…Для Игоря Задорожного это была третья командировка в Чечню. И сейчас он летел на плановую замену. Накануне вылета он получил оперативную информацию, что объект, за которым его группа вот уже месяц ведет охоту, опять ушел в горы. И теперь он находится где-то в Шатойском районе.

Игорь часто задавал себе вопрос: почему никак не закончится война в Чечне? Для него она, кажется, длится уже целую вечность. И для местных жителей она потеряла всякий смысл.

Люди устали от войны. И если раньше, когда в дом приходили российские военнослужащие с проверкой паспортного режима, их встречали, как дорогих гостей, то теперь отношение людей к ним изменилось.

Мой собеседник — капитан спецназа внутренних войскИгорь Задорожный. Он вспоминает:

«Они спасались благодаря натуральному хозяйству. Там ни колхоза, ни совхоза, ничего не работает. Живут натуральным хозяйством, выращивают баранов, которых стало очень мало в последнее время. Скорее всего, за время войны, первой и второй, всех уже съели. Люди уже устали от этих всех проверок, передряг, всей этой войны. Потому что то войска приходят, то бандиты приходят».

В Чечне уже никто ни за что не борется. Разобщенные полевые командиры никого не объединяют. Давно забыли, за что воюют. Теперь они превратились в бандитов и террористов, которые ради наживы и личного благополучия готовы на все. Так почему же их до сих пор не ликвидировали?

«Масхадов Аслан Алиевич, 1951 года рождения, место рождения — поселок Шокай в Казахстане. Женат, бывший полковник Советской армии. 27 января 1997 года избран президентом Чеченской Республики Ичкерия. В настоящее время находится в Чечне. Несколько дней назад получил очередное ранение и чудом избежал плена».

Охоту за Масхадовым вели еще в первую чеченскую кампанию. Но почему-то каждый раз, когда появлялась реальная возможность устранить лидера боевиков, из центра давалась команда «отбой»? В этой истории много темных пятен.

Вот что нам рассказал при встрече Асланбек Аслаханов, кандидат в президенты Чечни 2003года:

«Ельцин с возмущением (это было, по-моему, за 11 или 12 дней до начала военной кампании) сказал: «Какая война, никакой войны не будет, это я вам авторитетно заявляю». Зная Бориса Николаевича, мне, конечно, нужно было знать одно. Что если он говорит категорически «нет», это значит «да». И я просил не оставлять оружие в Чечне. Если вы приняли решение вывести войска, тогда вывезите оружие. Потому что оружие имеет свойство стрелять, а в Чечне оно особенно будет стрелять. Вы дестабилизируете обстановку везде: в Чечено-Ингушской Республике, на Северном Кавказе, в Закавказье. И мне клялись, божились: боже упаси, вы что, о чем вы говорите?! А сами за спиной уже подписывали документы. Чтобы оставить половину оружия всего. За что, почему? Почему Грузии не оставили, Армении, Украине, другим не оставляли?

А здесь по чьему-то распоряжению оставили. Когда я начал говорить, что надо комиссию создать и выяснить, кто же это сделал, мне Генеральный прокурорСтепанков Валентин Георгиевич положил на стол документы. И в них говорилось, что вот Грачев обратился к президенту, президент подписал: оставить половину оружия Чеченской Республике.

Для чего это составлялось? Может, потому, что в России, в Советском Союзе не было армии, не было силовой структуры, которая в состоянии была вывезти половину оружия оттуда? Это, с моей точки зрения, умышленно делалось. Потому что знали, что там рано или поздно начнется бойня. Готовили эту республику к кровавой бойне».

Почему талантливый офицер Советской армииАслан Масхадов стал убежденным сепаратистом? После увольнения из рядов Советской армии он становится первым заместителем начальника Главного штаба дудаевских формирований. А с марта 1994-го он фактически встает во главе всех вооруженных сил Чечни. Именно Масхадов сначала разработал, а затем и возглавил оборону президентского дворца в Грозном зимой 1994 года. И именно тогда между ним и его бывшими сослуживцами встала кровь.

Кровью он был повязан и с чеченскими боевиками. Перед Игорем Задорожным стояла непростая задача, его противник был опытным и коварным.

Асланбек Аслаханов продолжает:

«Мы когда с ним встречались (это было в 1995 — 1996-м, уже когда война шла, я два раза всего с ним за всю жизнь встречался), я каждый раз задавал вопрос: «Аслан, во имя чего идет эта война? Что, она жителям этой республики нужна? Что, плохо жилось им? Они же в братстве, в дружбе жили, это интернациональный дом был. Для кого, зачем нужна эта война?» И он мне говорил: «Я понимаю, ты абсолютно прав. Но я, говорит, военный человек, я дал слово, и я должен выполнять то, что должен. Единственное, что я умею — я воевать умею. И я делаю то, что мне приказал наш верховный главнокомандующий Дудаев. И потом, нам деваться уже некуда, столько домов разрушено, столько людей погибло. Если мы сейчас пойдем вспять, то во имя чего развязывали войну? И мы тогда практически не только политические трупы, нам нужно отсюда бежать. Поэтому мы будем идти до конца».

А в это время исламские фундаменталисты начали готовить план захвата всего Северного Кавказа. Один плацдарм они уже создали на территории Афганистана. Другой они планировали создать на территории Чечни.

Рассказывает сотрудник аналитического управления одной из спецслужб;

«Согласно этому плану, должна была начаться, прежде всего, атака на Дагестан. Дагестан должен был пасть под ударами исламских боевиков. Ко всему прочему Дагестан имеет выход к морю. Предполагалось, что после захвата Дагестана на его территорию высадятся несколько дивизий исламистов из Афганистана, талибов. И после этого начнется атака на все остальные северокавказские республики. Результатом этого стало бы формирование такого радикального исламского халифата на Северном Кавказе по примеру Афганистана. Собственно, в их планах не скрывалось, что до Воронежской области предполагалось создать территорию этого халифата».

Трудно сказать, понимал ли тогда Масхадов, что принимает судьбоносное решение для своей страны. Ведь Хасавюрт поставил Чечню перед дилеммой: сотрудничество с Россией или превращение в базу радикальных исламистов? Чечня застряла перед этим выбором надолго. Постепенно склоняясь ко второму варианту.

Асланбек Аслаханов продолжает свой рассказ:

«Он пошел на поводу у Хаттаба, Басаева, Яндарбиева, Удугова, у этих одиозных фигур. Причем они его покупали, ловили с помощью разных трюков, заставляли идти на непопулярные решения. Вдруг заявляют, что Аслан — это не мусульманское имя. Придумали: ну не мусульманское имя, и все. И он на другой день принимает имя Халит, это, дескать, мусульманское. Потом ему говорят: настоящий мусульманин должен не только молиться, он должен бороду иметь. Он отращивает бороду. Потом, когда собрались полевые командиры, Басаев предлагает создать шуру — исламский совет. Он тут же, как бы опережая их, значит, сам создает шуру. Ну и так далее. Они прекрасно знали, как через него действовать, как играть на этих противоречиях. Он не сумел встать над этой грызней за власть между ними».

Группа капитана Задорожного получила задание проверить квадрат, откуда ночью был получен сигнал по спутниковому телефону. Спецгруппа выдвигается в горы. А сидящие на обочине дороги мальчишки тут же сообщают по телефонам, что колонна выдвинулась.

На всем пути следования колонны в горах раздается глухой стук по трубам. Это местные жители так оповещают боевиков о передвижении федеральных сил.

Рассказывает капитан Игорь Задорожный:

«Если через село прошла колона, тут же в деревнях начинают жечь кочаны от кукурузы, листья и так далее. Получается столб дыма, и его очень хорошо видно. Когда группа выходит днем, в ближайшее время мы осуществляем радиоперехват; разговаривают на чеченском языке. Значит, они, в принципе, знают, что группа пошла в таком-то направлении и сколько человек».

Федеральные войска оказались втянуты в партизанскую войну, в которой победить практически невозможно. Учитывая географические особенности страны, такую войну можно вести практически бесконечно. Подобную тактику использовали партизаны в Великую Отечественную.

Я встретился с бывшим командиром партизанского отряда в годы Великой Отечественной войны Петром Брайко. Вот что он мне рассказал:

«За время войны мы расстреляли три полнокровные дивизии немцев. Больше 31 тысячи человек, потеряв всего четырех человек. Расстреливали полками, за 15 минут, причем у меня в засаде не участвовало никогда больше одной роты. Даже не роты, а полроты, потому что роты у меня были маленькие, по 60 человек. Причем расстреливали только в походной колонне. В боевых порядках этого сделать нельзя. Если бы я допустил хоть раз, дал возможность немцам развернуться из походной колоны в боевой порядок — я бы не смог ничего сделать, я бы нес потери и ничего бы не смог сделать. А в походной колонне я их спокойно расстреливал, потому что немцы даже не успевали сделать ни одного ответного выстрела. Они просто умирали. Это то, что применяют боевики».

…По оперативной информации, Масхадов переместился в Шатойский район, где еще со времен первой чеченской войны у него был оборудован запасной командный пункт. Игорь знал, что у Масхадова имеется специальный спутниковый телефон. И когда он включен, можно точно установить местонахождение абонента.

…В доме на окраине села было пусто. Но обитатели покинули его буквально несколько минут назад. Не успели даже убрать посуду и постель. Здесь был Масхадов. Из этой комнаты был выход по спутниковому телефону. Сеанс связи длился около минуты.

Рассказывает Игорь Задорожный: «Поступала информация из центра, что были выходы в эфир с радиотелефона. Даже с рации были перехваты. И на эти перехваты мы реагировали выездами, проверками непосредственных точек, квадратов засеченных».

Такой же спутниковый телефон был и у Дудаева. Неофициальные источники утверждают, что именно телефон стал причиной гибели генералаДудаева. Когда спецслужбы разрабатывали операцию по уничтожению опального генерала, вариант с телефоном оказался самым перспективным. Научно-технический отдел ФСК, ныне ФСБ, разработал прибор, который перехватывал сильное излучение, идущее от антенны на спутник. Фиксировал точные координаты объекта и передавал их самолету-бомбардировщику.

Дудаева ликвидировали. Но в его смерть поверили не все. Появились версии, что Дудаев жив, что он сделал пластическую операцию и уехал за границу.

Асланбек Аслаханов говорит по этому поводу:

«Тут есть одна нестыковка. В то утро он, когда встал, сказал: «У меня носки несвежие, дайте мне носки». Ему принесли какие-то синтетические, он от них отказался. Ему нашли хлопчатобумажные. А у него маленькая нога, 40-го размера или 41-го. А у трупа на носках огромная дырка, грязные, нестираные носки и 43-й размер ноги. Понимаете, это один факт. А вот другой. Родственникам его говорили: на Коране поклянитесь, что убит ваш Джохар и где он захоронен, расскажите. Они отказываются клясться. Третий факт: ведь Радуев когда говорил, что скоро он вернется, он же знал, что говорит. Дудаев же доверял ему. «Я клянусь вам Аллахом, — Радуев говорит, — что Дудаев жив, и он скоро появится. Его просто сейчас нет в Чечне». То есть он знал».

Радуев Салман, активно участвовал в боях против объединенной группировки федеральных войск. 13 марта 2000 года Радуев был задержан в Чечне. Доставлен в Москву и помещен в СИЗО «Лефортово». 25 декабря 2001 года Верховный суд Дагестана признал Радуева виновным в организации нападения на населенные пункты Кизляр и Первомайское и приговорил его к пожизненному заключению. 15 декабря 2002 года умер в колонии города Соликамска.

На поимку Радуева спецслужбы направили несколько групп спецназа. Им понадобился год, чтобы поймать Титаника (такую кличку имел Радуев). По неофициальной информации, его поймали при попытке бежать за границу в марте 2000 года. А затем доставили в СИЗО «Лефортово». Там же на допросе он рассказал, кто и как финансировал «священную войну» в Чечне.

Теперь следующими в списке на устранение стояли Хаттаб и Масхадов. Охота на волков продолжалась. Спецгруппа знала, что иногда Масхадов останавливается в домах преданных ему чеченцев. Таких было очень мало. Население разделилось на тех, кто поддерживает Масхадова, и тех, кто помогает федеральным войскам. Последним было труднее всего — за любую помощь, оказанную федеральным силам, боевики их жестоко наказывали.

Например, за крест, сделанный для погибших русских солдат и офицеров, боевики жестоко избили чеченского кузнеца и его жену. Выгнав стариков на улицу, боевики автоматной очередью прострелили им ноги. И оставили истекать кровью.

Большинство родственников Масхадова по-прежнему живут в Чечне, в селе Зебир-Юрт Надтеречного района. Тейп Аллерой, к которому он принадлежал, был обедневшим и незнатным. И поэтому, когда советский полковникМасхадов чуть было не получил Героя и когда Масхадов стал президентом Чечни, чувство гордости переполняло его родственников и односельчан.

Его сослуживцы рассказывали, что Масхадов часто повторял фразу: «Я русский на службе, а в отпуске чеченец». Интересно, не забыл ли он ее? Сегодня люди, близко знающие Масхадова, говорят, что его родные братья от него отвернулись.

Рассказывает член Совета Федерации от ЧечниАхмар Завгаев, который учился с Масхадовым в одной школе:

«Ни один здравомыслящий чеченец такие преступления совершать не будет. Этот род Аллерой большой. И выходцы из этого рода сегодня возглавляют целые отрасли. А потом есть известные шейхи, и они призывают к миру всех. И я бы сказал бы, что Масхадов и к своему роду не принадлежит».

Когда-то советский полковникМасхадов готов был растерзать любого, кто выскажет сепаратистскую мысль. Но, став президентом республики, резко поменял свои взгляды. Очевидно, когда появились богатые арабы из исламских банков, готовые выложить сумму в пять миллиардов долларов за отделение Чечни от России, Масхадов решил сделать ставку на исламизацию своего государства.

В августе 1999 года происходит вооруженное вторжение в Дагестан во главе с Хаттабом и Басаевым. Знал ли Масхадов, что Хаттаб с Басаевым готовят военный поход на Дагестан?

Хаттаб, подданный Саудовской Аравии. Клички Черный Араб, Однорукий Ахмед. Воевал в Афганистане, отличался особой жестокостью. Лично перерезал горло пленным солдатам. В марте 2002 года был убит.

Басаев Шамиль Салманович, лидер непримиримых боевиков. Тактике партизанской войны обучался в Афганистане. 8 раз ранен, семь раз контужен. Погиб 10 июля в селе Экашево Назрановского района Ингушетии. Сторонник войны до победного конца.

Асланбек Аслаханов так комментирует ситуацию 1999 года:

«О том, что готовится вторжение в Дагестан, не знал только господин ежик. Остальные все знали. В «Независимой газете» было напечатано, что готовится вторжение, во главе стоят Хаттаб, Басаев — и так далее, и так далее. Анатолий Сергеевич Куликов — он тогда был министром внутренних дел, вице-премьером правительства — сообщал, что в Чечне 8 баз боевиков, где готовят террористов. Международных террористов. Что там очень много людей из различных государств, с Ближнего Востока, с Украины, из Прибалтики и так далее. Что у них блестяще подготовлены специалисты, взрывники. Что большое распространение начинает приобретать и агрессивное течение ислама, которое называется ваххабизмом. И предлагал нанести ракетные точечные удары по базам, чтобы этого не допустить. И чем закончилось это? Закончилось это банально просто: его убрали, и все».

Больше Масхадову не представится шанса достойно выйти из игры. Теперь он загнан в угол. Но сдаваться не входило в его планы. Масхадов надеялся, что, развязав войну в Дагестане, он избавится от оголтелых террористов Басаева и Хаттаба. Об этом говорил и бывший полевой командир Радуев на допросе в СИЗО в «Лефортово».

Из показаний бывшего полевого командира Салмана Радуева:

«Россия очень надеялась на Масхадова. У Масхадова не было тогда больших сил. Я поражался, почему Москва делает на него ставку. Лучше бы она избрала, даже сделала ставку на этого Басаева, на того, у кого сила. Понимаете, можно было уговорить кого-то, склонить к какому-то союзу. Масхадов был просто формально, чисто формально президент. Он не был даже президентом. Если бы он был сильным президентом, я бы его поддержал. Потому что это была бы власть. Но когда он то одного слушает, то другого… Когда он отдал пост премьер-министра Басаеву, ну ладно. Пусть премьер-министр. Тот назначает своего брата министром нефтяной промышленности, это вообще смешно было. Такие смешные вещи, нельзя это, тем более если Масхадов говорит о том, что мы строим государство. Понимаете, я вам сейчас говорю о наших внутренних вещах, тайных, о наших слабостях. Из-за этих слабостей и из-за несостоятельности режима вообще Басаев и стал участвовать в этой войне. Хотя я должен был скрывать эти вещи. В том, что Басаев пошел на Дагестан, больше виноват не Басаев, а Масхадов. Потому что он позволил, он знал это. Он его натравил туда, лишь бы он на него самого не пошел».

Но планам Масхадова не суждено было сбыться, он попался в собственные сети. Ловушка захлопнулась. Ему ничего другого не оставалось, как идти до конца.

В те дни Аслан Масхадов заявлял:

«Я со всей ответственностью заявляю, я президент Чеченской Республики Ичкерия, председатель Государственного комитета обороны, Главнокомандующий вооруженных сил, сил сопротивления чеченской армии. Заявляю, выполняя свой долг, что я буду управлять, руководить боевыми действиями и никто меня не остановит».

Охота за Масхадовым продолжалась. Группа капитана Задорожного получила задание преследовать Масхадова. Провести глубинную разведку в горах и обнаружить точное место расположения лагеря, в котором, согласно информации из центра, скрывался бывший президент Ичкерии Аслан Масхадов.

Рассказывает капитанИгорь Задорожный:

«Мы знали, что есть база, и мы ее должны были отыскать. И, обнаружив, либо захватить тех, кто там есть, либо уничтожить».

На поимку Масхадова были брошены все силы. Спецназовцы внутренних войск регулярно устраивали засады, когда поступала информация о его передвижениях.

Рано утром спецгруппа выдвигается в заданный квадрат. В конце маршрута один из бойцов обнаружил трубопровод с водой, предположительно ведущий к базе боевиков.

Рассказывает капитанИгорь Задорожный:

«Я дал группе команду «Стой!». Вода шла под хорошим напором. И, что самое интересное, она шла самотеком».

Темнело. Командир снял координаты обнаруженной трубы, и группа вернулась в лагерь. Вечером командование разработало план операции по ликвидации базы боевиков, где, предположительно, мог находиться Масхадов. Детали плана тщательно выверялись.

Вот что мне рассказал во время нашей встречи бывший командир партизанского отряда Петр Брайко:

«Ко мне приезжали отдельные группы, особенно разведгруппы, которые занимались вопросом ликвидации банд и поимки Масхадова. Для этого прежде всего нужна разведка.

Здесь, в Чечне, этим должны заниматься все. Блокпосты, которые не занимаются ничем. Они просто сидят. Окопаются там, обложатся мешками. А надо не сидеть и не дрожать, а надо вести разведку. Но для того чтобы вести разведку, нужно иметь тесную связь с местным населением. Значит, надо, во-первых, его тоже защищать. Надо, во-вторых, ему верить. Надо, в-третьих, искать друзей. И надо их привлекать для своих задач. И вести разведку с помощью населения. Вот если это произойдет, тогда отец прикажет сыну вернуться домой. Покинуть банду, понимаете. Вот тогда, когда народ это поймет и когда он начнет помогать нашим, вот тогда только начнется победа. До этого не будет ничего».

Поимка Масхадова стала делом чести для российских спецслужб. Тем более что уже была информация, что Масхадов четко выполняет инструкции британской разведки.

События в Чечне развивались по определенному сценарию. Ведь план дестабилизации Советского Союза задумывался американцами еще во времена «холодной войны». А Великобритания проводила подобную политику против царской России столетием раньше. В то время все подступы к российской державе казались неприступными. Но у Советского Союза имелась своя ахиллесова пята. Этим слабым местом был Кавказ. Именно здесь на протяжении всей истории возникали очаги напряженности из-за этнических противоречий.

Вот что рассказывал мне полковник КГБ Олег Нечипоренко, заместитель резидента в Мексике по внешней контрразведке в 1967–1971 годах:

«В моей практике, во время пребывания еще в Мексике, я столкнулся с конкретными устремлениями Центрального разведывательного управления в отношении Северного Кавказа. И с позиции существовавшей тогда организации прикрытия для деятельности американской разведки на территории Латинской Америки существовал так называемый летний лингвистический институт. Представители этой организации, они выступали как миссионеры, как, значит, интересующиеся культурой нацменьшинств в странах Латинской Америки. С их стороны, конкретно одного из руководителей этой организации, был проявлен интерес к возможности посещения Дагестана для изучения местных языков. Чтобы убедиться в том, какие истинные цели они преследуют, что стоит за этим интересом, мы организовали ему поездку».

Догадки спецслужб подтвердились. Под прикрытием этой организации работали агенты ЦРУ. Много позже бывший сотрудник ЦРУ рассказывал, что еще в 1968 году агенты ЦРУ стали усиленно работать с репатриантами из России, выявляя антисоветски настроенных граждан. А затем внедряли в их среду ваххабитские учения. И создавали так называемую «пятую колонну». Никто и не предполагал, что она сработает в 1991-м.

Олег Нечипоренко продолжает свой рассказ:

«Он рассказал и о тех каналах, которые использовались, в частности, Бен Ладеном для финансирования этого очага, повторяю, как плацдарма для распространения радикальных идей фундаменталистского ислама на территории Северного Кавказа, на других территориях Российской Федерации».

В Чечне работают представители едва ли не всех разведок мира. И пытаются играть в свою игру. В основном их агенты приезжают в Чечню как иностранные корреспонденты. А некоторые разведки работают под прикрытием многочисленных благотворительных организаций.

Некоторые из этих организаций являются прикрытием для исламских фундаменталистов из «Аль-Каиды». Часть средств, выделяемых этим организациям, поступала на личные счета Хаттаба и Басаева. По данным спецслужб, их семьи сейчас находятся в Арабских Эмиратах и содержатся за счет пожертвований мусульман.

Практически при каждом крупном чеченском полевом командире действуют эмиссары «Аль-Каиды». Они постоянно докладывают о своих действиях в свои штаб-квартиры. Вот текст одного из таких докладов. Он был получен в результате радиоперехвата российскими спецслужбами в конце ноября 1999 года.

«Мы оборудовали центры и пункты снабжения в горах горючим и пищей. Здесь более двухсот тонн еды, сто тысяч тонн дизельного топлива и бензина. Где эти пункты находятся, русские не узнают никогда».

А вот сообщение из столицы Саудовской Аравии Эр-Рияда, его принимает Таж (позывной Хаттаба):

«Груз подготовлен к отправке. Пулеметы и автоматы Калашникова, снайперские винтовки. Куплены тысячи снарядов».

В ответ Таж просит срочно отправить 500 комплектов летней и зимней формы, спальные мешки и обувь. «Платить тысячу, две тысячи или пять тысяч — все равно. Срочно все доставьте на машине. Срочно нужны палатки».

Из показаний бывшего полевого командира Салмана Радуева:

«Если взять, например, вот эти исламские организации, этих ваххабитов. В данном случае, как бы они ни ненавидели Запад, у них интересы скрестились на Чечне. Запад хочет очаг напряженности, и эти ваххабиты хотят очаг напряженности. Ни победа, ни независимость им не нужны. Если будет независимость, они будут против независимости. Потому что тогда конфликт закончится».

Иностранные спецслужбы сделали свою грязную работу: столкнули нас с исламским миром. Вектор исламского терроризма перевели на нас. А Масхадов — лишь винтик в этой игре.

…Из Центра пришло распоряжение продолжить поиск. Вечером было проведено совещание командиров. Руководить операцией было поручено капитану спецназа внутренних войск Игорю Задорожному, позывной Агат. Начало операции было назначено на четыре часа утра.

Рассказывает офицер спецназаАлександр:

«В тот день мы были готовы уже к тому, что возникнет, возможно, какая-то нештатная ситуация. Поэтому и группа была снаряжена соответствующим образом, и сами мы были готовы к этому. Но, конечно, такого исхода событий ожидать мы не могли».

Продолжает капитан спецназа внутренних войск Игорь Задорожный:

«Вместе с оперативным работником нас было 18 человек. На засеченную точку мы вышли где-то в 8.20».

Мой собеседник — офицер спецназаАлександр. Он вспоминает:

«Передовая группа шла метрах в 15. Мы вместе с Игорем находились в центре».

Группа была уже на подступах к базе боевиков. Оставались считаные минуты. Внезапно Игорь почувствовал, как земля сыпется ему на голову. Он увидел себя лежащим в воронке.

Офицер спецназаАлександр продолжает:

«Взрыв был очень сильный. Игоря буквально подбросило, и такое было ощущение, что его переломило пополам. Нам повезло, что фугас был безоболочный, потому что иначе потери были бы значительно больше. Значительно серьезнее».

База усиленно охранялась боевиками. Все подступы к ней были заминированы. Боевики открыли стрельбу. Группа заняла круговую оборону. Все это время Игорь находился в сознании и продолжал руководить операцией.

Рассказывает офицер спецназа Александр:

«У нас не принято своих бросать. Мы бы его вынесли в любом случае. А они поняли, что у нас раненый. И они решили взять всю группу или, по крайней мере, чтобы у нас были еще потери. Огонь был достаточно плотный с нескольких сторон. Пулеметчик у них стрелял. Боевики решили нас все-таки дожать. Стали окружать. И в этот момент было принято решение вызывать артиллерию. Огонь мы вызывали практически на себя. Подошла бронегруппа, которую мы вызвали. Игоря мы погрузили, отправили».

Базу взяли в тот же день. Но Масхадова там уже не было. Он ушел так быстро, что оставил свой личный архив, спрятанный в стене дома. Когда вскрывали ящик с архивом, никто не предполагал, насколько ценными окажутся документы в нем. Например, была найдена кассета с записью. На ней Масхадов награждает Басаева и Хаттаба за дагестанскую кампанию.

Вот список стран, осуществляющих финансирование чеченских боевиков:

— Иордания, Хани Шишани.

— Германия, Ботал Ибрагим.

— Личные счета Шансудина Усуфа.

А вот какие суммы иностранные банки переводили на личные счета боевиков: «Вани Банк», 401 тысяча, 528 тысяч долларов; турецкий банк, 395 тысяч долларов. А вот эту сумму в 700 тысяч долларов турецкий банк перевел на личный счет Басаева за поход на Дагестан.

Об этих схемах финансирования рассказывал спецслужбам бывший полевой командирРадуев на допросе в СИЗО «Лефортово».

Из показаний Салмана Радуева:

«Вот эти деньги выделялись на эту операцию в Дагестане. Я знаю, что был такой пункт, что деньги за каждый год эскалации будут. Основные центры исламского фонда, как ни парадоксально, в Англии, в Германии».

Игоря Задорожного доставили в госпиталь. С момента подрыва до операционного стола прошло более пяти часов. Все это время Игорь находился в сознании. Ребята всячески старались поддержать командира.

Рассказывает капитан Игорь Задорожный:

«Я все слышал, понимал, улыбался. Потому что ребята пытались как-то подшучивать там. Там был у нас такой Соловей, контрактник. Он говорил: «Командир, мы еще потанцуем на моей свадьбе. Я вот тут женюсь».

В больнице Игорю сказали, что шансов сохранить обе ноги и руки — нет. Но это его не сломило. Задорожный понял, что надо учиться жить заново. Накануне подрыва он дважды снимал мины на растяжке. Третья для него оказалась роковой.

Игорь Задорожный объясняет:

«Если бы на этой растяжке подорвался боец, это было бы намного страшнее, я бы себе этого, наверное, никогда не простил».

За героизм и самоотверженность майору спецназа Игорю Задорожному было присвоено звание Героя России.

Уже в больнице Игорь узнал, что в ходе операции была ликвидирована большая часть личной охраны Масхадова. Сам Масхадов был тяжело ранен. Его переправили сначала в Ингушетию, затем в Турцию. Там же находился и Басаев. Когда объявляли «охоту на волков», никто не предполагал, что она будет идти так долго. И что вожаком волчьей стаи окажется сам Масхадов.