне, — насмешливо бросила Ариана.
Саймон усмехнулся.
— Посвященные верят, что здесь существует еще одно, внутреннее кольцо, — произнес он. — Говорят, там и цветет эта священная рябина.
— Значит, нужно быть Посвященным, чтобы увидеть священное дерево?
Саймон медленно покачал головой.
— Дункан не Посвященный, но он видел рябиновый цвет. Во всяком случае, он так утверждает.
— А ты ему не веришь?
Саймон плотно сжал губы под мягкой золотистой бородой. В этом-то было все дело: он не мог найти случившемуся разумное объяснение и поэтому, как всегда в таких случаях, решил не обращать на это внимания.
Однако у Арианы глаза горели любопытством, как у кошки, забравшейся в кладовку. Ей не терпелось услышать от него объяснение, пусть даже таинственное, неправдоподобное. А у Саймона не было ни малейшего желания что-либо ей объяснять. Слишком дорого он заплатил за то, чтобы позволить своим чувствам управлять своими действиями.
Хуже всего было то, что за его грехи поплатился его брат, а не он сам. От этого полученный урок стал еще более суровым.
— Я ни минуты не сомневаюсь в том, что Дункан — человек чести, — резко сказал Саймон.
— Но ты не веришь, что существует второе кольцо?
— Я его не вижу.
— Но как же Дункан его увидел? — продолжала свой допрос Ариана.
— У тебя любопытства больше, чем у кошки.
— А шерсти меньше, — лукаво рассмеялась она.
Саймон тихо выругался, но не смог скрыть улыбку: чем дольше он общался с Арианой, тем больше ему нравился ее острый язычок.
Ее забавные колкости были так похожи на его собственные, что он в который раз уже испытал чувство непонятного удивления, как мальчишка, впервые осознавший, зачем Господь Бог создал мужчин и женщин.
— Как же Дункан может видеть то, чего мы не видим? — настойчиво спрашивала Ариана.
Саймон подавил готовое вырваться резкое слово.
— Легенда гласит, — сдержанно ответил он, — что только те, кто по-настоящему любят друг друга, могут увидеть священный рябиновый цвет.
Ядовитая насмешка явно слышалась в голосе Саймона. И так же отчетливо виднелись силуэты древнего каменного кольца на фоне чистого осеннего неба.
— А второе кольцо? — вновь спросила Ариана. — Его тоже могут увидеть только влюбленные?
Саймон нетерпеливо перевел дух.
— Нет. Эрик и Кассандра говорят, что видят второе кольцо, а они не такие дураки, чтобы поверить разным сказочкам о любви.
— Так они не видели рябину?
— О, тысяча чертей, — пробормотал Саймон. — Когда же этому придет конец?
Ариана терпеливо ждала, напряженно глядя на него своими волшебными глазами, затмевающими даже блеск серебра и аметистов на драгоценном обруче, сверкавшем на ее голове.
— Они видят рябину, — хмуро произнес Саймон, — но ее ветви для них никогда не цвели.
— Значит… — Ариана задумчиво постукивала пальчиками по седлу. — Значит, нужно быть Посвященным, чтобы увидеть второе кольцо, и по-настоящему влюбленным, чтобы увидеть рябиновый цвет?
Саймон напряженно передернул плечами.
— Тогда Дункан — Посвященный, — заключила Ариана.
— Полагаю, просто ему в голову ударила молния и слегка расплавила его мозги, — пробормотал Саймон. — Видит Бог, у него порой с памятью нелады.
Ариана задумчиво склонила голову. Саймон был почти уверен: если бы у нее под рукой оказалась арфа, раздались бы вопрошающие трели.
— Что случилось в Долине Призраков? — спросила она.
Саймон в отчаянии чуть не хлопнул себя по лбу. После Каменного Кольца он меньше всего хотел обсуждать Долину Призраков — это была еще одна таинственная история, которую отказывался воспринять его разум.
Именно благодаря этим загадочным событиям обручение Дункана и Эмбер стало чем-то вроде легенды в Спорных Землях.
— Спроси у Дункана или у Эмбер, — сказал он. — Они ведь там были, а не я.
— Но ведь Дункан туда отправился с тобой, Эриком и Кассандрой, разве не так?
Саймон стиснул зубы.
— Наши лошади отказались туда идти, — нехотя проговорил он. — Тогда Дункан пересел на лошадь Эмбер, которую он вел в поводу, и сразу же нашел след.
Ариана внимательно вглядывалась в. лицо своего мужа — под его внешним спокойствием скрывалось глубокое волнение.
— Дункан попал в Долину Призраков, — продолжал Саймон, — а мы не смогли. Через некоторое время он выехал из тумана с Эмбер на руках.
— Странно, что ваши лошади заупрямились.
Пожав плечами, Саймон сказал:
— Ее кобылка и раньше там бывала. Туман ее не испугал.
— А Эрик и Кассандра бывали раньше в той Долине? Это же неподалеку от Сихоума?
— Нет, не были. Да, это там.
— Тогда почему они туда не попали? Кажется, это чудесная и плодородная земля, которая может прокормить не один замок.
— Клянусь Богом! — в отчаянии пробормотал Саймон.
Ариана с беспокойством посмотрела на мужа, ожидая ответа с нетерпением, которого она не могла объяснить. Она чувствовала только, что Каменное Кольцо и его тайны имеют для нее какое-то значение.
Она была уверена в этом, как когда-то была уверена в местонахождении пропавших вещей.
— Саймон, ну пожалуйста! — произнесла она, и в ее голосе послышалась мольба.
Она должна услышать конец этой истории.
Во что бы то ни стало!
— Кассандра говорит, что священные места могут пропускать или не пропускать к себе человека по своему усмотрению, — раздраженно ответил Саймон. — Она говорит, что Долина Призраков не пустила ее с Эриком.
— А ты пытался?
Он коротко кивнул.
— И Долина отвергла тебя?
Саймон недовольно поморщился.
— Нельзя сказать, чтобы отвергла — скорее ничто не влекло меня туда. В проклятом тумане невозможно было ничего разглядеть.
Его голос сказал Ариане о многом: у Саймона просто не укладывалось в голове, что след в тумане не может взять ни собака, ни охотник, пока какая-то таинственная, непонятная сила не позволит им это сделать.
— Но Дункана это место приняло, — сказала Ариана. — И Эмбер.
— Приняло? — Саймон дернул плечом. — Просто туман к тому времени рассеялся.
— А туман там был все время?
— Не знаю.
— Ты уверен, что Дункан — не Посвященный?
— Почему тебя это так беспокоит? — сердито возразил Саймон. — Можно подумать, ты замужем за ним.
— Вы с Кассандрой союзники?
Саймон даже заморгал от удивления — так быстро она переменила тему. Он взглянул в ясную аметистовую глубину ее глаз, и у него захватило дух от их непередаваемой красоты. Он вспомнил, как блестели ее глаза в свете факела, как дрожали ресницы, когда она наконец поддалась очарованию поцелуя.
— Доминик уважает Кассандру за ее дар провидицы, — сказал он.
— А ты?
— А я уважаю Доминика.
Ариана нахмурилась и опять посмотрела на загадочные тени, отбрасываемые каменными глыбами.
— Ты не доверяешь Посвященным, — медленно произнесла Ариана, — но они принимают тебя.
Саймон метнул на нее косой взгляд темных глаз.
— Почему ты так думаешь? — насмешливо спросил он.
— Мне сказала Кассандра. Поэтому они и подарили мне это платье.
На лице Саймона отразилось искреннее удивление.
— Наверное, они принимают меня из уважения к Доминику, — задумчиво произнес он спустя некоторое время.
— Нет.
— Ты уверена в этом?
— Да.
— Ты что, ясновидящая? — ехидно осведомился он.
— Все гораздо проще — мне это известно из первых рук, — возразила она. — Кассандра сказала, что они принимают тебя, потому что ты способен стать Посвященным. Не многим это дано.
— Бог ты мой, какая напыщенность! — проворчал Саймон.
Внезапно он сдернул колпачок с головы сокола, посадил Скайленса на рукавицу и пустил лошадь быстрой рысью. Птица приоткрыла клюв и расправила крылья. Только путы, которые Саймон сжимал в кулаке, не давали соколу рвануться ввысь.
— Не будем терять времени, — коротко бросил Саймон. — Скайлснс сгорает от нетерпения, да и я тоже. Озеро Туманов лежит вон за тем пригорком.
С этими словами Саймон пустил лошадь галопом, пытаясь таким образом уйти от тревожащих его душу вопросов любопытной супруги.
Его конь был резвый, длинноногий, легкий на подъем. А вот приземистая, крепкая кобылка Арианы была предназначена скорее для того, чтобы нести на себе тяжеловооруженного рыцаря, а не нестись вскачь за оленями на охоте.
Лошадка Арианы медленно трусила вверх по склону холма. хотя девушка что есть силы понукала ее, пришпоривая пятками. Казалось, неторопливое животное смогла бы расшевелить только стая волков, преследующая его. Кобылка успела только взобраться на гребень холма, как вдруг прозрачный осенний воздух прорезал отчаянный крик Саймона, от которого кровь застыла в жилах у Арианы:
— Изменники! Спасайся, Ариана, скачи к замку!
