Глава 12
«Эдин сидит за туалетным столиком и разглядывает себя в зеркало. Выглядит она потрясающе. На ней серебристые туфельки на высоких каблуках и серебристый халат, сшитый из ткани для вечерних туалетов, дешевенький, но с претензией на элегантность. Обшлага и манжеты халата отделаны искусственным мехом. Лицо под искусно наложенным макияжем кажется красивой загадочной маской.
Сквозь единственное в комнате окно, расположенное у нее за спиной, пробивается холодный мерцающий свет неоновой вывески. Взволнованный Гарри мечется по комнате.
Гарри. Фараоны считают, что это я убил твоего мужа. Они собираются меня арестовать.
Эдин. Это плохо.
Гарри. Как ты можешь оставаться такой спокойной, черт подери! Если ты мне не поможешь, меня ждет пожизненное заключение.
Эдин. Мне сейчас не до того.
Гарри. О Господи, Эдин! Я невиновен. Ты же это знаешь.
Эдин (задумчиво глядя в зеркало). Невиновен. Как пишется в этом слове» не «? Слитно или раздельно?
Гарри (перестает метаться и, круто обернувшись, смотрит на Эдин со всевозрастающим выражением недоверия и ужаса). Да какое имеет значение, как это слово пишется!
Эдин. Знаешь, я всегда проверяю правописание сомнительных слов в словаре. Трудно запомнить, как пишется слово, когда ты не вполне уверен, что оно означает».
Фильм резко оборвался. Раздались жиденькие аплодисменты. Вспыхнул свет, осветив зал, где за длинным столом сидели четверо участников публичной дискуссии.
— Выражаем благодарность Бернарду Астону, режиссеру фильма «Фаст-компани», за предоставленную возможность просмотреть этот материал, — проговорил председатель. — Образ Эдин является ярчайшим примером современной роковой женщины в фильме «черного» жанра. Нам очень повезло, что главную роль в картине сыграла кинозвезда Виктория Беллами, которая сейчас находится среди нас.
Под шум очередной партии жидких аплодисментов Элизабет наклонилась к сидевшей рядом молодой женщине:
— Вы потрясающе загримировали актрису. Великолепно выдержали стиль.
— Спасибо. — Недоуменное выражение на лице Кристи Барнс сменилось довольным. Несомненно, ей было приятно выслушать комплимент в свой адрес.
Элизабет познакомилась с Кристи — гримершей, работавшей на съемках «Фаст-компани», — на приеме у Холланда. Это была худощавая девушка лет двадцати трех — двадцати четырех с резкими чертами лица и длинными рыжими волосами. Утром Элизабет увидела, как она выходит из мастерской, на двери которой висела табличка «Роковые женщины в фильмах» черного» жанра «, и сразу же решила сесть на просмотре рядом с ней.
Пока представляли других участников дискуссии, в состав которых, помимо Вики, входили автор книги» Фаст-компани «, мужчина, объявивший себя психиатром, и критик, Элизабет быстро оглядела аудиторию. Маленького лысеющего человечка в очках, напускавшего на себя таинственный вид, среди собравшихся не оказалось. Было бы слишком большой удачей, если бы Тайлер Пейдж принимал участие в дискуссии, уныло подумала Элизабет.
— Главным женским образом, представленным в классическом фильме» черного» кино, является роковая женщина, — продолжал председатель. — Это опасная искусительница, таинственная, сексуально агрессивная особа, которая приносит мужчинам, встречающимся у нее на пути, одни несчастья. Она умело их соблазняет, а потом уничтожает. Эта женщина одновременно и притягивает, и отталкивает…
Вики, сидевшая с краю, весело улыбнулась и взяла микрофон.
— Могу как актриса добавить, что играть ее — одно удовольствие.
В зале послышались одобрительные смешки. Автор нахмурился и схватил второй микрофон.
— Образ роковой женщины в фильмах данного жанра основополагающий. В своей новой книге «Таинственные миры: история» черного» жанра»я наглядно показываю, что главная цель такой женщины — ниспровержение патриархальных устоев. Она использует свою неотразимую сексуальную привлекательность для того, чтобы завлечь мужчин, а потом погубить их. Когда думаешь о прототипе роковой женщины, приходит на ум ядовитый паук.
Элизабет наскучило слушать заумную речь литератора, и она стала думать о Джеке. Час назад, когда они сидели за завтраком, настроение его было хуже некуда. Он заявил, что не собирается дожидаться аукциона, а будет искать Тайлера Пейджа. Элизабет понимала: мысль о том, что придется платить за кристалл, у них же украденный, приводила его в бешенство.
Но, конечно же, причиной отвратительного настроения Джека служил не только звонок таинственного акционера. Он не мог пережить того, что Элизабет его отвергла. Интересно, она ему тоже кажется ядовитым пауком? Впрочем, это все-таки лучше, чем Снежная королева. По крайней мере не так унизительно.
Джек никогда не узнает, как трудно ей было уйти от него после такого захватывающего дух поцелуя. Потребовалось собрать всю силу воли, чтобы подняться по лестнице и удалиться к себе в спальню.
Он просит дать ему еще один шанс. Но кой черт дернул ее вселить в него надежду? Ведь она целых полгода убеждала себя, что никогда больше не станет ему доверять. Убеждать-то убеждала, но затем она стала собирать о нем сведения, и выяснилось, что Джек сделал своей профессией спасение от гибели небольших семейных компаний. Обычно специалисты такого класса, как он, удерживают на плаву крупные корпорации, зарабатывая себе на этом целые состояния. Вот еще, станут они тратить свои силы и средства на какую-то мелочь! Однако Джек, эта беспощадная, жестокая акула, презрев собственную корысть, имел дело как раз с маленькими фирмами.
В течение полугода Элизабет сгорала от любопытства. Почему он так поступает? Какую выгоду ищет? Именно это любопытство и побудило ее прошлой ночью заставить Джека объясниться. Она, конечно, понимала, что Джек вряд ли станет открывать ей душу, но вдруг? Но «вдруг» не случилось.
Между тем дискуссия шла своим чередом. Микрофон взял психолог:
— Качества, присущие роковой женщине, несовместимы с образом женщины-матери.
Вики снова улыбнулась и, наклонившись к микрофону, заметила:
— Эдин обуревают самые разнообразные желания, однако жажда материнства не входит в их число.
В аудитории послышались смешки. Психолог уставился на Вики мрачным взглядом.
Воспользовавшись возникшей паузой, писатель поспешил вновь взять слово. Похоже, бедолага пал жертвой старого как мир рекламного принципа «Когда произносишь речь, постарайся упомянуть о своей продукции по крайней мере три раза».
— В своей книге «Таинственные миры: история» черного» жанра «, — провозгласил он, — я как раз и доказываю, что роковая женщина — антипод женщины-матери. Образ первой необыкновенно сложен и многогранен.
— Но Эдин вовсе не сложная натура, — вмешалась Вики. — На самом деле ее жизненные принципы необыкновенно просты. Единственное, что ее волнует, это как выжить. Все остальное ей глубоко безразлично.
Критик и психолог предприняли отчаянную попытку завладеть вторым микрофоном. Тщетно. Писатель вцепился в него мертвой хваткой.
— В своем новом произведении я посвятил несколько глав различным толкованиям образа роковой женщины.
Видя, что микрофоном ему завладеть не удастся, психолог повысил голос:
— Важно не забывать, что роковая женщина является выходцем из неблагополучной семьи. В детстве она наверняка подверглась сексуальному насилию и теперь, обуреваемая жаждой отмщения, видит в каждом мужчине своего потенциального врага.
— Нет, нет, нет! Вы не понимаете роли прототипа, — завопил критик, наклонившись к микрофону, который автор по-прежнему не выпускал из рук. — Ограниченная концепция современной психологии к нему не применима.
Элизабет бросила взгляд на Кристи. Девушке явно наскучил весь этот бред.
Автор, уставившись на критика недобрым взглядом, провозгласил:
— В своей книге я привел несколько примеров того, как по-разному актрисы трактуют образ роковой женщины. Вот, например, Клэр Тревор…
Психологу наконец-то удалось вырвать из рук писателя микрофон, и он начал нудно распространяться о том, какое огромное влияние оказывает на характер несчастливое детство.
Элизабет повернулась к Кристи.
— Мне уже все это до смерти надоело, а вам? Может быть, пойдем куда-нибудь выпьем по чашечке кофе? Мне бы хотелось кое-что узнать о вашей профессии.
Кристи так и просияла.
— Ну конечно.
Сорок минут спустя, сидя у окна гримерной, заставленного бесчисленными горшками с комнатными растениями, Элизабет обнаружила, что знает об искусстве грима гораздо больше, чем намеревалась узнать. Разговорить Кристи оказалось несложно. Гораздо сложнее было заставить ее остановиться.
— Теперь я вижу, что в таком фильме, как» Фаст-компани «, самое главное — это мастерски загримировать актеров. — Элизабет украдкой взглянула на часы. Может быть, Джеку больше повезло в мастерской режиссера, куда он намеревался заглянуть?
— Вот только мало кто это понимает. — Кристи макнула булочку в чашку с горячим молоком, сдобренным капелькой черного кофе. — Все считают, что желаемый эффект достигается лишь оттого, что используется черно-белая пленка. Но это вовсе не так. Мне пришлось изрядно потрудиться, чтобы сделать черты актеров нарочито резкими. Очень важно подчеркнуть брови.
— По-моему, Вики Беллами идеально вписывается в жанр.
Кристи раздраженно возвела глаза к потолку.
— Во всем, кроме одного.
— Что вы имеете в виду?
— Она постоянно лезет туда, куда ее не просят. Это касается и моей работы. Я думала, я от нее с ума сойду. То я брови ей, видите ли, не слишком выразительные сделала, то глаза получились не такими, как она хотела. Как будто я не гример и понятия не имею, как это делается.
— Что ж, всем известно, что актеры — существа капризные.
— Это точно. — Кристи скорчила недовольную гримасу. — А поскольку ее муж финансировал этот фильм, она вообще вела себя на съемочной площадке так, будто ей все позволено.
— Кстати, раз уж разговор зашел о финансировании, — осторожно начала Элизабет, — вы, случайно, не знакомы с продюсером?
— С Досоном Холландом? Конечно.
— Нет, с другим. С Тайлером Пейджем.
— Ах, этот. Тихий как мышка, нервный такой человечек, который вечно околачивался на съемочной площадке? Естественно, я его знаю.
— Очень точно вы обрисовали Тайлера, — заметила Элизабет. — Я его знакомая. Ищу его с тех пор, как приехала в Миррор-Спрингс, но нигде не могу найти.
— В этой толпе разве кого-нибудь отыщешь, если не знаешь, где он остановился!
— Вот в этом-то и загвоздка. — Элизабет помолчала. — Значит, вы его здесь не видели?
— Не-а.
— А на съемках часто с ним общались?
— Шутите! — Кристи снова возвела глаза к потолку. — Да ведь ему никак не меньше пятидесяти или шестидесяти. И он намного меньше меня ростом.
— Понятно.
Внезапно Кристи взглянула на нее с любопытством.
— Послушайте, а это не вы, случайно, Ангельское Личико? Если да, то простите меня, ради Бога. Я вовсе не хотела его обидеть.
Элизабет почувствовала, как у нее перехватило дыхание.
— Ангельское Личико?
— Ну да. Так он ее называл. Я как-то случайно подслушала его разговор по сотовому телефону. Он стоял возле гримерной и звонил. Наверное, думал, что его никто не услышит, но уж слишком тонкие там стены.
— И вы слышали, что он говорил?
— Ага. Ужасно неловко получилось. Разговор был не для чужих ушей. — Кристи помолчала. — Так это были не вы?
— Нет. Я знакомая Тайлера, а не подруга. А с чего вы взяли, что разговор был личный?
Кристи скорчила рожицу.
— Ну, это стало сразу понятно. Слишком уж напыщенными фразами он говорил.
— Например?
— Называл ее исключительно Ангельским Личиком. Сказал, что пойдет ради нее на все. Насколько я помню, пообещал, что, когда все закончится, они будут вместе.
— Что закончится?
— Ну, наверное, съемки» Фаст-компани «. — Кристи пожала плечами. — Остальное я забыла. Да и помнить там в общем-то нечего.
— Значит, вы никогда не видели эту его пассию?
— Нет. Слышала только тот разговор и все. А почему это вас так интересует?
— Думаю, если бы я на нее вышла, то смогла бы и его отыскать. Значит, вы не знаете, как она выглядит?
— Нет. Ничем не могу вам помочь. Одно могу сказать точно: он от нее без ума. — Кристи задумалась, что-то припоминая. — Знаете, кое-что мне показалось странным.
— Что именно?
— То, что он называл ее Ангельским Личиком.
— Что же тут странного? Может быть, немножко глупо, но…
— Нет-нет, вы не понимаете, — нетерпеливо перебила ее Кристи. —» Ангельское личико»— это название классического фильма «черного» жанра, где в главной роли Роберт Митчум и Джин Симмонс. Это одна из тех картин, которые я досконально изучила, чтобы хорошенько загримировать артистов, занятых в «Фаст-компани».
— Ну и что?
— Видите ли, Джин Симмонс играет там роковую женщину, которая уничтожает всех окружающих, включая и Митчума. Странно, что человек, так хорошо знакомый с «черным» кино, как Пейдж, называет свою подружку Ангельским Личиком. Вряд ли это можно считать комплиментом. Потому что эта особа — убийца-психопатка. И он не мог этого не знать.
Досон Холланд оглядел собравшихся и криво усмехнулся.
— В ходе сегодняшней встречи мы сделали все возможное, чтобы довести до вашего сведения, какие ловушки подстерегают каждого, кто осмелится заняться производством независимого кино. Финансирование такого рода фильмов — такой же надежный способ потери денег, как и казино. — Он сделал выразительную паузу. — Похоже, я не сумел вас достаточно напугать, поскольку ни один из вас не покинул зал.
Среди участников семинара раздались смешки. Джек стоял в самом конце зала, прислонившись к стене, и смотрел на Холланда.
— Вкладывание денег в любую постановку таит в себе огромный риск. А при создании независимых фильмов — это двойной риск, поскольку за вашими плечами не стоит богатая студия, способная возместить вам убытки, — провозгласил Досон. — Главная мысль, которую я хочу до вас донести, следующая: если вы не в состоянии позволить себе терять деньги, держитесь от кинопроизводства подальше.
— А если какая-нибудь крупная киностудия приобретет вашу картину и выставит ее в широком прокате? — послышался чей-то голос.
Досон покачал головой.
— Это голубая мечта каждого продюсера, которая обычно так и остается мечтой. Конечно, может случиться, что вы увидите кассету со своим фильмом где-нибудь на нижней полке магазина по продаже видео или его покажут на каком-нибудь кинофестивале вроде этого. Но это все один шанс из тысячи. Если трезво смотреть на вещи, то самое большее, на что вы можете рассчитывать, это увидеть свою фамилию в титрах.
Еще один участник семинара подал голос:
— Но ведь те, кто занимается современным независимым кино, проводят важную экспериментальную работу.
Другой презрительно фыркнул:
— Тех денег, которые они получают за эту «важную экспериментальную работу», не хватит даже на чашку капуччино. Если вы все же собираетесь заняться постановкой фильмов, делайте это из любви к кино, а не потому, что рассчитываете разбогатеть.
— Мой коллега прав, — вмешался в разговор Досон. — И последний совет. — Он выдержал эффектную паузу. — Поскольку все-таки существует шанс, что ваш фильм будет приносить прибыль, всегда оговаривайте в вашем контракте процент от валового, а не от чистого дохода. Поскольку чистого дохода у вас никогда не будет. Это так же верно, как то, что солнце встает на востоке.
Аудитория разразилась хохотом. Кое-кто зааплодировал. Насколько Джек мог судить, ни один человек не был обескуражен перспективой, о которой так красочно распространялся Холланд. «Все горят желанием делать кино», — уныло подумал он, направляясь к выходу из комнаты, где проходил семинар. Больно было смотреть на сборище будущих продюсеров, охваченных энтузиазмом, возбуждением, радостным предвкушением.
Вот и Тайлера Пейджа охватила точно такая же лихорадка. Наверное, рассчитывал пустить вырученные от продажи кристалла деньги на финансирование еще одного фильма. Бедный, наивный дурачок.
А впрочем, какое он имеет право смеяться над розовыми мечтами Тайлера Пейджа? Ведь он и сам вел себя прошлой ночью с Элизабет как самый настоящий идиот.
Выйдя из зала, Джек направился по широкому коридору к вестибюлю. Бросив взгляд на часы, заметил, что опаздывает уже на десять минут. Они с Элизабет договорились встретиться в двенадцать часов и вместе пообедать.
— Ну что, Фэрфакс? — спросил Досон, поравнявшись с ним. — Удалось нам вас разубедить?
Очнувшись от задумчивости, Джек взглянул на Холланда.
— Вы очень убедительно объяснили, почему не надо финансировать независимое кино. Но если это такой великолепный способ тратить деньги впустую, почему вы сами до сих пор занимаетесь этим?
Досон сунул руки в карманы пиджака. Спокойный. Уверенный в себе.
— Просто нужно любить это дело. По-моему, создание фильмов — самое интересное занятие на земле. И потом, из-за Вики.
— Ах да, Вики.
— Моя жена, Джек, очень много для меня значит, — признался Холланд, — и я сделаю все, чтобы она была счастлива. А она обожает сниматься в кино.
— Значит, вы претворяете ее мечты в жизнь?
— Это не слишком большая плата за удовольствие иметь ее рядом. — Досон помолчал. — А ваша очаровательная подруга мисс Кэбот — начинающая актриса?
— Нет.
— Следовательно, ваш интерес к постановке фильмов носит сугубо личный характер?
— Можно и так сказать.
— Тогда у вас много общего с остальными участниками семинара. В реальной жизни они дантисты, биржевые брокеры и управляющие компаниями.
— И ученые из исследовательских лабораторий.
— Простите?
— Продюсер «Фаст-компани» Тайлер Пейдж работал в лаборатории высоких технологий в Сиэтле.
— Ах да, Пейдж. — Досон рассеянно кивнул. — По-моему, он и в самом деле упоминал, что живет в Сиэтле. Однако о своей профессиональной деятельности не распространялся.
— Должно быть, он вложил в создание «Фаст-компани» кучу денег, чтобы официально считаться единственным продюсером.
— Он с самого начала ясно дал понять, что не желает ни с кем делиться славой. Заявил, что хочет, чтобы этот фильм был его, и за ценой не постоит.
— А как же другие инвесторы?
Холланд пожал плечами.
— Ни один из них не собирался вносить такую сумму.
Джек почувствовал, как в нем шевельнулся профессиональный интерес.
— А скажите, пожалуйста, насколько пострадают партнеры по капиталовложениям, если вдруг фильм окажется неудачным?
— Вы имеете в виду меня?
— Что-то подсказывает мне, что вы не так рискуете, как другие. Я прав?
— За свою работу я получаю комиссионные, — ответил Досон.
Он хотел добавить что-то еще, но осекся, увидев перед собой странную фигуру.
Незнакомец неловко передвигался спиной вперед, выставив перед собой руки, словно опасаясь, что Джек его ударит, и готовясь отразить удар. Это был человек среднего роста, наголо обритый, с розовым, как у младенца, черепом, одетый в черный свитер, черные брюки и черные полуботинки. В ухе у него висела серебряная серьга. Глаза были скрыты модными солнечными очками, абсолютно неуместными в тускло освещенном коридоре. Наверное, этот тип специально надевает очки, чтобы придать своему круглому лицу загадочное выражение, решил Джек.
— Будущее «черного» жанра, — нараспев произнес незнакомец.
— Гм… — буркнул Джек, не сбавляя шага.
— Будущее «черного» жанра в готическом реализме. — Он по-прежнему шел перед Джеком. — Темная ночь души в темном будущем. Все полно двусмысленности, убийство во имя страсти, неизменная роковая женщина. И все это на черно-белом футуристическом фоне.
— Не могли бы вы дать мне пройти? — Джек снова взглянул на часы. — У меня в вестибюле назначена встреча.
Холланд хмыкнул.
— Разрешите представить вам Леонарда Леджера. Он продюсер. Как и многие здесь присутствующие, ищет, кто бы вложил деньги в его следующий фильм.
— «Восход темной луны», — провозгласил Леонард. Джек удивленно поднял брови.
— «Восход темной луны»?
— Это рабочее название, — пояснил Леонард. — Классическая черно-белая картина «черного» жанра. Неподражаемые световые эффекты. Минимум декораций. Сплошные углы, линии и тени.
Джек кивнул.
— И вам нужны деньги.
Леджер продолжал двигаться спиной вперед.
— Это очень сильный фильм. Такой большинство киностудий с руками оторвут. Глотки друг другу перегрызут за него.
— Мы с вами еще потолкуем, — бросил Джек и взглянул на Холланда. — Я правильно говорю? Мы с ним еще потолкуем.
— Чувствуется, что вы рождены для этого бизнеса, — улыбнулся Досон.
Джек повернулся к Леджеру.
— Простите, но я, кажется, уже сказал, что меня ждут.
— Да-да, конечно. — Леонард неохотно отступил, давая Джеку пройти. — У меня есть сценарий. Я дам вам его почитать. Он вам понравится.
Джек продолжал идти. Голос Леонарда постепенно становился все глуше и глуше, а потом и совсем затих.
— Привыкайте, — посоветовал его спутник. — Теперь, когда вас приняли за потенциальный источник денег, такие, как Леонард Леджер, вам проходу не дадут. Так и будут мельтешить у вас под ногами.
— Придется смотреть под ноги, — заметил Джек.
Он хотел задать еще один вопрос по поводу «Фаст-компани», но тут они повернули за угол и вышли в роскошный вестибюль «Миррор-Спрингс рисорт».
И тотчас же он увидел Элизабет. Она стояла у массивного каменного камина. Над ней, что-то нашептывая ей на ушко, возвышался Хайден Шоу.
— Вот сукин сын, — пробормотал Джек себе под нос.
