11
Неделю спустя отвалилась еще одна часть восточного утеса, увлекая за собой приличный кусок опоры из плавленного стекла и камня. У выходов из туннелей кучи вынутого щебня значительно увеличились.
Вдруг, спустя месяц после осады, большая секция террасы устремилась вниз, оставляя за собой неровную поверхность рассщелины, прерывающую дорогу в замок, и увлекая вниз статуи прежних нотаблей, помещенных с интервалами вдоль баллюстрады дороги.
Хейдждорн снова созвал заседание Совета.
— Обстоятельства, — заметил он с печальной улыбкой, — не улучшились. Самые пессимистические наши ожидания были превзойдены. Гнетущая ситуация! Признаюсь, меня не греет мысль, что однажды, вместе с обломками замка, я полечу вниз, навстречу своей смерти. — Он отчаянно махнул рукой. — Умереть — что ж из этого?! Все должны умереть! Но меня страшит то, что мои реликвии, собираемые десятилетиями и бережно хранимые, должны погибнуть.
— Наше имущество не менее ценно, чем ваше, — заметил Бодри. И все же, оно само по себе лишено жизни. Когда мы исчезнем, кому какое дело, что с ним станет?
Марук вздрогнул:
— Год назад я отложил восемнадцать дюжин коло наилучшей эссенции: двенадцать дюжин «Зеленого дождя», по три — «Бальтазара» и «Фэйдора». Подумайте, что с ними будет?
— Если б мы только знали! — простонал Ор. — Я бы... я бы... его голос дрогнул и прервался.
О. Ц. Гарр в нетерпении топнул ногой:
— Хватит вам причитать! У нас был выбор, помните? Ксантен упрашивал нас бежать, и теперь он и ему подобные находятся где-то в Северных горах вместе с Искупленцами. Мы решили остаться. К сожалению, произошло самое худшее — замок разрушается. Мы должны с достоинством выдержать это испытание. Джентльмены!
Совет меланхолически воспринял выступление О. Ц. Гарра. Хейдждорн достал фляжку драгоценного «Радиманта» и, разлив в бокалы содержимое и произнес:
— Поскольку, у нас будущего нет — за наше славное прошлое!
Ночью в расположении Мехов были замечены беспокойства: пожары в четырех местах, слабый звук хриплого крика в разных точках. Утром показалось, что темп работ несколько снизился.
Но в полдень отвалился огромный кусок восточного утеса. Некоторое время спустя, высокая стена раскололась и опрокинулась, оставляя заднюю часть шести великих домов открытыми.
Спустя час после заката, на летней площадке замка приземлился Ксантен на упряжке Птиц.
Хейдждорн, вызванный родственниками, вышел и удивленно уставился на Ксантена.
— Что вы здесь делаете? Мы ожидали, что вы в безопасности на севере, с Искупленцами.
— Искупленцы не в безопасности на севере, — ответил Ксантен. — Они присоединились к нам. Мы сражаемся.
Хейдждорн был очень удивлен:
— Сражаетесь? Джентльмены сражаются с Мехами?!
— И еще как.
Хейдждорн в недоумении покачало головой:
— И Искупленцы тоже? Я так понял, что они планировали бежать на север.
— Некоторые так и сделали, включая и О. Г. Филидора. Среди Искупленцев, так же как и здесь, есть разные фракции. Большинство из них находне дальше двадцати миль отсюда. То же самоеи с Кочевниками. Некоторые взяли свои энергофургоны и бежали. Остальные убивали Мехов как фанатики. Прошлой ночью вы видели нашу работу. Мы сожгли четыре склада, уничтожили сиропные баки, дюжину энергофургонов, убили более ста Мехов. Мы понесли потери, которые тяжелы для нас, потому что нас мало, а Мехов много. Вот почему я здесь. Нам нужны люди, идемте с нами сражаться!
Хейдждорн повернулся и направился к большой Центральной площади.
— Я созову народ из домов. Говорите со всеми...
Птицы, горько жалуясь на непосильную работу, всю ночь, перевозили джентльменов, которые поняли, что замок разрушается и надо идти спасать свою жизнь. Стойкие традиционалисты по-прежнему отказывались скомпрометировать свою честь и предпочли остаться в замке.
— Ну и оставайтесь здесь, бродя по улицам, словно рышущие крысы. Утешайтесь сколько угодно тем, что вас защищают. Будущее содержит для вас мало хорошего, — сказал Ксантен.
И многие, услышав это, ушли в негодовании.
Ксантен же повернулся к Хейдждорну:
— А вы улетаете или остаетесь?
Хейдждорн тяжело вздохнул:
— Замку Хейдждорн скоро наступит конец. Неважно, каким образом. Я лечу с вами...
Ситуация вдруг изменилась. Мехи не расчитывая на сопротивление ни со стороны сельской местности, ни со стороны замка. Они установили свои казармы и склады сиропа, думая только об удобствах, а не о защите, и летучие отряды оказались в состоянии подойти, нанести повреждения и быстро отступить без серьезных потерь.
Те Мехи, что стояли вдоль Северного гребня, подвергались почти непрерывным атакам и налетам, и в конце концов были согнаны вниз с большими потерями. Кольцо вокруг замка Хейдждорн разорвалось, затем, два дня спустя, после уничтожения еще пяти складов с сиропом, Мехи отступили еще дальше. Навалив землю перед двумя туннелями, ведущими к южной стороне скалы, они установили более-менее прочную оборонительную позицию, но, теперь вместо осаждающих, они стали осажденными, хотя все еще сражались.
В защищаемом таким образом районе, Мехи сосредоточили свои оставшиеся запасы сиропа, инструменты, боеприпасы. Район перед валами освещался после наступления темноты и охранялся Мехами, вооруженными пистолетами, делавшими любую попытку атаки безуспешной.
Затем была испробована новая техника. Съимпровизировали шесть легких повозок, загруженных бурдюками с легковоспламеняющимися маслами, соединенных с зажигательными гранами. В каждую из этих повозок запрягли по десять Птиц и в полночь отправили в полет, с человеком в каждой повозке. Взлетев повыше, Птицы затем спикировали вниз на позиции Мехов и сбросили огненные бомбы.
Сразу же весь район охватило пламя. Сгорел склад сиропа, энергофургоны; разбуженные пожаром мехи наталкивались друг на друга, бегали туда-сюда, внося еще большую неразбериху в свои ряды.
Уцелевшие Мехи скрылись в туннелях. Погасло несколько прожекторов, и, воспользовавшись суматохой, люди атаковали валы.
После короткой, но жестокой схватки, люди заняли позиции у входов в туннели, где спрятались Мехи. Восстание Мехов было подавлено...
