БРИТАНСКИЕ ТАНКИ ВО ФРАНЦУЗСКОЙ АРМИИ

В феврале 1918 года «отец французских танков» генерал Жан-Батист Этьен заявил о необходимости тяжелых танков, способных «возглавлять атаку». Дело в том, что имевшиеся к тому времени во Франции средние танки «Шнейдер» и «Сен-Шамон» больше подходили для поддержки атаки пехотой второй линии окопов противника, а только созданные легкие «Рено» FT служили для сопровождения пехоты. С первыми британскими тяжелыми «ромбовидными» танками Этьен познакомился, посетив летом 1916 года завод Фостера в Линкольне. Поскольку французские работы по тяжелым танкам шли крайне медленно, решили использовать английские. В январе 1918 года французское правительство запросило британское об уступке танков Mk V в обмен на легкие «Рено». Англичане предложили передать 300 танков Mk V*. Вопрос необходимости в пополнениях танками самой британской армии отложили до осени. Личный состав французского 3-го батальона танков «Шнейдер», оставшегося без машин после боев в Шампани, в конце сентября направили в Буррон. В начале октября туда прибыли первые 25 Mk V*, всего к 1 ноября прибыло 77. Экипажи прошли обучение, но в боях не участвовали. После войны батальон вошел в состав 551-го тяжелого танкового полка. В начале 1920-х годов 57-мм пушки заменили укороченными 75-мм (боекомплект составил 200 выстрелов). На 1929 г. на вооружении французской армии оставалось 70 Mk V*.

Потом их частично заменили французские 2С. Британскими танками заинтересовались и русские специалисты. Летом 1917 г. находящаяся в Англии временная техническая комиссия Главного военно-технического управления русского военного министерства обратила внимание на «новый тип тяжелых полевых крейсеров английской армии номер 2» (скорее всего имелся в виду прототип тяжелого Mk V, но термин «крейсер» наводит на мысль и о прототипе среднего Mk А). Подчеркивалась проходимость танков, имевшая «огромное для русских условий значение». Отметим, что в России поначалу либо прямо использовали английское «tank», либо переводили его как «лохань». Слово «танк» утвердилось у нас окончательно как раз во время Гражданской войны (поначалу широко использовался и женский род — «танка»), когда с этими машинами пришлось иметь дело непосредственно. Но тогда танки в Россию так и не попали — союзники, сами лишь разворачивавшие выпуск нового средства войны, не слишком спешили делиться им с русской стороной. Британцы предпочитали «маскировать» свои работы мифическими «русскими заказами», но даже показывали танки русским представителям неохотно. Зато в 1918 г. танки союзников «добрались» сюда для противодействий красным армиям.