Глава 31
Но, однако, сделать это оказалось куда сложнее, чем обещать. Дом буквально вывернули наизнанку, но шаль будто сквозь землю провалилась. Инспектор Марч готов был уже поверить, что вытканные на ней бабочки разом ожили и унесли ее в неведомые края. Когда сержант Стеббинс и констебль Поллок доложили ему, что следов шали нет ни в мусоре, ни в каминной золе, он смирился.
— Должно быть, ее сожгли, а пепел развеяли, — пожаловался он мисс Силвер, встретив ее в холле. — Преступники не оставили нам ни ворсинки.
Оказавшись с мисс Силвер в кабинете, инспектор плотно закрыл за собой дверь и с гордостью сообщил:
— Зато мне удалось обнаружить кое-что другое. Взгляните-ка.
Он помахал перед носом мисс Силвер сложенным листом бумаги. Развернув его, мисс Силвер прочла:
— «Ничего не изменилось, любимый. Жду тебя у себя в гостиной, когда все разойдутся.
P.S. Чуть не забыла. Раньше часа все равно ничего не получится: тетя зачитывается допоздна».
— Подписи нет, — заметил Марч, — но, может быть, вы узнаете почерк?
— Да, — кивнула мисс Силвер. — Писала Тайнис Лэйл.
— Я тоже так думаю. Вы вполне уверены насчет почерка?
— Вполне. — Мисс Силвер вернула инспектору записку. — И где ты ее нашел?
— В нагрудном кармане смокинга Элистера Максуэла.
— Рэнди!
— Даты тоже нет, — невозмутимо продолжал инспектор. — Я как раз собирался предъявить эту записку мистеру Максуэлу и послушать, что он на это скажет. Не желаете поприсутствовать? Думаю, мистер Максуэл возражать не станет.
Элистер не возражал. Ему было абсолютно все равно. Казалось, он уже неделю не спит. Его румяное когда-то лицо стало белым как мел, под глазами появились страшные фиолетовые круги, волосы свисали на лоб слипшимися немытыми прядями. Он равнодушно взглянул на записку.
— Да, это адресовано мне. Где вы ее нашли? Мне казалось, я ее сжег. — Его голос был глухим и безжизненным.
— Это писала мисс Лэйл? — осведомился инспектор.
— Да, — отозвался Максуэл. — Но какое это теперь имеет значение?
— Огромное, — возразил инспектор. — Это имеет огромное значение для поимки убийцы. Здесь написано «не раньше часа» — я так понимаю, ночи. Да не молчите же, Максуэл! Скажите хоть что-нибудь. Вы ходили на это свидание?
— Ходил, — нехотя ответил Элистер.
— И что случилось?
— Ничего. Все оказалось даже хуже, чем я ожидал.
— То есть?
— Она высмеивала меня, высмеивала Петру. Я просто не мог больше этого выносить.
— Осторожнее, мистер Максуэл, — предупредил инспектор. — Все сказанное может быть использовано против вас.
Элистер удивленно на него взглянул:
— Вы это о чем?
— О том, что любое признание может рассматриваться как таковое, только если оно совершено в здравом рассудке и по доброй воле.
— И все же я не совсем вас понимаю…
— А вы постарайтесь, — перебил его Марч. — Не хочется вас пугать, но, признавшись, что в ночь убийства серьезно поссорились с мисс Лэйл, вы поставили себя в крайне тяжелое положение.
— Я вас не понимаю, — медленно проговорил Элистер.
— Мистер Максуэл, я буду с вами предельно откровенен. Вы только что признались, что виделись в ночь убийства с мисс Лэйл и, мало того, поссорились с нею. Учитывая, что мисс Лэйл мертва, подобные признания очень напоминают явку с повинной.
Неожиданно дверь распахнулась, и в комнату ворвалась Петра Норт. Она захлопнула за собой дверь и, привалившись к ней спиной, обвела собравшихся яростным взглядом.
— Элистер не делал этого! — задыхаясь, проговорила она. — Он и пальцем ее не тронул!
Марч поднял брови.
— Вы подслушивали, мисс Норт?
— Да, и слышала все от первого и до последнего слова! — с вызовом заявила та, подходя к Элистеру и бережно обнимая его за плечи. — Господи! Неужели вы не видите, что он болен? Как вы смеете его мучить? Он же сам не знает, что говорит! Если вам некого больше обвинить, обвиняйте лучше меня. Здесь каждый знает, как я ее ненавидела! Но Элистер, он любил ее, а вы, вы…
Максуэл вздрогнул.
— Это неправда, — тихо проговорил он. — Я мечтал от нее избавиться. Это было неправильно: я хотел уйти от нее и не мог. Она не отпускала меня. Она никого не отпускала. Думаю, поэтому ее и убили.
— Мистер Максуэл, — вкрадчиво сказал Марч. — Может быть, вы хотите сделать заявление?
— Нет! — вскрикнула Петра. — Прекратите! Слышите! Прекратите! Он не делал этого, не делал! Это… это я ее застрелила!
Мисс Силвер, которая до этого стояла, опираясь обеими руками на стол, недовольно покачала головой и, поискав взглядом стул, села. Элистер Максуэл сделал шаг вперед и, рухнув на стул тоже, обхватил голову руками. Инспектор Марч молча смотрел на Петру.
— Вам лучше сесть, мисс Норт, — сказал наконец он. — Впрочем, нам, кажется, не хватает стульев. Сейчас принесу из столовой. А вы подумайте пока над своими словами. Вынужден повторить, что все сказанное может быть использовано против вас.
Петра молчала. Элистер Максуэл судорожно стиснул кулаки. Его начало трясти. Инспектор Марч вышел и через минуту вернулся со стулом.
— Итак, — начал он, когда все расселись, — вы хорошо подумали, мисс Норт?
— Да, — упрямо вскинула подбородок Петра, — Это я убила Тайнис Лэйл.
— Зачем?
— Потому что не могла больше смотреть, как страдает Элистер.
— Ну хорошо, — устало сказал инспектор. — Расскажите, пожалуйста, как именно вы это сделали. Итак, в четверг вечером вы поднялись в свою комнату вместе с Лорой Фейн.
— Да, мы поднялись вместе, но тут же разошлись по своим комнатам.
— Дальше?
Петра на секунду задумалась и уверенно заговорила:
— Я накинула халат, но ложиться не стала, понимая, что заснуть мне все равно не удастся. Я просто присела на край кровати и стала думать. Не знаю, сколько я так просидела, но неожиданно все встало на свои места. Тайнис должна была умереть. Это был единственный выход. Боже, как я ее ненавидела! Я вышла из комнаты и спустилась вниз. В гостиной Тайнис горел свет. Я вошла туда, взяла из бюро пистолет и в эту самую минуту услышала, как кто-то открывает дверь в церковь. Я вышла, увидела в проеме Тайнис и выстрелила. Вот, собственно, и все.
— Не совсем, мисс Норт, — возразил Марч. — Кое-что не сходится. Вы говорите, что спустились в одном халате. Неужели вам не было холодно?
Петра нахмурилась.
— Да нет. Кажется, нет. Я не заметила.
Мисс Силвер улыбнулась и, казалось, утратила всякий интерес к происходящему.
— И вам не пришло в голову накинуть что-нибудь поверх халата? — продолжал Марч.
— Нет, — удивленно проговорила Петра.
— Вы в этом уверены?
— Совершенно.
— Прекрасно. Итак, вы спустились в холл. Во сколько, вы говорите, это было?
Петра замялась.
— Я… я не помню. Как-то не обратила внимания.
— Ну хорошо. И вы никого не встретили?
— Никого.
— И не заметили ничего необычного?
— Господи! Да я вообще ни о чем не думала, кроме как…
— Может быть, какой-нибудь посторонний предмет? — продолжал инспектор.
— Да говорю же вам, ничего! — с досадой проговорила Петра.
— Например, китайскую шаль, в которой была тем вечером мисс Лора Фейн?
— Нет! Чего вы хотите добиться своими вопросами? Я ведь сказала уже, что застрелила Тайнис Лэйл собственными руками. Разве этого недостаточно?
— Боюсь, что нет, — мягко проговорил инспектор. — Вы утверждаете, что взяли пистолет в гостиной.
— Да, в бюро, — поспешно согласилась Петра.
— Разумеется. Мисс Лэйл сама сообщила об этом во всеуслышание. Но в бюро три ящика, мисс Норт. В каком именно из них был пистолет?
— Не помню… — растерянно проговорила она. — Кажется… кажется, в верхнем.
Марч задумчиво кивнул.
— Ну хорошо. Оставим пока это. Что вы сделали потом — после того, как выстрелили и мисс Лэйл упала?
Петра перевела дух.
— Вернулась к себе в комнату, — с явным облегчением сказала она.
— Вот как? И вам даже не пришло в голову убедиться, действительно ли мисс Лэйл мертва?
Петра растерялась.
— Нет, как же. Конечно, сначала я это проверила.
— Каким образом, мисс Норт? Вы спускались вниз?
— Я… я не помню. Я испугалась.
— Допустим. А что вы сделали с пистолетом?
— Я… я его бросила.
— Где?
— Не помню.
Инспектор Марч укоризненно покачал головой.
— Что делали после выстрела, вы не знаете, где оставили пистолет — не помните. Мне кажется, вам нужно помочь. Вероятно, вы положили пистолет обратно в бюро?
— Я действительно не помню, куда я его положила.
Петра заметно нервничала.
— Возможно, вы просто выронили его после выстрела?
— Я не помню!
— А как брали — помните?
— Да.
— Вы ведь вошли в комнату мисс Лэйл через холл?
— Да.
— Просто открыли дверь и вошли.
— Да.
— А потом закрыли. Вы ведь закрыли ее за собой, мисс Норт?
— Да. То есть я не уверена. — Голос Петры предательски задрожал.
— А после? После выстрела. Вы сразу вернулись в холл?
— Не знаю! Какая разница? Я ведь уже все вам сказала.
Рэндал Марч откинулся на спинку стула.
— Вы действительно много чего сказали, мисс Норт, — мягко проговорил он, — но, к сожалению, или, скорее, к счастью, все это неправда. Вы утверждаете, что увидели в комнате мисс Лэйл свет и вошли. Казалось бы, можно сделать вывод, что дверь была открыта. Минутой позже, однако, вы согласились, что вам пришлось ее открывать. Кстати уж, сразу хочу заметить, что на дверной ручке ваших отпечатков не обнаружено. Как, впрочем, и на бюро, откуда, по вашим словам, вы взяли пистолет. Вся беда в том, мисс Норт, что вы пытаетесь сознаться в преступлении, которого не только не совершали, но даже не имеете ни малейшего представления о том, как оно было совершено. Я достаточно давно работаю в полиции, мисс Норт, чтобы со всей ответственностью заявить вам: доказать собственную виновность ничуть не проще, чем снять с себя обвинения.
Элистер Максуэл поднял голову. Его губы дрожали.
— Глупенькая моя девочка, — пробормотал он.
Из глаз Петры хлынули давно уже копившиеся там слезы, но она даже не попыталась их вытереть. Элистер поднялся, подошел к ней и, обняв за плечи, обернулся к Марчу:
— Простите ее, сэр. Она думала, это я убил Тайнис. Разумеется, это не так. Мне нужно было объяснить сразу, но я совсем не спал этой ночью и до сих пор еще не пришел в себя. Если вы еще раз посмотрите на эту записку, инспектор, то поймете, что речь в ней никак не может идти о ночи убийства. В четверг вечером должны были прийти Мэдисоны, и Тайнис прекрасно знала, что раньше половины первого танцы не кончатся. Она ни за что не назначила бы встречу на час ночи, если бы писала записку в четверг.
Петра, не выдержав, разрыдалась.
Инспектор Марч поспешно вскочил.
— Да уведите же вы ее, Максуэл! — с досадой воскликнул он.
