Как выжить, когда кажется, что ваш мир рухнул

Пока шло судебное разбирательство и пока я находился на подписке о невыезде, мне, чтобы поехать из Архангельска в Москву, каждый раз нужно было идти ставить штамп на свои бумаги, потому что иначе я не мог уехать. И даже с этими бумагами меня регулярно задерживали то в одном аэропорту, то в другом.

Но мне надо было работать, тащить на себе «ФанФан».

Приезжая в Архангельск, я абсолютно ни с кем не встречался, поскольку боялся провокаций со стороны бывших партнеров, подчиненных и друзей. Общался только с адвокатом, да еще с Леной.

Лена — мой прекрасный друг.

Когда-то давно у нас были романтические отношения.

Познакомились мы много лет назад, в 2002 году, 15 де­кабря.

Я приехал в Архангельск на встречу с Юлием Тужиковым. Посидели, поговорили и пошли вместе с ним на выход. Справа от двери за столиком у окна увидели трех девушек. Выходим из кафе, идем к машине, припаркованной у того же самого окна, отковыриваем снег от лобового стекла, а сами думаем, как бы познакомиться с девчонками.

Пока думали, к ним подсел парень. Мы немного расстроились, но делать нечего, поехали по своим делам.

Через час или два возвращаемся обратно, заглянули посмотреть: не ушел ли парень.

Ура! Парня нет, девушки на месте, путь свободен!

Юлий выходит из машины, втыкает мою визитку в сугроб, образовавшийся со стороны улицы как раз напротив сидящих девушек, кланяется и возвращается в авто. Мы уезжаем в Северодвинск и вскоре получаем СМС: «Вы нас напугать хотели или насмешить?»

Так я познакомился с Леной.

Позднее Лена взяла на себя кафе «Номера», когда у меня начались проблемы.

Лена была очень классная, но она слишком сильно любила меня. Буквально болела мной. Например, я глянул на какую-нибудь собаку и говорю:

— О-о-о! Какой классный пудель!

— А-а-а! Ты собаку больше любишь, чем меня?

Или я, например, уезжаю в командировку на пять дней, а Лена двое суток плачет.

Да что такого-то? Поехал в командировку всего лишь. А она в слезы. Потому что скучает сильно.

Это, может быть, и круто поначалу — такие сильные чувства, но на самом деле для меня это было очень тяжело.

Зато я приезжаю из командировки, а она меня встречает. Приедет в аэропорт, а я не знаю, что она тут. Она спрячется где-нибудь и с каким-нибудь подарочком.

Это всегда было очень приятно, но всегда немного че­ресчур.

Или вот еще — надо мне в семь утра в аэропорт, она в пять встанет, чего-нибудь приготовит, потом меня разбудит — накормит, напоит, дождется, пока я в машину сяду, уеду.

И мне нужно обязательно написать ей из самолета, что я улетел. Она мою эсэмэску получит, прочитает, ответит мне и тогда только ляжет и спокойно уснет.

Пока я лечу два часа — она спит. Потом, когда самолет приземлился, надо сразу же написать ей эсэмэску, что я прилетел, что все в порядке, что я живой.

Я до нее не писал СМС вообще никому. Это она меня при­учила. Потому что ей действительно было важно — что со мной происходит.

После того как мы расстались, я много лет хранил ее эсэм­эски и в тяжелые времена порой перечитывал их, как перечитывают любимую книгу, даже если знают ее почти наизусть. Вот одна из этих СМС — просто волшебная, не правда ли?

…za oknom po-pre*nemu do*d», a 5 let nazad ty vspomni skol»ko bylo snega! eto *e s uma soiti, i pravda globalnoe poteplenie klimata :-) a esli b ne bylo togda etih millionov sne*inok, zavalivshix vse vokrug, my ved» mogli i ne poznakomit»sja! eto ja, predstavlyaesh», sluchaino vspomnila, grustja o snege. tochnee, ob ego otsutstvii. A ewe povsednevnost» eto kogda xochetsya s chelovekom ezdit» za gorod, spat» posle odeda, pokupat sebe tufli, duxi, stelit» belie, chistit zubi odnovremenno s nim, pokupat» emu futbolku, idiotnichat», vyigrat»’ u nego v karty, kapriznichat», dutsja, smejat»sya, pomyt» ego v vannoj, ljubovatsja morem, zvonit» emu snova i snova, der*at» za ruku, sprashivat», ljubit li on tebja po-prezhnemu, napitsja, obnimatsja pod do*dem….

С тех самых пор я научился чувствовать настроение других людей по их эсэмэскам: по запятым, по восклицательным знакам, по точкам, по словам, по буквам в словах. Часто случается, что я прочитаю чье-то сообщение и говорю:

— Что-то у тебя какое-то не такое настроение?

— Откуда ты знаешь?

— Просто я чувствую по буквам.

— Да, у меня то-то и то-то случилось.

Благодаря Лене я научился понимать, что и как у другого человека происходит. И за это я ей очень признателен.

После того как мы расстались, Лена еще очень долго обо мне заботилась. Приезжала. Кормила. Возила на море на машине.

Она была одной из немногих, кто от меня не отвернулся, кто не бросил меня, даже когда бизнес рухнул, даже когда я остался ни с чем.

И хотя мы не общались после моего отъезда в Москву, я все равно всегда знал, что она беспокоится обо мне и что к ней всегда можно обратиться.

И для меня очень важно, что даже после нашего расставания Лена осталась мне прекрасным другом. Это редкое качество не только в девушках, но и вообще в людях.

После переезда в Москву моим главным полем для общения стал ЖЖ — живой журнал, но не тот, который мы издавали в Архангельске, а виртуальный «живой журнал» — Livejournal.

Работая наемником, я возвращался по вечерам в свою конуру, включал ноутбук и окунался с головой в комментарии незнакомых мне людей.

Я рассказывал им о своей жизни, о рухнувшем бизнесе, о неизвестных мне ранее трудностях в положении наемного сотрудника. Я показывал свои рекламные проекты, провоцировал, эпатировал — все это исключительно в интернет-­пространстве. И в один прекрасный день мне позвонили из редакции ЖЖ и пригласили на работу.

Если бы директора по маркетингу в ЖЖ искали через HeadHunter или какой-то подобный ресурс, меня бы туда никогда не взяли.

О моей работе в ЖЖ можно очень много и долго говорить, можно даже написать еще одну книгу. Все что мы делали, было на голом энтузиазме! Вся региональная активность — за счет моего блога и помощи друзей-блогеров. Люди, привыкшие сидеть на бюджетах, говорили: «Вот! Бармин пилит бабло! Летает по стране!» А я лез из кожи вон! Тратил свою зарплату, чтобы провести мероприятие, находил спонсоров, знакомил блогеров с бизнесом и бизнес с блогерами. До меня никто в ЖЖ не занимался этой работой. Я оказался первопроходцем.

Можно по-разному относиться к моей работе в ЖЖ. Для меня как для пользователя интернета важны две вещи. Во-первых, что я не написал ни одной жалобы в конфликтную комиссию (хотя на меня писали столько, что я бы устал читать, если бы читал это). И во-вторых, что как бы мне ни было тяжело в связи с отголосками рухнувшего «ЛЕО»-бизнеса, я ни разу ни у кого не попросил денег для себя лично. Хотя у меня было огромное число подписчиков.

Я мог спросить совета, предложить оценить тот или иной букет, пригласить людей поучаствовать в конкурсе или проекте.

Но я никогда не просил для себя денег. Даже когда мне, извините, нечего было жрать.

Для других людей я попросил помощи дважды. Оба эти случая достойны того, чтобы рассказать о них подробно.

Весной 2012 года мне позвонила Лада — та девочка, которая дистанционно работала со мной, помогая мне с текстами, в частности с этой книгой, — и сказала, что Дима Зиновьев умирает от рака и семья собирает деньги на последнюю операцию.

Да, надежды нет. Четвертая стадия. Множественные метастазы. Но эта операция должна на какое-то время вырвать Диму из состояния бреда и максимально продлить период ясности ума и твердости сознания.

А для Димы мозг, рассудок и сознание — это было все! Потому что за глаза все его так и звали: «Мозг». Он был очень умным… очень эрудированным… очень быстрым… очень проницательным человеком.

Познакомились мы с ним, когда мне было года двадцать три или двадцать четыре, и я тогда неожиданно захотел стать президентом.

Для того чтобы стать президентом, с чего надо начать?

Надо стать депутатом горсовета, поработать четыре года, получить опыт. Потом стать депутатом облсовета. Потом губернатором. А уже потом — президентом. То есть на это нужно 4 + 4 + 4 + 4 и еще + 4… примерно 20 лет. В 43 или в 44 года стать президентом — нормально.

Почему бы и нет?

Следуя данной логике, я пошел избираться в депутаты.

До выборов оставалось три месяца. А я ну совершенно ничего не смыслю в избирательном процессе.

Что делать? Естественно, как всегда в начале любого проекта, начинаешь искать людей, которые тебе будут помогать.

Я отлично разбирался в рекламе и в бизнес-процессах. Прекрасно знал, как презентовать самого себя. Но я понятия не имел, как это нужно делать для выборов, какие собрания принято организовывать, что говорить, что нет. Там же совершенно иная специфика — не такая, как в бизнесе!

И тут мне подвернулись ребята, отслужившие в Чечне, которые всей своей толпой активистов начали избираться в депутаты. А для этого они нашли человека, отлично разбирающегося в этом деле и готового делиться знаниями и опытом. И этим человеком был Дима Зиновьев.

Вопреки моим ожиданиям, выборы оказались очень грязным делом. Оппоненты меня травили очень сильно: подавали в суд, закрывали приемную, писали в прокуратуру заявления, а в газетах говорили обо мне такое, что мне откровенно было жаль родителей, которые все это читали в ужасе.

Я к такой «политической борьбе» оказался не очень готов. В бизнесе все правила игры понятны. Если все сделал правильно, ничего не случится. А в политике все эти помои — они просто отвратительны!

Хотя в целом я себя вполне комфортно ощущал в предвыборном процессе. Пахал изо всех сил.

Лично ходил по квартирам на своем избирательном участке практически каждый день с 17 до 20 часов — как раз в то время, когда люди возвращаются с работы. За один вечер обходил по одной-две пятиэтажки с четырьмя-пятью подъездами.

Из квартиры в квартиру, из квартиры в квартиру, из квартиры в квартиру.

Адский труд!

За три-четыре часа отдаешь всю энергию, потом приходишь домой и падаешь трупом!

У некоторых избирателей в гостях проводил по паре часов, распивая чаи из самовара и разговаривая об их нуждах и проблемах.

Люди просто в шок приходили от того, что к ним домой пришел живой кандидат в депутаты.

В выборах я, естественно, не победил, но получил колоссальный и очень интересный опыт. Его точно нигде не купить и не подсмотреть. Его можно получить и прочувствовать только на своей собственной шкуре.

Я понял тогда одну очень важную вещь — людям необходимо общение. И не только о проблемах, обо всем!

А Диму Зиновьева спустя какое-то время я пригласил на работу в «Лео».

Дима занимался пиаром, участвовал во всех значимых проектах компании, например в пробеге на снегоходах по северу Архангельской области, в организации новогоднего корпоратива «Лео-елка» в Калининграде и так далее.

Когда встал вопрос об открытии филиала «Лео» в Калининграде, именно Диму я уговорил поехать туда в качестве директора и организовать не только строительство дилерского центра, но и все прочие процессы.

Дима очень много сделал и для «Лео», и для Архангельска, и для Калининграда.

Параллельно со своей официальной трудовой деятельностью он успевал заниматься общественной работой и работой с молодежью.

В Калининграде он запустил «Лео-Балт», потом, когда ГК «Лео» в Архангельске стала агонизировать, а парт­нер, «спасший» меня своими личными деньгами, оттянул Калининградский «Лео» на себя… после того как я уже уехал в Москву, Дима, оставаясь формальным соучредителем «Лео», буквально не давал мне умереть с голоду, поддерживая материально за счет получаемых им в качестве соучредителя дивидендов.

К сожалению, выдернуть из цепких рук партнера и передать мне или моим родственникам долю калининградского «Лео» нам с Димой так и не удалось.

Закон устроен таким образом, что если один из соучредителей хочет продать свою долю, то первоначально он должен предложить эту долю остальным соучредителям и только в случае их отказа от покупки имеет право продать долю кому-то еще.

Но в конечном счете это для меня оказалось к лучшему.

Дима был честным человеком. И очень работоспособным.

После ухода из «Лео-Балт» он проработал некоторое время на Черняховском мясокомбинате, а потом вернулся в автобизнес и буквально с нуля поднял в Калининградской области еще три бренда — Ŝkoda, Kia и Citroën.

Так что, Калининград, теперь вы знаете, благодаря кому и на каких машинах вы ездите.

В общей сложности Дима прожил в Калининграде пять лет, пока не заболел меланомой.

Меланому называют королевой рака. Она очень плохо поддается лечению, и то — только на ранних стадиях.

А Диме особенно некогда было следить за своим здоровьем, потому что он очень много работал. И очень много общался с людьми. Все, кто так или иначе сталкивались с ним, не смогут его забыть.

И я пишу это не потому, что «о мертвых плохо не говорят», а потому, что он и правда был уникальным человеком. Может быть, и президентом мог бы стать. Если бы захотел. И если бы пожил подольше.

Я узнал о болезни Димы за полтора месяца до его смерти.

После того как я разместил объявление у себя в ЖЖ, нужная на операцию сумма была собрана за полтора часа.

Лада позвонила и сказала, что идет нескончаемый поток звонков, люди приходят один за другим, дают деньги, переводят кто тысячу, кто две, кто пятьсот, кто сто рублей на имя Диминой мамы и что нужная сумма уже собрана и больше не надо денег, и просила этот поток как-то остановить.

Я говорю об этом не с целью рассказать о том, как прекрасно собирать деньги через социальные сети. А с целью сказать вам: живите!

Живите, пока вы живы! Жизнь конечна. Помните об этом каждую минуту!

Не тратьте время понапрасну! Работайте! Созидайте!

Несите добро и пользу другим людям, тогда и вам вернется сторицей, тогда и о вас, может быть, не забудут.

Теперь добавим позитива. Миша.

Мишу я знаю давно — познакомился с ним еще до «Лео». Мне было двадцать, и ему примерно столько же. Дело было в Северодвинске. Он занял у меня тысячу долларов на какой-то бизнес, у него ничего не получилось, и он куда-то пропал.

А я постоянно ездил мимо его деревни из Архангельска в Северодвинск, из Северодвинска в Архангельск и каждый раз про него вспоминал и хотел заехать к нему, чтобы набить морду, но как-то обычно некогда было.

И тут вдруг совершенно неожиданно, спустя десять лет, он заявляется ко мне в Москву, в «ФанФан», и говорит: «Помнишь, я у тебя денег занимал — на!» И отдает мне тысячу долларов.

Я не просто дар речи потерял, я чуть чувств не лишился от счастья! Потому что это было не только неожиданно, но и очень вовремя.

Когда-то давно эта тысяча долларов была для меня мелочью, а на момент первых месяцев жизни «ФанФана» эти деньги стали для меня просто огромной суммой.

Выяснилось, что Миша за эти годы тоже пару раз обанкротился, потом его тоже чуть не посадили, потом он отслужил в армии.

И вот, значит, мы, такие два дурака, два сапога пара. Сперва в «ФанФане» вместе поработали. Потом Миша снова куда-то уехал, пропал. Потом появился, говорит: «Буду медом торговать!»

Оказалось, что Миша начал обустраивать пасеку во Владимирской области и решил привлечь меня к этому делу.

И мы как-то так с ним договорились, что летом я у него работаю, а зимой — он у меня.

И постепенно-постепенно-постепенно наши взаимоотношения выстроились таким образом, что он занимается у меня персоналом, бухгалтерией и прочим. А я у него — маркетингом. И у нас с ним все настолько легко получается…

Это первый во всей моей жизни человек, с которым я ни разу не поругался, у нас не было никакого недопонимания, никаких сложностей. Откровенно говоря, я думал, что так вообще не бывает.

И вот, чтобы войти в Мишин медовый бизнес, мне надо было насобирать определенную сумму денег. И я впервые в жизни попросил: «Ребята, вот такое дело, я в нем участвую, помогите!»

А деньги были нужны на покупку дополнительных пчел. И тут вдруг через ЖЖ появляется человек, который покупает нам пчел и сдает нам их в аренду.

Совершенно безумная история: вот есть пчелы, они сидят в наших будках, таскают для нас мед, но эти пчелы не наши.

Тем не менее мы получили мед, продали его, выкупили пчел, выплатив человеку вложенную в них сумму с процентами, и пчелы наконец-то стали нашими.

И бренд «Липко-Сладко» — не просто красивое название на баночке с медом, это настоящий бизнес, в котором наконец-то сделано все правильно без бесконечного геморроя.

У нас есть инвестор из Европы. Он приехал, посмотрел на наше поле, на наши пчелиные будки, на наши баночки с медом и внес деньги.

И теперь у нас не просто поле: кое-что мы забетонировали — залили дорогу, поставили домик, закупили оборудование, запустили линии по разливу меда.

Там есть, например, не просто ульи, а вот как в природе бывает — дерево, внутри дупло, и в нем пчелы строят свои соты.

То есть ты можешь не просто приехать, купить меда и уехать, а можешь прийти, отковырнуть себе из этого дупла кусочек соты и прямо там же под деревом за столом можешь чаю попить с этим медом.

И маточное молочко есть, и пыльца, и мед такой, и мед сякой, и медовая косметика, и свечи из воска… И все очень красиво. И вот этот уклад жизни можно впитать и прочувствовать. И это прямо актуальнейшая экотема.

А с дележкой денег получилось так. Я в какой-то момент Мише говорю:

— Миш, мы вместе с тобой работаем, я что-то делаю для «Липко-Сладко», ты — для «ФанФана». Давай я тебе в «ФанФане» отдам долю, а ты мне — в «Липко-Сладко». Но только ты мне дай такую долю, чтоб если вдруг ты собрался бы меня кинуть, то тебе было бы лень это делать. Ну, вот сколько у тебя там? У тебя есть то, то, то, и весь этот бизнес стоит миллиард миллионов. И вот ты будешь сидеть и думать, кинуть ли тебе Бармина или лучше дать ему часть этих денег и пусть дальше работает.

Миша посидел, подумал и отвечает:

— За десять процентов я точно не стану тебя кидать.

— Ну и хорошо!

Вот так решили, так и живем.

И я считаю, что вот этот бизнес — он как раз настоящий бизнес и есть.

Потому что цветы — да, это хорошо, это красиво, это прекрасно. Но они по большому счету никому не нужны. Завянут, и все. Это раз.

А два — этот бизнес очень сильно зависит от курса валют, цветы-то мы за рубежом покупаем, за валюту.

А мед — он как минимум полезный. А как максимум — пчелы от курса валюты никак не зависят. Они всегда будут приносить мед. Это стабильность.

Может, я и не прав, но мне кажется, что единственное, что не дает нам сойти с ума, придает силы, вдохновляет и заставляет жить даже тогда, когда кажется, что мир вокруг рухнул, — это любовь.

За всю мою жизнь по-настоящему серьезные отношения у меня были всего лишь с тремя удивительными девушками. О каждой из них я рассказал прекрасную романтическую историю.

Более того, я могу сказать, что каждую из них я все еще люблю.

Это не значит, что наши отношения могут возобновиться, это значит, что я с теплом и благодарностью вспоминаю о них.

Еще у меня было примерно десять девчонок: с одними мы занимались сексом несколько раз и расставались, с другими встречались по полгода-году, а были среди них и такие, с кем до секса дело так и не дошло.

Каждый раз, когда я понимал, что мой интерес к той или иной девушке долго не продлится, я тормозил развитие отношений независимо от того, на какой стадии они находились.

Я прекращал романтическое общение, как бы одиноко мне ни было и как бы с чисто физиологической стороны мне ни нужна была разрядка. Потому что понимал, что в итоге сложится не очень приятная ситуация: она меня любит, а я ее нет и ей будет плохо.

Не лучше ли сохранить дружеские чувства, чем заставлять кого-то страдать?

Все мои женщины были самыми красивыми на земле, самыми умопомрачительными, самыми прекрасными. Но я ушел ото всех, потому что я не такой, как все, ну или не такой, как многие, как большинство. Я слишком креативный. Таких мутантов, как я, один на миллион.

Я пытался разобраться, почему же так получается, почему я постоянно чем-то недоволен и все время рву отношения.

Все эти годы я силился понять, что со мной не так?

Есть, пожалуй, три основных момента.

Во-первых, свобода. Как только я чувствую, что мной пытаются управлять, к чему-то принуждать, заставлять, как-то контролировать, — все! Я сразу начинаю внутренне этому сопротивляться.

Когда-то давно одна девушка, которую я очень сильно любил, сказала в шутку: «Куда ты от меня денешься». Я «делся» ровно через неделю, несмотря на всю свою любовь. Потому что моя кровь вскипела, глаза налились кровью, и внутри все перевернулось. Тут уже не до любви.

Во-вторых, интерес. Я чрезвычайно быстро насыщаюсь. Мне должно быть интересно всегда, постоянно и все время. Девушка должна расти каждый день, как и я, каждый день делиться со мной чем-то новым, как и я с ней. Иначе мне станет скучно через неделю.

В-третьих, секс. Он, конечно, должен быть безумным. Никаких бутербродов. Но несмотря на все свои эпатажные выходки в интернете и в реальной жизни, я всегда считал, что любовь и секс — это что-то трепетное, возвышенное и очень-очень-очень личное.

Я никогда не стал бы, как другие мужики, обсуждать за кружкой пива:

— Ну как? Ты ей вдул?

— Да-а-а-а, я ей вмял! Да та-а-ак! Пять раз! Схватил ее прямо на рабочем столе и отодрал… И кончил прямо в глаз. Чтобы знала, где раки зимуют!

Ну что это за отношение? Секс для меня — нечто совершенно иное. Безумно романтичное и незабываемое.

Когда я оказался в Москве, прервав все контакты с прошлой жизнью и расставшись со своей последней подругой, я прекрасно понимал, что ни одной девушке на тот момент времени мне нечего было предложить.

С другой стороны, я осознавал, что мне жизненно необходимо влюбиться.

И я пытался влюбиться. Но у меня не получалось. Что-то внутри застыло и никак не хотело оживать. Я год жил без секса вообще. Если не дольше. Мне нужна была одна.

При этом я несколько раз пробовал развить заброшенные когда-то отношения с одной, с другой, с третьей. Все они были прекрасны. Но мне не нужны были все. Мне нужна была одна. Идеальная. Ладно, пусть даже не идеальная, но идеально подходящая мне. А такой не было.

В конце концов, глядя на своих многочисленных «друзей», женившихся, разводившихся, снова женившихся и опять рушивших семьи, оставляющих детей и женщин, которым когда-то клялись в вечной любви в горе и в радости, пока смерть не разлучит, — глядя на все это, я решил, что не создан для того, чтобы любить кого-то.

Видимо, буду один, потому что ломать чьи-то сердца я не хочу — это слишком больно, — а обещать вечную любовь, как и вечную жизнь, я не могу.

Буду много работать, как, впрочем, поступал всю жизнь…

И как только я оставил активные попытки найти свою любовь, любовь сама меня нашла.

С Машей я познакомился в ЖЖ. Вышло это совершенно случайно.

Время от времени по пятницам-субботам я выкладывал какой-нибудь хулиганский пост под тегом «секс», а потом разгребал тысячи комментариев: люди любят что-нибудь погорячее в конце рабочей недели.

И вот в июле 2012 года я написал пост с вопросом, кто, как и где этим летом занимался сексом. И Маша написала комментарий: «Секса не было год. Не хочу заниматься сексом, хочу заниматься любовью».

Я посмотрел на аватарку — симпатичная девчонка.

Зашел к ней в блог. Смотрю, записи какие-то все грустные. Тогда я попросил своих френдов: «Зайдите в Машин журнал, посмотрите, симпатичная девчонка грустит, напишите ей что-нибудь приятное».

Ну написал и написал, и забыл.

Потом Маша разместила у себя в журнале пост, в котором все фотографии почему-то получились перевернутыми.

А я как раз зашел к ней в блог. Смотрю: фотографии кривые. Подсказал ей, как исправить.

Затем она еще какой-то комментарий мне оставила. Так, слово за слово, я решил спросить, как она нашла мой блог.

Оказалось, что именно в тот момент, когда я писал пост про летний секс, она сидела в своем журнале и нажимала на кнопку «случайный блог». Нажимала, нажимала, нажимала — и попала в мой журнал.

Спустя какое-то время мы снова столкнулись на просторах ЖЖ и опять зацепились языками. И в какой-то момент я предложил перенести общение в скайп, потому что он лучше приспособлен для того, чтобы просто поболтать.

И вместо того чтобы спокойно спать и видеть сны, мы с Машей проговорили всю ночь.

А я как раз был в Красноярске, где утром собирался читать лекцию то ли блогерам, то ли еще кому-то.

Не выспавшись, пришел туда слегка вареный, но очень довольный и воодушевленный. Потому что в общении Маша оказалась еще красивее, чем на фотографиях. И голос, и смех, и внешность — все было чудесным и волшебным!

Мы стали много общаться по скайпу. Днями и ночами, как только появлялась возможность.

Иногда у Маши пропадал дома интернет, и поймать связь можно было только на ближайшей автобусной остановке. Тогда Маша шла туда, даже ночью, иногда прямо в пижаме, и уже оттуда мне звонила.

Жила Маша в Англии в небольшой деревушке рядом с Ноттингемом. Туда она сбежала из России с двумя маленькими детьми от мужа, который ее бил и хотел забрать детей себе.

Соответственно, в Москву она приехать никак не могла.

А я тоже был невыездной и не мог навестить ее в Англии.

Поэтому мы очень долгое время так и общались по скайпу.

И однажды мне захотелось сделать что-нибудь очень приятное и необычное для нее.

Я выяснил Машин адрес под предлогом того, что собираюсь отправить ей открытку. В наше время бумажные открытки, подписанные от руки, — редкость, так что она быстро согласилась.

А на самом деле я решил провернуть спецоперацию по доставке своего букета лично в руки этой прекрасной девушки.

Конечно, можно было заказать любой букет прямо в Ноттингеме, но это мог бы сделать любой дурак. А я — не любой дурак, я дурак особенный!

Достаточно быстро нашелся доброволец Максим, готовый отвезти букет из Москвы в Лондон. Но только в Лондон, а от Лондона до Ноттингема и далее до Машиной деревни надо было искать еще кого-то.

Такси? Служба доставки? Курьер?

Почему-то никто никак не находился. Задача казалась нерешаемой.

И вот сижу я в Перми со своим приятелем Вадимом после очередной лекции и говорю с кем-то по телефону о том, как бы доставить букет из Лондона к Маше.

И вдруг приятель толкает меня в бок:

— А давай позвоним Стиву?

— Какому Стиву? Тому, который прилетает сюда из Англии читать лекции?

— Да!

— О, ты что? Он же занятой человек! Хотя… Вдруг у него сын сможет отвезти? Или кто-то из друзей. Ну давай узнаем, звони ему скорее!

Вадим тут же набирает Стива по скайпу, я рассказываю всю историю. Стив думает ровно полминуты и отвечает:

— Это любовь! Это важно! Я сам отвезу букет!

Я, чуть не прыгая от радости, даю Стиву контакты Максима, согласившегося привезти букет в Лондон, даю телефон и адрес Маши. А-а-а! А-а-а! А-а-а! Почти получилось!

В Лондоне случился самый настоящий треш. Я думал, что умру от разрыва сердца!

По прилете Максим ночевал в отеле рядом с аэропортом. И когда на следующий день он приехал на встречу в центр Лондона, то понял, что букет оставил в отеле.

А-а-а! А-а-а! А-а-а!

Пришлось снова звонить Стиву.

Стив доехал до отеля, объяснил ситуацию на ресепшен, ему отдали букет, и спустя несколько часов он привез его в Ноттингем и вручил Маше, которая в тот момент сидела с друзьями в кафе.

Все получилось — лучше не придумаешь!

Спустя год после нашего знакомства Маша смогла приехать в Россию, и у нас состоялось первое свидание. Случилось это в Ялте, куда Маша прилетела в гости к своему папе, а я приехал на несколько дней на машине.

Я очень нервничал: вдруг она окажется не прекрасной волшебной девушкой, а бородатым мужиком или страшенной бабой шестидесятого размера.

Ведь до этого мы общались только через интернет.

Но волнения оказались напрасны. Маша была совершенно такой, как я себе ее представлял. Волшебной, живой и такой же по-хорошему сумасшедшей, как я!

Но это уже совершенно другая история, которую, возможно, я когда-нибудь с удовольствием расскажу.

Так что хорошо то, что хорошо кончается!

И вот что я хочу сказать в заключение: друзья мои прекрасные, никогда не вешайте нос!

Всегда радуйтесь каждому дню своей жизни!

Посмотрите в окно: как там красиво!

Посмотрите друг на друга: какие вы свободные, великолепные, честные, добрые, умные и обаятельные!

Жизнь стоит того, чтобы жить! Потому что жизнь не просто больше, чем какой-либо бизнес. Жизнь — она больше, чем что угодно!

Живите! Трудитесь! Любите!

Не бойтесь действовать. Не бойтесь ошибаться. Не бойтесь мечтать.

Не бойтесь придумывать идеи и воплощать свои мысли в реальность.

Хорошая идея как жизнь, как любовь, как свет. Она как самый радостный момент, который вы чувствуете всеми фибрами своей души и тела.

И если вы ощущаете свою мечту, свою идею, свой проект именно так — до мурашек, до слез, которые, может быть, льются из ваших глаз ручьем… вот как у меня сейчас, когда я пишу эти строки, когда в каждое слово, в каждую буковку я вкладываю кусочек себя, а вам передаются мои эмоции, мои ощущения, моя энергия и вы не можете самому себе объяснить, почему это происходит, — значит, эта ваша идея, ваша мечта и есть та самая путеводная звезда.

Не упустите ее!

Москва, 2015 год

Отправить

ок ,интересно

нормальная книжка