Глава XXII

Повозка времени неспешно дотащилась до бархатного сезона. Купец в одиночестве сидел в кресле на площадке перед домом и смотрел на море. С улицы позвонили. Купец не торопился вставать. Он теперь никуда не торопился. Вниз по дорожке поскакал огромный дог. Собака через минуту прибежала обратно.

– Кто там? – спросил пса Купец. – Я никого не жду. Молчишь тварь бессловесная? Ну, молчи, молчи. Придется идти мне встречать.

Старик оперся на костыль и стал медленно пересчитывать ступени. Тридцать их было от дома до калитки. Открыл.

– Федор! Какими судьбами? Проходи, – затем прикрикнул на собаку, – чему радуешься дурак. Если я помру, этот архаровец продаст тебя только так. И не ластись к нему. Или запах Ии учуял?

Старик покосился на Федора, вдруг, что скажет в ответ. Молодец промолчал. Сели в беседке. Купец выставил на стол бутылку вина.

– Не обессудь. Хозяйки нету, разносолов нема. А для разговора бокал вина самый раз. Спазмы в горле расширяет. Выпьем?

– Выпьем.

Выпили по половине бокала. Помолчали. Федор был голоден и поэтому предложил:

– Может на кухню сходить, что-нибудь приготовить?

– Не надо! Ты лучше со мной поздоровайся, а то вино уже пьешь, а еще «здравствуй» не сказал. Ты вроде раньше до вина не был охоч.

– Я и сейчас не охоч, – ответил Федор. Он видел, что старик раздражен, сдал за те два месяца, что они не виделись. Мог бы к вину подать кусок сыра, но не захотел. Кажет обиду на весь мир. То пес был за все в ответе, теперь гость виноват. Федор не захотел поддерживать настроение Купца. Каждый сам себе выбирает по жизни суму. Сколько донесешь, то и твое. Не Федор виноват, что ты в конце жизни встречаешь закаты с собакой.

Вино растеклось по старческим жилам разгоняя постоянную усталость и сон. Старик поднял голову и внимательно посмотрел на собеседника:

– Когда ты ко мне пришел первый раз Федя, у тебя в глазах, в глубине, там на самом донышке, был запрятан испуг. Вот как у этого дурака, – старик показал на дога, – сам большой, сильный, а каждый день боится остаться один. Я усну, а он прибегает и нюхает, живой ли я. Значит, чует мою смерть близкую. Я и сам ее чую, не за горами она. Так что вовремя ты, Федя, зашел. А то появился бы через месяц, а тут не то что меня, а и собаки знакомой не встретил.

Старик ждал, что ответит ему гость, но тот предпочел промолчать. Тогда старик спросил:

– Ты сам, Федя, сходишь на кухню или мне старому идти закуску готовить? – Старческая желчь и тут не преминула выделиться. – А то скажешь, гостя встречает, будто тещу в объятья заключает.

Федор сходил на знакомую кухню. Холодильник был забит под завязку разной снедью. Из любопытства гость вытащил кастрюлю с первым и помешал варево половником. В мучнистой воде плавало несколько кусков мяса. Непонятно было, то ли это была похлебка собаки, то ли старика, то ли они вместе ее ели. Последнее было вероятнее всего. «И ведь не скряга, а повариху не наймет», – подумал Федор, вымыл половник и повесил его на место.

Нашел сыр, ветчину, рыбную нарезку, маслины, икру и складировал все это на сервировочный столик. Затем сделал салат из помидоров, прихватил пару рушников и повез в беседку. Старик усмехнулся:

– Ты прямо как с голодомора. Хотя, сам я, когда молод был, отсутствием аппетита не страдал.

Они долго еще говорили ни о чем, за жизнь. Наконец, когда графин вина опустел, старик сказал:

– А ты жидкий на расправу оказался. Испугался ко мне в тот же день зайти за своей долей.

– Чем это я жидкий на расправу? – обиделся Федор. Купец будто и не слышал собеседника. Он задумчиво сказал:

– За долей, за долей пришел? Или нет?

Федор улыбнулся и не ответил на вопрос. Он подковырнул старика:

– Мне кажется, Купец, ты замаливаешь грехи молодости. Ия тебе какая-нибудь дальняя родственница, которую ты как кукушка постарался подсунуть в чужое гнездо, к миллионерше Аглаиде Зауральской.

Купец ничего не ответил и лишь глухо сказал:

– Рассуждаешь не по делу. Пойдем, я тебе кое-что покажу!

Федор думал, что старик поведет его в дом к потайному сейфу. Ничего подобного. Старик пригласил его пройти к резному загону, где хрюкала небольшая свинья из тех, что элитными называют. Их еще на поводке продвинутые нувориши водят на прогулку. Вот такая небольшая свинка и бегала по загончику.

– Машка! Машка! Ах ты, красавица моя!

Федор оторопел. В ушах у Машки были белого прозрачного камня массивные подвески, а на груди огромным детским слюнявчиком или лучше сказать бородой-лопатой висело алмазное колье.

Старик наслаждался произведенным впечатлением. Потом сказал:

– Приезжала их бывшая владелица вместе с Ией, спросила, что я сделал с ее бриллиантами? Машка свинья их и продемонстрировала. Ия обхохоталась, а Аглая кровно обиделась. По-моему неплохо смотрится, – с издевкой сказал Купец, – ты как думаешь?

– Неплохо! – согласился Федор и добавил, – у меня к тебе Купец будет большая просьба. Позволь я завтра к тебе в гости зайду с одной дамой. Пусть Машка еще денек покрасуется в этих подвесках.

Старик изучающее посмотрел на молодого человека.

– Ты хочешь сказать, что не забираешь свою долю?

Федор равнодушно смотрел на свинью. От былого его удивления не осталось и следа.

– Я могу до завтра этот вопрос оставить открытым? – спросил он Купца.

– Можешь!

– Тогда завтра я тебе Купец и отвечу заберу их или нет. Мне подумать до завтра надо. Ты бы, Купец, другое мне объяснил, за что Аглаида тебе бриллианты отдала?

Купец насмешливо смотрел на Федора:

– За молчание отдала. Глупость в молодости сделала. Ребенка сдала в детдом. Там его то ли продали за доллары, то ли правда плохо кормили, но когда мамаша уже миллионершей заявилась к директрисе, ей показали справку из морга. Пришлось напомнить мамаше о родительском долге. Папку документов показал и живьем дочь. Точная копия ее.

– А родинка как же? – с сомнением спросил Федор, – у Ии родинка была на теле. Старик без долгих раздумий ответил:

– Чудак ты, Федя. Сейчас из мужика бабу делают и наоборот, а ты про родинку спрашиваешь. Родинка на своем месте и оказалась. Родинка! Родинка что, мелочь! Южную ночь из родинок при желании можно сделать. Места бы на теле хватило. Сейчас вообще панты оленьи мужикам в голову вживляют. Вот где прогресс. Хоть и верится с с трудом, но говорят клиенты нашлись. Ты за долей пришел? – вновь спросил Купец.

Федор с раздражением ответил:

– Сказал же, завтра за ней приду. Не один, а с женщиной. Пока.

У старика в доме громко зазвонил телефон. Настойчиво звонили. Недовольный Купец покинул беседку Он попросил Федора задержаться.

Вернулся не скоро. И тут же непреклонным голосом сказал:

– Федя, ты должен мне определенно заявить, берешь ли свою долю или отказываешься от нее.

– Я же сказал, Купец, – с явным раздражением ответил Федор, – завтра с дамой приду.

– Мне ответ сейчас нужен.

– Зачем?

– А затем что игра, мне кажется, несколько затянулась.

– Какая игра? – ничего не понял Федор, но непроизвольно остановился.

Купец предложил ему сесть.

– Не гоношись, Федя! Дамы этого не любят. Как ты представляешь завтрашнее посещение? Придешь в гости с дамой и предложишь ей в подарок то колье, что висят на свинье? И что она тебе после этого ответит? Хочешь показать ей от чего ради нее отказываешься? У тебя с головой как? Привык за счет баб жить и тут хочешь нахаляву в рай въехать?

– Что-то я тебя не пойму, Купец! – угрюмо сказал Федор. Зацепил его старик за больное место, наступил на больной мозоль.

– А тут и понимать нечего. Требуют от тебя наши дамы определенного ответа.

– Какие дамы?

Купец с презрением смотрел на Федора.

– Те, которых ты отлично знаешь! Оленька и Виктория. Оленька сегодня хочет знать, как ты поступишь. А Виктория завтра никуда с тобой не пойдет. -

Старик наслаждался произведенным впечатлением. Он еще раз пригласил Федора задержаться, а когда Федор сел, сказал:

– У тебя, Федя, я смотрю, и вопросов нет ко мне, а я бы кучу их задал. Ну, хотя бы первый: откуда я знаю твоих клиенток – Оленьку и Викторию.

Федор вновь перешел на вежливую форму обращения:

– Ну и откуда вы их знаете?

– А они, мой дорогой, одна – хозяйка сыскного агентства, а вторая – риелторской кампании. Когда у меня туго стало с деньгами и сбег директор банка где мои денежки лежали, я обратился в сыскное агентство, а заодно и риэлторскую кампанию, чтобы они мне подобрали жилье поменьше и нашли беглеца. Обе дамы тогда и прискакали. Одна – Оленька быстро с тобой снюхалась и все обзывала тебя скот. Рассказывала за столом, какой ты супермен.

– Так и называла, скот? – хмурясь, спросил Федор.

– Животное начало в тебе как в человеке превалирует над всем остальным, – утверждала она. А вторая – Виктория, с ней не соглашалась, упирала на то, что человек духовное существо и его поведение зависит от той среды, в которой он вращается, но даже и тогда гомо сапиенс может стать выше обстоятельств, выпрыгнуть из штанов. Оленька, мол, видит только самца в мужике, а она Виктория прежде всего его душу. Короче, поспорили они жестоко и, Оленька, предложила пари Виктории. Дала тебе пару дней отдыха от собственной персоны, а ты кобелино сразу и вышел на охоту не подозревая, что тебя обложили как зверя. В кафе на набережной Виктория расставила сеть.

– Вау…у! – волком взвыл Федор. На него жалко было смотреть. А Купец наслаждаясь произведенным впечатлением продолжал рассказывать:

– Никто и предположить не мог, что вы на неделю пропадете. Ольга кровно обиделась на Викторию и пока вы пили любовный нектар предложила мне сыграть с тобой злую шутку, решила доказать подруге, что ты дешевый жигало. Она придумала эту Аглаиду Зауральскую.

– А как же газеты? Ты же Купец мне вырезки обведенные ручкой показывал! – с возмущением воскликнул Федор. Старик довольно улыбался.

– Что их долго на компьютере набрать? Ия трудилась не покладая рук.

– А Аглаиду где вы взяли?

– На рынке чебуреками торговала.

– Вау…у!

– В общем бабы, которые тебя не поделили вразнос пошли. Одна в любовь ударилась, а вторая тщилась доказать что она ничуть не хуже первой. Ольга сама нашла и художника Владилена Треску и место ему сняла на выставке. И даже квартиру свою предоставила.

– Не верю!

Купец подозвал дога.

– Хасюмото! Чья это была квартира, ну-ка вспомни? Кто тебе ее на время сдал? А вот наш гость, Федор, видно был в таком мандраже, что не узнал тебя, хотя ты лез к нему целоваться. А какого дружка ты в Москве себе приобрел– Карасаву.

– Вау…у! – зарычал на этот раз Федор, – А дальше?

Купец откровенно смеялся:

– А дальше тебе сразу обе дамы знак подали, что это розыгрыш. Помнишь, в магазине, когда покупали тебе костюмы, что тебе сказала продавщица? «Как там Альфа-Ромео? Взял из ремонта? Нехорошо Феденька! Не здороваешься, старых знакомых не узнаешь». Ты мог бы скумекать тогда, что дело нечисто. Что тебя разыгрывают. А потом мы пошли в клуб «Мацарелла», там тебе была подготовлена незабываемая встреча. Не знаю, почему вас с Ией не пропустили. Кто-то постоянно палки в колеса вставлял. Ольга очень расстроилась.

Так значит бриллианты фальшивые были?

– Чешская бижутерия! – согласно кивнул головой Купец. Федор немного пришел в себя. Внешне успокоившись он продолжал рассказывать:

В клубе «Мацарелла» тебя поджидали Ольга и Виктория. Кое для кого сюрпризом большим был бы твой приход туда с Ией. Почему тебя в клуб не пропустили, я не знаю. Считай, тебе крупно повезло в тот раз. Этим ты развязку оттянул.

– Ну, я пошел! – Федор резко встал.

Купец его попридержал за руку.

– Не кипятись. Ольга не любит проигрывать. Ее задело твое отношение к Виктории и пренебрежение к ней. Она решила идти до конца.

Гость с сомнением спросил:

– Ты что же, хочешь сказать, что на свинье настоящие бриллианты?

– Да! Она привезла два комплекта, один – искусная подделка, второй – настоящие. Их невозможно друг от друга отличить. Сейчас многие миллионеры так поступают, заказывают себе копию и в них блистают на раутах. Вот они обе и ждут сейчас, хотят посмотреть как ты поступишь?

– То есть? Они что, наблюдают за нами? Откуда? – Федор стал вертеть головой по сторонам. Метрах в двухстах, в доме находящемся на вершине горы, ему померещились блики окуляра бинокля. И на втором этаже в доме Купца шевельнуль шторы.

– А ты думаешь, зачем мы с тобой все время сидим на виду в беседке? – с насмешкой в голосе спросил старик, – давно ты друг ситный под колпаком. Но шансы на выигрыш у тебя, Федя, есть: пятьдесят – на пятьдесят.

Старик положил на стол футляр. Затем открыл его. На красном бархате лежало такое же колье и такие же сережки, что видел недавно на свинке Федор. Купец спросил:

– Ну что, Федя, сыграешь в рулетку? Только знай, если ты выберешь футляр или пойдешь снимать драгоценности со свиньи, Виктория проиграла.

Федор скрипнул зубами.

– А ты, Купец, не можешь мне подсказать, что выбрать?

Старик показал головой.

– Нет. Все по-честному. Я сам не знаю, где стразы, а где бриллианты?

Федор тянул с ответом, а Купец за ним с любопытством наблюдал. Вдруг Федор увидел глазок камеры видеонаблюдения приткнувшийся подл стропилами беседки. Он резко встал.

– Я так понимаю, обе дамы у тебя на втором этаже в экран уткнулись! Вот в этот глазок Правильно?

– Положим.

Голос Федора приобрел металл.

– Сделай одолжение, Купец, я у тебя где-то плетку видел. Не мог бы ты мне ее на время одолжить?

Мазохистская улыбка растеклась по лицу старика.

– Нет вопросов, дорогой. Возьми. Она всегда со мной!

Федор взял плетку в руки и резко взмахнув ею, ударил по столу. В окне второго этажа мелькнули две женские тени, затем на мраморной лестнице, ведущей на второй этаж, раздался стук каблучков. Купец едва уловимым движением руки, в которой держал пустой бокал, быстро мазнул им по колье лежащем в футляре. На бокале не осталось царапин. Он отрицательно покачал головой. Федор показал глазами, мол, понял.

Дамы вскочили из дома. Ольга вышагивала уверенной поступью, а у Виктории подгибались ноги и в глазах стояли следы. Из-за их спины Ольги выскочил мастифф Карасава и побежал к Хасюмото. Собаки, забыв про хозяев, затеяли свою собачью игру.

– Феденька, прости! – воскликнула Виктория.

Федор с гордым видом постукивал рукояткой плетки по столу. Купец сидел с отрешенным видом, а Ольга от порога сразу заявила:

– Ну, ты Красавчик, знай на всякий случай, это частная территория. Я купила этот дом. Если ты поднимешь на меня руку, то ответишь по закону как за нападение со всеми отягчающими последствиями. На видео все записывается, на всякий случай.

Купец подвинувшись, предложил дамам располагаться поудобнее.

– Никого он не тронет. Присаживайтесь.

Однако ни Ольга, ни Виктория не собирались садиться. Они напряженно чего-то ждали. Ольга резко заявила:

– Если ты такой гордый и не хочешь участвовать в розыгрыше, прошу покинуть территорию частного владения, а цирк нечего мне здесь устраивать.

– Ну, почему же, – перебил ее Федор, – ты меня с животным грязным сравнила и чтобы я ни сделал, ты вряд ли поменяешь свое мнение. Так что я еще раздумываю, что мне выбрать? Просто я сначала хотел, дорогая Оленька, узнать у тебя, кто раскладывал приз?

– Естественно, я! – зло ответила Ольга. Федор, положив плетку на стол, с усмешкой сказал:

– Прежде чем я сделаю свой выбор, ты позволишь мне вслух порассуждать?

– Порассуждай, порассуждай!

– Ну, так вот…

– Феденька, неужели ты будешь тянуть? – побледнев лицом вдруг спросила Виктория. Федор даже не глянул в ее сторону. Виктория стояла понурив голову.

– Ну, так вот, взвесим все «за» и «против», – сказал Федор, – перво-наперво, что приходит на ум так это то, что ты хотела унизить меня. А поэтому настоящее бриллиантовое колье должно быть на хрюшке. Ты ведь как думала? Если выиграет, он Красавчик, как ты меня называешь, так пусть тогда своей ненаглядной дарит колье снятое со свинской шеи, не жалко с таким и распрощаться. А я потом буду всем об этом рассказывать. Теперь второе «за», на том колье, что висит на поросе, я увидел следы губной помады. Значит, ты с ним на всякий случай прощалась.

– Где ты там разглядел губную помаду?

Федор расхохотался:

– Неужто померещилось мне. Значит, хрюшка тоже красит губы. И третье, ты никогда бы не простила себе, если бы я выбрал футляр и в нем оказались настоящие драгоценности.

– Повторяешься, милый.

Федор глянул гордым соколом и громко объявил:

– Так что настоящее бриллиантовое колье с сережками на свинье!

– Значит, ты его выбираешь? – невозмутимо спросила Ольга. Ни один мускул не дрогнул на ее лице. Федор подумал о том торжестве, с которым сейчас она вручит ему приз. Плевать ей на его стоимость, она в любом случае выйдет победительницей этого дьявольски-мстительного пари.

Федор потянул еще несколько секунд с ответом и уже спокойным тоном сказал:

– Нет, дорогая Оленька, я не возьму ни это, – он показал взглядом на футляр, и затем повернул голову назад, – ни то. Мне от жизни много не надо.

Затем обернулся к Виктории.

– Погода великолепная, Вика, пойдем по набережной прогуляемся.

Церемонно он подал ей руку. Кивнул на прощанье головой новой хозяйке дома, Купцу и, до самой калитки, так ни разу и не оглянулся. Провожали их с Викторией Хасюмото и Карасава. На улице Виктория припала к его плечу:

– А я подумала…

– Ты мой бриллиант!

– Ох!

– На что хоть заключали пари?

Виктория жалобно прошептала:

– На тебя. Если согласишься тянуть, то я никогда с тобой больше встречаться не буду.

– Я, приблизительно так и подумал.

Вдруг впереди них раздался шлепок и послышался негодующий Ольгин возглас:

– Забирай от меня, Виктория, бриллиантовый подарок для своего чмо. Ты выиграла пари.

На тротуаре лежало бриллиантовое колье и пристегнутые к нему сережки. Виктория хотела нагнуться и поднять свалившийся с неба презент, но Федор ее опередил. Носком ботинка он поддал его и колье теряя на асфальте прозрачные камушки улетело в кусты.

– Зря ты так, – осуждающе сказала Виктория, – от подарка не отказываются, тем более ты его заслужил.

Федор рассмеялся и показал на ближайший взгорок.

– Я с утра в кустах сидел, наблюдал за домом. У старика была еще одна, третья копия. Не только в футляре, но и на хрюке была подделка. Так что когда вы предложили мне выбирать, выбирать там не из чего было. Настоящее колье на хрюшке он под носом у Оленьки подменил. Купец одним словом. Купил красиво он всех нас.

Когда Федор произнес эти слова, они с Викторией проходили мимо «Тойоты» стоящей на обочине дороги. Из машины высунулась головка Ии.

– Купил, да не всех.

Ия откровенно наслаждалась произведенным впечатлением. На сиденье рядом с нею Федор увидел красный футляр для драгоценностей.

– Настоящие камушки у меня! – сказала она.

– У тебя искусная подделка! – рассмеялся Федор. Лицо у Ии вытянулось.

– А где же тогда подлинник?

С ловкостью фокусника Федор вытащил из кармана точно такое же колье, которое недавно пнул ногой.

– Вот он.

– Я так и знала! – воскликнула Ия и резко ударила по руке Федора. Драгоценности и сережки на долю секунды оказались в воздухе. Как ястреб сгребла свою добычу Ия. «Тойота» взвизгнула покрышками и, оставив на асфальте паленый след резины, торпедой унеслась вперед.

– Федя! – воскликнула Виктория. – Мы же с тобой договорились, что ты никогда, ни в чей карман… Ты мне можешь объяснить, что все это значит?

– Объясню. А это значит, что кое-то оказался умнее тех, кто затеял этот розыгрыш. С большого каравая воробей утащил крошку.