13

– Откуда ты здесь взялась? – спросил я ее проформы ради.

После чего приоткрыл лицо девушки, до тех пор спрятанное под краем одеяла – с золотыми лунами и синим ночным небом, такой рисунок выбрала сама Рина, он будил какие-то ее детские воспоминания, – и всмотрелся, не останавливаясь взглядом ни на чем конкретно. Кажется, тонкие черты лица. Серое, – словно бумага, из которого осы делают свои гнезде, – лицо. Это значит, что жизнь ушла давно, не меньше чем десять-двенадцать часов назад, вспомнил я. После чего подумал – не мешало бы вызвать полицию. Правда, всего лишь подумал. Я не боялся объяснений, которые неизбежно предстояли. Я просто не хотел начинать всю эту суету. Как только я положу трубку, знал я, у моего дома завизжат тормоза, и начнется кутерьма: в комнатах будут ходить люди, по стенам станут жаться фотографы криминальной хроники, начнется бюрократическая тягомотина, и освобожусь я, в лучшем случае, через день.

Значит, еще целый день – вдобавок к пяти проведенных без Рины, – у меня не будет женщины.

При мысли об этом меня бросило в слабость, и я прислонился к окну лбом. Оставил отпечаток. Подумал о том, что неплохо бы проверить, нет ли отпечатков вокруг кровати, если, конечно, я не затоптал их своими босыми ногами. Легавые… Я буквально слышал диалог, который прозвучит в этой комнате.

В качестве собеседника я представил себе местного легавого, который иногда приходил к нам с Риной в гости, и, кажется, разочек присунул ей.

Я понимаю, что это звучит как в дурного сорта детективах… – скажу я.

Вы, кстати, пописываете эти детективы, да? – спросит легавый.

Да, время от времени, – смущенно скажу я.

Только они не дурного сорта. – отобью подачу я.

Надо будет почитать, – скажет он.

Я подарю вам экземпляр, – скажу я.

Кофе хотите? – спрошу я.

Ага, – скажет он и мы, по просьба эксперта, покинем комнату.

Мы пройдем на кухню, я заварю кофе под скептическим взглядом легавого, оказавшегося на кухне дома, который стоит двенадцать его жизненных окладов. Кофе станет закипать медленно, потому что кофеварка постоянно забивалась. А почистить ее времени у Рины никогда нет. Торопиться я не стану, нет.

Кстати, ваша жена, – скажет он.

Мы разъехались, – скажу я, и отчасти буду прав.

Она в курсе, что вы водите домой девушек? – спросит он.

Я не вожу девушек домой, – скажу я.

Она в курсе, что в ее постели лежит мертвая девушка, которую вы не приводили домой, и которая, видимо, пришла сама? – спросит он.

Она не приходила сама, – скажу я.

Стало быть, вы ее принесли мертвую? – спросит он.

Увидели у дороги, пожалели и подобрали? – спросит он.

Не нужно на меня давить, – скажу я.

Господи, – скажет он.

После чего отставит в сторону кофе, и скажет:

Знаешь я тебе что скажу, приятель.

Все вы, парни– засранцы, которые пишут детективные истории, – скажет он.

… ни хрена не понимаете в том, как происходят настоящие убийства, – приговорит нас он.

Вы говорите прямо как литературные критики, – скажу я.

Которые, кстати, понятия не имеют, как все это бывает на самом деле, – скажу я.

К тому же, – продолжит он, не обращая внимания на мою иронию, – все вы составляете представление об убийствах из книжек других таких же задротов, и понятия не имеете, как оно бывает По правде.

Вы повторяетесь, капитан, – скажу я.

Лейтенант, – скажет он.

Такими темпами вы им еще долго останетесь, – скажу я.

Угрожаешь знакомствами, парень? – спросит он.

Вот мы и подружились, – скажу я.

Вот мы уже и на «ты», – скажу я.

Зови меня «милый», – скажет он, ухмыльнувшись.

Да, милый, – скажу я.

И я налью ему еще кофе.