Ей снятся монстры.

Быстрые, жестокие существа, похожие на гладких насекомых. Существа черные, словно тени, в которых они прятались и из которых нападали, чтобы отложить яйца внутри тех, кого она любила – ее бывшего мужа, ее прелестной дочери – и вырваться из них, расплескивая вокруг себя кровь, неестественно много крови. Они увеличиваются на глазах, доходят до таких размеров, которые она и представить себе не могла. Чем ближе они к ней, тем больше вырастают; и вот они уже размером с корабль, спутник, планету… и даже это не предел для них.

Они проглотят Вселенную, но не притронутся к ней, оставляя наблюдать за исчезновением ее родного дома.

Ей снятся монстры, крадущиеся в коридорах ее разума и стирающие лица из памяти еще до того, как она вспоминает имена людей, которым они принадлежат.

Между жуткими снами ее ждет пустота, наполненная тенями. Но мгновения бодрствования не приносят облегчения: она знает, что сначала столкнется со скорбью, а затем и со страхом.

Когда она просыпается, кошмары, в которых живут и действуют чужие, постепенно отступают и растворяются в темноте. Однако исчезают они только отчасти. Тьма не покидает ее, даже когда появляется намек на луч света.

Тени просто выжидают.

– Даллас, – произнесла Рипли.

– Не понял?

Она сжала губы, пытаясь прокашляться, избавиться от сухости во рту, и вдруг поняла, что это невозможно. Даллас мертв. Чужой добрался до него.

Перед собой она разглядела худое встревоженное лицо с бородой. Неизвестное ей лицо.

– Даллас, как в Техасе? – спросил человек.

– Техас? – переспросила Рипли.

Мысли путались в ее голове, проносились узнаваемые и совсем не известные воспоминания. Всеми силами она старалась собрать их воедино, в отчаянной попытке понять, кто она такая и где находится. Тело существовало отдельно от разума. Блуждающие образы пытались найти путь к реальности, но свое настоящее «я» казалось Рипли бесчувственным телом, над которым у нее нет власти.

За любым из воспоминаний мерещилась тень… огромная и пугающая.

– Отлично, – расстроился мужчина. – Просто великолепно.

– Что?

Значит, снова на борту «Ностромо»? Нет, не может быть, Рипли отчетливо помнила взрыв и пламя на месте громадного корабля. Неужели все-таки спаслась?

Кто-то наткнулся на нее. Нашли шаттл и ее доставили на борт корабля. Спасена.

Ее звали Эллен Рипли, и совсем скоро она вернется к…

Что-то проползло по ее животу. Сразу нахлынули воспоминания, такие живые, каких еще не было с того момента, как она очнулась. И она тотчас напряглась, рука пришла в движение, а все чувства обострились.

«Кейн дергался, когда разрывалась его грудь, и из нее вырывалась та тварь…», – думала Эллен, ощупывая собственную грудь, готовая ощутить, как натягивается кожа и наружу вылезают ребра.

– Эй, все хорошо, – попытался успокоить ее незнакомец, протягивая руку.

«Разве он не понимает, что скоро случится?» – пронеслось в голове Рипли. Ей хотелось закричать, но крик застрял в пересохшем горле, мешал и распухший, похожий на слизняка, покрытого песком, язык. Мужчина обнял ее за плечи и провел большими пальцами по подбородку. Нежный жест помог успокоиться.

– У тебя тут кот, – улыбнувшись, пояснил он.

Улыбка шла ему, но казалась натянутой. Похоже, улыбаться ему приходилось нечасто.

– Джонси, – с трудом произнесла Рипли, и кот перебрался с ее живота на грудь.

Постояв там, немного качаясь из стороны в сторону, он выгнул спину и выпустил когти. Рипли вздрогнула, когда когти царапнули кожу сквозь тонкую ткань, но это было приятное ощущение. Почувствовав боль, она наконец осознала, что была жива.

Дотянувшись до Джонси, Рипли погладила его и ощутила, как ее поглотило необъятное чувство радости. Она восстала из тьмы, и теперь, оказавшись дома, или в месте, напоминающем его, она сделает все, чтобы стереть страшные воспоминания. Пугающие, мрачные мысли еще жили в Рипли, но все они относились к прошлому.

Будущее широко распахнуло перед ней свои двери.

– Они нашли нас, – прошептала она коту, прислушиваясь к его довольному урчанию.

Она до сих пор не очень хорошо владела руками, но уже наслаждалась прикосновением к мягкой шерсти, скользящей под пальцами и ладонями. Наконец угомонившись, Джонси растянулся на Рипли. Интересно, мешают ли котам спать кошмары?

– Теперь мы в безопасности…

Эллен подумала о дочери, Аманде, и о том, как обе они обрадуются встрече. Пропустила ли она ее одиннадцатый день рождения? Рипли очень надеялась, что время еще осталось; она очень не любила нарушать обещания.

Мужчина помог ей осторожно сесть. Женщина тяжело вздохнула и почувствовала, что силы и правда возвращаются. Так болезненно от гиперсна ей отходить не доводилось, тело Рипли будто сразу проткнули сотни иголок. Она замерла, подождала, пока не нормализуется кровообращение и не успокоятся звенящие от напряжения нервы.

Незнакомец заговорил:

– Вообще-то… не сказал бы, что вы в безопасности.

– Что это значит?

– То, что мы не спасательный корабль. Честно говоря, мы надеялись, что это ваш корабль прилетел спасти нас, как только заметили ваше убежище на экранах. Подумали, что вы, наверное, откликнулись на наш сигнал бедствия. Но… – он затих.

Когда Эллен подняла голову, то за его спиной она увидела еще двух человек. Они стояли у стены и с опаской осматривали незнакомку и ее криокапсулу.

– Просто феерия, – фыркнула женщина, пристроившаяся вдалеке.

– Прекрати, Снеддон, – мужчина протянул Рипли руку. – Меня зовут Хуп. Сможешь стоять?

– Где я? – спросила Эллен.

– Не там, где бы тебе хотелось, это уж точно, – ответил высокий худой мужчина, стоящий за Хупом. Он выглядел изможденным. – Возвращайтесь-ка лучше в постель, мисс Спящая красавица.

– А это Пауэлл, – пояснил мужчина. – Не обращай на них внимания. Давай-ка в изолятор. Гарсиа хорошенько осмотрит тебя и приведет в порядок. Да и подкрепиться не помешало бы.

Рипли помрачнела, и во рту опять пересохло. В животе заурчало. Закружилась голова. Она схватилась за капсулу и медленно перекинула ногу через ее край. Хуп взял гостью за руку, когда та неуклюже вставала. Невероятно теплое, чудесное, настоящее прикосновение и поддержка. Однако слова незнакомца легли тяжестью на сердце.

Джонси уютно устроился внутри капсулы, словно готовый опять погрузиться в сон. «Может, коты и в самом деле все знают?» – подумала Рипли.

Гарсиа оказалась невысокой симпатичной женщиной. Она почему-то тихо посмеивалась после каждого сказанного ею предложения. Эллен увидела в этом не следствие врожденной скромности, а трудно скрываемое волнение.

– Ты на борту «Марион», – сообщила Гарсиа. – Горнодобывающая грузовая орбитальная станция. Мы работаем на компанию «Келланд», которой управляет «Проспектия», одно из подразделений корпорации «Сан-Рей», а они, как и почти все в этом мире, – собственность «Вейланд-Ютани», – медик хмыкнула и пожала плечами. – Станция рассчитана на большие объемы добычи, поэтому мы располагаем огромными хранилищами и четырьмя выдвижными буксирными отсеками, прямо под машинным отделением. Мы добываем тримонит. Прочнейший из материалов, известных человечеству. В пятнадцать раз тверже алмаза. Но как же его тяжело отыскать! А уж добывать… На борту сейчас хранится чуть меньше трех тонн.

– А что не так со станцией? – поинтересовалась Рипли.

К ней, все еще ощущающей недомогание, начала возвращаться память. Голова просветлялась. Эллен ведь уже ввели в курс того, со станцией что-то неладное.

Гарсиа отвела взгляд и почти бесшумно засмеялась:

– Парочка механических неполадок, – ответила она, растирая стерильный гель по предплечью Эллен.

– Мы летим домой?

– Домой?

– Солнечная система. Земля.

Во взгляде Гарсиа неожиданно вспыхнул огонек страха. Она покачала головой:

– Хуп приказал подлечить тебя, ничего больше сказать не могу, – медик продолжила свою работу.

При этом она не переставала болтать разные глупости. Тоже маскировка волнения? И Рипли решила отстать от нее. Если эта милая женщина поможет ей почувствовать себя лучше, то с выяснением обстоятельств можно подождать. В конце концов, она заслужила небольшой отдых. А потом разберется со странностями, происходящими на борту.

– Капельница с физраствором, – объяснила Гарсиа, поднимая иглу. – Устаревший вид лечения, но так восстановится количество влаги в организме, и уже через полчаса к тебе вернутся силы. Просто комариный укус, – она со знанием дела ввела иглу в вену на руке Эллен. – Рекомендую начать с небольших порций жидкой пищи; твой желудок долго не получал еды, и он подсократился в размерах и стал очень чувствительным.

– И долго так?

Гарсиа притихла, а потом рассмеялась:

– Суп подойдет. У Ляшанса, хоть он и циник, а может, и подонок, получается приличный суп. Он сейчас как раз на кухне.

Медик подошла к шкафу и вернулась с белой сумкой в руке:

– Мы нашли одежду для тебя. Но, увы, пришлось избавиться от твоего нижнего белья.

Рипли приподняла покрывающую ее простыню и удостоверилась, что лежала голой. Специально ли? Возможно, они не хотели, чтобы она встала и разгуливала по кораблю.

– Спасибо, – ответила Эллен. – Пожалуй, стоит одеться.

– Не сейчас, – возразила Гарсиа и, бросив сумку на пол, затолкала ее ногой под кровать Рипли. – С осмотром еще не все. Я еще проверю состояние твоей печени и почек. Пульс неплохой, а вот емкость легких уменьшилась из-за продолжительного… – она снова отвернулась к медицинскому столику. – Вот, кое-какие таблетки, прими их.

– Для чего?

– Для лучшего самочувствия.

– Я не больна, – отрезала Эллен и осмотрела изолятор.

Небольшое помещение с шестью койками, и большая часть вещей показалась знакомой. Но некоторые виды оборудования были в новинку. Например, медкапсула со знакомым названием на боку, стоявшая посреди комнаты.

Будто ледяная рука сжала сердце.

«Моя жизнь для них ничего не значила», – подумала Рипли. Одна она выжила из всего экипажа «Ностромо». В Эллен вдруг проснулись невесть откуда взявшиеся гордость и злость.

– Ты вроде говорила, что «Вейланд-Ютани» – не ваш заказчик.

– Что? – Гарсиа проследила за взглядом Эллен. – А-а, конечно, так и есть. По крайней мере, официально. Я же говорила, нас наняла компания «Келланд», они подчиняются «Сан-Рей». Но в дальних исследованиях космоса всегда используют оборудование «Вейланд-Ютани». Сомневаюсь, что есть хоть один корабль без их примочек на борту. И если честно, то лучше их медкапсул нигде не сыскать. Они творят удивительные вещи. Как-то раз у нашего шахтера случился…

– Значит, это большая компания?

– Самая большая, – подтвердила Гарсиа. – Космос – практически их собственность. Основная Компания владеет множеством компаний поменьше. Вот, например, «Сан-Рей» они купили… ну, не знаю, около двенадцати лет назад. Тогда я еще работала в главном офисе «Келланд» и не принимала участия в космических полетах. Несильно-то все изменилось. Я увидела своими глазами, как много отправляется разных миссий – готовя лекарства, подсчитывая таблетки…

Гарсиа не переставала болтать, но Рипли не прерывала ее.

– Они теперь вкладывают деньги в терраформические компании, знала об этом? Устанавливают огромные заводы по производству атмосферы на интересующих их космических объектах, что-то делают с воздухом: очищают, приспосабливают. Но я медик, и в этом не разбираюсь. На это у них уходят десятилетия. Еще они ведут обнаружение, исследование и добычу полезных ископаемых. Я слышала, что построили громадные корабли, которые буксируют небольшие астероиды. В их ведении и куча исследовательских станций – медицинских, научных, военных. В общем, «Вейланд-Ютани» везде и всюду.

«Действительно, со временем не так уж много изменилось», – подумала Эллен.

Прошедшее время. Это понятие начинало пугать ее все больше. Она села на кровати, перекинула ногу и отодвинула Гарсиа в сторону.

– Я в порядке, – твердо заявила Рипли.

Простыня с ее тела сползла, и Гарсиа отвернулась, чтобы не смущать пациентку. Воспользовавшись моментом, Эллен встала и потянулась к сумке с одеждой.

– Ох! – послышался мужской возглас. Эллен подняла глаза и увидела стоящего у входа в изолятор Хупа. Он не сразу отвел взгляд от ее наготы. – Прошу прощения, я думал, ты…

– Полеживаю в постели, как ты прописал? – закончила за него Рипли. – И самое главное, не задаю неудобные вопросы?

– Пожалуйста, – сказал Крис, глядя прямо в глаза.

Он не пояснил, что имел в виду. Но Эллен не стала ждать расшифровки и легла на свое место, на спину. Задора хватило ненадолго, накатило паршивое самочувствие. Она приподняла подушку и набросила простыню, положив руки поверх нее.

– Теперь можешь смотреть, – разрешила гостья.

Хупер улыбнулся и присел на край кровати:

– Ну, как ты?

– Скажи мне, что здесь происходит, и у меня появится ответ на твой вопрос.

Крис переглянулся с Гарсиа, которая отошла к столику. Та ему кивнула.

– Все хорошо, она в порядке, – заверила медик.

– Вот видишь? – не унималась Рипли.

Хотя она справедливо считала свое физическое состояние удовлетворительным, но психологическое равновесие нарушилось. Гнетущее чувство страха начало поглощать ее.

– Ну, ладно, – уступил Хуп. – Итак, начистоту. Повторюсь, нас едва ли можно назвать спасателями. Мы просто заметили твой шаттл на сканерах чуть больше пятнадцати часов назад. Тебя к нам привел четко направленный, то есть управляемый курс.

– Управляемый кем?

Хупер пожал плечами.

– Ты подлетела ближе, сделала круг и состыковалась с единственным уцелевшим на «Марион» отсеком, – ответил Крис.

Его лицо помрачнело.

«Он чего-то недоговаривает, – подумала Эллен. – Об отсеке. Не расскажет сам, придется задать еще вопросы».

– У шаттла есть функции сближения, – вспомнила она.

– Автоматическая стыковка?

– Если понадобится.

– В общем, это не суть важно. Наше положение, а теперь и твое, прямо скажем, плачевное, – Хуп помедлил, собираясь с мыслями. – Одиннадцать недель назад мы пострадали в столкновении. Много людей погибло. Нас выбило с геостационарной орбиты, и теперь мы постепенно снижаемся. По нашим подсчетам, меньше чем через пятнадцать дней мы уже будем гореть в атмосфере.

– Атмосфере чего?

– LV-178.

– Планета, на которой вы добывали тримонит, – догадалась Рипли и заметила, какой взгляд Крис кинул на Гарсиа. – Не переживай, она больше ничего мне не рассказала. Ничего важного.

Хуп развел руками:

– Такие дела. Наши антенны повредились, поэтому мы не можем отправить сигнал бедствия на большое расстояние с их помощью. Нас выручил высокочастотный передатчик, и послание все еще транслируется. Мы надеемся, что кто-нибудь в пределах досягаемости его получит, – Крис нахмурился. – Ты разве не поймала наше послание?

– Прости, я тогда немного прикорнула.

– Это да, – он отвернулся и сплел руки вместе.

В изолятор вошли двое, какие-то расхристанные, растрепанные. Присмотревшись, Эллен узнала Касьянову, темнокожую женщину-доктора, которая проводила первоначальный медицинский осмотр. А вот ее спутника она еще не видела. Касьянова обратилась к нему по фамилии: Бакстер. Это был мужчина мощного телосложения с немного обрюзгшим лицом. Он грузно сел на соседнюю кровать и печально посмотрел на Рипли.

– Привет, – поприветствовала она его, но тот лишь кивнул в ответ.

– Так что случилось с тобой? – спросил Хуп.

Эллен закрыла глаза, и опять пошел поток воспоминаний: Кейн, чудовищное рождение пришельца из его груди, стремительный рост чужого, и последовавший за этим ужас на «Ностромо». Ей удалось бежать на шаттле. Но прежде была битва с инопланетным дьяволом. Рипли испугалась своих воспоминаний. Словно ее прошлое было гораздо ощутимее, чем настоящее.

– Я была на корабле-буксировщике, – ответила она. – Команда погибла в результате некоторых событий, корабль взорвался. Кроме меня никто не выжил.

– «Ностромо», – задумчиво произнес Хупер.

– Откуда ты знаешь?

– Я получил доступ к компьютеру шаттла. И я, кажется, помню, что читал о твоем корабле еще подростком. Кроме того, его название встречалось среди документов по пропавшим без вести суднам.

Рипли моргнула.

– Сколько же я пробыла в полете? – спросила она, предвидя, что ждет ее неприятный ответ. Эллен поняла это по сочувствующим взглядам Гарсиа и Хупа.

– Тридцать семь лет.

Рипли посмотрела на руки и торчащие из них иглы.

«Я и на день не постарела», – подумала она.

А потом Эллен вспомнила Аманду, свою прелестную дочь, которая ненавидела даже короткие, всего на семнадцать месяцев, космические командировки мамы. «Все будет хорошо. Я вернусь, и все изменится, – сказала тогда Эллен, крепко обнимая дочь. – Вот, смотри, – она указала на компьютер Аманды и нашла календарь. – Твой одиннадцатый день рождения. Я прилечу к твоему празднику и подарю тебе самый лучший подарок на свете».

– Расскажешь ей о «Самсоне»? – вмешался Бакстер.

– Это кто еще такой? – вскинула брови Рипли.

Никто не ответил.

Джош пожал плечами, подошел к ее кровати и положил планшет на простыню.

– Ладно, – начал он. – Проще будет все показать, – связист нажал на иконку. – «Самсон» состыкован с другим нашим уцелевшим отсеком. Прошло уже семьдесят семь дней. Он наглухо закрыт. А те твари до сих пор внутри, и это еще одна причина, из-за которой наш скорый конец предрешен.

Он вывел картинку на экран.

На секунду Рипли засомневалась в реальности происходящего. Она не верила, что проснулась. Не верила, что находится в безопасном изоляторе, что простыня накрывает ее кожу, а в руки вставляют иглы с лечебными препаратами. Она не верила в то, что когда-то спаслась. Неужели происходящее – предсмертный кошмар?

– Боже мой, – прошептала она и почувствовала, как разом изменилась обстановка в помещении.

Ее начало трясти. Эллен замотала головой, чтобы сбросить кошмарные видения, но монстры не отступали. «Значит, это был лишь сон? – с сожалением подумала она. – Очередной ночной бред?» Она внимательно посмотрела на незнакомых людей и во все нарастающей панике попыталась понять, откуда они могли прийти.

– Нет, – выдохнула она, чувствуя, как горит пересохшее горло. – Только не здесь!

Касьянова что-то крикнула, Гарсиа схватила Рипли, и в ее руку опять вонзилось что-то острое.

Но даже когда окружающее начало исчезать в тумане, покоя Эллен не обрела.

– Она узнала их, – сказал Хуп.

Команда собралась в центре управления, лишь Касьянова и Гарсиа остались в изоляторе, чтобы наблюдать за Рипли. Крис наказал им позвать его, как только она очнется. Подумать только, через какие муки пришлось пройти гостье, и суждено ей было проснуться в таком же страшном месте.

Жаль ее, конечно. Но она могла помочь!

– Может, она знает, как их убить, – предположил Бакстер.

– Возможно, – согласился Хуп. – А возможно, и нет. Так или иначе, она сразу их узнала, – он кивнул на экран, на котором виднелось последнее изображение, заснятое внутренней камерой «Самсона».

Уже тридцать дней, как они полностью потеряли с ним связь.

Джонс умер задолго до этого. Твари оттащили его в пассажирский отсек и убили. Они продолжали расти, но были видны только их смутные очертания, так что никто не мог разглядеть чужих как следует. Достигшие размеров человека, а может быть, и более того, твари оставались практически неподвижными, поэтому рассмотреть их детально, во всей красе, да еще при плохом освещении, было нельзя.

Связист переключился на обзор третьего отсека. Его изображение все выучили как свои пять пальцев. Три камеры, установленные Велфордом и Пауэллом, каждый раз показывали одну и ту же картинку. К счастью. И никакого движения, никакого беспорядка. Двери оставались закрытыми накрепко. Микрофоны не улавливали ни малейшего шороха. Теперь нельзя было наблюдать за обстановкой на «Самсоне», но хотя бы обзор этой зоны позволял оставаться начеку.

На крайний случай, если пришельцы пробьют оборону и вырвутся из стыковочного отсека, разработали план действий. Правда, никто особо в него не верил.

– Пойду посмотрю, как справляются Велфорд и Пауэлл. Дайте знать, если будут новости из изолятора, – попросил Крис.

– Как думаешь, зачем она сюда прилетела? – спросил Бакстер.

– Сомневаюсь, что она сама знает ответ, – Хуп поднял плазменную горелку, перекинул через плечо и покинул мостик.

Горелка представляла собой маленькое, портативное устройство, предназначенное для плавления песчаного грунта в шахтах – чтобы он не сыпался. В шахтах использовали и промышленные горелки, которые ставили на рельсы. С их помощью основательно укрепляли потолки и стены. Сначала ими вспарывали пласты слежавшегося песка, затем расплавляли его и формовали в десятидюймовые плиты. Миниатюрными горелками заделывали небольшие бреши.

Или ими можно отпугивать незваных гостей.

Крис сомневался в боевых качествах горелки, особенно после увиденного на «Далиле». Правда, помещения, в том числе и коридоры, на «Марион» были значительно больше, и Хупер надеялся, что это убережет от катастрофы. Во всяком случае, с горелкой он чувствовал себя увереннее. Он будет готов к схватке, если хотя бы один из чужих вздумает подобраться к нему.

Снеддон трудилась в своей лаборатории. Теперь она проводила там основную часть дня. Крис порой заглядывал к ней, но, наталкиваясь на напряженную сосредоточенность ученого, понимал, что отвлекает. Карен отличали спокойствие, симпатичная скромность и неброская привлекательность. Хуп получал удовольствие от толковых, обстоятельных разговоров с Карен, затрагивающих научные стороны их общего дела.

Когда-то Снеддон работала на исследовательской станции «Вейланд-Ютани», расположенной на Проксиме Центавра, и хорошо себя зарекомендовала. Хотя впоследствии она уже не была напрямую связана с главной Компанией, та продолжала щедро финансировать ее изыскания. Впрочем, как и труды других ученых. Денежные вливания такого рода зачастую являлись единственным источником средств для организации космических полетов.

Хупу нравилась Снеддон. Нравились ее преданность делу и страсть к науке, которые нельзя было не заметить. «Космос для нас – бескрайняя, полная чудес игровая площадка, – как-то ответила Карен на его вопрос о том, что она мечтает открыть. – Все, что угодно, становится возможным только здесь».

И наивное представление Снеддон о космосе привело ее в западню.

А сны Криса из детства столкнулись с безжалостной реальностью.

Когда он вошел в лабораторию, Карен сидела за столом в центре помещения. Перед ней лежали два планшета, рядом исходила паром кружка с горячим кофе. Руками Снеддон обхватила голову, локти свисали у края стола.

– Эй! – позвал Хупер.

Вдрогнув, Карен подняла голову.

– Ох! Совсем не услышала тебя.

– Все хорошо?

Снеддон чуть улыбнулась:

– Ну, если не считать того, что мы медленно, но верно летим прямиком к смерти, которую найдем при столкновении с безжизненной, похожей на песчаный ад планетой, то да, все очень хорошо.

Хуп криво усмехнулся:

– А что ты думаешь о Рипли?

– Вне сомнений, она встречала раньше эти создания, – ответила Карен, и на ее лбу появилась морщинка. – Где, как, когда, почему – вот на эти вопросы у меня нет даже приблизительного ответа. Я была бы не прочь поговорить с ней.

– Все, что угодно, если только это поможет.

– Поможет? – в замешательстве спросила Снеддон.

– Ты знаешь, о чем я, – ответил Крис и осторожно положил горелку на сиденье скамьи.

– Ну, я думала об этом, – кивнула Карен и улыбнулась, как в добрые времена. – Конечно, ты у нас главный, за тобой стратегические и тактические решения, но я знаю, чем были заняты твои мысли все эти дни.

– Вот как? – удивился Хуп. Он был рад ее улыбке. Теперь видеть такое доводилось нечасто.

– Спасательные капсулы. Надо попробовать отрегулировать их навигационные системы и приземлиться на планету так, чтобы расстояние между капсулами было небольшим. Небольшим и от шахты.

Хупер постучал пальцами по спинке скамьи:

– Только бы добраться туда и сесть дружно. А в шахте достаточно еды, там запасов на пару лет. Остались и горняки.

– Там мы найдем еще кое-что, – заметила Снеддон.

– Предупрежден – значит вооружен, так ведь?

– Вот этим, что ли? – Карен посмотрела на горелку. Горькая усмешка стерла улыбку с ее лица.

– Кто знает, может, этих тварей там больше нет. Может, все они перекочевали на «Далилу».

– Или мы наткнемся на кучу других тварей, – Карен встала и зашагала по комнате. – Подумай об этом. Они появлялись на свет прямо из наших ребят. Мы же видели! Они… вырывались из их тел. Вводились в организм, наверное, какими-то штуками, прицепившимися к лицам. Я не знаю. Но если нам придется действовать по твоему плану, нужно быть уверенными, что никто из оставшихся на планете не заражен.

– Шестнадцать на «Далиле». Шесть на «Самсоне», – напомнил Крис.

Снеддон кивнула.

– Значит, в шахте восемнадцать человек, – подытожил Хуп.

– Будь у меня выбор, я бы осталась на «Марион», – произнесла Карен. – Но появился и другой выход.

– Какой?

– Видишь ли, я, размышляю о выходе из нашего положения в другом ключе.

Крис нахмурился, скрестил руки на груди:

– О чем ты?

– Шаттл Рипли. Это же шаттл для использования в открытом космосе! Он применим как для переброски экипажа на короткие расстояния, так и в качестве спасательного корабля с длительным сроком пребывания на борту.

– Но на нем всего одна криокапсула. А нас девять.

– Это неважно, – возразила Снеддон. – Смотри.

Она придвинула к Хупу один из планшетов. Сначала он не понял, на что смотрит. Потом признал: это было очень старое изображение спасательной шлюпки. Когда-то давно она затерялась на водных просторах Земли, и люди, заполнившие ее, соорудили парус из своих рубашек и поломанных весел. Крис внимательно рассматривал изображения: изможденные пассажиры лодки, свисая с ее краев, ловили рыбу, потом ели ее; выжимали питьевую воду из сделанных самими опреснителей.

– Интересно. Но я не понимаю, – наконец сказал Хупер. – Все еще отвечаю за всех вас, но сейчас туповат. Так что лучше просто выкладывай свои мысли.

– Пусть у нас всего одна капсула на девятерых, – начала Карен. – Мы укомплектуем шаттл запасами доверху. Запрограммируем его курс на полет к Земле или хотя бы к Внешнему Кольцу. Двигатель будет работать столько, насколько хватит топлива, при максимальной скорости. И… будем по очереди пользоваться криокапсулой.

– По очереди? – переспросил Крис. – Рипли пробыла в нем целых тридцать семь лет!

– Да, но что-то не сходится. Я не проверила до конца, но, думаю, что повредился компьютер шаттла.

– Мне так не показалось, я изучал его записи.

– Видимо, ты недостаточно глубоко копнул, Хуп. Посмотрим. Но мы действительно сможем выжить таким образом. Периодами в шесть месяцев: один из нас в капсуле, в отключке, а остальные… выживают.

– Шесть месяцев в маленьком закрытом помещении? Этот шаттл рассчитан человек на пять и имеет ограничение по дальности полета. А восемь членов экипажа в неимоверной тесноте долго-долго ожидают… Боюсь, мы поубиваем друг друга, – Крис покачал головой. – И сколько же, по твоим расчетам, у нас уйдет на такое путешествие?

Снеддон изогнула бровь:

– Ну… годы.

– Годы?

– Возможно, через три года мы достигнем Кольца, а потом…

– Это невозможно! – воскликнул Хуп.

Карен опять нажала на экран планшета, и Хупер взглянул на него. Снеддон определенно подготовилась к встрече с ним. Примеры, выбранные ею, сменяли друг друга: шлюпки в море, стоянки на поврежденных станциях, заметки о невероятных случаях, повествующие о выживших на просторах космоса. И хотя продолжительность всех этих событий значительно уступала тому, что ожидало их команду, каждая из историй должна была убеждать, что воля людей к жизни, несмотря на отчаяние и сложившиеся обстоятельства, поможет преодолеть все.

Какой бы безнадежной ситуация ни казалась, никто из победителей не терял веры.

– Нужно будет проверить системы шаттла, – добавил он. – Топливный отсек, жизнеобеспечение.

– Так ты ведь у нас главный инженер, не так ли?

Крис рассмеялся:

– А ты не шутишь, правда?

– Ни капельки.

Хупер посмотрел на Карен какое-то время, пытаясь отогнать от себя капельки надежды, которые ей удалось вселить в него. Нельзя было слепо цепляться за них.

– Никто не спасет нас, Хуп, – напрямую сказала она. – По крайней мере, нескоро.

– Да, – согласился он. – Я знаю.

– Так ты…

– Хуп! – по внутренней связи раздался голос доктора Касьяновой. – Рипли приходит в себя. Я могу снова усыпить ее, но опасно опять накачивать ее лекарствами.

Крис подошел к стене и стукнул по кнопке связи:

– Не надо, она спала достаточно. Я спускаюсь к вам.

Он улыбнулся Снеддон и кивнул:

– Я поговорю с Рипли и получу коды доступа.

Хупер покинул лабораторию и направился к изолятору. Впервые за долгое время коридоры «Марион» показались ему светлее.