ГЛАВА 30
Портвейн (продолжение)
Гримо слышал, как заскрипел замок. Затем, убедившись, что остался один, он немедленно поднялся и ощупью стал пробираться вдоль стенки.
— Ах, — мог только проговорить он, стирая рукавом выступившие у него на лбу капли пота, — какое счастье, что Мушкетону захотелось пить!
Он спешил добраться до лазейки в перегородке. Все это ему казалось сном, но порох в кувшине был настоящий и доказывал, что это была действительность, хуже всякого предсмертного бреда.
Д’Артаньян, как легко можно себе представить, выслушал все это с возрастающим интересом и, не дослушав до конца, легко вскочил и тотчас же наклонился к уху спавшего Арамиса, прижав его плечо, чтобы предупредить какое-нибудь резкое движение.
— Шевалье, — шепнул он ему, — встаньте, но постарайтесь не делать ни малейшего шума.
Арамис проснулся. Д’Артаньян повторил свое приглашение, сжав ему руку. Арамис повиновался.
— Слева от вас лежит Атос, — сказал он ему. — Предупредите его, как я предупредил вас.
Арамис без труда предупредил Атоса, который спал очень чутко, как все нервные люди; но с Портосом вышло немало возни. Он принялся было спрашивать, зачем да почему так неожиданно прервали его сон, что было ему очень неприятно; но д’Артаньян вместо всяких объяснений зажал ему рот рукой. Затем наш гасконец протянул руки, обнял своих друзей за шею, тесно прижал их к себе и зашептал:
— Друзья, нам необходимо немедленно же покинуть эту фелуку, иначе мы все погибли.
— Как? — проговорил Атос. — Опять?
— Знаете ли вы, кто у нас шкипером?
— Нет.
— Капитан Грослоу!
Д’Артаньян почувствовал, как вздрогнули его друзья, и понял, что его слова произвели надлежащее действие.
— Грослоу! — прошептал Арамис. — О, проклятие!
— Кто такой этот Грослоу? — спросил Портос.
— Я не помню его.
— Это тот герой, который раскроил голову младшему Парри, а теперь готовится раскроить наши.
— Ого!
— А знаете вы, кто его помощник?
— Его помощник? — спросил Атос. — Какой такой помощник? Разве бывают помощники у шкипера на фелуке с четырьмя матросами? Что это, трехмачтовая шхуна, что ли?
— Да, но господин Грослоу не заурядный шкипер и потому имеет помощника. Помощником у него состоит Мордаунт.
При этом известии мушкетеры не только вздрогнули, но едва удержались от крика. При всей их отваге, роковое имя это оказывало на них какое-то таинственное действие: им становилось страшно, даже когда его произносили.
— Что же делать? — спросил Атос.
— Овладеть фелукой, — предложил Арамис.
— А негодяя убить, — дополнил Портос.
— Фелука минирована. Бочки, которые я считал наполненными портвейном, оказались на самом деле с порохом. Когда Мордаунт увидит, что план его раскрыт, он всех взорвет, и друзей и врагов. Но, право же, этот господин такого сорта, что я не имею ни малейшего желания отправляться в его обществе ни в рай, ни в ад.
— У вас, значит, есть какой-нибудь план? — спросил Атос.
— Есть.
— В чем он заключается?
— Доверяетесь ли вы мне?
— Приказывайте! — в один голос проговорили все трое.
— Отлично; тогда идемте.
Д’Артаньян подошел к иллюминатору, размерами не больше форточки, но все же достаточно широкому, чтобы в него мог пролезть человек; он тихонько повернул на петлях ставень.
— Вот путь к спасению, — сказал он.
— Черт возьми, — заметил Арамис. — Холодно, мой друг.
— Если не хотите, оставайтесь, но предупреждаю, что сейчас здесь будет очень жарко.
— Но не можем же мы вплавь достигнуть берега!
— К фелуке привязана шлюпка. Мы сядем в нее и перережем канат, вот и все. Вперед, товарищи.
— Одну минуту, — возразил Атос. — А наши люди?
— Мы здесь, — произнесли в один голос Мушкетон и Блезуа, которых Гримо привел, чтобы собрать в каюте все силы; они незаметно проскользнули сюда через люк, находившийся у самой двери в каюту.
И все же трое друзей замерли перед жутким видом, который открылся им в узком отверстии, когда Д’Артаньян поднял ставень.
Действительно, кто только видел, согласится, что нет зрелища более угнетающего, чем вид взволнованного моря, глухо катящего свои черные валы при бледном свете землей луны.
— Великий боже! — воскликнул д’Артаньян. — Мы колеблемся, кажется? Если мы колеблемся, чего же требовать от наших людей?
— Я не колеблюсь, — заявил Гримо.
— Сударь, — пролепетал Блезуа, — я умею плавать только в реке, предупреждаю вас.
— А я совсем не умею плавать, — проговорил Мушкетон.
Тем временем д’Артаньян уже лез в иллюминатор.
Тем временем д’Артаньян уже лез в иллюминатор.
— Друг мой, вы решились? — спросил Атос.
— Да, — отвечал гасконец, — следуйте и вы за мной. Вы человек совершенный, пусть ваш дух восторжествует над плотью. Вы, Арамис, скомандуйте людям, а вы, Портос, сокрушайте всех и все, что станет нам на пути.
Д’Артаньян пожал руку Атосу, улучил момент, когда фелука накренилась и вода залила его до пояса, отпустил руку, которою он держался за иллюминатор, и прыгнул наружу. Не успела фелука накрениться на другую сторону, за ним последовал Атос. Затем корма стала подниматься, и они увидели, как из воды показался натянувшийся канат, которым была привязана шлюпка.
Д’Артаньян поплыл к канату и скоро достиг его.
Он ухватил рукой канат и держался за него, едва высунув из воды голову. Минуту спустя к нему подплыл Атос.
Затем за кормой показались еще две головы: то были Арамис и Гримо.
— Меня беспокоит Блезуа, — заметил Атос. — Вы слышали, д’Артаньян, он сказал, что умеет плавать только в реке.
— Если умеешь плавать, то можешь плавать везде, — отвечал д’Артаньян.
— К лодке, к лодке!
— Но Портос? Я не вижу Портоса!
— Успокойтесь. Портос сейчас явится. Он плавает, как левиафан.
Тем не менее Портос все не появлялся. На фелуке в это время разыгрывалась трагикомическая сцена.
Мушкетон и Блезуа, напуганные шумом волн, свистом ветра, ошеломленные при виде кипящей черной пучины, не только не устремлялись вперед, но даже отступали.
— Ну же, вперед, смелей, в воду! — понукал Портос.
— Но, сударь, я не умею плавать, — молил Мушкетон. — Оставьте меня здесь.
— И меня тоже, — просил Блезуа.
— Уверяю вас, на такой маленькой лодке я буду только стеснять вас, — говорил Мушкетон.
— А я так наверное даже не доплыву до нее, я прямо пойду ко дну.
— Ах, вот как!.. Ну так я задушу вас, если вы не полезете в воду! — заявил Портос, хватая обоих за горло. — Вперед, Блезуа!
Блезуа под железной рукой Портоса испустил подавленный крик, быстро замерший, так как гигант схватил его за ноги и за руки и бросил в море вниз головой.
— Ну, теперь твоя очередь, Мустон. Надеюсь, ты не покинешь своего господина?
— Ну, теперь твоя очередь, Мустон. Надеюсь, ты не покинешь своего господина?
— О сударь, зачем вы опять пошли на военную службу? Так хорошо было в Пьерфонском замке!.. — со слезами на глазах проговорил Мушкетон.
И без единого упрека, печально, покорно, отчасти из преданности хозяину, отчасти побуждаемый примером Блезуа, он очертя голову бросился в море. Это был настоящий подвиг, так как Мушкетон знал, что идет на верную смерть.
Но Портос был не такой человек, чтобы покинуть своего преданного товарища. Он так быстро последовал за ним, что плеск от падения Мушкетона слился с плеском от падения Портоса. И когда оглушенный Мушкетон был выброшен волной на поверхность, то его сразу подхватила мощная рука Портоса, и он добрался до шлюпки, не двинув и рукой, словно морское божество на дельфине.
В ту же минуту Портос увидел, что вблизи кто-то барахтается. Он схватил его за волосы; то был Блезуа, к которому уже плыл Атос.
— Не надо, не надо, граф! — крикнул ему Портос. — Я справлюсь без вас.
И действительно, несколькими сильными взмахами, поднимаясь, как Адамастор, над бушующей стихией, он присоединился к своим.
Д’Артаньян, Арамис и Гримо помогли Мушкетону и Блезуа влезть в лодку.
Затем настала очередь Портоса, который, перелезая через борт, едва не перевернул легкую лодку.
— А Атос? — спросил Д’Артаньян.
— Я здесь! — отозвался Атос, державшийся за борт лодки. Он, в качестве генерала, прикрывающего отступление армии, считал своим долгом войти в шлюпку последним. — Все в шлюпке?
— Все, — отвечал Д Артаньян. — Есть у вас, Атос, с собою кинжал?
— Есть.
— Ну так перережьте канат и влезайте скорей. Атос вынул из-за пояса кинжал и перерезал канат. Фелука стала удаляться, и шлюпка свободно закачалась на волнах.
— Атос, сюда! — скомандовал д’Артаньян, протягивая ему руку.
Граф де Ла Фер легко влез в шлюпку и занял свое место.
— Самое время, — вымолвил гасконец, — сейчас мы увидим нечто любопытное
Назад: ГЛАВА 29 Портвейн
Дальше: ГЛАВА 31 Перст судьбы
