Глава 73

В старой библиотеке было очень темно. Самуэль следил за тем, как Матиас зашторил последнее окно. Женщина с темными глазами, представившаяся Салмой и матерью Матиаса, зажгла свечи. Самуэль хотел было отступить. Ему – почти дипломированному врачу – все казалось полным бредом. Из-за событий последнего времени он боялся, что какая-нибудь сила может завладеть им. Кроме того, вид Салмы был довольно устрашающим, а Самуэль уже достаточно натерпелся.

– Садись на этот стул и расслабься, – сказала Салма так, будто это было возможно. – Сними рубашку.

Женщина так легко отдавала приказания, что парень повиновался. Он следил за тем, как Салма достала из ящика массивного старого стола серебряную коробочку, а оттуда – вручную скрученную сигарету, пахнувшую травами. Он хотел сказать что-то про наркотики, но Салма подкурила ее и повернулась к нему.

– Это не больно, – произнесла она. – Закрой глаза.

Самуэль не осмелился сделать это, он в ужасе следил, как пылающий конец сигареты приблизился к впадине между его ключицами и прижался к коже… На удивление, действительно не было больно. Ощущалось лишь тепло и небольшой зуд. Салма втянула дым и приложила сигарету к другому месту на его груди, потом к третьему. Глаза Самуэля стали закрываться, хотя он изо всех сил старался не заснуть.

– Спи, – промурлыкла Салма. – Я буду направлять тебя.

Самуэль выскользнул из библиотеки. Он видел себя сидевшим на стуле, голова его была наклонена. Парень хотел сказать что-то самому себе, но не мог противиться движению, которое тянуло его вперед. Потом открыл глаза и увидел, что был в каюте «Робура» вместе с отцом. В окне виднелся греческий город с белыми стенами, расположенный у скалы.

Отец положил на стол кожаную сумку, украшенную изображением дуба. Он достал оттуда сверток и ловко размотал его. Перед парнем оказались пистолет с ядовитыми стрелами, нож, увесистый фонарик и две металлические ампулы. Отец кончиками пальцев взял одну маленькую стрелу.

– Из какого дерева это сделано? – спросил отец.

– Из дуба, – не сомневаясь, ответил Самуэль.

– Почти. Ядовитый бук – дерево, растущее только здесь, в Веланидии. Оно действительно очень похоже на дуб. – Отец поднял одной рукой стрелу, а другой – ампулу и поднес их прямо к глазам Самуэля. – Каждая стрела сделана вручную. А в этой ампуле – кровь единорога, принесенного в жертву в храме Оксиа Койлада.

Самуэль, тогда еще подросток, с презрением посмотрел на отца:

– Единорога? Что за бред? Это же в сказке только бывает. Мне уже тринадцать.

– Точно, а мы – из той сказки, – произнес отец, кладя широкую ладонь на плечо сына.

Самуэлю хотелось знать больше, но вдруг лицо отца стало исчезать. Парень снова почувствовал запах сигареты Салмы, и его глаза открылись. Он сделал глубокий вдох, а по щеке скатилась слеза.

– Я хочу знать, что было дальше, – признался Самуэль.

– Не стоит спешить, – предостерег его Матиас. – Ты будешь вспоминать понемногу. Слишком большой скачок в прошлое может стать губительным.

– Это было правдой? Почему это все стерлось из моей памяти?

– Причина тоже кроется в твоем мозгу, – сказала Салма, унося коробочку обратно в ящик стола. – Сначала ты должен поговорить с одним человеком.

Как по приказу дверь библиотеки распахнулась. Самуэлю потребовалось несколько минут, чтобы понять, что это была его мама.

– Вы можете побыть в салоне наедине, – предложила Салма.

Самуэль медленно поднялся, и, покачиваясь, прошел за Паулиной в салон. Они сели рядом на диван. Паулина крепко обняла сына и, как обычно, взъерошила ему волосы. Самуэль почувствовал знакомый запах конюшни, всегда исходивший от матери, – теплый и успокаивающий.

– Не знаю, что вы уже успели обсудить, – начала Паулина. – Я могу рассказать о себе, но мы с Матиасом договорились: об отце он поговорит с тобой сам. И ты сам сможешь решить, как к этому относиться.

– Что тебе известно? – спокойно спросил Самуэль. Он был в полном замешательстве.

– Я знаю, например, то, почему Элина однажды захотела жить по соседству с нами, – сказала женщина. – Она хотела обеспечить безопасность Диди.

– А ты знала, кем Диди является на самом деле?

Паулина кивнула, и воспоминание обожгло ее.

– Вы были не разлей вода, но со временем Диди видела в тебе не только друга. И мы бы не смогли вас остановить, если бы чувство Диди стало сильнее. Поэтому решили разделить вас.

Самуэль взвесил слова матери. Оставался только один вопрос, который он очень хотел задать, но не знал, как облечь его в слова. Стало понятно: Паулина не желала, чтобы он и Диди были вместе.

– Отношения между нимфой и человеком – невозможны? – спросил Самуэль.

– Да, – ответила Паулина. – Тебе не хочется этого слышать, но это правда. Если бы ты рассказал мне о Диди раньше, я бы предупредила тебя. Я хочу, чтобы ты жил нормальной жизнью.

Самуэль знал: мама желала ему добра. Он обнял ее еще раз, и она вытерла уголки глаз. Обычно они не рассказывали друг другу о своих чувствах.

– Я пойду, – сказала Паулина. – Доверься Матиасу.

Паулина встала. Самуэлю было известно, с какой неохотой мама надолго расставалась с лошадьми, он вышел проводить ее.

У машины Паулина повернулась и крепко обняла сына. Она ничего не сказала, только улыбнулась, хотя оставалась серьезной.

– Увидимся, мама, – произнес Самуэль. Он не хотел поддаваться чувствам. Паулина всегда была сдержанной, но сейчас явно беспокоилась за сына.

– Увидимся, – ответила Паулина, и через минуту ее машина скрылась из виду.

Самуэль остался на улице. Он шагал, раздумывая над словами мамы и своим вопросом. Парень понял его значимость, только произнеся вопрос вслух. Он был влюблен в Диди. Неожиданно страх, который он испытывал перед всем новым, неизвестным и опасным, пропал. Осталась лишь любовь к Диди.

Самуэль вернулся в дом. Матиас был в салоне и держал в руке предмет, который парень сразу узнал. Это была старая кожаная сумка, замеченная им в каюте «Робура» во время сна наяву. Матиас следил за парнем, кладя сумку на стол перед ним.

– История нашего рода переходит из уст в уста, от родителей к детям, – сказал Матиас. – Обычно ребенка отвозят туда, где началась наша история…

– В Веланидию, – догадался Самуэль.

– Я знал твоего отца, и его звали Паулос. Он не успел рассказать нашу историю, потому я сделаю это сам. Она связана с Узлом. Мы храним секрет Узла и оберегаем его с помощью того, что находится в сумке. Эта сумка принадлежала твоему отцу.

Самуэль медленно перевел взгляд с сумки на Матиаса. Потайная дверца в мир его воспоминаний начала приоткрываться. Он положил руку на потертую кожу сумки и закрыл глаза. Перед ним появился туннель внутри скалы, и отец наклонился к нему, чтобы что-то прошептать. Самуэль напряг слух.

– Самуэль, возвращайся обратно, – строго сказал отец.

Парень не хотел повиноваться. Кто-то был в туннеле, и он боялся оставить отца. Было слышно, как этот кто-то быстро приближался, и дыхание отца участилось. У стен туннеля стояли большие деревянные ящики. Отец схватил сына двумя руками за плечи и толкнул его за ящики.

– Сын, не пытайся быть героем!

Это были последние слова отца. Он повернулся к нападающему. В темноте невозможно было определить, что произошло, но вскоре отец захрипел и больше никогда не поднялся. Напавший поднял фонарик отца, и Самуэль увидел существо. Еще миг, и оно исчезло.

Глаза Самуэля широко открылись. Без сомнения, это был сатир. Самуэль вопросительно посмотрел на Матиаса, кивнувшего в сторону свертка. Парень принялся разматывать его. Он увидел те самые предметы, которые отец показывал ему. И нож… Точно такой же Диди воткнула в спину сатира.