XVIII.
1
Общество Амарантов собралось на свой 229 конклав. Каждый член Общества находился у себя дома перед большой стеной, сделанной из десяти тысяч плиток. На каждой плитке-экране было изображение Амаранта и лампочки, отражающей его мнение потому или иному вопросу. Если лампочка светилась красным светом, это означало крайне неодобрительное отношение, оранжевым — просто неодобрительное, желтым — нейтральное отношение, зеленым — одобрение и голубым — полное одобрение.
В стене было вмонтировано устройство, которое обсчитывало все данные.
Сегодня вечером на конклав собралось девяносто два процента членов.
После официальной церемонии открытия Роланд Зигмонт занял экран оратора.
— Я не буду терять время на вступление. Мы сегодня встретились, чтобы обсудить дело, которое каждый из нас старался не замечать: насильственное уничтожение Амарантов.
Мы игнорировали эту проблему до сих пор из ложного стыда и не считали ее серьезной. Действительно, в противном случае — зачем нужны были бы наши суррогаты?
Сейчас мы должны выступить за свои принципы: посягательство на жизнь есть крайнее зло и мы обязаны бороться с любым проявлением этого.
Вы удивляетесь, почему сейчас встал этот вопрос. Основная причина — это продолжающаяся серия уничтожений. Последнее — это Анастазия де Фанкур. Ее убийца покончил с собой и пока среди нас не появились ни новая Анастазия не новый Абель.
Но главное — это Гэвин Вэйлок, известный нам как Грэйвен Варлок.
Я передаю слово Джакинт Мартин, которая занималась этим делом.
Лицо Джакинт появилось на центральном экране. Глаза ее расширились и сияли странным блеском. Видимо, она была перевозбуждена и напряжена.
— Дело Гэвина Вэйлока — это общая тенденция отношения к нам, Амарантам. Впрочем, может, я несправедлива к Вэйлоку, потому что человек он уникальный!
Давайте посмотрим преступления, за которые он несет прямую ответственность: Абель Мандеваль, я — Джакинт Мартин. Предположительно: Сет Каддиган, Рольф Авершам; только вчера Бербер Карлеон. Все это события, известные нам. А сколько неизвестных? Зло идет за Вэйлоком.
Почему? Случайность? Может, Вэйлок невинное орудие зла? А может, он дошел до такой степени эгоизма, что ему ничего не стоит взять человеческую жизнь для достижения своих целей?
Голос ее зазвенел, слова запрыгали, как дождевые капли с крыши. Она тяжело дышала.
— Я изучила Гэвина Вэйлока. Это не невинное орудие зла! Это монстр! У него мораль хищника, и она дает ему могущество — могущество, направленное против жителей Кларжеса. Это физическая угроза каждому из нас.
Вся мозаика всполошилась: — Почему? Почему? Почему? — неслись крики с каждого экрана.
Джакинт продолжала:
— Вэйлок презирает наши законы. Он нарушает их когда захочет. А успех заразителен. За Вэйлоком могут последовать и другие. Он загрязняет наше общество, как вирус!
Вся мозаика гудела и перешептывалась.
— Цель Гэвина Вэйлока — стать Амарантом, и он изо всех сил стремится к этому. — Она посмотрела на мозаику из десятка тысяч взволнованных лиц. — Если мы решим, мы можем проигнорировать законы Кларжеса и дать ему то, что он хочет. Какова ваша воля?
Шум голосов, как звуки прибоя, вырвался из громкоговорителей. Индикаторы засветились всеми цветами радуги, но больше всего было красного и оранжевого. Панель центрального регистра стала розовой.
Джакинт подняла руку:
— Но если мы не сдадимся, я предупреждаю вас, нам придется сражаться с этим человеком. Нам придется не просто подчинить его, этого будет недостаточно, мы должны... — Она наклонилась вперед. — ...мы должны уничтожить его!
С мозаики не донеслось ни звука.
— Некоторые из вас потрясены. Но к этой мысли нужно привыкнуть. Этот человек хищник и должен быть уничтожен.
Она села. Роланд Зигмонт, председатель Общества, снова занял место на центральной панели. Он тихо заговорил:
— Джакинт осветила специальный объект общей проблемы. Без сомнения, Грэйвен Варлок умный преступник. Он каким-то образом перехитрил убийц и скрывался семь лет, после чего зарегистрировался в Бруды, как свой же реликт с намерением снова пробиться в Амаранты.
— Разве это плохо? — спросил кто-то.
Роланд проигнорировал вопрос. — Однако...
На экране снова появилась Джакинт. Она обшаривала глазами тысячи людей. — Кто это спросил?
— Я.
— А кто ты?
— Я. Гэвин Вэйлок. Или Грэйвен Варлок, если вам это больше нравится. Я — вице-канцлер Пританеона. Дай мне слово, председатель.
Лицо Вэйлока появилось на центральной панели. Десять тысяч глаз рассматривали волевое лицо.
— Семь лет назад, — начал Вэйлок, — я был передан убийцам за преступление, в котором виновен лишь технически. Благодаря большому везению я сегодня здесь, чтобы выразить протест. Я прошу конклав отменить свой орден на арест, признать свою ошибку и восстановить меня в членах Общества со всеми правами.
Роланд Зигмонт заговорил. В его голосе чувствовалось волнение:
— Конклав проголосует, принять или не принять твою просьбу.
— Ты монстр, — сказал чей-то голос. — Мы никогда не подчинимся твоему требованию.
Вэйлок повторил стальным голосом:
— Я прошу голосования.
Контрольная панель стала красной.
— Вы отвергли мою просьбу, — сказал Вэйлок. — Роланд Зигмонт, могу я узнать, почему?
— Я могу только предположить мотивы, которыми руководствовалось Общество, — ответил Роланд. — Очевидно, мы чувствуем, что твои методы неприемлемы. Ты обвинен в готовности совершить преступление. Нас тревожит твоя агрессивность. Мы не считаем тебя достойным занять место среди Амарантов.
— Но при чем здесь мой характер? Я Грэйвен Варлок и я уже был признан Амарантом.
Роланд сослался на слова Джакинт Мартин:
— Ты зарегистрировался в Актуриане как Гэвин Вэйлок. Так?
— Верно. Но это всего лишь...
— Значит, для закона ты и есть Гэвин Вэйлок. Грэйвен исчез. А ты Гэвин Вэйлок. Бруд.
— Я зарегистрировался как Гэвин Вэйлок, реликт Грэйвена. Однако я точная копия Грэйвена и, следовательно, имею право на все то, на что имел право сам Грэйвен.
Джакинт рассмеялась:
— Пусть на это ответит Роланд. Он специалист в этих делах.
Роланд много говорить не стал:
— Я отвергаю притязания мистера Гэвина Вэйлока. Грэйвен был Амарантом очень мало времени и его суррогаты не успели развиться.
— Но вы можете, — сказал Вэйлок, — проэкзаменовать меня по всему прошлому Грэйвена. И когда я отвечу на все вопросы, вы сможете признать меня суррогатом Грэйвена, и тогда я буду считаться новым Грэйвеном.
— Я не могу понять это. Вы можете быть реликтом Грэйвена, но никак не его копией, суррогатом.
Спор затянулся. На центральном экране теперь были они оба.
— Но разве это не ваша доктрина относительно суррогатов? — спросил Вэйлок. — Разве вы не считаете каждый суррогат своей копией?
— Нет. Каждый суррогат абсолютно индивидуален до тех пор, пока в него не введут личность прототипа. Только тогда он становится копией. Только тогда он становится, Амарантом.
Вэйлок в первый момент не нашелся что ответить. Он казался на экране смущенным и потерянным.
— Значит суррогаты абсолютно независимые личности?
— В общем да.
Вэйлок обратился ко всем. — Вы все согласны?
На контрольной панели вспыхнул голубой цвет.
— Признавая это, — сказал Вэйлок задумчиво, — вы признаетесь в ужасном преступлении.
Наступила тишина.
Вэйлок продолжал окрепнувшим голосом:
— Как вы знаете, я выполняю общественные функции. Они минимальны, но реальны. В отсутствие канцлера я, вице-канцлер, обвиняю Общество Амарантов в нарушении одного из основных законов.
Роланд Зигмонт нахмурился:
— Что за чепуха?
— Вы содержите взрослые личности в плену, да. Моя обязанность прекратить это насилие. Вы должны немедленно освободить личности, или понесете соответствующее наказание.
Негодующий шепот постепенно перешел в рев. Сквозь него прорвался голос председателя:
— Вы сумасшедший.
Лицо Вэйлока на экране казалось маской из темного камня:
— Вы сами признали, что держите в заключении тех, кто не является вашими копиями. Теперь вам нужно выбирать. Либо суррогаты независимые личности, либо они копии протоамаранта.
Председатель отвел глаза:
— Я буду рад предложить членам общества ответить на это идиотское заявление. Секстон ван Эк?
— Это обвинение действительно идиотское, — сказал Секстон ван Эк после некоторого колебания. — Более того, оно оскорбительно.
— Джакинт Мартин? — Ответа не было. Ее экран был пуст.
— Грандон Плантагенет?
— Я согласен с Секстоном ва Эк. Это обвинение нужно игнорировать. И вообще, что он хочет?
— Либо примите меня в Общество Амарантов, либо отпустите свои суррогаты, — сказал Вэйлок.
Тишина, слабые смешки, шепот.
— Вы же знаете, что мы никогда не выпустим суррогаты в мир, это идиотизм, — сказал Роланд.
— Значит, вы признаете мое право войти в Общество Амарантов?
Панель стала оранжевой, затем красной.
Вэйлок заметно разозлился:
— Вы забываете о разуме, о здравом смысле.
— Ты не обманешь нас. Мы не пойдем на твои условия, — послышались голоса.
— Я предупреждаю: я не беспомощен. Однажды вы принесли меня в жертву и я много лет прожил в страданиях.
— Как это мы принесли тебя в жертву? — спросил председатель. — Разве мы виновны в преступлении Грэйвена Варлока?
— Вы осудили его на тягчайшее наказание за проступок, который совершает один из сотни. Абель Мандевиль убил сразу двоих — но он возродится в одном из своих суррогатов.
— Я могу только сказать, — отвечал Роланд, — что Грэйвен должен был соблюдать осторожность до тех пор, пока не развились его суррогаты.
— Я не отойду в сторону, — страстно крикнул Вэйлок. — Я буду требовать то, что положено мне по праву. Если вы отвергнете меня, я буду столь же безжалостен, как и вы.
На всей мозаике отразилось удивление. Роланд с легкой улыбкой сказал: — Хорошо. Если хочешь, мы рассмотрим твое дело, но я сомневаюсь...
— Нет. Я использую свою силу сейчас. Так что выбирайте сейчас...
— Какую силу? Что ты можешь сделать?
— Я могу освободить ваши суррогаты. — Вэйлок смотрел на них с улыбкой. — Вообще-то я предполагал исход моих переговоров, так что их освобождают прямо сейчас. И освобождение будет продолжаться до тех пор, пока вы не признаете мои права или все суррогаты будут освобождены.
Амаранты онемели. Ни звука не доносилось с экранов.
Роланд неуверенно засмеялся:
— Ну теперь все ясно. Этот человек — Гэвин и Грэйвен — понятия не имеет, где они находятся. Он не может выполнить свою угрозу.
Вэйлок поднял лист бумаги:
— Вот суррогаты, которые уже выпущены:
Барбара Венбо 1513
Англеси Плэйс.
Альберт Пондиферри
20153 Скайхэвен.
Мэй дел Харди
Клодекс Чендэри, Уиблесайд.
Карлотта Миппин
32863 Пять Углов.
Разделись крики ужаса, Амаранты стали обсуждать, нужно ли оставаться у экрана или необходимо скорее спасать свои суррогатов.
— Покидать конклав бессмысленно, — сказал Вэйлок. — Сегодня будет выпущена только часть суррогатов. Около четырехсот. Работа уже наполовину сделана и будет закончена до вмешательства. Завтра будут выпущены следующие четыреста. И так все последующие дни. А теперь о моих проблемах: вернете ли вы мне мои права, или я вас всех сделаю несчастными?
Лицо Роланда побледнело:
— Мы не можем нарушить закон Кларжеса.
— Я не прошу нарушать законов. Я Амарант и хочу, чтобы вы просто подтвердили это.
— Нам нужно время.
— Я не могу дать его. Решайте сейчас.
— Я не имею права говорить за всех.
— Голосуйте.
Роланд услышал звонок телефона, взял трубку. Когда он положил ее, лицо его было окаменевшим.
— Все верно. Он прав. Суррогаты на свободе!
— Вы должны признать мои права!
— Пусть начнется голосование! — крикнул Роланд.
Замелькали огни... Все цвета... Зеленый... Желтый...
Оранжевый... И вот цвет установился зелено-голубой.
— Ты выиграл, — слабым голосом сказал Роланд.
— И что теперь?
— Я поздравляю тебя, брат, Амарант.
— Вы снимаете с меня все обвинения?
— Они уже сняты.
Вэйлок глубоко вздохнул. Он крикнул в микрофон:
— Прекратить операцию.
Затем он снова повернулся к экранам:
— Приношу свои извинения тем, кому причинил неудобства. Могу сказать, что я в силах исправить все, восстановить справедливость.
Раздался хриплый голос Роланда:
— Ты доказал, что можно стать Амарантом при помощи жестокости и наглости. А теперь...
Лязгающий звук прервал Роланда. Десять тысяч пар глаз в ужасе смотрели, как безголовое тело Вэйлока отваливается от экрана. А за ним появилась Джакинт Мартин. На ее лице играла жуткая улыбка, глаза расширились и сверкали:
— Вы говорили о справедливости — она свершилась. Я уничтожила монстра. Теперь я запачкана кровью Гэвина Вэйлока. Вы никогда больше меня не увидите.
— Подожди! — закричал Роланд. — Где ты?
— В доме Анастазии. Где еще может быть свободный экран для конклава?
— Тогда подожди. Я сейчас буду там.
— Давай быстрее. Все равно ты найдешь только тело обезглавленного монстра.
Джакинт Мартин выбежала на посадочную площадку, где ее ждал Старфлаш. Она вскочила в кабину. Кар взлетел.
Кларжес яркими огнями горел внизу. Старфлаш сделал вираж и со свистом устремился вниз, к реке Шант.